«Классика жанра — хладнокровно констатировал я. — В мирное время все самоуверенные и знают, как управлять страной, футбольной командой, армией, городом и заводом. А как запахнет жареным — так сразу „спасите, помогите“!».
Неподалёку уже топтались братья-квизы. Они делали вид, что случайно тут, но ежу понятно, готовы расшвыривать народ, если меня начнут линчевать. Ну, спасибо за поддержку, попробую обойтись без этого.
Я шагнул вперёд, и мой голос прорезал шум, как клинок:
— Тишина! К порядку!
Стоило мне появиться в поле зрения, как несколько человек тут же устремились ко мне. Впереди семенил толстый купец в расшитом камзоле.
— Господин рыцарь! — захлёбывался он. — Вы же нас защитите⁈ Вы же не дадите этим разбойникам нас убить⁈
— Да, да! — подхватила дородная женщина с младенцем на руках. — Вы же согласились помочь! Спасите нас! Сделайте что-нибудь!
— У меня трое детей! — вопил худощавый ремесленник, размахивая стамеской. — Что с ними будет, если меня убьют⁈
Я слушал эти причитания и чувствовал, как внутри растёт раздражение. Они требовали от меня спасения, как должного, хотя я вообще не местный. Словно я им что-то был обязан, а защита их задниц была моей священной обязанностью.
— Стоп, — сказал я негромко, но так, что все услышали. — Всем стоп.
Толпа замолкла, глядя на меня с надеждой.
— Я вижу здесь много людей, которые хотят, чтобы их спасли, — продолжил я, оглядывая их лица. — Но не вижу ни одного, кто готов спасаться сам. Все требуют защиты, но никто не предлагает помощи.
Толстый купец поморщился:
— Но мы же мирные люди! Мы не умеем воевать!
— А, по-вашему, мои разговоры про ополчение это была просто фигура речи?
— Ну, я не знаю, — протянул всё тот же купец.
— Ещё раз говорю, объявляю во всеуслышание… Это означает что вы потом не можете говорить, что не слышали… Так вот, все способные держать оружие, от мала до велика, любого достатка, любого района, любого сословия должны вооружиться и явиться на Воротную площадь чтобы защищать свой город.
— Но… Я не умею, сэр рыцарь.
— А я, по-Вашему, родился с мечом в руке? — резко спросил я. — Всему можно научиться. Особенно, когда жизнь дорога.
Я сделал шаг к ним, и мой голос стал жестче:
— Послушайте внимательно. Я не ваш наёмный защитник. Я не ваш слуга. И спасение этого города — не только моя задача. Это наша общая задача. Или мы все вместе сражаемся за наш дом, или все вместе умираем. Третьего не дано. Понятно я объясняю?
Толпа, наконец, заткнулась, переваривая сказанное. Люди переглядывались, смущённые и пристыженные.
— Каждый из вас может сделать что-то полезное, — продолжил я. — Кто-то будет стоять на стенах с копьём. Кто-то — носить стрелы и воду защитникам. Кто-то — лечить раненых или готовить еду. Но сидеть сложа руки и требовать, чтобы кто-то другой умирал за вас, не получится.
Худощавый ремесленник, который пришёл с дубиной, на которую был насажен молоток, постучал деревяшкой о булыжники мостовой.
— Я вот уже пришёл. Что мне делать, сэр? — неуверенно спросил он.
— Оставайтесь здесь и готовьтесь, что скоро будет сражение. Как и создание ополчения, это — ни разу не шутка. А сейчас отойдите и дайте мне поговорить с мэром.
Толпа послушно расступилась. Я подошёл к Тибо, который смотрел на меня с облегчением и благодарностью.
— Хорошо их осадили, — шепнул он. — А то совсем с цепи сорвались.
— Мы же вроде обо всём договорились с народом? — прошептал я.
— Там было человек сорок, а тут тысяча.
— Аааа…. Легитимность принятого решения, кворум, все дела, — козырнул я.
— Чего? Народ волнуется, эмоции у них.
— Это ещё цветочки, — мрачно ответил я. — Эмоции начнутся, когда враги появятся у стен.
Тибо кивнул и шагнул вперёд, толпа немедленно перевела внимание с меня на него.
— Граждане Каптье! — громко сказал он. — Вы собрались здесь, потому что переживаете за свои жизни и сам город. Вас… Большинства из вас не было на площади и сейчас народу собралось намного больше, поэтому мы с вами сейчас всенародно примем решение.
Несколько голосов одобрительно загудели.
— У нас нет герцога, — продолжил он. — Это горестная новость и мы обязательно оплачем его и его семью… Когда закончим более важное дело. Рыцари сэр Альберт, сэр Годвин де Пейппир и сэр Рауль подло убиты врагами. Нет того, кто мог бы возглавить оборону. На площади мы с народом, с честными гражданами города Каптье попросили сэра Роса, кайенского рыцаря… Обратились к нему, пользуясь древним правом народа выбирать своего защитника.
Народ, а некоторые из присутствующих и правда были на площади, одобрительно загудел.
— Поэтому я публично… пусть и повторно, призываю…. Перед нами стоит сэр Ростислав, опытный воин и тактик. Он согласился помочь нам организовать оборону города. Я предлагаю избрать его нашим временным правителем и командующим!
— Лордом-Защитником Каптье! — подхватил кто-то из толпы.
— Да! — закричали несколько голосов. — Лордом-Протектором!
Толпа загудела. Люди переговаривались, кивали, одобрительно шумели. Никто не возражал. Они цеплялись за эту идею, как утопающий за соломинку.
— Голосуем! — решительно сказал Тибо. — Кто за то, чтобы избрать сэра Ростислава временным лордом-защитником нашего города⁈
Лес рук взметнулся в воздух. Я быстро оглядел толпу — голосовали все. Даже те, кто минуту назад откровенно роптал.
— Единогласно! — торжественно объявил мэр. — Отныне, сэр Ростислав, Вы — лорд-протектор Каптье!
Толпа разразилась аплодисментами.
Кто-то даже крикнул «Ура!».
«Ладно, мы уже это проходили. Лорд-Протектор. Красиво звучит. Интересно, а на могильном камне будут писать „Здесь лежит лорд-протектор, который не смог защитить город“?».
Но играть назначенную роль я умел.
— Благодарю за оказанное доверие, — сказал я, когда шум утих. — И сразу же приступаю к исполнению обязанностей. И первый приказ — всем мужчинам боевого возраста явиться через час к Воротной площади для формирования ополчения. Те, кто уже явился — не расходитесь. Второй приказ — женщинам и детям готовиться к возможной эвакуации в замок. Третий приказ — всем ремесленникам готовить то, что может пригодиться для обороны. Кузнецы — оружие, плотники — щиты и укрепления, лекари и ткачи — перевязочные материалы.
Я сделал паузу, оглядывая толпу.
— И ещё одно. С этого момента в городе действует военное положение. Мои приказы выполняются беспрекословно и немедленно. Вопросы есть?
Вопросов не было.
Я трижды хлопнул в ладони, призывая их к действию.
— Тогда поторопитесь, потому что враги ждать не будут.
Люди расходились, бурно обсуждая происшедшее. Кто-то уже строил планы, кто-то всё ещё пребывал в растерянности, но главное — паника схлынула.
У народа была иллюзия контроля над ситуацией.
А меня всенародно избрали на хрен пойми какую должность. Ну, по крайней мере это давало реальную власть для организации обороны.
…
— Вы меня отпускаете, лорд-протектор? — совершенно серьёзно спросил мэр Тибо. — Организация обороны означает в том числе сотни вопросов, требующих моего личного участия и принятия решений.
— Гм. Рад, что Вы продолжаете работать даже в таких непростых условиях, господин Тибо. У меня вопрос, какие общины есть в городе, ну, помимо ремесленных гильдий, купечества? Гномы?
— Да, конечно, гномы везде есть, у нас тоже гномий квартал. А ещё орки, так исторически сложилось, сравнительно мирный анклав.
— Всё?
— Сектанты. Герцог их терпел… Это вот наиболее подходящее слово, последователи культа полубога Гульбега. Держатся обособленно, практикуют жутковатую магию. По сути, у них своя община.
— Люди?
— В основном, да.
— Хорошо, тогда у нас есть пара часов на организацию обороны, сражения. Враг приближается.
— Тогда мне надо поторопиться, — мэр сделался строже и серьёзнее.
…
— Куда направляемся первым делом, лорд-протектор? — спросил Гаскер, когда толпа разошлась.
За его спиной маячили братья-квизы, а вот его собственное войско расставлено по позициям и занято подготовкой к сражению. Это он молодец.
— К гномам, — без колебаний ответил я. — В силу разных причин, в первую очередь личного опыта, у меня с ними сложилось хорошее взаимопонимание и я здорово на них рассчитываю. К тому же гномы перемещаются между общинами, исходя из родственных связей, поэтому там могут быть гномы с боевым опытом, например, войны в Туманных горах.
Гномий квартал располагался в северо-западной части Каптье, за рыночной площадью. Его было легко найти, здесь начинались характерные приземистые дома из тёмного камня, увенчанные дымящимися трубами кузниц и мастерских. Воздух был пропитан звоном наковален, запахами угля и раскалённого металла.
Нас встретила настороженность. Гномы, работавшие в своих мастерских, поднимали головы при нашем приближении и хмурились. Я понимал их недоверие. Они прекрасно знали о военной угрозе. При этом люди приходили к ним, только когда что-то было нужно.
Но всё изменилось, когда мы дошли до центра квартала. Пожилой гном с богато украшенной серебряными нитями бородой поднялся с низенькой скамейки у входа в большой дом и внимательно посмотрел на меня. Его взгляд остановился на моём доспехе, на выгравированном на нём знаке, дарованном мне кланом Железного Молота.
— «Гве-дхай-бригитт», — сказал он на гномьем языке, и его голос был полон почтения. — Добро пожаловать, брат по оружию.
— Мир дому твоему, старейшина, — ответил я на том же языке.
Эффект был мгновенным.
Разговоры вокруг стихли. Гномы, услышав, что я говорю на их языке и обращаюсь к их старейшине подобающим образом, начали собираться вокруг нас. Через несколько минут нас окружала внушительная толпа — мужчины, женщины, даже дети выглядывали из-за спин родителей.
— Разрешите представиться, — сказал старейшина, переходя на общий язык из уважения к присутствующему здесь Гаскеру. — Торим Увитая Борода, глава общины гномов славного города Каптье.