– Прыгайте быстро! – скомандовал сержант.
В автобусе было жарко. За рулем сидел потный круглолицый мордоворот с погонами младшего сержанта и лениво потягивал пиво из бутылки.
– Все сели? – спросил он, не оборачиваясь, и бросил пустую бутылку через открытое окно на газон.
– Гони, – махнул рукой вперед Сукорюкин. – Времени в обрез. За полчаса доехать надо.
– Нет проблем. Держитесь крепче, – ухмыльнулся водила.
Двери автобуса закрылись, и он рванул с места. На повороте при выезде на улицу его ощутимо накренило.
Сидящий со мной по соседству Кожура весомо навалился на меня.
Автобус мчался по улицам, виляя задом и обгоняя авто. В нем все скрипело, хрипело и лязгало.
– Наш путь на кладбище! – послышался сквозь этот шум чей-то возглас.
– Отставить разговоры! – прикрикнул Сукорюкин.
Я не забывал смотреть по сторонам. Дома, машины, люди. Мы выехали из исторического центра с его старыми зданиями. Автобус покатил среди новостроек, и я снова перестал понимать, где мы. Вскоре выехали на загородную трассу. Водила втопил педаль газа на полную. Движок дико взревел, готовый взлететь из-под капота.
По сторонам дороги раскинулись поля с перелесками. Вдали просматривалась малоэтажная застройка каких-то поселений. Изредка на обочинах мелькали плакаты с разными социалистическими лозунгами.
Трасса с разделительной полосой была широкая. Справа промелькнул дорожный указатель с надписью «п. Емельяново». И это были знакомые для меня места. Мы ехали на запад.
Поселок раскинулся на километры справа от дороги своей малоэтажной застройкой с огородами.
Развязка в разных уровнях. Мы сворачиваем по ней налево и несемся дальше. Да мы никак в аэропорт рулим!
Не ошибся. Поворот направо. Дорога рассекает лес.
Жилые пятиэтажки справа. Слева широкая площадь с автомобилями. За ним стеклянное здание аэропорта. Само собой, что здесь оно не такое, как там у нас. Здание похоже на гигантский аквариум. По верхней кромке фасада надпись объемными красными буквами «Аэропорт Красноярск». Над входом в здание огромный портрет Ленина из цветной мозаики.
Проезжаем мимо, сворачиваем налево и через ворота в бетонном заборе выруливаем прямиком на летное поле.
Автобус останавливается возле большого серого самолета с красными звездами на бортах и крыльях. Самолет неизвестной мне модели. Его объемное брюхо в хвостовой части открыто. Неподалеку стоит пара вертолетов. Вдали виднеются еще несколько крылатых машин. Слышен звук реактивных двигателей. Пахнет керосином.
– Выходим! – командует Сукорюкин.
Мы выбираемся из автобуса.
– Загружаемся, быстро! – Сукорюкин показывает на зияющее чернотой нутро самолета. Мы взбегаем туда по широкому пандусу.
Внутри самолета все пространство доверху заставлено какими-то ящиками, тюками и контейнерами.
– А где? – недоуменно озирается по сторонам Кожура. – Где тут сидеть? Где кресла?
– А тебе, что? Салон люкс подавай? В нашей попутке вот на этой доске будешь сидеть, – Сукорюкин тычет пальцем на узкую деревянную скамью вдоль борта. – За пять часов полета не развалишься. Все лучше, чем на поезде в вонючем вагоне четверо суток пилить.
– А куда летим? – полюбопытствовал я.
– Наш путь на запад. Ленинград. Сертолово, – ответил он.
– А часть? Номер части какой?
– А тебе зачем? – насторожился сержант.
– У меня друг служил в Сертолово-2, – нашелся, что ответить я. – В мотострелковой части служил.
– Да, мы туда и направляемся. Военная часть 37551. Это наш двести семидесятый гвардейский мотострелковый Ленинградский Краснознаменный ордена Кутузова полк, – гордо ответил сержант. – Этот полк ведет свои традиции от Копорского полка, созданного еще царем Петром Великим более трехсот лет назад. Понял, куда ты едешь, симулянт? Мы там из тебя настоящего воина сделаем!
– Понял, – едва слышно ответил я мгновенно пересохшим горлом. Было от чего. Это была та самая часть, где я служил в своем мире несколько лет назад.
Глава 6
ЛЕНИНГРАД – ПИТЕР – СЕРТОЛОВО
Мы расселись в рядок на скамью, словно птицы на жердочке. Пандус медленно поднялся, подобно челюсти бегемота, и закрыл брюхо самолета. Иллюминаторов в его бортах не было и внутри стало темно, но темнота была недолгой. Под потолком тускло зажглись несколько ламп, превращая темноту в сумрак.
– Послышался свистящий звук реактивных двигателей. Самолет дрогнул, и я всем телом ощутил, как он медленно покатил по бетону.
Звук нарастал. Самолет остановился, корпус его задрожал, а затем рванул вперед так, что мы едва не слетели со скамьи.
Взлет.
Тряска резко закончилась. Звук двигателей ушел куда-то назад. Заложило уши, но вскоре отпустило.
Мы летим.
Впереди пять часов полета. Еще максимум часа полтора пути от Питера до Сертолово. Менее чем через семь часов я вернусь в часть, где служил. Но какая она здесь?
Интересно, какое оружие у местных пехотинцев? Все те же АК-47 или что-то новое? А что может быть тут нового? Этот автомат настолько прост и неприхотлив, что его трудно сделать лучше. Разве, что какое-нибудь лазерное оружие типа фантастического бластера? Помню, как от нечего делать мы, уже, будучи смотрящими на дембель, вечерами соревновались в разборке-сборке автомата на время. Я мог это сделать менее чем за двадцать пять секунд. Стрелял я тоже неплохо.
Впрочем, судя по тем черным танкам, которые я видел, вполне возможно, что и стрелковое оружие здесь уже другое. Может быть, и автомата Калашникова здесь никогда не было. А может и самого Калашникова этот мир не породил.
Ладно. Что гадать-то? Скоро узнаю. Все узнаю.
* * *
Историческая справка:
Сертолово (фин. Sierattala) – город (с 1998) во Всеволожском районе Ленинградской области. Центр муниципального образования Сертолово.
Слово Сертолово – «Sierattala» – финского происхождения, в переводе – «перемещенный», такое название обусловлено историческими событиями: переселением финнов в начале XVIII века поближе к Петербургу.
По данным 1862 года деревня Сертолово, расположенная при речке Безымянной, отстояла по Выборгскому почтовому тракту в 27 верстах от Санкт-Петербурга и относилась к Осинорощинской волости Санкт-Петербургского уезда. В деревне насчитывалось тринадцать дворов, в которых жили 32 человека мужского и 39 женского пола. Население было преимущественно финским.
В Осинорощинской волости находились также деревни Черная Речка, Лупполово, Дранишниково, Мендсари, Мистолово, Порошкино, Корабсельки, Юкки, Осиновая Роща, Дыбун, платформа Графская (ныне Песочная) и платформа Левашово. В деревнях Лупполово, Мендсари, Юкки, Дыбун имелись земские школы, а в Юкках, кроме того, был фельдшерско-акушерский пункт, в Графском – врачебная амбулатория. В 1939—1942 годах финское население было принудительно выселено.
В 1936 году начал строиться военный городок, состоящий из жилых районов Сертолово-1, Сертолово-2, Черная Речка, Осиновая Роща и Гарболово.
С сентября 1942 Сертолово оказался в блокаде. Для ведения боевых действий использовалась железнодорожная ветка. Во время войны застройка населенного пункта была сильно разрушена: в жилых районах Сертолово-1 осталось три, а в Сертолово-2 – два, четырех этажных 24-квартирных дома. Массовое жилищное строительство началось с 1952г. и особенно интенсивно – с 1966г. в основном для офицеров запаса. Строительство многоэтажных домов и зданий соцкультбыта началось в 70—80 годы.
В 1969 – 1974г.г. были оборудованы четыре скважины по улице Заречной, а в1977г. – подведена Невская вода. В октябре 1965г. началась газификация поселка. Подъем жилищного строительства сопровождался быстрым ростом населения: с1969 по 1989г. численность выросла на 12 тыс. и составила 15 тыс. чел.
В 1962 г. на базе цеха по распиловке древесины (КЭУ ЛенВО) был образован Сертоловский деревообрабатывающий комбинат. В 1965г., после введения новых цехов (столярного и металлоконструкций) он получил название Сертоловский деревообрабатывающий промышленный комбинат. Строительство осуществлялось в основном по проектам института «Военпроект-407».
27 октября 1998 года, Законодательным собранием Ленинградской области был принят областной закон №40-оз «Об отнесении посёлка Сертолово Всеволожского района к категории городов областного подчинения».
(«Леноблинформ»)
* * *
Тычок в бок справа заставил меня повернуть голову. Кожура украдкой совал мне пластиковый стакан.
– Держи. Добрые люди передали.
Молча мотнул головой.
– Тогда дальше передай.
Слева от меня сидел Роман. Он был последним в ряду.
– Не хочу, – отказался и он. – Я от водки в самолете блюю.
– Слабаки, – презрительно скривился Кожура и опрокинул стакан себе в рот.
– Откуда вонища! – послышался возглас Сукорюкина. В отличие от всех нас, он лениво валялся на объемном брезентовом тюфяке. – Кто бухает? Признавайтесь, суки! Что молчите? Кого бухим засеку, тот на очке в части сгниет, бля! Вы в колыбель революции летите! Чтобы все имели вид крутой и трезвый! Поняли? Кто не понял?
– Товарищ сержант! А нас на экскурсии в Ленинграде будут водить? – спросил кто-то из новобранцев.
– Ты мне зубы не заговаривай! Какие еще экскурсии?
– Я в Эрмитаже хочу побывать. Там, говорят, красиво.
– Ага, сейчас! – Сукорюкин отрывисто хохотнул, будто отрыгнул. – Экскурсии у тебя будут на учебное поле, строевой плац и стрельбище. Там тоже красиво. Красиво, когда мотострелковая цепь идет в наступление, красиво, когда строй солдат, как машина чеканит шаг, красивы трассирующие пули ночью. Вот это красота! Ты про все Эрмитажи с такой красотой забудешь!
– А увольнительные будут?
– Будут. Если будешь стрелять на отлично и выполнять все нормативы. Лучшие курсанты учебки у нас поощряются.
– А стрелять будем из автоматов? – не сдержал я любопытства.