Ещё дальше я увидел склад штурмовых лестниц — добрый десяток широких, крепких конструкций, явно предназначенных для быстрого штурма стен. В отличие от лестниц, захваченных где попало в первый день, эти были созданы по определённым чертежам и были много эффективнее для целей штурма крепостных стен.
То есть, тоже плохо.
А под другим навесом готовился таран — массивное бревно с железным наконечником, подвешенное на цепях к прочной раме. К раме приделывали здоровенные колёса.
Но самое неприятное открытие ждало меня у северной части лагеря. Большой загон, обнесённый частоколом, в котором толпились люди. Мужчины, женщины, старики, даже дети. Местные жители из предместий, схваченные во время отступления вражеской армии.
Заложники.
Ах ты ж, падла!
Я стиснул зубы, наблюдая за этой картиной. Альшерио оказался не только профессиональным военным, но и совершенно бессовестным мерзавцем. Захват мирного населения был классическим ходом для деморализации защитников и совершенно бесчестным.
Переключив внимание на центр лагеря, я увидел самого лорда Альшерио. Он стоял возле большой палатки с гербом на знамени, поставленном прямо возле местного дома, жестикулируя и отдавая приказы группе офицеров. Левая рука была на перевязи — след первой атаки и ранения стрелой, но движения оставались энергичными и сильными, а морда — уверенной в себе, собранной и спокойной.
Это мне, само собой, тоже не понравилось.
— … всё должно быть готово, — долетели до меня обрывки разговора через острый слух ястреба. — Доложите тогда мне о завершении. Эйрегги, на тебе штурмовики.
— А если они выйдут на вылазку? — спросил один из офицеров.
— Не выйдут, — самоуверенно ответил Альшерио. — У них едва ли полторы тысячи человек. Человек, а не воинов. Обученных полторы сотни, остальное отребье, нелюди, да ведьмы. Они будут сидеть за стенами и просить своих богов о защите.
Я хмыкнул. Самоуверенность — это хорошо. Самоуверенные противники делают больше ошибок.
Направляя ястреба на облёт лагеря, я заметил ещё одну важную деталь. Все штурмовые лестницы были сложены в одном месте, у восточного края лагеря. Отдельной охраны там не было, часовые охраняли лагерь и смотрели в сторону города.
Понятно, кто ж их сопрёт?
Интересно…
Неожиданная идея пришла мне в голову. Я прервал связь с ястребом и сосредоточился на поиске другой птицы. Нужен был кто-то покрупнее и поумнее.
Ворон сидел на крыше одного из домов в центре города, недовольно каркая на суету внизу. Крупный, чёрный, с наглой вороньей рожей и хитрыми глазами. Именно то, что мне требовалось.
Установив с ним связь, я направил его к ближайшей лавке, торгующей маслом и прочими припасами. Ворон, повинуясь моей воле, спикировал вниз и ловко схватил когтями небольшой глиняный кувшин с узким горлышком.
Торговец заорал, размахивая руками, но птица была уже высоко в небе.
Следующим пунктом стала лавка, где продавались ткани. Ворон схватил полоску ткани и поднялся ещё выше.
— Эй, что происходит? — крикнул снизу ополченец, указывая на птицу с добычей.
— Ворон сумасшедший! — ответил торговец. — Грабит лавки!
Я усмехнулся. Если бы они знали…
Направив ворона к городским стенам, я заставил его аккуратно сесть на башню рядом с той, где находился сам. Выйдя из башни и стоя на стене, я забрал у птицы кувшин и ткань.
Птица всё ещё пребывала под моим контролем, хотя и капитально нервничала.
Всё же мой навык серьёзно «прокачался» за эти дни. Я контролировал птицу и мог заниматься другими делами.
Масло в кувшине оказалось обычным растительным, как раз то, что нужно для моей задумки. Я смочил льняную ткань маслом и заткнул ей горлышко кувшина, оставив длинный «хвост» снаружи.
Примитивная зажигательная бомба была готова.
Поджечь фитиль было делом секунды. Об этом я попросил Хрегонна, тот зыркнул на ворона, ни о чём не спросил, достал и применил огниво и кресало и вот уже полоска ткани жарко горела.
Ворон, повинуясь моей воле, осторожно взял кувшин с горящим фитилём в когти и поднялся в воздух. Управлять птицей с таким грузом было непросто, но я справился.
Пролетев над предместьями, ворон приблизился к вражескому лагерю. Часовые на валах заметили птицу, но не придали ей значения — кто будет обращать внимание на ворона?
Точно над складом штурмовых лестниц ворон разжал когти.
Горящий кувшин упал прямо на деревянные конструкции. Глиняная посуда разбилась, масло разлилось, и огонь мгновенно охватил деревянные конструкции.
Прошло ещё какое-то время, когда огонь был замечен.
— Пожар! Пожар! — заорали часовые лагеря.
Солдаты для начала бросились искать поджигателей, а только потом обратились к огню, но было уже поздно. Лестницы горели как факелы, а огонь перекинулся на соседние сараи и стены уличного туалета.
Я наблюдал за суетой в лагере глазами чем-то довольного ворона, который кружил на безопасной высоте. Альшерио степенно вышел из своей палатки, увидел пожар и пришёл к некоторый гнев, покраснел и стал крыть матом бегающих вокруг солдат.
— Немедленно доложиться! Кто это сделал? — рычал он. — Как это произошло?
— Не знаем, милорд, — ответил попавшийся ему под руку сержант. — Огонь появился словно из ниоткуда. Не иначе, магия или упало с неба.
Альшерио поднял голову и посмотрел в небо. Ворон как раз пролетал над его головой.
— Проклятые птицы, — прорычал лорд и, не раздумывая, метнул в ворона метельный нож.
Клинок просвистел в дюйме от крыла, но я успел увести птицу в сторону. Впрочем, для убедительности стоило добавить последний штрих.
Ворон развернулся и с прицелом сбросил помёт прямо на блестящий доспех Альшерио.
— Ах ты ж, ублюдочная птаха… — завопил лорд, глядя на белое пятно на груди своего дорогого панциря.
Солдаты вокруг едва сдерживали смешки. Дисциплина имела место быть, но такие действия всегда вызывали непроизвольную реакцию.
Я отозвал ворона обратно в город, где наградил его куском вяленого мяса из собственной сумки. Птица заслужила.
Диверсия удалась на славу.
Штурмовые лестницы превратились в горящий костёр. Небольшая победа, но приятная.
Теперь, когда я основательно подналожил сюрпризов в тапки своему врагу, можно было заняться организационными вопросами, так что я спустился со стены в город.
…
В этот момент ко мне, а я был у Привратной площади, подошла группа подростков. Им было лет по двенадцать–пятнадцать, слишком молодые для ополчения, но достаточно взрослые, чтобы понимать серьёзность ситуации. Их вёл высокий парнишка с умными глазами и решительным выражением лица.
— Лорд-протектор, — начал он, когда я закончил раздавать приказы командирам рот. — Я Талли, сын кузнеца Строма. А это мои друзья, ну и тут с нами кое-кто затесался.
Я оглядел группу. Приблизительно сорок молодых лиц смотрели на меня с надеждой и нетерпением.
— Слушаю, Талли, сын Строма.
— Мы хотим помочь в обороне города. Но нас посылают только мешки таскать да мусор убирать. А мы можем больше!
— Например?
— Мы знаем город лучше взрослых, — вступил в разговор другой подросток, жилистый и со злым колючим взглядом.
— Как звать?
— Я Осмер, мой отец был лодочником, пока не утонул… Мы знаем тут все щели, можем пролезть там, где взрослый не пройдёт, можем бегать быстрее, видим лучше. А ваш этот мэр не даёт в руки оружие и не пускает в ополчение!
— И вы хотите что-то посерьёзнее, чем мусор?
— Да, — хором ответили оба пацана, а остальные закивали в знак поддержки.
— Прямое участие в войне — это опасно, — предупредил я. — Очень опасно. Если вас поймают…
— Вы сейчас говорите, как взрослый, но как глупый взрослый, — не особенно учтиво возразил Осмер. — Чего нам боятся? Если взрослые не удержат стену, нас и наши семьи всё равно передавят, а девок ещё и того…. А в надёжности взрослых на стене мы не уверены.
— Не доверяете? — уточнил я. Ну мало ли, вдруг им известны какие-то факты.
— Не всем, — хмыкнул Талли. — Многие трусливы.
— А ты, — я указал на Осмера, — позволю себе предположить, вор?
Пацан всхрапнул как конь и отвёл глаза.
— Ну, может, когда-то и украл пару булочек…
— Не ёрзай так, пацан, я тебе не городской судья и не стражник. Я лорд-протектор, меня слабо интересует моральная сторона вопроса.
С этими словами я ткнул пальцем в сторону центра города.
— Ты знаешь, что среди прочих там стоит банда Крысолова? А они вообще отъявленные негодяи, лесные разбойники и грабители, их осудили на каторгу. И ничего, сейчас вот учатся бегать по улицам для быстрой переброски к стене.
Осмер поднял глаза и неуверенно кивнул.
Я оглядел подростков ещё раз. Среди них были не только мальчишки, но и несколько девочек — худых, ловких, с горящими глазами.
— Хорошо, — решил я. — Вы — это все желающие стать для города кем-то больше?
Ребята оглянулись.
— Нет, не все.
— А сколько будет, если собрать всех?
— Ну… пара сотен наберётся.
— Пара сотен, — я встал, моя спина щёлкнула. — Две роты, значит… А есть, Осмер, среди них те, кто тоже пару булок украл?
Его глаза блеснули с вызовом.
— Ну, может и есть такие, с живцой в характере, и что?
— Тогда я могу вам предложить следующее. Две роты… группа Талли будет называться «Совы стены», — объявил я. — Ваша задача — наблюдение за стенами города, передача сигналов, связь между командирами рот. Вообще, вы прикрываете взрослых, которые как вы верно заметили, хуже видят, менее внимательны и могут банально уснуть на посту, я такое пару раз уже видел.
Талли гордо выпрямился:
— Понял, лорд-протектор!
— Группа Осмера — «Белки». Ваша задача — разведка в пределах города.
— Это как же так, лорд-протектор? — насупился Осмер. — Какая может быть разведка внутри города? Почему Вы Талли серьёзную работу поручили, а мне какую-то чепушню?
Пацаны понятия не имели про этикет и вежливость, а мне в них это нравилось.