Он никуда не делся – может быть, вход закрыт или даже замурован метровым слоем бетона, и все же он существует. Никто, тем более рациональный компьютер, не станет заделывать туннель целиком. И дедушка Ян говорил про место для новых блоков памяти, а значит, туннель еще понадобится.
Туннель в Уни.
За Пиком Любви.
Имея хорошие карты, человек с головой наверняка сможет рассчитать его точное или почти точное местоположение.
– Эй ты там! Пошевеливайся!
Скол торопливо зашагал вперед, все думая, думая…
Туннель.
Глава 6
– Если речь о деньгах, ответ отрицательный. – Джулия Констанса стремительно шла между гремящих станков и глядящих на нее женщин-иммигранток. – Если о работе, то можно поговорить.
Скол шагал рядом.
– Аши уже помог с работой.
– Значит, все-таки деньги.
– Сначала информация. Потом, может быть, и деньги.
Он отворил перед ней дверь.
– Нет, – сказала она, входя. – Отправляйся в «ПИ». Это их обязанности. Какая информация? О чем?
Винтовая лестница покачивалась под их весом.
– Мы можем где-нибудь присесть на пять минут?
– Если я сяду, половина острова завтра останется голой. Тебе это, может, и подходит, а мне нет. Какая информация?
Скол сдержался. Посмотрел на ее орлиный профиль.
– Те две операции против Уни, которые вы…
– Нет. – Она остановилась и повернулась к нему лицом, держась рукой за центральную ось лестницы. – Если речь об этом, я точно не стану слушать. Я раскусила тебя, как только ты появился в гостиной. Этот характерный неодобрительный взгляд. Нет. Меня больше не интересуют планы и расчеты. Поищи других спонсоров.
Пошла вверх.
Скол поспешно ее догнал.
– Они собирались идти через туннель? Просто скажите: хотели они идти через туннель в Пике Любви?
Джулия открыла дверь наверху лестницы; он придержал ее и вошел следом в большое чердачное помещение, где валялись кое-какие запчасти для станков. Сквозь дыры в остроконечной крыше выпорхнули птицы.
– Они входили вместе с остальными. – Джулия направилась к двери на другом конце. – С экскурсиями. По крайней мере, такой был план. Хотели спуститься на лифте.
– А потом?
– Нет никакого смысла…
– Просто ответьте. Пожалуйста!
Она кинула на него сердитый взгляд.
– Там вроде бы есть большое смотровое окно. Они собирались его разбить и бросить внутрь взрывчатку.
– Обе группы?
– Да.
– Может, им и удалось.
Джулия, уже взявшись рукой за дверь, озадаченно остановилась.
– Это не настоящий Уни, а макет для туристов. И возможно, ложная мишень для несогласных. Они спокойно могли его взорвать, и ничего бы не случилось, кроме того, что их схватили бы и вылечили.
Она смотрела на него в упор.
– Настоящий Уни ниже. На трех этажах. Я видел его раз, когда мне было десять или одиннадцать.
– Рыть туннель – это просто сме…
– Не надо ничего рыть. Он уже есть.
Джулия закрыла рот, быстро отвернулась и толкнула дверь в следующее, ярко освещенное помещение, где неподвижно стояли несколько станков с материей на рамах. На полу была вода, и двое мужчин возились с длинной трубой, которая лежала поперек остановленного конвейера с обрезками ткани, очевидно, оторвавшись от стены. Другой конец все еще крепился к стене, и рабочие пытались поднять трубу обратно. На лестнице у стены стоял иммигрант, готовый ее принять.
– Помоги им, – бросила Джулия и принялась подбирать куски материи с мокрого пола.
– Если я буду так расходовать свое время, ничего не изменится. Вам это, может и подходит, а мне нет.
– Помоги! Ну же! Потом поговорим! На наглости ты далеко не уедешь!
Скол помог закрепить трубу на стене, а затем вышел с Джулией на открытую огороженную площадку. Под ними, сверкая в лучах утреннего солнца, простирался Нью-Мадрид. Вдали синела полоска моря в точках рыбацких лодок.
– Что ни день, то новая напасть. – Джулия вытащила из кармана серого фартука сигареты, предложила Сколу, чиркнула обычной дешевой спичкой.
Закурили.
– Туннель там есть. Через него спускали блоки памяти, – произнес Скол.
– Не исключено, что в других группах, которые я не финансировала, о нем знали.
– Вы можете выяснить?
Джулия затянулась. При ярком солнечном освещении она выглядела старше: шея и лицо в сетке морщин.
– Да, наверно. Ты-то сам откуда знаешь?
Он рассказал.
– Я уверен, его не засыпали. Километров пятнадцать длиной. И он еще понадобится. Там предусмотрено место для новых блоков памяти, когда Семья вырастет.
– Я думала, у колоний свои компьютеры, – удивленно посмотрела она.
– Да, – подтвердил Скол. И вдруг понял: население Семьи увеличивается только в колониях; на Земле, где можно иметь максимум двоих детей, да и то не всем, оно, наоборот, уменьшается. Раньше он никак не соотносил данное обстоятельство со словами дедушки Яна. – Может, под оборудование для телеуправления.
– А может, твой дед – ненадежный источник информации.
– Прорыть туннель была его идея. Он существует, я знаю. Это реальный и, возможно, даже единственный способ добраться до Уни. Я хочу попробовать и прошу о помощи, насколько возможно.
– То есть тебе нужны мои деньги.
– Да. И помощь. Нужно подобрать команду с соответствующими навыками, раздобыть необходимую информацию, оборудование. Связаться с людьми, которые обучат нас тому, что мы не умеем. Надо подготовиться тщательно и не торопясь. Я хочу вернуться.
Она прищурилась на него сквозь сигаретный дым.
– Ты не полный дебил, надо сказать. Какую работу нашел тебе Аши?
– Мыть посуду в казино.
– Боже святый!.. Приходи сюда завтра без четверти восемь.
– В казино у меня свободно утро.
– Сюда приходи! Будет тебе свободное время.
– Хорошо, – улыбнулся он. – Спасибо.
Джулия отвернулась и поглядела на сигарету. Затушила ее о перила.
– Я не буду финансировать операцию. Не целиком. Ты понятия не имеешь, какие это деньги. Взрывчатка, например. В прошлый раз, пять лет назад, она встала мне в две с лишним тысячи. Одному богу известно, во сколько обойдется теперь. – Она сердито взглянула на окурок и швырнула его через перила. – Дам, сколько смогу, и познакомлю тебя с людьми, которые оплатят остальное, если польстишь им как следует.
– Спасибо. На большее я и не рассчитывал. Спасибо.
– Боже святый, ну вот я опять, – повернулась к нему Джулия. – Чем старше становишься, тем отчетливей видишь, что ничуть не меняешься. Когда-нибудь сам поймешь. Я у родителей единственный ребенок и привыкла получать желаемое, в этом вся беда. Пошли, работа не ждет.
Они спустились по ступенькам во двор.
– Нет, в самом деле. Я могу привести сколько угодно благородных мотивов, почему трачу время и деньги на таких, как ты: христианское желание помочь Семье, любовь к справедливости, свободе и демократии, – а истина в том, что я избалованный ребенок, не знавший ни в чем удержу. И меня сводит с ума, просто бесит, что я не могу поехать на этой планете куда захочу! Или за ее пределы! Ты не представляешь, как я ненавижу этот чертов компьютер!
– Еще как представляю! – засмеялся Скол. – Очень знакомое чувство.
– Настоящее чудовище из преисподней.
Обогнули здание.
– Да, чудовище. – Скол выбросил окурок. – Во всяком случае, в нынешнем виде. Хотелось бы выяснить, нельзя ли его перепрограммировать, а не уничтожать. Если бы Семья управляла им, а не наоборот, все было бы не так уж и плохо. А вы правда верите в рай и ад?
– Не трогай религию, иначе вернешься к своим тарелкам в казино. Сколько тебе платят?
– Шесть пятьдесят в неделю.
– Шутишь?
– Нет.
– Даю столько же. Но если кто-нибудь спросит, скажи, что пять.
Скол дождался, пока Джулия навела справки. Предположение, что участники предыдущих экспедиций знали о туннеле, не подтвердилось. Он принял окончательное решение и поделился планами с Лилией.
– Ты с ума сошел! Ни один из них не вернулся!
– Они не туда целились.
Лилия покачала головой, потерла лоб.
– Я… у меня просто нет слов. Я думала, ты успокоился. И мы наконец наладим жизнь.
Она развела руками, показывая на комнату, их комнату в Нью-Мадриде: стены, которые они покрасили, смастеренную им книжную полку, кровать, холодильник, изображение смеющегося ребенка, написанное Аши.
– Солнышко, я, может быть, единственный на всех островах, кто знает про туннель и настоящий Уни. Я просто обязан действовать. Как же иначе?
– Хорошо, действуй. Спланируй, организуй – отлично! И я тебе помогу! Только зачем отправляться самому? Пусть идут другие, у кого нет семьи.
– Я буду рядом, когда родится малыш. Подготовка займет много времени, и потом меня не будет, наверное, всего неделю.
Она широко раскрыла глаза.
– Неделю! Как у тебя все просто! Ты ведь можешь… уйти навсегда! Тебя могут поймать и вылечить!
– Мы научимся воевать. У нас будет оружие и…
– Пусть идут другие!
– Как я могу просить, а сам не делать?
– Попроси и все. Просто попроси.
– Нет. Я тоже должен.
– Ты хочешь. Не должен, а хочешь.
Скол помолчал секунду.
– Ладно, хочу. Да. Представить себе не могу, что Уни взорвут без меня. Я хочу сам бросить бомбу или дернуть рычаг или что там еще. Сам.
– Ты болен. – Лилия подняла с колен шитье, нашла иголку и принялась за работу. – Я серьезно. Ты помешался на Уни. Он не сослал нас сюда. Нам просто повезло. И Аши прав: Уни убил бы нас, как убивает в шестьдесят-два, он не стал бы разбрасываться лодками и островами. Мы от него сбежали, то есть уже победили. А ты в своем безумии хочешь вернуться и победить его еще раз.
– Он нас сюда сослал, потому что программировавшие его товарищи не могли оправдать убийство молодых.
– Ткань! Они оправдали убийство пожилых, они бы убили и младенцев. Мы сбежали. А теперь ты хочешь обратно.
– Как же наши родители? Через несколько лет их убьют. А Снежинка, Воробейка? Вся семья, если на то пошло!