С уходом вооруженных подростков двор опустел. Над одной из труб вился дымок, намекая на приготовление вкуснотищи. Тиму от едва уловимого запаха дыма нестерпимо захотелось в баньку — смыть усталость и, как следует попариться. Недавний короткий душ не дал желательной расслабухи.
В этот момент тихо запиликал комм — пора собирать ребят, иначе не успеть к сроку, назначенному старшиной. Он торопливо заковылял обратно в казарму, уходить с солнышка не хотелось, но делать нечего — приказ есть приказ.
В дверях его встретил Дорохин с безумным блеском в глазах и уже профессионально забинтованной головой:
— Тим, если у тебя случиться депрессия, или ушиб головного мозга или вдруг какая нехорошая хворь одолеет, я тебя с таким Эскулапом познакомлю! Чудеса военно-полевой медицины! Мгновенное протрезвление методом перцовой клизмы!
— Да иди ты! — Весело отмахнулся Гаев, прерывая Мишкин словесный поток. — Все-таки тебе сделали лоботомию, мой юный незатейливый друг?
— Нет, убедил таки упыря, что мозгом не пользуюсь. Тем и спасся. Где тут сортир? — Мишка перетаптывался на пороге, всем своим видом давая понять, что его уже приперло. Тим освободил проход и Мишка бодрым аллюром умчался на поиски нужного места.
Остальные ребята еще спали, последовав примеру командира после банно-лечебных процедур. Тиму пришлось принудительно будить и поднимать всех на ноги одного за другим. Первым очнулся Климов. Пока он продирал глаза, Тим завершил свое черное дело — растолкал народ. Только все оделись-обулись, как в дверь постучали, на пороге возник все тот же паренек. Следом за ним в помещение проник вполне довольный жизнью Михаил.
— Старшина приказывает выходить на обед, я вас провожу.
— Хорошо, только сначала надо умыться всем. — Ответил Гай.
Группа нестройной толпой двинулась следом за пареньком. Тим с Мишкой шли последними.
— Миш, я тебе не говорил, что этот мир называется Такарой?
Дорохин отрицательно покачал головой — точнее великолепным пособием по десмургии — и сморщился от боли.
— Ну, вот теперь говорю.
— А откуда такая информация? — Критично поинтересовался Мишка.
— От одного деда странно-молчаливого, но вот про Такару он сказал.
— Что еще за дед? Ладно, понял, а что, не плохо, Такара. — Покатал Дорохин новое слово на языке. — Да, нормальное название, опа, мы ж теперь такарцы, а не земляне, так получается? Хе-хе.
— Боюсь, что такарцами нам еще только предстоит стать. — Задумчиво пробормотал Гаев и оказался прав.
С умыванием закончили быстро, время поджимало. Оказавшись в просторной столовой, уселись за указанный им стол. Двое дежурных приволокли сначала бидон с компотом, потом кастрюлю рыбного супа, не ухи, а именно супа.
А следом еще две кастрюли с настоящим вторым, неким подобием гуляша из жесткого, но вкусного мяса и довольно пресной, крупно нарезанной картошки. Все это горячее великолепие было как следует приправлено зеленым луком и еще какими-то травами. Но никаких других приправ в еде не ощущалось — соли чуть-чуть, на грани поварских приличий, а перец и лавровый лист отсутствовали вообще.
На столе не хватало только хлеба. Также на столах не было и соли с перцем, ребята решили, что в этих краях специи и соль — дефицит также как и мука.
— Не торопитесь с выводами, все совершенно не очевидно, а вот то, что нас кормят, просто шикарно, факт. — Тормознул общие размышления Дорохин.
Помимо них в столовой оказались и другие люди. В дальнем конце зала Мишка увидел егерей во главе с Бером, Полозу он даже кивнул, мол, приятного аппетита. Ближе к ним расположились подростки, всего человек двадцать-двадцать пять с ними вместе было и несколько взрослых, возможно наставников. За соседним столом сидели человек десять взрослых, по виду таких же попаданцев, как и сам Мишка.
«Вот только они явно не один отряд, так с бору по сосенке и каждый сам по себе» отметил для себя Дорохин, потягивая компот.
Когда рассаживались, Гаев прошел к столу, за которым расположились егеря, и что-то коротко сообщил старшине. Получив еще более краткий ответ, Тим вернулся за их стол.
— Чего ходил? — На правах старого друга задал вопрос Михаил.
— Бер на два часа назначал, а сейчас как раз два. Вот я ему и доложил, что вещи целы, повреждений нет, у людей сильно стерты ноги.
— А Бер чего ответил?
— Ничего, сказал, «хорошо» и все.
— И что дальше, как думаешь? — с показным равнодушием спросил Миха.
— Думаю, нас еще не раз будут подставлять, мы же мясо. Ценности в нас ноль. Не инженеры и не врачи, даже не крутые вояки, разве что Климов, как оружейник… Нет, и то вряд ли.
— А почему?
— Думаете, у них своих оружейников мало? Черта с два.
Тим достал фляжку и разлил всем по стаканам маленькие порции водки.
— Ладно, давайте помянем всех погибших, Машу, Севу, Виктора, и тех двоих тоже, что теперь… — Выпили, как и полагается не чокаясь.
Егеря ели молча и быстро, гражданские практически не общались. Даже стук ложек по металлическим и глиняным мискам звучал негромко. Атмосфера к поминкам располагала…
— А из нашей компании я одна осталась. — Вдруг начала Софья. — Поехали на пикник. Я не хотела, как чувствовала, но Маша позвала. Мы вроде как дружили… Буря нас по лесу раскидала. Из всех ребят только мы вчетвером собрались. А потом встретили этих… сволочей… Маша сразу обрадовались, еще бы два крепких мужика с оружием, чего теперь опасаться? Вот они и показали ей, какие они мужики. А пацанчиков наших они просто избили, а потом….
— Кто ж знал! Мы б тогда не церемонились у реки с этими двумя! — Закипел Мишка.
— А меня не тронули. — Жестко и холодно сказала Софья, поясняя самым трудным, почему никто так и не обмолвился о грязной истории: ни она сама, ни один из «защитников». — Виктор, Машина школьная любовь, сбежать хотел. Их и били — то одно название, больше пугали оружием… Я зарок дала — порезать их ночью, а вот как жизнь сложилась и… — Не договорив фразу, она замолчала, но картина произошедшего стала ясна.
За столом воцарилась тишина. О еде все забыли, сидели, молча уткнувшись взглядами в свои тарелки.
— Полегчало? — С ноткой издевки в голосе спросил Мишка: мол, ну и молчала бы дальше, а так вытащила на поминальный стол ворох чужого грязного белья.
— А ты как думаешь? — Парировала девушка без тени смущения. Мишкины интонации она интерпретировала правильно.
— Вот что. — Взял слово Гаев. — Никто из нас судить не имеет права. Ни тебя, ни мертвых.
Группа ответила молчанием. Все избегали взглядов друг-друга. Наверняка каждый в душе примерил ситуацию на себя и пожелал не озвучивать свое решение. О еде все забыли, сидели, молча уткнувшись взглядами в свои тарелки.
— Ребята погибли, но мы живы. И должны жить дальше. Ешьте. — Жестко приказал Тим.
Все медленно заработали ложками. Гаев ел, не ощущая вкуса, механически поднося еду ко рту. Только собрались подниматься, мимо прошли егеря. Старшина на ходу коротко скомандовал.
— Гаев, следуйте за мной.
Ничего не поделаешь, пришлось Тиму подниматься и идти следом за командиром группы УРовцев. на улице все также светило солнце, дул освежающе-прохладный ветерок, по ярко голубому небу в вышине скользили легкие белые облака, в целом — идиллия. А на душе у Гая, несмотря на плотный обед, царила серая хмарь.
— Вот что Гаев, у вас осталось шестеро бойцов, это не много. В крепости еще десять ваших сограждан, их привели раньше. Отберите из них четверых, чтобы получился десяток. Срок вам один час, после явитесь ко мне, доложите. Все ясно?
— Так точно.
— Выполняйте.
Ребята ждали Тима на выходе из столовой. Ждали с тревогой в глазах. Так что первым делом он их успокоил.
— Все нормально. Приказал из других попаданцев добрать людей до полной десятки, так что еще четверых предстоит найти.
— Пока компот недопили, нужно теплыми и сытыми брать. — Заметил Сеня.
— Верно. Вы, ребята, идите пока отдохните часок, а мы с Мишкой пообщаемся с согражданами, — скопировал Гай выражение Бера.
— Тим, кого брать будем? — Издали рассматривая кандидатов спросил Мишка.
— Не знаю, но лучше, пожалуй, помоложе ребят, хотя, кто знает? Ладно, не стоит тянуть, пойдем, присядем и поговорим с ними.
— Разрешите? — Друзья опустились на лавку, место им за столом освободили. Несколько человек начали подниматься, собираясь уйти, и Тиму пришлось их тормознуть.
— Я к вам по делу. Подождите, не расходитесь. Старшина Бер приказал мне набрать еще четверых человек в свою группу, надо сейчас решить, кто с нами.
— А что за группа, можно поинтересоваться? И как вас зовут, тоже не помешает услышать. — Заговорил первым самый, наверное, старший за столом человек, лет под шестьдесят, с аккуратной седой бородкой и очками, он напомнил Тиму его преподавателя философии в университете.
— Тимофей Гаев, Михаил Дорохин. Группа как группа, нас обнаружили егеря, привели сюда, если очень кратко, то все.
— Думаю, нам предстоит новый поход, так что брать нужно только тех, кто его выдержит, — вмешался Мишка.
— Тогда я вам точно не гожусь. — Заметил «препод» с излишней поспешностью.
— Да, возможно вы правы. — Гай внимательно оглядел всех собравшихся за столом, выделив пятерых, которых и наметил кандидатами, и, не затягивая, начал, обращаясь к первому из них, — как вас зовут?
— Простите, Ипатов Сергей Валерьевич, профессор Аграрной Академии. Теперь уже в прошлом профессор.
— А по какому направлению вы специализировались?
— Как вам сказать, я доктор биологических наук. Предметом моих изысканий были парнокопытные. То есть…
— Эээ, профессор, давайте об этом чуть попозже поговорим! Тема безусловно интересная, но сейчас надо решить, кто вольется в наши доблестные ряды. Пока ясно одно, нам дали оружие и поставили на довольствие. Значит, мы вроде как солдаты… Так, Тим?
— Верно. Целей и задач нашему подразделению пока еще не нарезали и довести их вам не могу, но…. Если вокруг стреляют, то лучше быть с оружием в руках, чем без него. Кто так же считает?