— А куда они мертвых девают? — поинтересовался Мак.
— Я слышал, что в старых штольнях складывали, — буркнул Вар.
— Брехня! Тогда бы они там от вони внизу передохли! — отмахнулся Гурт. — Мертвых в ущелье скидывают. Есть одно место интересное. Ущелье «Последний путь». Небольшое, но страсть как глубокое. Мертвецов туда скидывают. Мне Трехпалый рассказывал. Он там один срок службы отмотал.
— То есть рядом с местом, где добывают металл и есть кузницы, существует братская могила с неизвестным количеством трупов?
Тут мысль о удачном совпадении озарила остальных.
— Билл, а ты знаешь, где находятся рудники?
— Возле Ямшира, — нахмурился здоровяк. — По крайней мере, так говорят.
— Не Ямшир, — отозвался Жак. — Саквал-ай. Так называется долина, где находятся императорские рудники. Это западнее Ямшира.
— Я думал, что Саквал-ай — это название рудника на местном наречии, — пожал плечами здоровяк.
— Мне эти названия ни о чем не говорят, — остановил спор Мак. — Как далеко этот рудник? Много ли у него охраны и какова вероятность, что там уже побывали саторцы?
— Рядом с замком Армавир. Небольшое плато, на севере от замка. Там находится рудник. А если пойти еще севернее, как раз будет небольшой городок Ямшир. — пояснил Жак, но тут же постарался откреститься. — Только я туда дороги не знаю!
— Пойдем к Армавиру, — выдал решение темный подмастерье. — По пути будем искать деревни и собирать всех мертвых, кого только сможем. Если замок в осаде — осторожно его обойдем и попробуем выйти к рудникам.
— А если взяли его уже? — поинтересовался Рум.
— Это не просто замок, — покачал головой Гурт. — Это крепость каких поискать. Там стены десятка два метров, не меньше. Да и сами они из камня выточены. Замок внутри медной горы находится.
— Если замок взяли — мы вокруг порыскаем и попробуем мертвых защитников и саторцев поднять и с собой увести. Не выйдет — просто поглядим и обойдем. К шахтам пробиваться будем.
— А если в шахтах саторцы? — не унимался Рум.
— Много их там не будет. Зачем им в шахтах войска прятать, — пожал плечами парень. — Разве что уголовников в отряды нагнать.
— Не, не станут они уголовников под армию гнать, — покачал головой Билл. — Там мрази последние сидят. Им все равно, кого резать. Могут имперцев хватать, а могут и саторцам нож в спину сунуть.
— Угу, — кивнул Вар. — Проще перебить или вход в шахты завалить. Чтобы не разбежались и солдат на отлов не переводить.
Мак кивнул и указал поле, где отчетливо прослеживались следы копыт.
— Рядом село.
— Село-то рядом, вот только следов от телеги нет. Конные это были, — пробормотал Гурт, всматриваясь в даль. — По следу пойдем?
— Нет. — темный повернулся и взглянул на своего первого поднятого мертвого офицера. — Возьми десяток мертвецов, из тех, кого не жалко. Посмотри куда ведут следы. В бой не лезь. Если придется сражаться — оставляй мертвецов, а сама беги сюда. Мы тут разобьем небольшой лагерь…
— Солнце еще высоко. Можно пройти вперед, — возразил седой воин.
— И напороться на отряд саторцев, — вздохнул парень. — Мне надо обыскать окрестности магией. Так мы сможем найти и этих ублюдков, к тому же, если тут есть поле — значит, рядом селение. А село — это…
— Трупы, — указал в подлесок, недалеко от тропы, по которой двигался отряд. — Вон там торчат ноги…
Мак оглянулся и активировал заготовленный конструкт. Живую часть отряда тут же накрыло черным куполом. Мать, дождавшись кивка парня, взяла четверых мертвецов и отправилась в сторону указанных кустов. Через пару минут она вышла оттуда, махнув рукой остальным.
— Как же не хватает посоха, — вздохнул Мак и с отвращением взглянул на корявую палку, которую пытался использовать. Из-за отсутствия материалов и инструмента выходило откровенно паршиво. По сути, эта коряга отличалась от посоха, как кривой нож, сделанный руками мальчишки в кузнице, отличается от заказанного под мастера клинка.
— Там был зверь, — объявила Мать, когда к ней подошли остальные. — Кто-то порвал трупы на части. Местами съедены внутренности, но по большей части — просто порванная плоть людей и лошадей.
Мак нахмурился и сделал шаг в кусты. Там словно разорвало мину. По деревьям, кустам и земле размазало плоть и кровь. Местами виднелись отдельные фрагменты: руки, часть кисти, копыто, человеческий глаз, скальпель с красной руной мага.
— Почему ты решила, что тут был зверь? — спросил подмастерье разумную нежить.
— Вон на той ноге — следы зубов. Царапины на кости. Вон на том шматке мяса — тоже. Слишком большие для медведя или волка.
Коротко оценив кровавую сцену и кивнув догадкам Матери, он вышел обратно с задумчивым видом.
— Разбивайте лагерь, — коротко скомандовал парень. — Пока я не пойму, что могло порвать на части семерых всадников и мага, дальше нам соваться опасно.
— Все-таки зверь?
— Может, и магия, — пожал плечами Мак. — Надо разбираться.
Вонь. Постоянная вонь гниющего мяса. Иногда мне кажется, что этот запах пропитал меня насквозь. Волосы, одежду, деревянную палку… даже еда. Еда отдавала привкусом гнили.
Да, можно было создать такую нежить, которая не испускала бы никаких запахов. Если бы только у меня были с собой хоть какие-нибудь инструменты и хотя бы одна бочка Курабатового раствора. Однако, приходилось обходиться тем, что было. А было у меня… По сути — ничего. Походный артефактный набор и самопальные инструменты для ритуалистики — четыре палки и мотки веревок разных размеров.
Но даже так, я бы мог сделать лучше. Даже так, я бы мог сделать нежить сильнее, умнее и боеспособнее, мог бы начать готовить боевых тварей. С уверенностью могу сказать, что помнил схему боевого голема плоти. Да, нужен был алтарь боли и жертва, но голем плоти — это боевая единица другого порядка.
Проблема была в спутниках. Хотя, если быть до конца честным — проблема была во мне. Ловя взгляды, чувствуя их отношение ко мне, я шкурой чувствовал — они меня боятся. Боятся даже не меня, а силы, стоящей за мной. Ходячие трупы, нежить, черная тягучая тьма из моих рук, призраки.
Гурт начинал втягивать голову в плечи и пятиться, когда видел призрака. Билл призраков не боялся, но всячески избегал прикасаться к мертвецам или предметам из их рук. Рум не скрывал злобных взглядов и всей душой меня ненавидел. Жак, молодой парнишка, был единственный, кто ни на что не обращал внимания. Он был сосредоточен на детях и превратился в бородатого няня.
И именно их отношение к моей силе, а значит, и ко мне, не давало пуститься во все тяжкие. Не давало плюнуть на приличия и начать создавать совершенную и крайне опасную нежить. А мысли об этом меня не покидали.
Пока они смотрели на силу за моей спиной, у меня в груди росла бездна. Нет, не та, где обитают сущности, способные поглотить этот мир. Я о другой бездне, что образуется внутри, когда тебя либо боятся, либо ненавидят. Тогда весь твой путь, все время, все цели превращаются в пыль.
С момента, когда Синдзи рассказал мне о том, что Амора больше нет, я пытался призвать его около десяти раз. Я провел ритуалы «жертвы», «призыва» и «вопрошения». Все они были безуспешны. Признаков, что такая сущность вообще существует, не было. Амор был действительно мертв.
А еще сны. Меня мучали жуткие сны. Очень часто просыпался на рассвете, в холодном поту. Мне снилась жена и сын из прошлой жизни. Каждый раз вбегал в аэропорт, проносился к посадочному трапу, видел их спины. Догонял их, но когда хватал за руки — они рассыпались в пыль. Мужчина в форме пилота указывал мне на самолет, который уже отрывался от взлетной полосы, и говорил, что они там.
Периодически вместо жены появлялась Ашри, тень клана Дух реки Рё, иногда Левитания. Но финал любого сна заканчивается пылью и ветром, уносившим облаком близких мне людей в сторону посадочной полосы.
Сны стали как настоящие в тот день, когда мы вошли в первое село, после саторцев. С того дня, как я увидел младенцев, насаженных на колья, словно шашлык на шампур, я впервые почувствовал тьму. Вспомнился проклятый, который с жалел меня, потому что я ее не слышал.
Она шептала.
В ту ночь я едва смог уснуть, постоянно вздрагивая и просыпаясь. Однако, когда темнота ночи сгустилась настолько, что, казалось, ее можно потрогать рукой, я расслышал ее шепот.
Это не голос, это не шорох… Это что-то другое. Шёпот не был злым, не был добрым, не успокаивал и не подбадривал. Он был тихим, ровным и… Безразличным.
Безразличным к войне, к интригам, к демонам и ангелам. Безразличным к тысячам смертей, к десяткам погибших детей. Безразличным ко всему. Шепот тьмы, словно древний мудрец, вещал о том, что тьма бесконечна, бессмертна и вне моего понимания.
В ту ночь я спал как младенец и встал с кристально ясной головой, ответы на вопросы появлялись, стоило лишь правильно сформулировать.
Смутная цель приобрела четкие очертания. Четкие очертания начали складываться в картину. Картина заняла свое место в галерее.
Мне нужна армия. Мне нужны трупы. Мне нужна сильная нежить.
Все это стало настолько ясно, что в голове завертелись шестеренки раздумий. Единственное, что меня пока еще волновало — спутники. Они были единственным показателем того, что я еще не сошел с ума и не превратился в жуткую скотину.
Вонь. Эта жуткая вонь однажды сведет меня с ума.
Глава 3 ч.1
Тени давно вытянулись и сумерки вошли в свои права. На лес опустилась тьма. Посреди небольшой поляны, в оцеплении мертвецов горел небольшой костер, вокруг которого собрались все живые члены отряда.
Мак сидел у костра и ковырял в нем палкой, подталкивая угли к центру. Рядом, сложив руки на груди, сидели Гурт и Вар. Жак, сидел с другой стороны, покачивая на руках младенца. В метре от него на плаще с рунами мирно спал мальчишка.
— Больно задумчив ты, — произнес старый десятник, наблюдая за подмастерьем. — Ритуалы что показали?
— В том-то и дело, что ничего, — вздохнул Мак. — Никакой магии. Либо ее следы очень мастерски спрятали.