— Сержант, представьтесь.
Подобные моменты, если бы возникли, на всякий случай, с големами я обговорил, поэтому что дальше делать тот в курсе. Тем более я незаметно показал три пальца, это значит действует по третьему варианту. Осмотрел особиста и спокойно сказал:
— У тебя нет полномочий мне приказы отдавать. Исчезни с горизонта.
У того аж глаза на лоб полезли, а голем повернулся ко мне и спросил:
— Женя, это что за подстава?
— Я же не знал, что комполка меня так подведёт. Раньше вроде адекватный был.
Тот аж поперхнулся, но всё же сказал:
— Особист настоял с нами ехать, я ничего не мог сделать.
— Женя, чтобы я больше этого хмыря и его людей не видел, — голем ткнул пальцем в подполковника. — Ты меня понял?
— Понял, — кивнул я головой расстроено, и повернулся к Тарасову. — Ну спасибо вам, теперь и мне этот канал закрыт.
— Так это тот самый осназ?
— Да, ухорезы осназа НКВД.
Голем на это только головой с укоризной покачал, тут особист очнулся, и рванул из кобуры пистолет, наставив его на голема.
— Опустить оружие, сволочь, поднять руки! — заорал тот.
На это голем пошёл на особиста, тот выстрелил, на что мой боец увернулся. Раздалось ещё три выстрела, почти в упор, от которых боец так же ловко увернулся, и отбив руку с пистолетом, просто одним движением свернул тому шею, отбросив изломанное тело в сторону.
— Весело у вас тут, — сказал голем. — Надо будет послать группу его командованию, выяснить какого хрена те не в свои дела лезут. Ладно, принимайте танки. И решим вторую проблему.
Тарасов, что удивлённо смотрел на тело особиста, тряхнул головой, и посмотрел на меня:
— Какое дело?
— Ах да. Тут мой бывший комбат со своими людьми приехал. Ему слили информацию, что у будет пополнение танков в полку, решил чином надавить, раньше вас приехав, и увести технику. Его бойцы взяли, там у машин своих связанные лежат, под охраной. А вас ждём, что решите с ними.
— А откуда он узнал?
Тут ответил голем.
— После допроса, без применения спецсредств и пыток, смогли узнать, что ваш зам Алексеев сообщил. Они знакомы.
— Вот гадёныш, — покачал комполка головой. — А что, Ольнёв мёртв?
— Мертвее не бывает. Мы вообще-то торопимся, вы будете принимать технику? Или валите, и мы отгоним её обратно?
— Будем, — решительно сказал комполка и начал раздавать приказы, танкисты, что всё прекрасно слышали, они построены у машин были, стали принимать технику.
Там уже командиры определяли кому какую, а мы с комполка и моим големом пошли дальше по опушке, и комполка, что пребывал в задумчивости, ситуация его явно выбила из колеи, сказал:
— Вчера приказ пришёл, как раз когда ты уехал, наш полк переформировывается в Шестьдесят Пятую танковую бригаду. Нужен третий танковый батальон, четвёртым будет мотострелковый. Как раз есть чем его вооружать.
— Интересные новости, — согласился я.
Тут мы подошли к машинам, их не видно от места стоянки техники, в ряд лежали связанные бойцы и два командира, включая комбата. Во рту кляпы, в основном их же пилотки. Тут второй голем, один в один первый. Тоже маска на лице. Комполка его с интересом разглядывал и явно сравнивал с первым, две копии тут были. А вот связанные с надеждой на нас смотрели, майор что-то замычал, задёргавшись. Мой старший голем передал комполка пачку документов, говоря:
— Вот их документы, сами дальше что хотите с ними делайте, а нам пора… Уходим!
Последнее тот громко крикнул, как будто рядом в лесу ещё бойцы осназа были, и эти двое убежали, мигом скрывшись среди деревьев, я же возмущённо завопил им вслед:
— Эй, а кто их развязывать будет⁈
Однако тех уже и след простыл, я же осмотрел связанных, и спросил у комполка:
— Может вы развяжите их?
— Лейтенант, — с весёлой злостью сказал Тарасов. — Не наглей. Сам развязывай.
— А я что рыжий? Чего я⁈ Да я этих ворюг палочкой потыкать побрезгаю. И вообще, почему мы должны этим заниматься, когда бойцы есть? Бойцы, ко мне!
На крик вскоре примчалось два десятка вооружённых танкистов, им приказали развязать и освободить связанных. Майор, мой бывший комбат, только матерился, зло поглядывая на меня.
— Легко отделались, товарищ майор, целый, все пальцы на месте.
— А причём тут пальцы?
— При допросе бойцы первым делом их строгать начинают. Сам не раз видел.
Впрочем, продолжения разговора не получилось, технику угнали в полк, комбат канючил отдать ему несколько машин, что-то для августа с техникой уже напряг идёт. Помнится, такое было с сентября, в октябре и ноябре. А тут уже туго стало. Хотя может и в той истории так было, откуда мне знать, не в курсе. Однако почему комбат настроился так на наши машины, да с такой маниакальностью, это вызывает вопросы. Объяснил всё комполка, пока ехали обратно в полк. Тот с майором пообщался, выяснил мотивы. Выслушал жалобы. А тот считал эту технику своей. Я же его боец, значит всё должно было принадлежать ему. Больной на голову. Сам мне по рукам надавал, к мотострелкам отправил, и думает я как с Тарасовым буду с ним сотрудничать? Реально крыша потекла. Хотя комполка пояснил, что майор не на своём месте. Его до ужаса страшит передовая, он преподаватель, по его словам, я понял, что у майора панические атаки идут, и тот втемяшил себе в голову, что без тяжей ему не выжить, вот и шёл на всё. Да, с таким психозом на что угодно пойдёшь. Я даже головой покачал в удивлении. А по прибытию, продолжил дела по своей должности, документы не менялись, номер части и полевая почта остались те же, но многие штабные бумаги изменялись, или вносились поправки. Теперь у нас новая часть, скоро знамя получим, сдав старое. И да, со смертью особиста пошло следствие. Прибыли оперативники, начали опросы, особенно со мной, но я в большинстве пожимал лишь плечами. Знаю лишь позывные, в первые встретился с ними у Бреста. Фамилий те не называли, работают ликвидаторами. Это точно. Один майор госбезопасности всё хотел с ними пообщаться.
— Ну я могу передать, но не советую.
— Почему? — спросил тот.
— Это будет последнее, что вы увидите в жизни. Их лица. Их и я не видел. Если они придут к вам, значит им поступил приказ на вашу ликвидацию. Его командир сидит очень высоко, и он вполне может отдавать такие приказы, полномочий хватит.
Именно этот разговор как-то всё прекратил, заглохло следствие. Вот и потянулась служба. Шестого августа, даже раньше срока, я получил кубари лейтенанта, по бумагам тоже провели. Тарасов молодец, слово держит. Бригада формировалась спешно, но техникой пополнена полностью, и уже одиннадцатого августа поступил приказ, грузиться на платформы, и вскоре стало ясно, идём на Смоленск. Нас включили в Тридцатую армию генерала Хоменко, что контратаковала немцев. Там нужны тяжёлые танки для пробития обороны на глубину и выхода на оперативный простор. А это я подслушал разговоры командиров в штабе бригады. Ну и вот после погрузки, пока мы на первом эшелоне двинули в путь, устроился на полке в купейном вагоне, размышлял. А было что вспомнить за последние дни. Помните, у меня медальон почти пустой? Был им, только боезапас и топливо от танков оставил, так я его пополнил. Оставил одного голема на моём месте. Тот в моей форме изображал меня, к слову получилось неплохо, сутки отсутствовал, вернулся никто и ничего не понял, службу тот нёс неплохо. Даже на совещании в штабе бригады был. Сам я как стемнело вылетел на «Шторьхе» в сторону Минска, и да, побывал на том складе, где хранятся «Т-28», и все забрал. В два приёма. Пятьдесят ушли, десять нет. Так я отлетел в сторону, нашёл густой лес, в центре болот, с хорошей поляной, и в лесу спрятал сорок танков, и вернулся за остальными, заодно запчастей для них набрал. А эти сорок танков моё НЗ. Второй голем с охраной хорошо сработал. Не мешали.
Остаток ночи и утра посетил три пункта сбора трофейной техники, искал их летая над недавно захваченными территориями, и оставшееся свободное место занял двумя «КВ-2», их наличие удивило, тремя «КВ-1», четырьмя «Т-34» и пятью «БА-10М». Из автотехники две «эмки», новые на вид и пулями не побиты, три «ЗИС-5» с крытыми кузовами и одна санитарная машина на базе автобуса. Плюс три машины с пулемётными зенитками на базе «Максимов» в кузовах. Всё на ходу, явно с сухими баками брошено. Пока я день отсыпался, голем работал, все тяжи снарядил, боезапас на место, топливо, ввёл в строй. Я ещё помог с «тридцатьчетвёрками», когда проснулся, и до темноты в порядок их привели. Там вернулся обратно к столице, и поменялся обратно с первым големом, заслушав его доклад. А до отбытия бригады на фронт, големы всю технику ввели в строй, как и двенадцать «Т-28», остальные эти трёхбашенные машины пока не на ходу. Не успели с ними. По прибытию на фронт, нашу бригаду сосредоточили на северном участке армии, в состав которой вошли, места вполне удобные, не болота, и дальше мы двинули. Кстати, состав батальона такой, первая рота десять «КВ-2», вторая, восемь «Т-34», и третья рота десять «БТ-5». Это ещё прилично, наш Первый лучший в бригаде был. И эти «БТ» как раз те, что комбату моему бывшему не достались. Кстати, насчёт него, сняли его, тот напился и истерику устроил. Суда не было, сняли одну шпалу и отправили возмещать потери, в одну из танковых дивизий на передовой. Даже непонятно хуже тот себе сделал или нет. Вообще непонятный чел.
А двинули мы хорошо, «КВ» впереди, средние танки за ними, и лёгкие подчищали. Вообще я пользовался немалым авторитетом среди простых танкистов, осназовцев видели многие, и оценили их как великих бойцов, особенно впечатлило как один, не смотря на стрельбу по нему в упор, сблизился, и голыми руками убил особиста. Защищал свою жизнь. Ну и мне там перепало от них. Тем более в курсе, что я помогал добыть танки. А в наступлении, комбат мой, капитан Сапега, командовал не совсем правильно, на что я указал, сообщив о потерях, что понесёт батальон. Тот меня послал, хотя ранее вроде общались нормально, и комиссар батальона неплох. И батальон, когда подошли к укреплениям у деревни, понёс потери. Атаковать в лоб, без артподготовки, а мы могли её дать, «КВ» для этого есть, без фланговых обходов… В общем, врезал я Сапеге так, что он покатился по земле. Деревню мы взяли. Шесть танков потеряли, два безвозвратно, горели, с экипажами, четыре можно восстановить. Ремонтники обещали. Знаю, что старшего по званию ударил, но я всех танкистов по именам знал, для меня была тяжёлой потерей их гибель. В общем, орал я на этого придурка