о им помешать на моём участке, и мой корпус даже Брянск освободил, но дальше встали. Из моих частей был сформирован мехкорпус, его потом в планах было переформировать в танковый, но пока я им командовал. Да, големы добыли в Брянске, наши бросили, в запасниках, медали, ордена «Красной Звезды», я приказ отдал искать их. А тут четыре тысячи медалей, почти семь сотен орденов. Слетал и забрал, с наградными книжицами, так что награды мои бойцы получали. А мне дали третий орден «Ленина», когда наступление выдохлось и мы встали, и всё. Думаю, это мне припомнили сломанные руки того генерала. Все думали, что генерала дадут, и за меньшее давали. Ну хоть комкором стал, дивизию принял другой командир, вполне тянул. Забавно, мой корпус был единственным, их отменили ранее.
После того как наступление встало, буквально через два дня, корпус оборонительную линию строил, прибыл адъютант маршала Ворошилова и потребовал мои резервы. Два моторизованных батальона. Я его просто послал. Уже через два часа прилетел взбешённый маршал, наорал на моего начштаба, я отсутствовал, как раз вылетел в тыл к немцам, к големам, забрал оба батальона и убыл. А к вечеру их не стало, у соседей дивизия вырвалась вперёд, и оказалась в окружении, никак пробить коридор к ним не могли. Мои батальоны пробили, сам я в это время другим был занят, срочное дело, и опоздал. Батальоны пробились, но ценой своего существования. Ах какие там парни были, сколько опыта получили, и так сгинули, как не были. Хотя дивизию и вывели. Что там маршал вообще делал, я позже узнал, он не командующий фронтом, ни армии, вообще левый чел на этом участке. А он своего старого друга спасал. Того самого комдива. В результате маршал отделался сломанным носом, да пи*дил я его, пока меня не оттащили, а меня арестовали и вот доставили в Москву. Всё же бить такое высокопоставленное лицо, явно не стоило. Я же скажу, ещё как стоило. Более того, это мои големы выкрали его. Долго готовились, я уже неделю как в камере томился. А по пути успел с глазу на глаз пообщаться с големом, выпустил десяток, всех кто работал в тылу у немцев я прибрал ранее на обслуживание и осмотр, и поставил задание. Маршал просто не понимает, что такое немцы, не ценит наших парней. Так пусть узнает, посидит в плену, отведает тевтонского гостеприимства.
Я отдал приказ, под видом немецких диверсантов, а почти все големы знают немецкий. Тут отвлекусь и поясню. Я не знаю, а они изучили. Общались как раз с такими диверсантами, память идеальная. Те им слово и перевод. За сутки получили шестьсот слов, дальше наработали словарный запас и говорят уже чисто. Завидую белой завистью. Мне изучить язык не удаётся, даже с моей памятью, по причине отсутствия свободного времени. В общем, задача выкрасть, понятно те будут в нашей форме, я закончил с плетениями амулета-перстня, и часть големов их уже имеют. А что, пользуются личной защитой или сканером, а хранилищами не могут? Сделал и теперь я расширил таким образом их автономность. Боеприпасов и формы много носят, нужны полные накопители для амулетов, что те имеют, потому как сами заряжать не могут и это делаю я. Для личной защиты быстрее всего летят, но я горд своими изделиями. Сколько они существуют, ни одного не потерял, а у меня их шестьдесят шесть. А форму те часто меняют, пачкается или рвут. Так что в запасе была разная форма, включая командирской, документы к ним. Немцы же в нашем тылу не в своей форме ходят, и предателей засылают, что на них работают, тоже в нашей. Дальше идея такая, через передовую перелетает самолёт, можно днём. Нашими зенитчиками или истребителями, смотря кому подставятся, их сбивают и тот падает в тылу у немцев. Те находят где самолёт пропахал борозду, внутри группа в советской командирской форме, лётчики в немецкой, все убиты, один маршал цел. Крепко связан. Причём, тела убитых, должны быть реальных диверсантов, что действуют у нас в тылу или рядом со столицей, чтобы их опознали. Для достоверности. Думаю, немцев порадует попадание к ним одного из красных маршалов, вот и пусть хлебнёт гостеприимства.
Я уже неделю чалюсь в общей камере для командиров, на шестерых она, и только на днях маршал пропал. Значит, те всё подготовили, задача конечно сложная, но выполнимая, и диверсантов нашли и маршала скрали, и думаю тот уже у немцев, хотя Северов пока молчит. Или информация не дошла или немцы не спешат трубить об этом во всех газетах, что странно. Хотя времени мало прошло, могли просто не успеть. Это что по Ворошилову. Да честно говоря плевать на него. Теперь по корпусу. Всё что планировал сделал, развернул два госпиталя на базе, даже пришлось рыть сапёрам ещё землянки. И оборудовать чисто для ранбольных. Дальше наступило время удара. Ночью вывел войска, и мы взяли село и станцию, ночной бой с пехотным полком, вышел на наших условиях, штаб охранной дивизии тоже захватили. Генерала, её командира, взяли и отправили в Москву. Ну и взяли территории под контроль, бойцы вгрызались в землю, сапёры рвали её толовыми шашками, чтобы как можно быстрее создать укрепления. Там дальше бои с пехотным корпусом Вермахта. Ну и остальное. Вызвали меня в столицу за два дня до момента, как взяли территорию под контроль, ожидая первые полки немцев, големы их перехватывали в отдалении, обстреливали, нанося потери, но те упорно двигались вперёд. В Москве попросили, это был Шапошников, передать танки и самолёты. Я этого ожидал. Часто ночами отлучался, так что выложил в лесах в Подмосковье что нужно, в трёх точках, големы охраняли. Объездили их, там уже всё сугробами покрыто, шли хорошие снегопады, но интенданты всё приняли. Сутки в дивизии отсутствовал, вернулся перед началом операции. Как я потом узнал, танки придержали для наступления, они поступили на вооружение двух механизированных бригад, а самолёты сразу в дело, они были нужны. Отдал понятно не всё, десяток бронемашин придержал, и десяток самолётов, у меня у самого танкисты и лётчики были, и к слову, опыта, пока шла битва за Москву, а потом общее наступление, наработали те изрядно.
Что по мне, големы я не делал за эти два с лишним месяца, только простейшие амулеты, а то многие големы без них, но зато все оснастил от и до. Правда, у меня закончились основы. Ну и вот доделал плетение для перстней и сделал пока шесть штук, оснастив в основном ими осназ и танкистов. Это всё что успел. Времени не так и много. Я ведь как дирижёр в штабе дивизии находился, потом он стал штабом корпуса. В дивизии новый штаб пришлось формировать. Имея отличные разведданные, управлять подразделениями было так здорово, и мне нравилось. Кстати, многие мои операции, очень даже успешные, моими штабными командирами оформлялись как нужно и отправлялись в Генштаб, данные по ним, там пристально следили за всеми нашими успехами и неудачами. А последних и не было. Некоторые тактические решения и их исполнение даже начали давать в Академии Генштаба, для тех, кто там повышал квалификацию. Мне начштаба хвастался. Как видите, война шла, я получал опыт управления войсками, это конечно не уровень армии или фронта, но тоже неплохо, прозвище Тактик получил, поговаривали что его дал Шапошников, но это слухи. У меня действительно не было ни одного поражения, и это всё благодаря отличной разведке. Это в Генштабе отмечали, им до такого уровня расти и расти, и поговаривают что у меня моих разведчиков хотели сманить. Тоже слухи. А тут арест и остальное. В камере на шестерых нас восемь было, ничего, всё время тратил на медитации, иногда общался с другими соседями, ниже комдива никого не было, у многих реальные залёты, кого-то взяли и за чужие грехи, тут секретов нет. Однако за неделю я заполнил двенадцать камней-накопителей. Это немало, вот что значит много свободного времени. Ещё отлично выспался, мешки под глазами пропали. Был бы один, големов бы делал, медальоны и перстни. Плетение браслета-хранилища бы доделал. Однако я итак был не сильно расстроен тем, что произошло.
Что есть, то есть, следователь вёл себя корректно, никаких физических воздействий. Про мою мстительную натуру знали все. Допросы, опросы, были выматывающие, но и только. Да я и не отрицал, маршала бил, это было, так что там всё и так ясно, особо и не давили. Так что и описал что и как было тому:
— … я как раз на голову ему хотел прыгнуть, когда меня его люди оттащили. Поэтому не ломал я ему нос. Он сам, когда падал, о край стола его сломал.
— Знаешь, а простые бойцы, особенно из твоих подразделений, тобой гордятся, считают тебя настоящим командиром, с характером, и готовым идти до конца. Слухи остановить не удалось, разошлись. Командиры частей, коими ты командовал, воздерживаются от комментариев, а бойцы правду матку рубят только так. Кстати, а где маршал?
— Я откуда знаю где он рыб кормит?
— Рыб кормит? Значит твоя работа.
— Не а, я всё что хотел ему высказал, включая руками и ногами. А по рыбам, простая логика. Кому захочется мёрзлую землю долбить, логичнее тело утопить.
Тут как по заказу дверь открылась и заглянул незнакомый капитан госбезопасности. Мельком глянув на меня, тот сообщил Северову:
— Только что от нашей резидентуры информация поступила. Во всех берлинских газетах сообщают, что их диверсионное подразделение захватило советского маршала Ворошилова. Даже фотографии его, побитое лицо, с синяками под глазами.
Капитан закрыл дверь с той стороны, а я сказал Северову:
— Я же говорил не я. И знаешь, мне его даже жаль, гуманнее было бы убить. Пройти семь кругов ада немецкого плена… Сомневаюсь, что он доживёт до конца войны, когда мы Берлин будем брать.
— М-да, ситуация, — пробормотал тот. — Пленение маршала, это большая политика и по нам нанесли сильный политический удар. Знаешь, лучше бы ты его похитил и убил, для страны это было бы куда лучше. Потерь было бы меньше. Бывший нарком обороны, представитель Ставки Главнокомандующего, в плену у противника, позор страшнейший.
— Не надо на меня чужие дела вешать.
— Поверь моему опыту, был бы человек, а в чём обвинить его, найдётся.
— Ну да, сегодня утром мой следователь вызвал к себе в кабинет, обещал сразу отпустить, дело закрыть, лишь бы маршала вернул. Видать сверху через него предложение такое сделали. А я только от него о похищении и узнал.