иказ о моём переводе, потому как он не первый, четвёртый, но остальные ранее комбриг успешно отбивал. А этот уже так отменить не удалось, прямой приказ командующего автобронетанковым управлением. Меня снимали с батальона, и новое направление, в формирующуюся Первую отдельную танковую бригаду полковника Хасина. Она в Москве формировалась. Неделю уже. Так что всё оформили, сдал батальон командиру первой роты, его повышали, а меня на эшелон, на машине до станции подкинули, и вот уснул, благо свободное место в купе санитарного эшелона было. Для медиков купе. Всё равно хозяин на дежурстве.
Вот и встаёт вопрос, а какого чёрта это было сделано? У меня с Тарасовым отличные отношения, мы с ним вась-вась были. Вон мы уже несколько дней приводили себя в порядок. Я передал все оставшиеся машины во второй батальон, а свой пополнил. Тут Тарасов договорился со мной, передал двадцать «Т-28», десять в мой батальон, по пять в два других. Потом двадцать самоходок «артштурм», мол трофеи осназа, а я у них любимчик. Тут тоже десять мне, другие десять по пять в другие батальоны. Этого пока достаточно. Потому как личного состава едва на эти машины хватало. Да и не хватало, получили пополнение, осваивали. Многие эти бронемашины в глаза не видели. Да, передал ещё две пулемётные зенитки счетверённых, и два «ДШК», усилив в зенитную часть бригады, нам дивизион положен и Тарасову сильно не понравилось, как нас кинули с прикрытием. Так что формировали пока дивизион из двух батарей, установки ставили в кузова машин, один взвод у меня, «ДШК» штаб бригады охраняют, и ещё взвод у первого батальона. Остальные пока ждут, когда придут ещё. Я же развёл руками. Что было, передал. Вот мы отдыхали, пополнялись, технику осваивали, а тут такое, приказ о переводе. Да ладно бы снова командиром батальона, так ведь с понижением. Снова в начальники штаба танкового батальона. А ведь Тарасов как выцыганил технику и вооружение, он сообщил, что я представлен к Герою, уже все бумаги подписаны, в Москве, его знакомые проводят. И меня, и его, да и ещё двенадцать человек что к Герою представлены, активно проталкивают на награждение. А тут раз и меня забирают. Мата не хватает.
А понять почему не сложно, и сам догадался, хотя комбриг уже вызнал по своим каналам. Всё что могли наши выгребли, идут с Дальнего Востока другие машины эшелонами, но они все лёгкие, бои показали, что те ни о чём, но кто-то слишком умный вспомнил про меня, я про Хасина, тем более рапорты от Особого отдела бригады, что за мной следит, поступают регулярно. Интересовала бронетехника, что появляется из воздуха, это фигурально, про то что я с осназом дружу и те мне подкидывают добычу, известно, да и официальная моя версия, вот и решили так штаты бригады пополнить. Полковник, что оббивал ступени лестниц разных ведомств, пришёл в автобронетанковое управление и сказал, хотите ввести мою бригаду в штат и направить на передовую? Дайте машины. Или того, кто это может сделать, например, Маликова. А про меня уже изрядные слухи ходили. Мол, отдаст, всё что нужно, куда он денется? Знаете, посылать я умею хорошо, ничего он не получит. А из принципа. Вот такие дела у меня. Да, бывал несколько раз у немцев в тылу, наконец достал связной «мессер», удобная машина. Потому что «Шторьх» — это для полётов на близкие расстояния, «Каталина» в дальние. И не было средней дальности машины, вот «мессер» эту нишу и занял. И по новым штатам теперь в бригадах два танковых батальона и один мотострелковый. Штаты постоянно меняли, в основном в сторону понижения, теперь в штате должно быть шестьдесят один танк. Тарасов жуть как не хотел отдавать один, да с техникой, но похоже придётся, отдаст как прикажут, ничего не поделаешь, но это уже его проблемы. Зная Тарасова, все тяжи и новые машины с самоходками он у себя оставит, а всё старьё, побитое и не раз чинённое в тот батальон, что придётся передать. Тот ещё жук.
Что по големам, то я их использовал чисто как разведку и диверсантов. Никаких прямых боестолкновений, тихо ночами вырезали целые расчёты артбатарей. Орудия потом забивая мусором подрывали. Снимали часовых и вырезали спавших солдат. Да только в полосе наступления бригады, что и облегчило её движение, те под пятнадцать тысяч солдат и офицеров уничтожили, в большинстве тыловых частей, но не редко и боевых. Были и ВВС подразделения. Немцы кстати о таких ночных акциях знали и сторожились теперь ночами целыми подразделениями. Потом в полосе прорыва кольца тоже по тылам работали, хорошо артиллеристов проредили. Тут общее количество под шесть тысяч. У них нет амулетов, ни личной защиты, ни сканеров, что сильно сужало их возможности, но всё равно и без них те грозные бойцы. Поэтому я и использовал их с осторожностью. Никаких лихих наскоков. Немцы обнаруживали уничтоженные подразделения только утром, когда големов и след простыл. Или, когда орудия начинали рваться. Те порядка полусотни дивизионов разного калибра так в ноль стёрли. Также в полосе наступления бригады, те уничтожили полностью венгерский пехотный полк. Я и тут с европейскими добровольцами воевать собирался, уничтожать полностью. Что обидно, хранилище пустое. Ну точнее на треть занято, пятьсот тонн, мои запасы. Там топливо разное, боеприпасы. Хотя последних мало, часто были задержки с подвозом, свои запасы использовал, особенно когда кольцо прорвали и оборону держали. Из бронемашин шесть «Ганомагов», четыре пушечных броневика и одна «тридцатьчетвёрка», и всё, девятьсот тонн после пополнения техникой состава бригады, пока пустыми были. Я собирался посетить тылы и свой схрон, но не удалось, перед вылетом вызвал Тарасов и дальше знаете, а там в сопровождении, да как раз особист ехал на станцию, посадили, он же старшего врача эшелона и уговорил меня взять, и вот мы в пути.
А так сходил умыться, потом зарядку сделал в купе. Да там даже в коридоре раненые лежали, ходить неудобно, ну и вскоре первым покинул эшелон, когда тот встал на выгрузку. Любопытно, меня окликнул незнакомый лейтенант-танкист, высматривал кого-то, теперь ясно кого, и пригласил проследовать за ним. Там «эмка» чёрная ожидала и до штаба бригады. Смотри как встречают, адъютант комбрига был, но моего решения это не изменит. Хасина не было, отбыл куда-то срочно, вызвали, и меня быстро оформили начальником штаба во второй танковый батальон, тут всё по новым штатам было. Людей вроде хватало, мне сообщили что в батальоне всего двенадцать танков и все пулемётные «БТ-2». Не знал, что они сохранились, думал все сгинули в боях у границы. А эти видимо с Дальнего Востока перекинули. Ну да, отдали что самим не надо. Однако пусть пулемётные, это всё же танки, будем воевать тем, что есть. Так что расписался во всех нужных бумагах, дальше представили бойцам штаба батальона, командирам этого же батальона, политсоставу, и вот начал осваиваться.
Капитан Козин, комбат, зашёл в комнату, где я разместился за столом, сводил дебет с кредетом, да, штабная работа это и бухгалтерия, и спросил:
— Скажи. Маликов, когда танки будут?
— Не знаю, это вам, товарищ капитан, нужно к снабженцам. Вроде слухи идут что танков нет, совсем нет. Шестнадцать бригад танковых формируется, всем нужны.
— Не понял, комбриг же сказал, что ты всё достать можешь.
— Для своей бригады, вполне мог бы, — не стал я юлить. — Вашей нет.
— Так ты же в нашей? — не понял тот.
— Моя бригада, далеко, я к вам с понижением не просился. И там мы с комбригом имели хорошие договорённости. Он меня к Герою представил за прорыв кольца окружения, обещал, что скоро наградят. А тут к вам, прощай награда. Да я ржавого гвоздя не дам. Как бригада воевать будет, проблема не моя, за это отвечает комбриг, вот и пусть отвечает. А я честно воевать буду, немцев хорошо бить умею.
— А приказ если?
— Да начхать.
— Могут под суд отдать.
— Да по хрену.
Тот постоял и вышел с задумчивым видом, похоже многие его планы рухнули. Ну да, на шару за мой счёт всё получить, ищите других дураков. Страна обязана всем обеспечить? Вот и пусть обеспечивает. На моей шее въехать в рай не получится. И батальон этот я снабжать тоже не буду, он Козина, не мой. А вечером и с Хасиным поговорил, тет-а-тет, ничего скрывать не стал, поорал и отпустил, велел подумать. Нечего тут думать. Так дальше и шла служба. На уступки я не шёл, уговаривали часто, даже поставить на батальон обещали, и сняли один кубарь, искали и нашли к чему придраться по службе, но это всё. А тут вызов в Кремль и награждение Звездой Героя, с орденом «Ленина». Молодец Тарасов, может. Так меня сразу в штаб бригады и Хасин стал снова требовать машины, мол, награду получил, давай машины. Я от возмущения даже не сразу и смог ответить. А они тут причём⁈ Наградные Тарасов пробивал, и пробил, за это получил что хотел, а я награду. Хасин тут и рядом не стоял. Так и ответил. Сняли с начальника штаба батальона и поставили командиром танкового взвода, что не имел танков. Карьера наоборот. Командиры батальона волком смотрели, как же, ничего не дал, а им обещали, но мне это как с гуся вода. Три недели с этими делами пролетело, начало октября, немцы всё же начали окружение Киевской группировки войск, пусть и заметным опозданием, и бригаду сняв с места, как и ещё четыре, направили на передовую, под каток немецкого прорыва. Лишь бы их притормозить. За это время батальону дали только четыре новых «тридцатьчетвёрки». С горьковского завода, надо сказать так себе машины, плохая сборка, танкисты сами всё переделывали, и всё на этом. Так и двинули. Кстати, я так и не командовал танком, лишили меня такой возможности в отместку. Как мотострелки мой взвод был.
Забавно, но в батальоне числится ещё шесть «КВ-1» и семь «тридцатьчетвёрок», по бумагам, но в действительности их нет. А тут решили с этой стороны нажать, мне выдали приказ обеспечить часть техникой, мол, она уже оформлена на батальон, где я числился, не будет техники, на меня запишут их угон. Это идея начштаба. Техники понятно не было, но покарать не успели, с утра следующего дня бригаду срочно сорвали, загрузили на эшелоны и отправили в сторону Киева. Так что встречал я немцев как трижды орденоносец и ГСС, в звании лейтенанта, командира танкового взвода, без танков. И да, с Хасиным я поговорил прямо. Если бы со мной договорились через Тарасова, не трогая, что-то пообещав и сделав, утром деньги, вечером стулья, тот бы получил что хотел, я в принципе не против. А с той дичью что он творит, кроме кукиша он от меня ничего не увидит. После этого аферу с танками на бумаге и провернули. Закончить только не успели, уже не до этого было. Сутки гнали как на пожар, ночью уже разгружали, эшелоны подходили, нас на трёх перекидывали, дальше спешным маршем двинули, а уже с утра, без разведки, без перегруппировки, с колёс, прямо в бой. Только и знали, что там дальше деревня и там уже немцы. Нас вёл проводник, сопровождающий из штаба Юго-Западного фронта. А было девятое октября, и в бой. Причём, для немцев стало полной неожиданностью наше появление, ночь была, авиаразведка не успела сообщить о нас, поэтому выбили мы немцев, я катил на броне одного из танков «БТ», дальше спрыгнул и как пехота бежал в атаку. Личная защита на мне, порядок.