.
Я всё ещё не знал, смогу ли я чем-то помочь королю Хальдору и его народу. Но одно я знал точно: просто так отсюда я уже не уйду.
Этот город, эти гномы — они стали чем-то большим, чем просто очередной «квест» или «локация». Они уже стали частью моей собственной, такой запутанной и непредсказуемой, истории.
Глава 8Доспехи для героя
Дни в Алаторе тянулись медленно, словно подземная река, несущая свои воды под толщей горных пород.
Я осматривался, прислушивался, пытался понять этот удивительный, замкнутый мир, так не похожий ни на что, виденное мной ранее. Воррин, несмотря на свою занятость (он, как оказалось, был не последним гномом в клане и активно участвовал в каких-то местных собраниях), старался уделять мне время, но я предпочитал исследовать город в одиночку.
И в один из таких дней ноги сами привели меня на главный рынок Алатора.
Если вообще «рынок» — это подходящее слово для описания этого чуда инженерной и торговой мысли. Представьте себе гигантскую, многоярусную конструкцию, сочетание природы/камня и металлических опор, наполненную гулом, как нутро исполинского колокола, где каждый удар молота, каждый выкрик торговца, каждый скрип тележки отдавался многократным эхом, сливаясь в непрерывный, мощный звук.
Сотни, если не тысячи, лавок, мастерских, кузниц, ещё и харчевен лепились к стенам, уходили вглубь скалы, располагались на подвесных конструкциях, соединённых навесными лестницами и узкими мостиками.
Кое-где было задубевшее дерево, но всё же основной применяемый гномами материал это, кроме камня, какой-то потемневший сплав металлов.
Воздух был густым, тяжёлым, пропитанным запахами раскалённого железа, жжёного угля, острой гномьей стряпни, кислого пива, сырого камня и ещё чего-то неуловимо-древнего. Освещалось все это великолепие тысячами коптящих масляных светильников и тускло мерцающими кристаллами, вмурованными в стены, а также жаркими отблесками из многочисленных кузнечных горнов, вырывающимися из тёмных проёмов, словно языки адского пламени.
Товары здесь были в основном местного производства, но какого!
Оружие, от массивных двуручных топоров и боевых молотов, способных проломить череп троллю, до изящных, идеально сбалансированных метательных ножей и кинжалов, украшенных рунической вязью.
Доспехи, от простых, но надёжных кольчуг до полных латных комплектов, сверкающих тусклой сталью, каждый из которых выглядел как произведение искусства.
Инструменты, шахтёрские кирки и лопаты, способные дробить самый твёрдый гранит, тончайшие ювелирные напильники и резцы, кузнечные молоты всех размеров и форм.
Ювелирные изделия, массивные перстни, ожерелья, браслеты из золота, серебра и каких-то неизвестных мне металлов, инкрустированные драгоценными и полудрагоценными камнями, которые гномы, видимо, добывали в несметных количествах в своих бесконечных шахтах.
А ещё редкие минералы, переливающиеся всеми цветами радуги, светящиеся в полумраке таинственным светом, кристаллы, издающие тихую, едва слышную мелодию. Глядя на все это, я понимал, что гномы не просто воины и шахтеры. Они — творцы, способные превратить грубый камень и металл в настоящие шедевры.
Я бродил по рынку, как заворожённый, впитывая звуки, запахи, образы.
И довольно скоро заметил одну интересную деталь. Гномы-торговцы, поначалу окидывавшие меня стандартным оценивающим взглядом, который бывает у любого продавца, при виде знака «Гве-дхай-бригитт» на левом наплечнике моего доспеха Анаи, мгновенно менялись в лице.
Их суровые, бородатые физиономии расплывались в подобии улыбки, в глазах появлялось неподдельное уважение, а порой и дружелюбие, что для сурового бородатого народа не очень-то типично.
Мне тут же предлагали лучшие товары, расхваливая их так, словно я был, как минимум, зятем короля. Скидки делали такие, что я порой чувствовал себя неловко. А ещё охотно делились новостями. Не теми официальными, что зачитывали глашатаи на площадях, а скорее слухами, пересудами, обрывками информации, которые в своей совокупности давали довольно точное представление о настроениях в городе и, что более важно, о ситуации на фронте.
« Ну, хоть какой-то реальный профит от этой татухи, кроме сомнительной чести называться 'Другом-Лучше-Гномов», — хмыкнул я про себя, когда очередной торговец оружием, узнав, кто я, отвел меня в свою каморку и показал пару великолепных метательных ножей, которые он, якобы, «берёг для особого случая».
Гномы — ребята практичные, уважение у них, похоже, легко конвертируется во вполне материальные блага. «Ачивка„VIP-клиент гномьего рынка“разблокирована. Бонусы: скидки, эксклюзивные предложения и свежие сплетни».
Это отношение разительно контрастировало с тем, как гномы общались с другими людьми, коих на рынке было немало, город был открыт для посещения чужаками, к тому же привлекал не только торговцев, но и массу наёмников, вроде тех, с которыми я ехал из Узина.
Эти типы, шумные, развязные, с вечно голодными глазами, бродили по рядам, больше интересуясь дешёвой выпивкой и возможностью поближе познакомиться с гномьими девушками (которые на них вообще не обращали внимание), чем товарами.
Гномы-торговцы либо демонстративно игнорировали их, либо отвечали на их вопросы односложно и грубо, не скрывая своего презрения. Наёмники злились, огрызались, но связываться с коренастыми, вооружёнными до зубов хозяевами рынка не решались.
Я задержался у лавки оружейника, того самого, что показал мне метательные ножи.
Они были великолепны: идеально сбалансированные, из тёмной, матовой стали, с удобными рукоятями, обмотанными тонкими полосками кожи какого-то зверя.
Лезвия острые, как бритва, с тройными сходящимися желобками-долами для усиления жёсткости.
Кроме того, для меня нашлось и парочка узких ножей скрытого ношения, которые были изготовлены под человеческую руку.
«Для тихого съёма часовых или внезапного аргумента в ближнем бою — самое то», — оценил я.
Гном-мастер, кряжистый бородач с руками, чёрными от въевшейся металлической пыли, тут же, прямо при мне, за каких-то полчаса изготовил для них прочные кожаные чехлы, которые можно было удобно закрепить на поясе или на голени. Взял за все сущие копейки, сопроводив сделку заверениями в «глубочайшем почтении к Другу клана 'Железного молота».
У него же я присмотрел короткий, прямой и достаточно аскетичный одноручный меч, напоминающий римский гладиус. Длиной не более полуметра, с широким, тяжёлым лезвием с бритвенно-острой заточкой, он идеально подходил для боя в тесных пространствах подземных туннелей, где длинным мечом особо не размахнешься. Рукоять легла в мою ладонь как влитая. «То, что доктор прописал для зачистки данжей», — одобрительно подумал я.
Пока я приценивался к мечу, гном уговорил меня примерить и новый шлем. Мой старый, орденский, уже изрядно поизносился, да и защита у него была так себе. Этот же, гномьей работы, был настоящей крепостью: без забрала, зато с защитой зоны лица, с узкой прорезью для глаз, обеспечивающей, тем не менее, неплохой обзор, он был выкован из цельного куска какого-то невероятно прочного, но на удивление лёгкого сплава. На налобной части красовалась выгравированная руна, по словам мастера, «отводящая дурной глаз и вражескую сталь».
К шлему прилагались и новые перчатки — из толстой, прочной кожи, с металлическими пластинами, защищающими костяшки и пальцы, но не стесняющие движений.
Расплатившись и чувствуя себя немного как рождественская ёлка, увешанная подарками, я уже собирался уходить, как вдруг вспомнил о своей главной ценности — чешуйчатом доспехе, подаренном Анаи.
Что-то подтолкнуло меня показать его гному. Тот сначала недоверчиво хмыкнул, но, когда я расстегнул плащ и продемонстрировал ему сверкающую, как рыбья чешуя, броню, его глаза полезли на лоб. Он осторожно, почти с благоговением, прикоснулся к металлу, провел пальцами по идеально подогнанным пластинам, цокнул языком.
— Клянусь бородой моего прадеда! — выдохнул он наконец, и в его голосе слышался неподдельный восторг. — Это… это работа древних цверойских гномов, эпохи богов! Вот это нити! А кто ремонтировал?
— Почтенный гном из Узина.
— Неплохо, но я могу лучше, причём бесплатно и прямо сейчас. Тут надо подтянуть нити, а тут заменить. Эх, какой материал! Мы, нынешние, уже и не помним, как такое делать! Времена, когда боги ещё ходили среди нас, позволяли смешивать невероятные материалы. Металл лёгкий, как перья ворона, но прочные, выдержат любой удар, только дополнительно распределяя его, но под каждой чешуйкой знак защиты, он уменьшит вред от удара. Облегчённый, невероятно прочный… Не скажу, чтобы он стоил полцарства… Такой товар в принципе нельзя купить.
Он ещё долго восхищался, позвал своих подмастерьев, и они все вместе, как дети, разглядывали мою броню, охая и ахая. Я почувствовал себя владельцем уникального артефакта, случайно зашедшим в лавку к антикварам.
В итоге, гном-мастер, расчувствовавшись от такого «прикосновения к истории», совершенно бесплатно вызвался «немного подправить» мой основной доспех. Он укрепил подкладку, заменил несколько потертых нитей, подогнал его так, что теперь он сидел на мне ещё лучше, не стесняя движений, но обеспечивая максимальную защиту. Заодно он подогнал и все остальное мое снаряжение — заменил древко на клевце, подтянул место крепления ножен нового меча, перевязи и всё прочее. Всё было выверено до миллиметра, чтобы мне было максимально удобно.
А на прощание, когда я уже совсем собрался уходить, нагруженный обновками и впечатлениями, он сунул мне в руку что-то тяжёлое и холодное. Это был искусно сделанный латунный кастет. Не грубый кусок металла, а настоящее произведение оружейного искусства: идеально ложился в руку, каждый из четырёх выступов был снабжен небольшим, но прочным шипом, а на внешней стороне красовался выгравированный символ клана Железного Молота.