– Не знаю. Что моя жизнь наконец начнется? И хоть что-нибудь произойдет? – кричу я и слышу эхо своего голоса.
– О чем ты? Мы до сих пор этого ждем! – кричит она в ночное небо.
– Может быть, ты права, и мы все еще ждем. Зато теперь у нас есть машина! – Я смеюсь и салютую пивной бутылкой.
– И алкоголь! – выкрикивает Мара. Мы чокаемся. Ее разбирает смех, и она расплескивает пиво.
Я тоже смеюсь безо всякой причины – кажется, я никогда еще не смеялась так громко. Я хохочу так, что легкие готовы лопнуть. Так, что начинаю чувствовать себя свободной.
– Эй! Кто там? – кричит кто-то с земли. Кедровая стружка хрустит под чьими-то ногами. Шаги все ближе.
– Тс-с-с, – цыкает Мара, прижав палец к губам. – Копы? – она поворачивается ко мне, округлив глаза от ужаса.
Я прижимаюсь лицом к деревянной решетке и вижу две темные фигуры. Одна из них светит телефоном, как фонариком. Полицейский бы так не делал.
– Нет, просто два каких-то парня, – шепчу я.
Мара садится ближе и смотрит вниз.
– Сейчас увидишь, – шепчет она и засовывает два пальца в уголки рта, а потом свистит, да так, что в ушах звенит. Помню, летом, когда отец научил ее свистеть, она остановиться не могла и еще несколько месяцев отвечала свистом на все. Вряд ли папочка рассчитывал, что она напьется, залезет на детскую площадку и будет свистеть незнакомым парням.
Тот, что с телефоном, наводит на нас луч.
– Кто там? – кричит он.
Мара встает и машет ему бутылкой, перегнувшись через перила.
– Сюда! – зовет она.
– Мара! – я шикаю на нее и пытаюсь усадить на место. Но она хватает меня за руку и поднимает на ноги.
– Эй, девчонки! – кричит второй из парней. – Можно к вам?
– Конечно, поднимайтесь! – отвечает Мара.
– Ты что делаешь? – смеюсь я.
– Наконец что-то происходит! – выпаливает она. – Давай просто веселиться, слышишь?
Я подношу бутылку к губам и одним глотком выпиваю половину.
– Ладно, – отвечаю я и вытираю рот тыльной стороной руки. Ребята поднимаются на башню и, как и мы, перешептываются и смеются. И тут внутри меня словно щелкает какой-то переключатель. Я ощущаю легкость, невесомость, и уголки губ сами ползут вверх.
– Ладно, – повторяю я.
Мара кладет руку на бедро и принимает несколько разных поз, другой рукой она расчесывает волосы. Ребята подходят; теперь я могу рассмотреть их поближе. Они примерно нашего возраста. Их лица спокойны – я не чувствую угрозы.
– Привет, – произносит первый и зачесывает за ухо свои длинные волосы. – Меня зовут Алекс. А это Трой, – он показывает на своего приятеля. Тот поднимает руку и здоровается:
– Привет.
– Я Мара, а это Ид…
– Иден, – прерываю ее я. Никаких «Иди» с этими ребятами.
– Супер, – отвечает Трой и с идиотской улыбкой кивает. Оба одеты, будто им плевать на то, как они выглядят, что-то вроде стиля «гранж». Мне нравится. Сразу как-то расслабляешься.
Алекс разглядывает нас и спрашивает:
– Вы же не из школы Сентрал?
– Нет, – отвечает Мара, – а как вы поняли?
– В Сентрал только полные отморозки учатся, – отвечает Трой.
– Кроме нас, конечно, – добавляет Алекс.
– И что вы здесь делаете, парни? – Больше мне ничего не приходит в голову спросить.
– Да мы всегда тут тусуемся, – отвечает Трой. – А вас как сюда занесло?
– Мы празднуем, – отвечает Мара. – У меня день рождения.
– Ого! Ну, с днем рождения, – отвечает Алекс. – Ничего, что мы без приглашения? – смеется парень и показывает на наши картонки с пивом.
Мара улыбается и садится. Алекс присаживается рядом с ней, а мы с Троем – напротив. Трой улыбается мне с добродушно глуповатым видом, его лицо расслабленно – наверное, он уже под кайфом. Мара раздает бутылки. Трой вытаскивает пачку сигарет и предлагает нам. Вытащив сигарету, я зажимаю ее в пальцах и мгновение колеблюсь.
– Ты что, не куришь? – спрашивает Трой, как будто это самое абсурдное предположение в истории человечества. Алекс кладет телефон в центре нашего круга и включает музыку.
– Даже не знаю, – бормочу я, пожав плечами. Смотрю на Мару и пытаюсь спросить ее без слов: «Мы готовы тусить здесь с незнакомыми парнями?»
– Все в порядке? – Мара подмигивает мне.
Пусть думают, что я не крутая, но мне хочется сейчас сбежать.
– Мара… – начинаю я, но уже поздно. Подруга чокается с Алексом и Троем, которые располагаются поудобнее.
Когда заканчивается пиво, у парней в машине находится кое-что покрепче. Я морщусь.
– Она боится, – с улыбкой замечает Алекс.
Все смотрят на меня.
– Не боюсь, – вру я.
– Я чувствую себя нормально, – говорит Мара и поворачивается к Алексу: – Я в полном порядке. – И они заходятся в истерике.
– Мы же просто расслабляемся, вот и все, – успокаивает меня Трой и протягивает мне стаканчик. – Попробуй. Не спеши.
И я решительно опрокидываю его содержимое в рот.
– Ну как? – спрашивает Трой.
– Не знаю, – отвечаю я, и язык заплетается. Даже мне самой слышна паника в голосе. – Голова кружится, перед глазами все плывет…
– Только не паникуй! – раздраженно бросает Алекс.
– Не паникуй, – спокойно говорит Трой. – Вот, давай-ка еще один.
– Сердце убегает, – шепчу я Трою, положив ладонь на грудь.
– Это нормально, – отвечает он, берет мою ладонь и кладет себе на сердце. – Слышишь?
– Но у тебя стучит как обычно, – замечаю я.
– И у тебя, – хихикает он.
– Что? – удивляюсь я. – Бессмыслица какая-то. – Мои губы расплываются в улыбке.
– Да? – смеется он. – А я думал, нет.
Внезапно мне начинает казаться, что ничего более смешного со мной в жизни не происходило, и я тоже начинаю смеяться. И смеюсь, пока не задыхаюсь.
Потом я понимаю, что еще секунду назад Мара с Алексом сидели напротив и хохотали, а теперь их нет.
– Куда они пошли? – спрашиваю я Троя.
– Вон туда, – он показывает вниз. Алекс качает Мару на качелях в виде лошадей. Они по-прежнему смеются.
– Мара! – кричу я.
– Я-зде-е-е-есь, – отвечает она и машет мне рукой.
– Так странно, – шепчу я.
– Ага, – с улыбкой кивает Трой и ложится, растянувшись на мостике во весь рост.
Кажется, я отключаюсь, а когда открываю глаза, Мара трясет меня за плечо. За ней стоит Алекс; их голоса сливаются в один.
– Проснись! Вставай! Вставай!
– Эй, чувак, просыпайся! Трой! – кричит Алекс.
– Иди, уже три часа ночи! Надо убираться отсюда!
– Ох, блин, – бормочет Трой, выдергивая из-под меня свою руку.
Я медленно встаю, высвобождаясь из объятий незнакомого парня. – В чем дело?
– Мы отрубились! – отвечает Мара. – И теперь надо спешить домой, а то быть мне под домашним арестом до двадцати одного года! – Она тянет меня за руку.
Мы в спешке собираем вещи, бежим вниз по лестнице, по мосткам, держа туфли в руках.
– Охчертохчертохчерт, – бормочет Мара всю дорогу до машины.
– Пока! – кричат нам вслед ребята.
– Нам конец! – вопит Мара, когда мы добираемся до машины.
– Так, успокойся. Наверняка можно придумать идеальную ложь, которая все объяснит. Давай пораскинем мозгами. Ты сказала, что ночуешь у меня. Я – что у тебя. Но планы изменились. И мы ночевали у Меган.
– Кто такая Меган? – спрашивает Мара. Мы выезжаем с парковки.
– Неважно, – я лихорадочно соображаю. – Мы засиделись допоздна, нам было весело, но потом она начала вести себя как полная дрянь, мы поссорились и ушли. Поэтому и вернулись домой среди ночи. Ясно? И никто не придерется, слышишь?
– Думаешь, сработает? – испуганно спрашивает она.
– Да. Просто придерживайся нашей версии и веди себя, как будто говоришь правду. Помнишь, как славно у тебя получилось обдурить парня с бензоколонки?
– Угу, – бормочет Мара. Кажется, она сейчас заплачет.
– Так это то же самое. Только проще. Мои родители чему угодно поверят. Не сомневайся, – успокаиваю я.
Мы доезжаем до моего дома всего за одиннадцать минут. На цыпочках заходим в дом и замираем – не услышали ли нас? Я беззвучно запираю дверь, и мы несемся в мою комнату на всех парах. Я аккуратно закрываю дверь, и та захлопывается с тихим щелчком. Оборачиваюсь и смотрю на Мару: та стоит в центре комнаты, расставив руки, с широко открытым ртом.
– Неужели получилось? – медленно произносит она. Ее закрывшийся рот расплывается в улыбке, она берет меня за руки.
– Кажется, да! – шепотом отвечаю я.
– Вот черт! – визжит она и начинает прыгать на месте.
– Тихо, – шепчу я и хихикаю.
Мы снимаем пропахшую табаком одежду и надеваем пижамы. Мара ложится в кровать, а я разворачиваю спальник на полу. Ложусь и делаю глубокий вдох.
– Ты в курсе, что мы с тобой крутые, да? – шепчет Мара.
Я улыбаюсь.
– Спокойной ночи.
– Так вы можете объяснить, как оказались вчера здесь? – Мара сидит за столом у нас на кухне, а мой папа смотрит на нее сверху вниз.
Прошло всего несколько часов с тех пор, как мы прокрались в дом; Мара осторожно встречается со мной взглядом, зачерпывает ложку хлопьев с молоком и отправляет ее в рот. Кажется, мы обе съели по пять тарелок.
– Я уже все рассказала маме, – вру я. – Меган начала к нам цепляться, и мы решили уйти. Ведь теперь Мара за рулем. – Я смотрю на папу с сияющей улыбкой.
– Мне эта Меган никогда не нравилась, – добавляет Мара, и мы прыскаем со смеху.
– Страшно даже представить вас, девочек, за рулем, – говорит папа и дует на свой кофе. А потом уходит в гостиную, качая головой.
– Вот видишь? – говорю я Маре.
– Скорей, Иди. Хочу кое-что сделать, – шепчет она.
Через двадцать минут мы сидим в ее машине на парковке обшарпанного торгового центра, где я никогда не была. Здесь есть винный магазин, ремонт часов, лавка садовода и «все за один доллар».
– Мара, колись. Зачем мы здесь?
– Смотри, – сбоку от торгового центра стоит пристройка с вывеской «Вторая кожа: оригинальный боди-арт».
– Повторю вопрос: зачем мы здесь?