изучал. Я сразу сообразил, что происходит, так что вскочил и вытянулся. А всё просто, пока один голем под моим видом на гауптвахте находился, с помощью второго смог её незаметно покинуть, и сам, достав «полуторку» поискал и нашёл тот танковый полк. Он не отдельный, числился за какой-то дивизией. Но вывели на пополнение его одного. Дальше смог встретиться с командиром полка и договорился. В отличии от моего комбата, тот вполне договороспособен. Даже поторговались. Значит так. Тот займётся моим переводом в свой полк, я «тридцатьчетвёрку» пригоняю. Её командир, тут без сомнений. И ещё. Я не доучился в пехотном училище, звание лейтенанта хочу. Тот выбивает мне звание младшего лейтенанта, и я ещё сверху передаю три «КВ-2». Правда, торговался тот здорово, ударили по рукам, что за звание не три, а пять отдаю. Осталось дело за ним. Контакты и где батальон, сообщил, но тот что-то не торопился. Третьи сутки пошли, только сейчас появился. И судя по недовольной мине лица комбата, его всё это сильно не радовало.
— Ну вот, он сержант Маликов, а вы говорите нет у вас такого, — сказал Тарасов комбату.
Тот лишь зло пожал плечами. Похоже на комбата надавили сверху, кто-то из командования, и пришлось тому предъявлять меня. Прятал получается? Так вот почему комполка так долго не было. Это что, майор надеется от меня всё же танк получать? Обломается. Костьми лягу, а не отдам.
— Так сержант, за мной. Машина снаружи, документы о переводе уже оформляются.
Вот так быстро вымыв руки, забрав вещи из казармы, и вскоре уже стоял у штабной «эмки» Тарасова. Тот явно играя на публику, некоторые командира батальона и комбат стояли у крыльца, курили, спросил:
— Так что там с «тридцатьчетвёркой»?
— Порядок.
— А с «КВ»?
Похоже Тарасову тут нервы помотали, это была месть, немного банально, но не стал ему мешать. Тут комбат оживился и с недоумением взглянул на меня.
— Эшелон уже в Москве, пять «двоек» ваши, как и обещал.
— Хорошо, поехали.
Тут мой комбат рванул в здание штаба, явно что-то задумал. Мы пока территорию полигона покидали, тот с кем-то общался по телефону. Сканер показывал. М-да, всего конец июля, утро двадцать девятого сегодня, а такие страсти кипят, удивлён. Тарасов в курсе, сначала деньги, потом стулья, он этот рассказ читал и метафору понял. Поэтому в штабе меня назначили командиром танка в роту средних танков, вторая рота первого батальона, третий взвод. Там как раз до штата не хватало одной бронемашины, и в этой роте только «тридцатьчетвёрки». Их в полку всего пятнадцать, моя шестнадцатой стала. Далее мне дали не увольнительную, а командировочное, оформленное на сегодня, так что патрули теперь не прицепятся, и до вечера я исчез, но под вечер, прикатил, сам ведя новейший танк «Т-34», а он уже оформлен в штабе полка, номера двигателя и кузова я сообщил, и отбыл из штаба полка уже имея документы на него. Так что порядок. Я познакомился с командиром роты, командиром взвода, парней в экипаж назначили, началось обучение, освоение машины. Два дня ждал, пока первого августа не вызвали в штаб полка, и не сообщили, что за боевые успехи, спасение пулемётного танка, меня повышают в звании до младшего лейтенанта, после чего выдали командирское удостоверение, всё оформили, даже форму выдали и фурнитуру, вскоре я в фуражке и новенькой форме отбыл из полка, снова с командировочным предписанием. А через два часа, комполка с бойцами прибыл на назначенное место, где возвышались пять колоссов «КВ-2».
Тот любовно провёл по лобовой броне ближайшей машины, и повернувшись ко мне, сказал:
— Знаешь, Маликов, а твой бывший комбат на ходу подмётки режет. Смог выйти на зама командующего автобронетанковым управлением и через него я получил приказ передать часть танков в его батальон. Каков наглец, а? Обойдутся. У меня тоже знакомцы на высоких постах есть… Скажи, Маликов, а у твоих знакомцев ещё такие машины есть?
Вообще с Тарасовым можно дело иметь, вполне адекватный командир. Ему бы в снабженцы пойти, интенданты, он бы там был как рыба в воде. Но тот боевой командир, и вроде неплох на своём месте. Конечно полк понёс потери, в основном от авиации, но и ударили по противнику неплохо, вели бои хорошо, в окружении побывали, я общался с теми, кто был старожилом, узнавал. Там дальше передали оставшиеся машины другому полку и их вот в тыл на пополнение, вполне возможно передадут другой дивизии, бойцы об этом говорили, видать от командиров слышали. Полк был Двадцать Четвёртым, входил в состав Двенадцатой танковой дивизии, Восьмого мехкорпуса. Вырвался из окружения, вёл бои, но вот направили сюда. И Тарасов стал командиром недавно, это я не сразу узнал, до этого был подполковник Волков, но он получил тяжёлое ранение и был эвакуирован, тут и принял полк Тарасов, направили из штаба мехкорпуса, это было тридцатого июня. Интересная история, но как я уже сказал, с ним вполне можно иметь дело, понимающий командир. И главное, у нас «КВ», это были «единицы» всего пять на полк, а нужно две полные роты минимум сформировать. Поэтому я не определённо пожал плечами и сказал:
— Я же с осназом НКВД немцев спящими резал, освобождали лагерь военнопленных, меня за своего приняли, двум десяткам солдат глотки вскрыл, мне они много что могут дать. А таких танков на том эшелоне, что они угнали, кажется из Белоруссии, было двадцать. Пять у вас.
— А твой «три-четыре»?
Мы не спеша пошли прочь по траве, у опушки, пока танками занимались перегонные экипажи, тот привёз десять человек, и капитана, в его роту войдут эти машины, по двое бойцов на машину, и двух техников. Те «КВ» знали, осваивали быстро, уже запустили у двух движки, ревели, вот и отходили, чтобы шум не мешал.
— Другой эшелон, там шесть машин, осталось пять. Немцы их захватили, на запасной путь отогнали, а наши ночкой тёмной увели, и даже до Москвы довели без проблем. Те ещё хомяки, щёки добычей набивают только так. Этим они мне очень нравятся.
— Сладко говоришь. Знаешь, начальник штаба твоего батальона, просится в линейную роту. Могу перевести его командиром роты тяжей, а тебя на его место. При этом снимать с командования танком, не буду. Он твой, слово я держу.
— И за это пятнадцать «КВ»?
— И пять «три-четыре».
— Так-так, товарищ подполковник, не гоните коней. «Тридцатьчетвёрки» — это мой резерв, если в бою свою машину потеряю, чтобы безлошадным не быть.
— У меня средних машин и тяжей почти нет. Шестнадцать «три-четыре», и вот с этими десять тяжей. Нужно больше. Скребём откуда можем, но нет их. А лёгкие, они же горят как спички. Второй батальон почти весь из разных лёгких машин.
— Да я не против отдать, чего мне их солить, но за должность начштаба, и пятнадцати «КВ» хватит. Даже переплата идёт. За эти пять средних что могу получить?
— Хм, понял тебя. Да, тут я что-то зарвался. Звание лейтенанта через пару недель как в должность начальника штаба батальона вступишь. Сразу не могу, не поймут.
— Ну в принципе пойдёт, договорились. Думаю, за ночь парни доставят технику, завтра утром всю получите, договорились? — протянул я руку.
— Договорились, — крепко тот пожал её.
На этом мы с ним на «эмке» поехали обратно к месту дислокации полка. Ротный, что получил свои машины, сам их перегонит. А меня сразу оформлять в начальники штаба. Старший лейтенант Васюк, которого переводят в командиры роты тяжёлых танков, лучась довольством, давно хотел уйти в боевые части, охотно, до вечера передавал дела. Да там шесть человек, считая меня, плюс «полуторка», со штабным имуществом, вот и всё. Я вообще считаю в танковых батальонах штабы не нужны, только мешают управлению, но тут такие штаты и уставы, не вывернешься. Пусть звание моё для этой должности низкое, но скоро повысят, там уже пусть с трудом, но буду тянуть. Что по поводу передачи машин, то что мне их на самом деле солить? Год-другой и они устареют, а танки уже сейчас нужны. Полку они очень важны, и очень нужны, я сделал свой небольшой гешефт, который Тарасову ничего не стоил, и тот получил то, что хотел, почему бы нам обоим не порадоваться? Кстати, выходное разрешение получил, на ночь я отбуду принимать машины, на меня ответственность за это положили, встреча там же где и в прошлый раз, но утром. Так что отбыл, а всё, я уже начштаба первого батальона, и к тому лесу. Устроился в глубине леса, достал обоих големов, они охраняют, а я в палатке, взводную поставил, чего в тесноте, миловался с обеими сёстрами. А то мало времени было, постоянно на глазах, так что хоть сейчас оторвался. Кстати, за всё время я зарядил камни-накопители всех амулетов, и плюс три из тех что сделали в Варшаве. Так что дела идут, и тут амулет стоял и качался, я любую возможность пускал на зарядку. А под утро, когда я встал, девчата ещё в постелях нежились, умылся, сделал зарядку, поднял их, и завтракал с девчатами, то один голем доложился, что к лесу на двух машинах прибыла неизвестная группа в два десятка человек и чего-то ожидают.
Я тут же отправил их брать эту неизвестную группу, связать и допросить. Так что пока я завтракал, и с девчатами общался, всё было сделано. А чуть позже всё прибрал, девчат тоже, к слову у меня аурное хранилище качается, свободное место есть, пошёл встречать комполка. Танки уже стояли в ряд, там на охране один голем. Сообщил что пыль с одной стороны, наши едут колонной, и в этот раз Тарасов мне вполне верил, взял нормально людей, четыре машины полные бойцов-танкистов и он на «эмке». Я как раз выходил на опушку, когда те подъезжали, и к слову на виду стоял мой боец, в камуфляжном комбинезоне, «ППД» на боку висит, кобура пистолета, три ножа. Один в наплечных ножнах, другой на ремне и третий за голенищем. Пилотка со звёздочкой, в открытом вороте видно знаки различия сержанта госбезопасности. Вроде как осуществляет охрану техники. Вот только лицо платком закрыто, лишь глаза видно, иначе все поймут насколько мы похожи, как близнецы. А с комполка приехал особист, и вот уж кого я не ждал, тот вышел и осмотрел моего голема, приказным тоном велел: