Он сел в кабину. Прямо перед ним на шоссе возник темный силуэт патрульного автомобиля.
Он притормозил рядом с Диком, и стекло со стороны водителя опустилось.
– Плохая ночь для поездок. – Патрульный слегка наморщился от бьющего в лицо дождя.
Дик кивнул.
– Удалось найти ту женщину?
– Пока нет. – Он расстроенно покачал головой. – Если хочешь знать, это пустая трата времени. Я не понимаю, почему они сразу не заперли ее, лишив возможности бежать.
– Похоже, она была здорово расстроена?
– Она давно обвиняла своего отчима, но в последнее время это приобрело маниакальный характер. – Он снова покачал головой. – Она убеждена, что отчим убил ее мать.
– Может, он на самом деле это сделал?
Патрульный бросил на Дика холодный взгляд.
– Шеридан один из самых богатых людей в штате. И он собирается баллотироваться в губернаторы. Такие люди не убивают.
– Так ты полагаешь, что его падчерица выдумала все?
– Я считаю, что она ненормальная.
– Ты говоришь так, будто участвуешь в избирательной кампании Шеридана.
Глаза патрульного сузились.
– Я не хотел бы, чтобы ты сделал неправильные выводы, Стэнли. Кстати, я видел, как ты ударил Севолка. А о девушке не беспокойся. Она злоупотребляла таблетками, но теперь с ней все будет в порядке, она поправится через несколько недель. А теперь, счастливого пути в Юджин! – Патрульный коснулся своей фуражки, затем поднял стекло, и его машина исчезла в ночной мгле.
Ну и ночка выдалась, подумал Дик, потянувшись к соседнему сиденью, чтобы положить пакет с сандвичами, и замер: на него смотрели широко распахнутые глаза цвета бренди.
2
Дик глухо выругался, не понимая, как она оказалась в его кабине. Женщина скорчилась в углу, под приборной доской, маленькая, дрожащая. Ее лицо в свете огней стоянки казалось мертвенно бледным.
Отложив в сторону пакет с бутербродами, он вытащил фонарик и сказал, глядя на нее:
– Я собираюсь проверить машину. У тебя будет достаточно времени, чтобы исчезнуть из моего грузовика.
Осмотрев машину. Дик вернулся в кабину. Он промок, джинсы облепили ноги. Чертыхаясь, он распахнул дверцу.
Она была все там же, только еще глубже забилась в угол. Он слышал ее неровное, учащенное дыхание.
– Ты все еще здесь?! – воскликнул он.
За его спиной послышался шорох шин по мокрому асфальту. Он оглянулся. Так и есть. Патрульная машина возвращалась. Полицейский с любопытством посмотрел на Дика.
– Так ты еще не уехал?
– Я проверял свой груз, – равнодушно отозвался он, берясь за ручку дверцы кабины.
К счастью, патрульный не задержался. Дик подождал, пока его машина не скрылась в темноте, затем забрался внутрь и захлопнул за собой дверцу.
– Назови мне хотя бы одну причину, по которой я не мог бы выкинуть тебя отсюда. – Он стянул шляпу и повесил ее на один из крючков позади себя, приглаживая пальцами мокрые волосы.
Он был уверен, что она не ответит. Однако до него донесся еле слышный шепот:
– Я не сумасшедшая.
– Леди, я не знаю вашей истории и не хочу ее знать. Но вы сейчас в моем грузовике в качестве нелегального груза. Поэтому держите голову пониже и молчите. Я довезу вас до ближайшего города. А там вы исчезнете.
Бет была спасена.
В кабине было тепло, но она продолжала дрожать. Дик протянул ей свою куртку. Она закуталась, уткнувшись лицом в мягкую шерстяную ткань, вдыхая исходивший от нее запах мужчины, волею судеб ставшего ее спасителем. Глаза женщины закрылись, и Бет погрузилась в тяжелую дремоту.
Эта проклятая патрульная машина преследовала его уже добрых полчаса, свет ее фар отражался в зеркальце милю за милей. Дик старался не обращать на нее внимания, глядя перед собой на мокрую ленту асфальта. Дорога была пустынна, навстречу пронеслись только несколько легковых автомобилей и один грузовик.
Перед границей штата Орегон патрульная машина развернулась и направилась обратно. Дик с облегчением вздохнул, глядя, как исчезают в ночи ее огни.
Через полчаса он увидел нужный ему поворот, едва не пропустив его из-за бесконечного дождя. Дик осторожно свернул с шоссе на узкую проселочную дорогу. Небольшая парковка рядом с площадкой для отдыха оказалась пуста.
За все время Бет не произнесла ни слова, даже не пошевелилась, и Дик подумал, не заснула ли она.
– Ну что мне с тобой делать? – пробормотал Дик, адресуя этот вопрос скорее самому себе, чем женщине. – Ты в порядке?
Молчание. Он только почувствовал в темноте ее движение.
– Да сядь же наконец как следует, я хочу посмотреть на тебя. – Дик включил свет в кабине, и Бет вздрогнула, зажмурившись, затем робко поднялась и уселась на сиденье.
Она ничего не говорила, даже не смотрела на него, продолжая кутаться в его куртку.
Мужчина почувствовал легкое раздражение: она была слишком послушна, слишком доверчива, как ребенок, о котором нужно заботиться.
Но в настоящее время он хочет заботиться только о себе. Он устал от людей, которые вечно рассчитывают на его поддержку.
– До тебя не доходит, что ты в опасности?
Она медленно подняла голову и удивленно посмотрела на него.
– В опасности? – переспросила она шепотом. Дик мрачно улыбнулся:
– Ты меня совсем не знаешь. Ты сидишь в грузовике с неизвестным тебе мужчиной, глубокой ночью на стоянке, о котором мало кому известно. – Он ухмыльнулся. – Есть множество мужчин, которые не упустили бы такую возможность.
Он не сводил с нее глаз, явно желая напугать. Но она смотрела на него, не проявляя ни страха, ни любопытства.
– Хочешь сказать, что ты из их числа? – спросила она равнодушно.
– Я мог бы им быть, черт возьми!
К его немалому удивлению, она слегка улыбнулась, приподняв уголки рта, но улыбка получилась невеселой.
– Страшнее того, что со мной было в Форест Хиллз, я не могу себе представить!
Дик вспомнил о Севолке, о хищной улыбке, с которой он подкрадывался к Бет. По его спине пробежал холодок, и он постарался поскорее забыть об этом, внезапно устыдившись своих слов.
Он протянул руку и отдернул занавеску, открывая спальное отделение.
– Иди сюда, – спокойно сказал он. – Для начала попробуем отыскать для тебя сухую одежду. Есть хочешь?
Она подняла голову и кивнула, и Дик подумал, что беспокоится о ней гораздо больше, чем сам того хотел.
Он помог ей забраться в спальное отделение, и она уселась на кровать, опять задрожав, когда он снял с нее теплую куртку.
– С-свет, – прошептала она. – Кто-нибудь может заметить свет.
– Сомневаюсь, уже поздно, и мы находимся в очень укромном месте. – Но на всякий случай он протянул руку и щелкнул выключателем.
Наблюдая за ним, Бет спрашивала себя: не сон ли это. Не снится ли ей этот высокий широкоплечий водитель, с такими уверенными движениями, спокойным голосом и каким-то странным выражением глаз: в их глубине было что-то похожее на затаенную боль.
– Этот проклятый коп следовал за нами до самой границы штата, – проворчал Дик, роясь в маленьком встроенном шкафчике.
– Мы уже покинули Калифорнию? – спросила она робко.
– Мы уже проехали около тридцати миль по Орегону.
– Слава Богу! – Бет глухо зарыдала. – Слава Богу…
– На твоем месте я не торопился бы радоваться, – проворчал Дик, продолжая рыться в шкафу. – Одно сообщение по радио – и нас начнет преследовать полиция Орегона. В поисках тебя, – уточнил он с некоторым раздражением.
– А откуда они знают, что я у тебя в машине?
– Пока они этого не знают. Но коп на патрульной машине заинтересовался мной.
Наконец он нашел то, что искал. Удовлетворенно хмыкнув, он бросил ей на колени футболку, выцветшие поношенные джинсы и крупной вязки свитер, который был явно ей велик. Зато теплый, подумала она, с радостью принимая одежду, и спросила:
– Почему ты это делаешь?
– Мне кажется, ты не оставляешь мне другого выбора.
– Ты спорил с Моллом и моим отчимом, – прошептала она, пытаясь побороть озноб. – И ты не выдал меня патрульному, когда у тебя была такая возможность. Почему?
Вместо ответа Дик дотронулся до ссадин на ее руках и синяков от ремней на запястьях.
Их глаза встретились, и она увидела в них сострадание. Сердце ее дрогнуло в робкой надежде.
– Ты веришь мне?
– Я верю, что с тобой очень плохо обращались, – коротко отозвался он. – Что же касается всего остального… – Он пожал плечами. – Я вовсе не герой. Если твой отчим потребует вернуть тебя, я это сделаю не задумываясь.
Надежда умерла, едва успев родиться. Плечи Бет снова поникли.
Дик перебрался в кабину грузовика, не дожидаясь ее ответа, и задернул за собой занавески. Помедлив минуту в нерешительности, Бет принялась снимать с себя мокрую одежду, не заботясь о том, наблюдает ли за ней Дик.
А он тем временем растянулся на шоферском сиденье, недоумевая, как ухитрился внести такую путаницу в свою жизнь за короткий промежуток времени. Он, несомненно, окажется в тюрьме, если Шеридан сумеет вычислить, куда исчезла его непокорная падчерица.
Черт возьми, почему он влез в это дело? Он вовсе не был героем. Доказательство тому его поведение во время болезни Энн, когда он сбежал в бар и напился до бесчувственности, в то время как его жена лежала на больничной койке и умирала.
Эти воспоминания были мучительны для Дика. Стараясь отвлечься от них, он взял пакет с сандвичами и вернулся в спальный отсек.
Перед ним сидела красивая женщина, ее длинные светлые волосы падали на плечи тяжелой волной, большие карие глаза смотрели приветливо. Неужели это она сидела, забившись в угол его кабины, и дрожала от страха?
Бет улыбнулась Дику и сказала:
– Ты спас мне жизнь, а я даже не знаю, как тебя зовут!
Бет выглядела абсолютно здоровой женщиной, и тем более трудно было объяснить следы от ремней и ссадины на ее запястьях.
Что же все-таки происходило в Форест Хиллз? Дик опять вспомнил садистское выражение на лице Севолка и вздрогнул. Даже если Бет вела себя буйно, это не могло оправдать жестокость санитаров клиники.