Зачем он мне это говорит? Лучше бы сказал, что не поверил – тогда у моего молчания было бы оправдание. Я качаю головой и разглядываю свои руки.
– Я многого не понимал. Твое поведение, то, что случилось между нами, – многое казалось непонятным, бессмысленным. Но теперь все как на ладони… я должен был понять, Иден! Я же с ним виделся каждый день. Мы были в одной команде. Кевин Армстронг. Я…
Джош берет меня за руку. Я кладу голову на подголовник и закрываю глаза. Дыши. Не забывай дышать.
– Я так устала, – шепчу я.
– Хочешь, отвезу тебя домой?
– Я не могу там сейчас находиться, – отвечаю я тихо-тихо.
– В школу?
Я открываю глаза.
– Ты шутишь, да?
Парень улыбается. Кажется, он устал не меньше моего.
– Нам обоим нужно отдохнуть. Поехали ко мне. Родители уже на работе. Просто поспим, – добавляет он. – А потом решим, что делать, ладно?
– Вы покрасили стены, – замечаю я. Вот я и вернулась в свою сумеречную зону – его комнату. Сажусь на край кровати и развязываю шнурки.
– Да? Я и забыл. Поспи на кровати. Я устроюсь на диване. – Парень мнется в дверях.
– О. – Почему я разочарована? Почему удивлена? – Да, конечно.
– Это не… ты не против?
– Не знаю. Я надеялась, что ты останешься со мной. Но если тебе неловко… я сама могу лечь на диване, если хочешь.
– Нет, я останусь, – говорит Джош и осторожно входит в собственную комнату.
Мы смущенно ложимся рядом. Ситуация неловкая, мы оба чувствуем это. Мы лежим рядом и смотрим в потолок. Трещина в форме молнии на месте. Я поворачиваю голову, смотрю на него, и тело само приходит в движение; активизируется мышечная память. Я кладу руку ему на грудь и чувствую, как он напрягся.
– Прости. Можно? – спрашиваю я. До меня вдруг доходит, что в моем представлении мы все еще вместе, а в реальности мне нельзя так делать. Нельзя до него дотрагиваться. Совсем.
– Да, – шепчет Джош и сглатывает комок. Он нервничает. Наверное, боится, что я выкину что-нибудь. Я тоже этого боюсь.
Я привычно кладу голову ему на плечо.
И почему-то сразу крепко засыпаю.
Проснувшись, я вижу, что перевернулась на другой бок. Джош обнимает меня со спины. Уткнувшись лицом в подушку, вдыхаю его запах – такой чистый, такой знакомый. Запах его белья, одежды, кожи. Мы лежим, обнявшись, и мне кажется, что лишь его руки не дают мне рассыпаться на кусочки. Мне не хочется его отпускать. Никогда.
Он утыкается лицом мне в волосы и целует меня в затылок.
Я закрываю глаза. Вот бы застыть во времени, вот бы никогда больше не делать ничего и ни о чем не думать. Его руки двигаются уверенно. Я знаю, что не должна поворачиваться к нему, но тело меня не слушает. Его губы находят мои. Тепло его тела всегда ускользало от меня в воспоминаниях. Его можно только почувствовать, ощутить лишь в настоящем.
– Я скучал по тебе, – шепчет Джош. Его губы совсем рядом.
– И я, – отвечаю я.
– Иден, теперь у нас все может получиться. – Парень отодвигается, чтобы мы могли взглянуть друг на друга. Убирает мои волосы, зачесывает их за ухо. – Я точно знаю. В этот раз у нас все получится.
Я начинаю кивать. И улыбаться. Но он сказал «в этот раз». А я не хочу, чтобы был второй раз. Мне хочется, чтобы все получилось тогда. Хочется вернуться в прошлое, начать все сначала и не становиться той, кем я стала. «В этот раз» – эти слова как удар в живот.
– А как же твоя девушка? – напоминаю я себе и ему.
– Да, да, – шепчет Джош и зажмуривается, как будто одна мысль о том, чтобы обидеть ее, причиняет ему боль. – Но я все еще люблю тебя. Я люблю тебя. – Он тянется, чтобы снова поцеловать меня.
Я чувствую, как мои руки отталкивают его.
– Я так не могу. И тебе нельзя. Ты возненавидишь себя, а я не хочу быть за это в ответе. Не хочу больше никому причинять вред. От меня один вред, я так больше не могу.
– Да, но… – Парень крепче обнимает меня, и мне кажется, что если он отпустит – если я заставлю его меня отпустить, – я рассыплюсь. – Я всегда мечтал лишь об одном – узнать, что у тебя на душе. А теперь я знаю.
Его руки и объятия могут удержать мои осколки временно, может, даже долго, но он никогда не сможет их склеить. И это не его задача. Он не герой, не враг и не бог. Он всего лишь парень. А я всего лишь девушка – девушка, которая должна сама склеить свои осколки и собрать себя воедино.
Я сажусь. Он больше не обнимает меня, но я все еще здесь. Я не рассыпалась в пыль. Прислонившись головой к изголовью кровати, смотрю на свои руки. Они не дрожат, они кажутся сильными, способными на многое. Пытаюсь понять, почему все вдруг воспринимается иначе. Легче. Почему впервые в жизни у меня такое чувство, будто я контролирую то, что произойдет в следующий миг. Впервые мне кажется, что в жизни меня ждет новый поворот, а не бесконечный кошмарный замкнутый круг.
Парень тоже садится, придвигается ближе и ждет, когда я заговорю. Хочет, чтобы я объяснила, что происходит. А я смотрю на него и вижу его как будто впервые.
– В чем дело? – растерянно спрашивает он.
– А знаешь, я всегда думала, что ты меня спасешь. Даже тогда, несколько лет назад. Поэтому и позвонила. Наверное, я хотела, чтобы это произошло. Чтобы ты приехал и спас меня.
– Так позволь мне тебя спасти. – Джош говорит так, будто это легко. Будто это возможно.
– Ты не сможешь. Никто не сможет.
– Неправда, Иден. – Он берет меня за руку, и снова у меня возникает чувство, что он дотрагивается до меня впервые. Я воспринимаю его совсем по-новому; его прикосновение вызывает мурашки, почти заставляет меня вздрогнуть, как от удара током. Как будто раньше ко мне никто не прикасался. Отчасти это правда – ведь я словно заново родилась.
– Нет, я имею в виду, что больше не могу воспринимать себя как человека, нуждающегося в спасении.
Джош открывает рот, хочет возразить, но замолкает.
– Да, понимаю. Но позволь мне… позволь мне просто помочь.
– Ты помогаешь.
– Я способен на большее. Если ты только разрешишь, я буду рядом. Я поддержу тебя во всем. Между нами что-то есть, Иден. Правда. Ты не можешь это отрицать.
– Помнишь день, когда ты подошел и заговорил со мной? – спрашиваю я.
Он смотрит растерянно.
– Я сидела на траве у теннисного корта, ты вышел после тренировки и ждал, когда мама за тобой приедет.
– Я… – Парень вглядывается в потолок и пытается вспомнить день, который так ярок в моей памяти. – Кажется, помню, – неуверенно отвечает он.
– Ты мне рассказывал про одуванчики.
Он задумывается.
– Да, точно.
– И перед тем, как уйти, подарил мне промежуточный одуванчик – тот, который еще не облетел, но уже отцвел.
– Ах, точно, помню, – смеется парень. – Какой же я был дурак.
– Нет, не дурак. Я его сохранила. Он и сейчас у меня.
Теперь Джош смотрит на меня так, будто видит впервые.
– Мне тогда было очень приятно, – продолжаю я, – но тебе я, конечно, ничего не сказала. Мне очень понравился этот жест. – Я по привычке закрываю рот, из которого так редко вылетают нежные слова, но заставляю себя открыть его и сказать самое главное. – Мне понравился ты. И я тебя полюбила.
Парень кивает.
– Ты говоришь об этом в прошедшем времени, – не глядя на меня, спокойно подмечает он.
Мы сидим в тишине, как незнакомцы.
– Иден, ничего не выйдет, да? Я имею в виду нас с тобой.
– Я очень хотела, но… – Я тихонько качаю головой. – Ты прав, Джош. Между нами что-то есть. Только вот не знаю что.
Минуту мы молчим, думая о том, что потеряли. И в этот момент я чувствую, что мы перевернули страницу. Наконец-то прошлое перечеркнуто и осталось позади.
– Иден, я никогда не перестану любить тебя. Ты же понимаешь? Эти чувства вряд ли исчезнут, но… я постараюсь стать твоим другом. Я правда этого хочу. Думаешь, у меня получится?
– Да. Думаю, у тебя получится, – я смеюсь. – И это будет здорово. Идеально. Я бы хотела этого больше всего на свете.
– Ладно. Значит, будем друзьями. – Парень улыбается и толкает меня плечом.
– Будем. – Я тоже улыбаюсь. Теперь у меня есть друг.
Но тут его улыбка меркнет.
– Иден, тебе наверняка не хочется об этом слышать, но как твой друг и тот, кому ты небезразлична, я считаю, что ты должна обо всем рассказать. Я имею в виду, кому-то, кроме меня, кто сможет что-то предпринять. Сотруднику полиции.
Реальность вдруг обрушивается на меня лавиной, закручивается вихрем внутри. Словно кто-то взял мои внутренности и крутит из них узлы.
Видимо, мое состояние отражается на лице, потому что он спрашивает:
– Это будет непросто, знаю, но ты должна это сделать. – Потом парень пожимает мою руку и говорит главное, что мне нужно знать: – Тебе поверят. Не бойся.
Мне хочется сказать ему миллион слов. Уверена, ему тоже. Но мы сидим на кровати и молчим. Проходит много времени, а мы просто сидим рядом; нам не нужно озвучивать невысказанное, мы просто чувствуем, как много значим друг для друга, и принимаем это. Все равно слова тут бесполезны.
На крыльце Джош целует меня в щеку. Даже его кошка выходит меня проводить. Он предлагает отвезти меня в полицейский участок, потом домой; предлагает проводить меня домой пешком, но я должна пойти сама. Прежде чем отправиться в полицию, мне нужно кое с кем поговорить.
Я спускаюсь с крыльца и оборачиваюсь. Он стоит, сунув руки в карманы.
– Джош, а как ты вообще? У тебя самого все нормально? – Надо было сразу его об этом спросить, а я только сейчас сподобилась.
Он улыбается.
– Ага. В общем и целом – да.
– Здорово. Я рада. Колледж нравится?
Парень кивает.
– Нравится.
– А как твой папа? Ну, помнишь, ты рассказывал…
Он вымученно улыбается, смотрит мимо меня и пытается подобрать слова.
– Папа… он. – Он смотрит мне в глаза, и я все понимаю. – Все по-прежнему…
Я киваю, стою еще немного, стараясь запомнить его таким. Потом поворачиваюсь и ухожу.
– Иден, – окликает меня Джош. Я уже на середине дорожки. Я останавливаюсь и оборачиваюсь. – Ты же мне позвонишь, да?