«Почему здесь? На территории, обнесенной забором и закрытой шлагбаумом? Он здесь живет? Если бы я прошел без проблем, значит, я провокатор?»
После нескольких встреч в Видениях Жене показалось, что Олега стоит прощупать как возможного соратника по борьбе. Но то, что это не Люфт, Женя уже почти уверился. Не тот образ мышления. Хотя что-то в нем было. Встреча в реальности была нужна Ковалеву, чтобы попытаться вживую оценить собеседника. Заглянуть в глаза, посмотреть на реакцию.
Женя оказался прав. Олег с легкостью пошел на перемену места рандеву. Встречу перенесли на полтора часа в Москву.
Клуб «Замухрышка» четыре года назад был занесен в Книгу рекордов Гиннеса как самый большой ночной клуб в Европе. Да и в мире он уступал только «Оскару» в Лас-Вегасе. Правда, «Замухрышка» был не столь пафосным. Над входом в зал висели три слова, отлитые в чугуне: «Эвтаназия спасет мир». Очевидно, по мнению владельцев, этот лозунг давал исчерпывающую информацию о мировоззрении завсегдатаев.
Войдя в зал, Женя осмотрелся. Жизнь тут кишела, словно в муравейнике. Похоже, что сегодня анархисты и независимые со всей Московской области собрались на этих танцульках. А вот музыка была той же самой модной в этом сезоне музыкой. И еда. Какие бы у тебя ни были взгляды на мир, ты все равно не откажешь себе в удовольствии есть ту же вкусную еду, которую ест человек, взгляды которого ты презираешь.
Над барной стойкой, справа от входа, висела другая надпись: «Нет потенции — сваливай с рынка». Тут уж точно не поспоришь. Нужно знать свою норму и лучше не зарываться.
За одним из центральных столиков сидел неприметный молодой человек, ничем не отличавшийся от окружающей толпы. Кроме одного. Женя встречался с ним раньше.
— Добрый день, Евгений.
— Добрый день, Олег. Или Джек?
За столик Женя сел напротив Джека.
— Действительно, мы встречались, — сказал Джек и улыбнулся. — Люблю разные имена. Когда не знаю, с кем общаюсь.
— Полезное дело, — согласился Женя. — У меня у самого их несколько.
— Хотя, что ты — это ты, я потом уже догадался. Выпьешь что-нибудь? — спросил Джек.
— Я за рулем.
— Лучше что-нибудь заказать. Не стоит привлекать внимание.
«Играем в шпионов, — грустно подумал Ковалев. — Первый факт не в пользу собеседника».
— Тогда текилу, — сказал Женя. — Домой поеду на такси.
Джек поднял руку и щелкнул пальцами. Невероятно глупый жест, в таком гаме щелчок не услышал даже Женя, что говорить о бармене и официантах. Но поднятая рука не осталась не замеченной, и через пять минут на столике стояли бутылка золотой «Ольмеки», два стаканчика, одно блюдце с солью, второе с нарезанным лаймом.
— Я проверил эфир, — сказал Женя. — Здесь нет коллективных Видений.
— В этой стране, кажется, демократия, — улыбнулся Джек и добавил: — А я почему-то думал, что ты старше.
— А я боялся, что ты окажешься моложе, — ответил Женя.
— Наверное, ты рад, что ошибся?
— Со свиданьицем.
Лизнули соль, выпили по рюмке, зажевали лимоном.
— Милое заведение, — оценил Женя. — Правда, не могу поверить, что сегодня в Москве столько анархистов.
— Анархистов много во все времена. Да шелуха все это. Мода. Как гомики. Как Видения.
— Ну… — попытался оппонировать Женя. — Видения не просто мода. Это эволюция.
— Прямо уж и эволюция, — усмехнулся Джек. — Побочная отрыжка.
— В этом ваша ошибка. Вы считаете, что все, что вам не нравится, — заблуждение. Что все это временно. Как белогвардейцы считали, что большевизм ненадолго. И бороться с Видениями банальным террором тоже ошибка. Тут не все так примитивно. Появился новый образ жизни.
Джек поморщился и махнул рукой.
— Машинерия. Человек давно убивает себя, собственную сущность, шпигуя свою жизнь машинами. Да, я знаю, так часто говорили, и вроде бы ничего страшного не произошло. Но это с какой стороны посмотреть. А в этот раз человек, в общем-то, дошел до последней черты. Он вторгся машинами в сознание.
— Нормальный ход, — удивился Женя. — А что, наркота лучше, что ли? Иллюзии от наркотиков предпочтительнее иллюзий от видений? И только потому, что они не механизированы?
На третьей рюмке Женя задумался, что без закуски пить не очень интересно, но нарушать традицию все же не стал.
— Не все, конечно, но суть верна. ЛСД расширяет сознание. Видения его сужают. Они работают за мозг.
— А как же твое убеждение, что дурь для бедных? Помнишь, тогда в клубе?
— Дурь, она всегда для бедных, — подтвердил Джек. — Богатым же нужно разнообразие.
— Человеку сегодня, как, впрочем, и прежде, нужны иллюзии, — настаивал Женя. — Он получит их в полном объеме и совершенно без вреда для здоровья. Вам не нравится, что ваши видения предсказуемы? Мы отредактируем их за вас или под вас. На нас работает армия первоклассных психологов. Они проникнут в ваше сознание и вытащат из его глубин самое сокровенное. А первые из историй о том, что ЛСД расширяет сознание, хорошо оплачены наркомафией. Как рекламный ролик. Остальные пользователи повторяют из уст в уста, как сказку о свете в конце тоннеля при клинической смерти. Люди видят то, что надеются увидеть. Или говорят, что видели.
— Вы делаете то же самое. — Джек подался вперед. — Вы придумали наркотик и рекламируете его. Человек уже не может обходиться без Видений.
— Так, может, он просто не хочет? Как не хочет обходиться без шампуня и зубной щетки. Ведь ему не нужно ничего придумывать. Он видит, что хочет. Он живет в том из миров, в котором хочет.
— Огромная часть человечества деградирует. Все меньше и меньше не только средств, но и усилий тратится на то, чтобы выглядеть и жить прилично. «Язвы» просто гримируются. Бедные живут в клоаке, но она не бросается им в глаза из-за толстого слоя вашего грима, следовательно, она не донимает их. Раз ничего не беспокоит, значит, не возникает стремления сделать свою жизнь лучше.
— Возможно, это бережет их нервную систему, не напоминает каждый день, что их место навсегда в клоаке, — предположил Женя. — Не всем в нашем жестоком мире посчастливилось найти хорошую работу. Сотни тысяч с трудом сводят концы с концами.
— О чем ты говоришь? Всё, что они зарабатывают, тратят на Видения. На иллюзию жизни в мире мечты. Вы же еще…
— Не я придумал этот мир, — перебил Женя, решив, что сейчас подходящий момент, чтобы вытянуть Джека на откровенность. — И я во многом с тобой согласен. В реальном мире простому человеку выжить очень непросто. В реальности всё стало безумно дорого. Обывателя просто вытесняют в видения. Причем почти во всех слоях. Обыватель с образованием работает и проводит время в видениях. Обыватель без образования работает и спешит прийти домой, чтобы сбежать в видения. Дети в видениях ходят в школу. Они привыкают к ним с детства, что может быть страшнее? Они просто не смогут жить в реале. Это как поколение, выросшее на войне. Оно не может не убивать. Убийство врага для него норма. В реальные же школы ходят те детишки, чьи родители могут оплатить эту реальность. А это сейчас далеко не всем по карману.
— Видишь, какой парадокс получается? — сказал Джек. — Сначала человек платил за Видения как за модное развлечение и стремился в них. Дистанционное обучение, разве это не благо? Ведь так много людей, чей доступ к информации ограничен. Прошло десять лет, и человека подвели к тому, что теперь уже придется платить за реальность. И дорого платить. Жизнь в Видениях, несомненно, дешевле, но это иллюзия. Выдумка. От Видений можно отключиться. А реальность, пардон, реальна. В ней существует твое физическое тело.
— Ты же сам используешь Видения, — сказал Женя. — Они стали частью и твоей жизни. Почему другим от них нужно категорически отказываться?
— Они не стали для меня смыслом жизни, — уточнил Джек. — Они не заменили мне реальность.
— Может, попробуешь простить их? — спросил Женя. — Все-таки они не желали зла. Они все делали из лучших побуждений.
— Я не Бог, чтобы прощать!
— Но ты Бог, чтобы карать?
— Я человек, который готов изменить мир, если он ему не нравится, а не ждать, когда кто-то сделает это за него.
— Помнишь Ольгу? — спросил Женя. — Та, что была с вами в клубе, когда мы первый раз встретились?
— Что значит «помнишь»? — удивился Джек. — Мы знакомы тысячу лет, провели с ней пару акций.
— Пару недель назад ее взяли федералы. Я не знаю, где она в реальном мире, но точно знаю, что ее держат на нейросимуляторах. Она в видениях как в клетке. И самой ей не выбраться. В Видениях я смогу ее найти. Оле еще можно помочь. Но мне тоже нужна помощь. Одному не справиться.
— Ты ей уже ничем не поможешь, — отрицательно качнул головой Джек. — Что с того, что я знаю, где ее держат в реальности? Неприметное строение за колючей проволокой, замаскированное под газораспределительную станцию. Простенькая охрана, двухметровый забор с колючей проволокой. И ее действительно держат в Видениях на нейросимуляторах.
— Ей нужна наша помощь, — настаивал Женя. — Видения беру на себя. Мне нужно несколько крепких ребят, которые вырубят охрану и выведут ее из здания. Транспорт есть.
Джек хмыкнул.
— Извини, дружище. Мои слова могут показаться тебе циничными, но ей уже никто ничем не поможет. После работы федеральных мясников мозги у нее точно потекли. И, думаю, основательно. Но она солдат, она знала, на что шла. Из-за одного рисковать десятком… Так мы никогда не выиграем войну. Федералов банально больше, чем нас.
— Но нужно что-то делать, — настаивал Женя. — Нельзя сидеть сложа руки.
— А мы и не будем сидеть. Мы отомстим за нашего товарища.
— Хорошо, ты можешь свести меня с Люфтом? — спросил Женя.
— Фигасе! — удивился Джек. — Ну, во-первых, я с ним лично не знаком. Разделяю взгляды? Да. Готов следовать его плану? Да. Но чтобы ручкаться… Во-вторых, не думаю, что человечище такого уровня так вот запросто встретился бы с кем-то по моей рекомендации. Его не только страждущие ищут. Но и кровавая гэбня. Ну и, в-третьих, я бы и сам тебя к нему не отвел. Я тебя слишком плохо знаю. Так что извини.