Особенно когда понял, что сам отнесся к ней даже хуже. Десять лет он игнорировал ее, а потом отомстил за ее так называемый грех, обольстил, осыпал оскорблениями и угрозами.
Лицо у него исказилось. Он заплатит этот долг.
Он не любит ее. Та часть души, которая когда-то жаждала любви, была выжжена. Он больше не хочет испытывать любовь ни к кому.
Но есть другие вещи, в которые Дариус верил.
Честь.
Верность.
Защита своей женщины.
Он уладил дело раз и навсегда. Теперь Летти будет самой известной девушкой в городе. Все, кто плохо к ней относился, будут добиваться приглашения на их свадьбу. Будут набиваться ей в друзья.
В момент своего триумфа, когда на подиуме он провозглашал тост в честь Летти, Дариус повернулся к ней. Он смотрел на нее – его женщину, великолепную в своей беременности, красавицу в розовом платье, струящемся по ее полной груди и круглому животу.
Она пытается твердо стоять в туфлях на шпильках под слепящим прожектором, а тысячи людей аплодируют ей. Те люди, которые всего минуту назад считали ее отбросом общества, теперь скандируют ее имя. Камеры вспыхивали, репортеры выкрикивали вопросы.
– Мисс Спенсер, каково это купаться в славе, цена которой пять миллиардов долларов?
– Когда свадьба?
– Когда должен родиться ребенок?
– Что вы чувствуете, став неожиданно самой известной девушкой в Нью-Йорке?
Летти выглядела испуганной ланью, и до Дариуса дошло, что эта ситуация не доставляет ей такого же удовлетворения, как ему. Он с улыбкой ответил в микрофон вместо нее:
– Свадьба будет скоро, но точной даты пока нет. Наш ребенок родится тоже скоро. На этом все. Благодарю за вашу поддержку. Приятного вечера. И поскольку вы стали теперь намного богаче, не забудьте проявить щедрость к детскому стипендиальному фонду. – Поставив пустой бокал на подиум, он посмотрел в сторону оркестра. – Музыка!
– Дариус, первый танец – ваш! – закричали из задних рядов.
– Да, да! Первый танец ваш и Летти!
Дариус помог Летти спуститься с подиума и провел на танцпол. Зазвучала медленная романтическая мелодия, которую он специально заказал оркестру, потому что знал: Летти вспомнит эту песню того давнего лета.
Он оказался прав: Летти остановилась и посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
Дариус улыбнулся:
– Что скажешь? Ты потанцуешь со мной, Летти?
Летти огляделась – вот эти самые люди с таким презрением относились к ней десять лет, а сейчас улыбаются, словно лучшие друзья.
– Почему я вдруг им понравилась?
– Люди обожают рассуждать о высоких материях, а их интересуют исключительно деньги. – Дариус ухмыльнулся. – Теперь деньги им заплатят, поэтому они смогут снова тебя полюбить.
Большие карие глаза с темными ресницами смотрели на Дариуса, как на супергероя, спустившегося с небес.
– Почему ты это сделал? Почему заплатишь пять миллиардов долларов в счет долга… чужого долга?
– Ты помнишь наш старый вальс? – спросил Дариус, не отвечая на ее вопросы. – Потанцуй со мной.
– Но не перед всеми…
– Пойдем. – Дариус прижал ее к себе.
Длинные волосы Летти обвились вокруг шеи, где сверкали бриллианты. Он хотел ее весь вечер, сейчас же, когда она коснулась его животом и грудью, то захотел еще больше.
– Это наш с тобой танец, а на всех нам наплевать.
Первые шаги вальса… как тогда, той весной в год ее выпускного года в колледже перед балом дебютанток. Они танцевали вальс на залитой солнцем цветущей лужайке с видом на залив под музыку из ее телефона.
Когда в мае Летти отправилась на Манхэттен на бал дебютанток – необыкновенно красивая в белом платье, – Дариус весь вечер в ярости мерил шагами лужайку, ненавидя мальчика из Гарварда, который был ее кавалером на балу.
И каково же было его удивление, когда Летти вернулась очень рано и шепнула ему:
– Я не хотела танцевать ни с кем, кроме тебя…
Дариус взглянул на радостное лицо Летти, поднятое к нему, и он, сын шофера, сделал немыслимое – обхватил ее своими сильными руками и поцеловал.
Сейчас он кружил ее в ритмах вальса и будто возвращался в то время. Гости стояли вокруг танцпола и хлопали в ладоши. Здесь, в этом зале, в этот момент, Дариус и Летти были королевской парой Нью-Йорка. Для Дариуса это – вершина его юношеской мечты.
Он не замечал людей – была только Летти. А он снова на лужайке танцует с прекрасной принцессой. Дариус прижимал ее к себе, к ноющему от желания телу. Она подняла на него лучистые глаза и почти не дышала.
Дариус остановился. В ушах пульсировала кровь, удары сердца заглушали музыку.
Он хочет ее сию секунду. В своей постели.
Музыка замолкла, зал взорвался аплодисментами, эхом разносившимися вверх к потолку.
Не говоря ни слова, Дариус быстро провел Летти через толпу, которая расступалась перед ними. За их спинами слышались поздравления и радостные крики. Пошли все к черту! У него на уме одно – уложить ее в постель.
Дариус извлек из кармана смокинга телефон. Когда они вышли из здания, их поджидал лимузин, и Коллинз открыл заднюю дверцу. Через секунду они сидели внутри.
Дариус сжал Летти в объятиях и начал с жадностью целовать.
Ее губы такие сладкие, она дрожит, тело податливо припало к нему.
– Сэр? – спросил Коллинз.
– Домой, – коротко бросил Дариус. – Быстрее. – Затем нажал кнопку загородки между передними и задними сиденьями. Каждая лишняя минута – это агония. Летти принадлежит ему. Только ему.
Лимузин ехал по ярко освещенному Манхэттену, а Дариус не переставал страстно ее целовать. Как же она красива, как сексуальна… Шелковистые длинные волосы, атласная кожа… Он прижимал ее к спинке кожаного сиденья, целуя неистово, грубо, кусая ей нижнюю губу, стискивая грудь, обтянутую розовой тканью. Она не сопротивлялась – наоборот, вцепившись ему в плечи, целовала в ответ. Глаза у нее были закрыты, голова откинута, на лице – восторг.
Он едва держался, чтобы не овладеть ею прямо здесь, на заднем сиденье лимузина, и уже машинально тянул руку к ширинке, как понял, что машина остановилась. Дариус перевел взгляд на окно и увидел, что они подъехали к порт-кошер перед парадным входом в пентхаус. Дариус посмотрел на Летти – она полулежала на мягком кожаном сиденье, большие карие глаза подернуты дымкой, темные волосы растрепались, платье смято. Еще минута – и он задрал бы ей подол.
Но не так он рисовал себе эту ночь – все чуть не закончилось грубым сексом на заднем сиденье автомобиля. Нет! После ужаса их первой ночи он хотел, чтобы сегодня ночь стала идеальной.
Наконец-то он обойдется с Летисией Спенсер, запретной принцессой его юности, как она того заслуживает. А он насладится ею так, как он того заслуживает.
Дариус поправил на Летти платье. Дверца лимузина распахнулась, он взял ее за руку и помог выйти.
В холле пентхауса с ними поздоровался консьерж:
– Добрый вечер, сэр.
– Добрый вечер, Джоунз, – вежливо ответил Дариус.
Держа Летти за руку, он чинно провел ее к лифту.
Но как только дверцы лифта закрылись, Дариус прижал ее к стене, и жадные поцелуи продолжились.
– Я все еще не могу поверить… – задыхаясь, произнесла Летти.
– Во что не можешь поверить? Что я тебя целую?
– Что ты отдаешь пять миллиардов долларов. Почему?
– Ты разве не догадываешься?
Она покачала головой:
– Ты же ненавидишь моего отца…
Дариус чуть отстранился.
– Я сделал это не для него.
– Для твоих друзей?
– Они – не мои друзья.
– Ну тогда для других жертв. Для трудяг, у которых нет пенсий. Для пожарных. Для медсестер…
– Я не настолько благороден.
Лифт остановился, и они вышли. Помещение с высокими от пола до потолка окнами заполнял лунный свет. Каблуки-шпильки туфель Летти гулко стучали по мраморному полу. Она вдруг остановилась.
– Тогда почему? – прошептала она.
– Я не смог вынести того, как к тебе все отнеслись, а ты ведь всего лишь была верна человеку, который этого не заслуживает.
Летти прикусила губу.
– Я знаю, что мой отец далек от совершенства…
– Совершенства? – Дариуса передернуло. – Он преступник. Теперь тебя защищаю я.
– Защищаешь… или навязываешь свои правила?
– Это одно и то же. Я защищаю то, что принадлежит мне.
– Нашего ребенка.
– И тебя. – Он смотрел ей прямо в глаза.
Летти тоже смотрела ему в глаза.
– Но я не принадлежу тебе, – сказала она. – Моя беременность случайна. Твои разговоры о браке… это несерьезно.
– Серьезно, – возразил он.
– Дариус, такое обязательство… это навсегда.
– Знаю.
– Я была уверена, что после приема ты не захочешь меня больше видеть.
Дариус медленно поднес ее руку к губам. Летти, не дыша, смотрела, как он целует изгиб ее ладони. Он выпрямился и произнес:
– Я хочу видеть тебя завтра и каждый следующий день до конца нашей жизни.
– Дариус…
– Летти, ты выйдешь за меня. Ты это знаешь. И я знаю. В душе ты всегда знала, что будешь моей.
Выйти за него? По-настоящему?
Даже если Дариус больше не испытывает к ней ненависти, он ее не любит. А она? Она боится, что может полюбить его. Это страшит.
Будут ли они счастливы?
Он ее никогда не полюбит. Все, что ему надо, – это заполучить ее в постель. Он предлагает секс и деньги, а в ответ ожидает секса и абсолютной преданности. Он завладеет не только ее телом, но и душой.
Летти проняла дрожь, она разрывалась между страхом и желанием.
– Тебе холодно? – хрипло спросил он. Глаза у него потемнели.
– Нет, я… я… Мне душно.
– Пойдем со мной, – улыбнулся Дариус.
Не отпуская ее руки, он провел Летти через залитый лунным светом пентхаус. У Летти пронеслось в голове, что она уже привыкает идти туда, куда он ее ведет. Но, чувствуя его крепкую руку, она не хотела больше ничего.
Дариус прав: она принадлежит ему. С самого начала Дариус Кириллос был ее единственным мужчиной. Мужчиной, которого она любила.