— Был командиром, теперь на должность командира танка направили.
— Читал про вас в газетах, как вы Брянск брали. Одним ударом, двух стрелковых бригад взять укреплённый город, что защищало три дивизии, одна из которых танковая…
— Да, дивизия моя слева шла. Двух бригад хватило взять его.
— Жаль, что вас понизили, ваши умения тут бы пригодились, откинуть немцев и финнов от Ленинграда.
— Да там ничего сложного нет, вообще легко. Командиров бы вам толковых и сами справились бы.
— Думаете у нас нет хороших командиров?
— Не слышал ни об одном. Да и результатов не вижу. Немцы как стоят у стен Ленинграда, так и стоят.
— Да? Ну вам виднее, с вашим-то опытом. А вот бригады вашей в Ленинграде нет, это точно, несколько дней назад мимо нас проходили, перекидывали их куда-то.
— Даже так? А мне к двум часам дня нужно в штабе бригады быть, крайний срок. Ну всё равно в Ленинград, в комендатуре отмечусь, там дадут координаты бригады, и доберусь на попутках.
— Я помогу с попутной машиной.
Машины редко, но мимо проскакивали, тот вскоре и посадил меня в машину Политуправления фронта, так и добрался. Сошёл на окраине у очередного поста, а дальше пешком в комендатуру. Жаль только в бригаду выехать не успел, меня забрало двое командиров госбезопасности, сержанты.
* * *
Самолёт мерно гудел моторами, унося меня тёмной весенней ночью прочь от Ленинграда. Лётчик-голем за штурвалом, что управляя «Каталиной» доставлял меня к Килю. Я получил новое назначение, время, выданное для прибытия в новую часть, двое суток. Вот и хочу у немцев увести что морское. Сегодня конец апреля, двадцать девятое, впервые свободное время без чужого пригляда, как же не воспользоваться им? Так что пока самолёт летел над Балтикой, я достал глину, и стал создавать големов. Трёх успел сделать, пока не прибыли. Амулеты нужные к ним приписал. Ну пока шла посадка, до берега на шлюпке добирались, тут ещё кое-где льдины были, и по берегу в сторону одной из баз Германского флота, стоит вспомнить как эти четыре месяца прошли.
Жданов меня хотел видеть, ждали ранее, как оказалось это он и поспособствовал моему назначению, но прибыл позже. Там уже работник комендатуры сообщил обо мне, вот почему бюрократией занимался долго, время тянул. Ну а дальше к хозяину Ленинграда и области. Тот со мной пообщался, явно представление обо мне личное пытался получить, и сделал предложение, от которого, подумав, я не стал отказываться, но на своих условиях всё. Тот сообщил, что из всех командующих фронтом, только Жуков ещё что-то мог добиться, теперешний, генерал-лейтенант Хазин, ни рыба, ни мясо, тот это понял опытным чутьём политика. А положение Ленинграда и жителей было ужасающим. Сменить тот его не мог, не в его власти, да и на кого? Тут Жданов был недавно в Москве, и ему в хвалебных речах, оды про меня пели, да и в газетах часто поминали. Тот и решил выдернуть меня к себе. Сразу не вышло, тут ещё суд, понижение, но с направлением удалось настоять. И вот я в Ленинграде. Всё просто, предложение такое, я командую вместо Хазина, но не официально, официально тут Хазин за всё отвечает, он и будет получать почести, я как бы не причём. За это обещал вернуть звание и награды. Видать в его это силах было. Я же согласился на вот каких условиях:
— Помочь жителям Ленинграда святое дело. Я согласен, но есть ряд условий. Для начала возвращать мне ничего не нужно, я вполне удовлетворён тем как всё прошло. Второе. Никаких наград, продвижений по службе и чинов, как есть, так и останется, когда Ленинград будет деблокирован, и последнее, потом ухожу по новому направлению.
— Это всё?
— Пожалуй, чтобы слушались меня от и до. А то будут качать права, что у них чины выше.
— За этим командующий проследит, он в курсе дел.
Эти слова многое сказали мне. Дальше, те так закрутили, эти два хитрых комбинатора, что я был оформлен вторым адъютантом командующего Хазина, и дальше именно я и командовал, что для никого секретом не было, кто я, знали все. Перво-наперво, запретил атаки и контратаки. Только чисто оборона на обескровливание врага, пусть он атакует. Две недели подготовки, за это время големы вскрыли полностью высокоэшелонированную оборону немцев, и начали сначала работать пушки, тут и флот даже поучаствовал с мест стоянок, а дальше никаких атак. Ползли, и там рывок к первой линии обороны. Неделю аккуратно, не спеша, меняя штурмующие подразделения, вскрыли оборону, а дальше в прорыв рванули те немногие танковые бригады, что были собраны, немало «КВ» было, их тут делали, и у каждой роты свои задачи. За ними шли стрелковые дивизии. И на этом месте оборона у немцев посыпалась, отрезать мы наступающие части не дали, да и резервы разбили. Шли мы на запад и юг, откинув немцев на сотню километров. Можно и дальше было, но растянулась линия фронта, и задача была выполнена, об артиллерийских обстрелах Ленинграда можно забыть, только налёты. Мы не дошли до Чудского озера километров пятьдесят, и встали на окраинах Новгорода. Те на авиацию ставку сделали. Я почти все свои самолёты отдал, усилив два полка, так что держались парни. Два месяца на выполнение этих задач, что кстати обошлось малой кровью, в отличии от немцев. Хорошие трофеи взяты. Много металла на переплавку на заводы пошли. Мы же, перегруппировав силы, начали готовить наступление на Волхов. Тут месяц подготовки, и месяц боёв, и встреча со Второй ударной армией Власова, расширение коридора, и окончательная деблокировка Ленинграда.
Надо сказать, что Жданов и Хазин выполнили свои обещания, ничем не награждали, это на штабных командиров дождь наград и чинов посыпался, а мне выдали направление на дальнейшее место службы. Крым. И всего двое суток на дорогу. Малость обнаглели. Восемьдесят Первый отдельный танковый батальон, Приморская армия. Батальон участвует в обороне Севастополя. Должность, командир танкового взвода. Звание у меня то же, наград не имею, и надеюсь так и будет. Про Астахова потихоньку забудут, а то уж больно на виду. Это всё что поверхностно, на виду, теперь что делал, и о чём никому не докладывал. Для начала я был как узник в штабе фронта, покидать запрещалось, питался тут же, ночевал, вполне хорошо всё оборудовано, туалеты и ванные комнаты были. Отчёты о всех моих действиях шли в Москву. Да я итак на сто процентов уверен был, что Жданов и Хазин тут лишь исполнители, при первом разговоре понял, но ленинградцам нужно было помогать, что я и делал, и сделал. Спасибо мне от меня самого. Благодарностей от Хазина и Жданова я вот не дождался. Обычное спасибо. Оба медали Героев получили, Хазин чин генерал-полковника. Второе, выпустил почти всех големов, даже танкистов, и часть лётчиков. Малая часть осназа работала по разведке мест, где планировалось первое наступление, благодаря им мы так хорошо и начали, и откинули противника. Но основную группу, под командованием Майора, в Финляндию, приказал уничтожать всех, не смотря на пол и возраст, кто носит военную форму. Вырезались даже госпиталя, я дал добро, и медиков. Как финские диверсанты у нас работали, так и я им алаверды сделал. За четыре месяца, без отдыха, только зарядка была, было уничтожено порядка ста шестидесяти тысяч военнослужащих финской армии. Те отошли от окраин Ленинграда, держать оборону там уже не могли, наши армии медленно двинули вперёд, освобождая территорию, Петрозаводск снова освободили. На данный момент встали у Выборга, грязь и слякоть, все части стоят в войсках, пережидают распутицу.
Големы у финнов захватывали танки, самолёты, пушки и миномёты, всё использовали, делая запасы боепитания и топлива, что позволяло долго эксплуатировать технику. Да те настоящие опустошения в рядах финской армии устроили. Причём начали с добровольцев из Дании, Норвегии и Швеции, полная зачистка, только потом уже сами финны. А там навестили базы флота, и флота у Финляндии больше нет, взорвались корабли. Я там себе ничего брать не собирался, старьё. Лучше у немцев добуду. И пока я летел к Килю, те продолжали действовать. Я уже связался, кодовыми словам сообщил, что скоро заберу. Пусть напоследок хорошенько повеселятся. Гражданских я убивать запретил, а вот гражданскую инфраструктуру уничтожать, как раз нет, более того, это одно из заданий. Выполняли. Наши знали, что происходит у финнов, освобождённые пленные из лагерей до наших добирались, и докладывали кто там работал. Косились, но с вопросами ко мне не подходили. Всех всё устраивало. Те големы, что в разведке использовал, я уже забрал, остались те что в Финляндии. Поработаю у немцев, заберу их и в Крым полечу. Это по големам, что я сам сделал за четыре месяца. А ничего, говорил про плотный контроль, зато столько медитаций было, на это не обращали внимания, думали дремлю или отдыхаю, и порядка двухсот пятидесяти камней зарядил до полного. Это много. Ну и прокачался неплохо, уже шестой уровень Силы. Скоро к пятому подойду. Я собирался добыть морского транспорта, боевые корабли, включая подлодку. У меня мало времени, надеюсь всё сделать, и успеть в Крым.
В Киле мне повезло, там как раз готовилась к выходу германская подводная лодка тип «VII-C», големы легко взяли её на абордаж у пристани. Несколько вскриков расслышал через открытый люк в рубке и вскоре бойцы начали выносить и сбрасывать тела за борт. Шесть големов, три моряка что ранее были, я их четыре месяца назад отправил изучать морской флот, советский и противника. Учиться управлять, брать пленных, чтобы они учили, так что эти три с опытом, и ещё три, что сделал, пока летел сюда. Все шесть в экипаж субмарины. Минимум, но он есть. Лодка ушла в пустой медальон, с големами на борту и в полном снаряжении, её вес четыреста девяносто три тонны и шестьсот два килограмма. Нормально, на то и расчёт. Уже светало, так что я прибрал два «шнельбота», и большой сторожевик. Еле вошёл, зато новый и на мазуте. Тела команд в воду. Уже по базе тревога звучала, я как раз заканчивал грабить склады с запчастями и торпедами, топливом и снарядами к тому что взял. Также с яхт-клуба увёл неплохую большую морскую моторную яхту, почти сто сорок тонн весит. И успел свалить. Днём, полетел на гидросамолёте «Ар-95», к Швеции, мне на границы плевать, пора забирать големов в Финляндии и лететь к Крыму.