«Троюродный племянник, — мысленно усмехнулся я. — Да у половины знати Бруосакса найдутся такие же дальние родственные связи между собой. Вопрос в том, кто додумался ими воспользоваться».
— Понятно, — кивнул я. — А что именно Вы предлагаете?
Альшерио жестом подозвал одного из своих подчинённых, человека в богатом костюме писца со свитком в руках. Очевидно, здесь не обошлось без бюрократической подготовки.
— Я объявляю о вступлении в право наследования и становлюсь герцогом Каптьелота. А как герцог, объявляю о переходе герцогства Каптьелот под непосредственную юрисдикцию короны Бруосакского королевства! — громко провозгласил лорд, чтобы его слышали не только на стенах, но и на улицах города. — Как законный наследник, я принимаю на себя управление этими землями как личного домена!
— Стоп, — перебил я. — Хватит формальностей. Говорите прямо, что Вы хотите?
Альшерио нахмурился, ему явно не понравилось, что его пышную церемонию прервали на полуслове.
— Я хочу, чтобы город открыл ворота и признал мою власть, — сказал он громко, торжественно и холодно. — Я гарантирую безопасность всем жителям, сохранение их имущества и прав. Единственное условие — полное подчинение новой администрации.
— А если мы откажемся?
— Тогда город будет взят силой, — голос лорда стал жёстче. — И в этом случае я не смогу гарантировать безопасность никому. Мои солдаты имеют право на военную добычу, это понятно, лорд-защитник?
«Классика жизни, — подумал я. — Кнут и пряник. Никаких гарантий, что вас не заставят сожрать крут, никаких гарантий, что вас не изобьют пряником. А кнут настоящий — разграбление города, убийства, изнасилования».
Но прежде, чем ответить, мне нужно было понять позицию своих людей. Вообще-то это их жизни, их смерти, а я тут так, художник не местный, пописа́л и уехал.
К тому же они лучше представляют себе, чего ожидать от «милосердия» Альшерио.
— Не вешайте трубку! — крикнул я к лорду. — Нам с местными надо в двух словах обсудить Ваше весьма щедрое предложение.
— Конечно, — милостиво кивнул Альшерио, вероятно, не заметив в моих словах сарказм, — Но не затягивайте. Моё терпение не безгранично.
Я отступил от зубцов стены и подозвал к себе прячущихся от потенциальных стрел атакующей армии помощников: мэра Тибо, Гаскера и Волагера. Говорить надо было тихо, чтобы враг не услышал.
— Ну что, господа горожане, — спросил я вполголоса. — Как думаете, стоит ли принять его предложение? Выпнуть меня взашей и стать под власть этого пижона? В конце концов, может быть, кровопролития удастся избежать?
Реакция была мгновенной.
— Ни в коем случае! — почти одновременно воскликнули Тибо и Гаскер.
— Почему? — продолжил я испытывать их. — Он обещает сохранить жизни людей.
— Сэр, — Тибо наклонился ближе, его голос дрожал от волнения. — Это сказки для засыпающих детишек. Вы не знаете бруосакцев. Их «милосердие» длится столько, сколько потребуется клинку для взмаха. Прямо сегодня они устроят показательные казни всех, кто хоть как-то связан с прежней властью. Потом разоружат ополчение и тоже наверняка часть повесят. А потом сделают вид, что вспыхнуло восстание и по классической схеме. А герцог будет делать трагическое лицо и говорить, что всего лишь устраивает наказание для непослушных. А кровь уже будет литься рекой.
— Согласен, — поддержал его Гаскер. — Кроме того, Вы видели размер его армии? Семьсот человек — это не группа поддержки для вступления в наследство. Они пришли за кровью и трофеями. Такие в любом случае их получат. А такая тактика всегда сопровождается массовыми убийствами, ведь проще перерезать потенциальных мятежников, чем держать гарнизон.
Но тут подал голос Волагер.
— А может, они правы? — его голос был неуверенным, почти испуганным. — Давайте сдадимся, а? Он кажется благородным человеком. Да и зачем губить людей в заведомо проигрышной войне?
Я внимательно посмотрел на него. В глазах начальника городской стражи читался откровенный страх. Не такой страх, который испытывает любой нормальный человек перед битвой. Тут виден страх, который парализует волю.
— Два против одного. Решение — отказ, Волагер, — сказал я спокойно. — Направляйтесь на свою позицию, причём бегом.
Тем временем лорд Альшерио начинал терять терпение. Он несколько раз посмотрел на солнце, оценивая время, и наконец подъехал ближе к стенам.
— Эй, там, советчики! Ну, что там с решением? — крикнул он. — Сколько можно совещаться? Открывайте ворота, не то того, кто был против моего вхождения, я посчитаю бунтовщиком и повешу на воротах.
Я вернулся к зубцам стены.
— Решение принято, милорд, — громко ответил я. — Мы отклоняем Ваше любезное предложение.
Лицо Альшерио потемнело.
— Что? Вы отказываетесь от милости лорда Альшерио Джериго Гроцци и благородного короля Бруосакса?
— Да, вот так берём и отказываемся. И просим Вас и Вашу шоблу… То есть, спутников благородного лорда убраться обратно в направлении горизонта. Спасибо за разговор, оцените наш сервис от одного до пяти, — кричал я.
— Что ты несёшь⁉ — в гневе выкрикнул Альшерио, потянулся к мечу, но потом сдержался. Очевидно, всему своё время.
— Для тугодумов и трусов, — процедил он сквозь зубы. — повторяю! Я даю вам ровно пять минут, чтобы одуматься и открыть ворота. Пять минут! После этого мои люди пойдут на штурм, и тогда пощады не будет никому! Так что давайте-ка по-хорошему.
Я посмотрел на солнце. День клонился к вечеру, но до того, как диск солнца коснётся поверхности мира Гинн, будет пролита кровь.
— Ну что, господа, — обратился я к своим помощникам. — Все по позициям, оружие к бою. Пять минут нам не на созерцание и раздумья. Время действовать.
Орк кивнул и побежал к своим раньше всех.
Тем временем внизу, под стенами, офицеры лорда Альшерио уже отдавали приказы капралам и солдатам.
Показались штурмовые лестницы.
Ну что же, штурмовых башен нет, тарана нет, лестницы явно стырены из местных хозяйств и их ни много, ни мало — четыре.
Я видел, как солдаты готовят штурмовые лестницы, проверяют оружие, выстраиваются в колонны. Колонн тоже было четыре.
Кажется, он там тоже не особенно тешат себя иллюзиями, что мы так запросто откроем ворота. Ещё минута и начнётся первая настоящая битва за Каптье.
Глава 11Штурм
Тем временем внизу раздался звук рога. Альшерио поднял правую руку. Он даже не оборачивался, настолько был уверен в том, что его люди провели приготовления к атаке. Он находился под стенами на расстоянии крика.
— Время вышло! — громко и грозно объявил он. — Каков ваш окончательный ответ?
Я вышел к зубцам стены, чтобы все, и враги, и защитники могли меня видеть.
— Прошу Вас, лорд Кучерявый Пёс, убираться обратно в ту нору, из которой Вы вылезли, таков наш окончательный ответ.
— Ты… ты кто такой, чтобы так со мной разговаривать? Назови свое имя, наглец!
— А зачем тебе мое имя? — ответил я вопросом на вопрос. — Собираешься пожаловаться своей маме?
По рядам защитников прокатился сдержанный смех. Даже в такой напряжённой ситуации мой сарказм находил отклик.
— Я требую знать, с кем имею дело! — выкрикнул Альшерио.
— Хорошо, кучерявый, — снисходительно согласился я. — Представлюсь. Барон Рос Голицын, защитник Оша, Победитель троллей и Губитель тиранов. А ещё я тот самый человек, который насадит твою кудрявую голову на пику возле городских ворот.
Альшерио побагровел ещё сильнее и неосознанно потрогал свои волосы, потом одёрнул руку. Его конь нервно заржал, чувствуя возбуждение всадника.
— Ты… Ты посмел угрожать мне⁈ Мне, законному наследнику!
— Не угрожаю, а обещаю, — спокойно ответил я. — Видишь ли, псина, я имею дурную привычку держать слово. Особенно, когда речь идёт о всяких узурпаторах и самозванцах.
— Самозванец⁈ — Альшерио едва не свалился с коня от возмущения. — Да как ты смеешь⁈ У меня есть все документы, подтверждающие мои права! И кроме документов со мной семь сотен отборных воинов!
— А у меня стены, мозги и плохой характер, — ответил я.
— Как бы ТЕБЕ, барон Рос, не стало жалко, что ты посмел бросить в меня такие скотские слова.
— Жалко у пчёлки в филейной части. А если есть у тебя что-то, кроме громких слов, то предъявляй.
Лицо Альшерио исказилось гневом, он сцапал с пояса рог, украшенный серебряной цепочкой и протяжно затрубил, давая сигнал к атаке.
Вообще-то мой соперник как-то упустил из виду, что находится очень близко к стене города, против которого только что протрубил атаку и этот сигнал стал формальным (другого не было) знаком объявлением войны.
Я использовал Рой, дающий мне возможность отдавать приказы без слов, потянулся к оркам и дал им команду стрелять по расфуфыренному лорду.
А орки они не такие существа, которые посчитают недопустимым стрелять в одинокого и всячески красивого рыцаря.
Орки шмальнули со всей пролетарской ненавистью, разом, практически синхронно и не сказать, чтобы орки были великими стрелками, всё же не эльфы. Однако выстрелили они кучно и большая часть стрел легла в цель.
В какую-то долю секунды мне даже показалось, что война закончится в эту минуту, потому что стрелы накрыли рыцаря полностью, но конечно же, это было не так.
У него всё же была великолепная тотальная броня, и хотя шлем был открытого типа, туда стрела не попала и он особенно не пострадал от стрел. И тем не менее, парочка стрел нашли слабые места в его броне и вонзились в его светлость, а также и в его коня, который хоть и был покрыт защитой, но, когда стрел много, они же как осы, всегда находят, куда ужалить.
Альшерио не был герцогом. Формально герцогом являлся только его отец, остальные члены семьи такого статуса не имели, кроме жены действующего герцога, она называлась герцогиня. Такая же история, как с королями, вся родня имели статус принцев и принцесс, кроме жены — королевы.