Джон кивнул.
– Кроме того, – продолжил он. – В конгрессе выдвинута инициатива об установке вам памятника.
– Надгробного? – испуганно спросил Кожура.
– Ну что вы говорите! – возмутился Джон. – Надеюсь, что надгробия вам еще долго не понадобятся, и вы совершите еще множество подвигов. А это вам на память. Самое читаемое печатное издание в США.
Он протягивает нам три глянцевых журнала с яркими цветными обложками. На обложках наши физиономии крупным планом.
– О! Круто! – восторгается Кожура. – Дембельский альбом!
Мы машем на прощание руками и всходим по трапу.
– Хэллоу! – улыбается нам при входе высокая блондинка с объемной грудью.
Нам не до объемной груди. В просторном салоне свинцовая усталость кидает нас в мягкие кресла.
Я не помню, как мы взлетели. Уснул и спал всю дорогу.
Глава 21
ЗДРАВСТВУЙ СССР!
Меня разбудил Роман.
– Прилетели.
Лениво тащимся на выход. За бортом самолета нас встречает серый дождливый день.
– Гуд, бай, – провожает нас блондинка на трапе.
Спускаемся. Прямо перед трапом стоит полковник Зверев, распахнув руки, и с улыбкой шире этих рук.
– Богатыри! – восторженно вопит он. – Победители!
– Мы пытаемся, как положено по уставу приветствовать командира, но он машет руками и по очереди обнимает нас.
– Молодцы! Молодцы!
Тут же рядом стоит его бронированный полковой вездеход.
– В машину, в машину, – подталкивает нас Зверев.
Располагаемся на заднем сиденье. Зверев устраивается на свое место рядом с водителем Муратом из Туркмении.
– Здарова байцы! – широко лыбится Мурат и протягивает нам ладонь.
– Поехали, – хлопает нетерпеливо Зверев его по плечу.
Машина срывается с места и катится по летному полю.
Охранник возле открытых ворот в бетонном заборе вскидывает ладонь к голове и вытягивается в струнку.
Выезжаем на шоссе.
– Рассказывайте, – оглядывается на нас Зверев. В его глазах, не прикрытое любопытство. – Рассказывайте все по порядку. Ну, чего молчите? Кто смелый?
Кожура и Роман смотрят на меня. Пожимаю плечами.
– А что рассказывать? Сели в какую-то дыру. Потом этот вертолет стреляет по нам. Я его подбил. Потом отбили пешую атаку. Видим, раненая американка. Мы ее отвезли на самолете. По ходу дела уничтожили всех террористов. Вот и все.
– Все? – изумленно спрашивает Зверев. – Да это я и без тебя знаю из газет и телевизора. Ты мне подробности, подробности расскажи глазами очевидца, так сказать.
– Подробности? – я вновь пожимаю плечами. – А какие подробности? Взрывы, огонь, пыль на зубах. Плохо помню.
– Ну ладно, – машет Зверев рукой. – Там вас в части уже корреспонденты ждут. Они из вас все подробности выжмут. А как там Президент?
– Президент, как Президент, – неохотно отвечаю. – Мы с ним долго не беседовали. Он нас наградил и ушел.
– Мда, – мычит Зверев, глядя на наши медали. – Впервые в полку имени Ленинского комсомола будут служить бойцы с американскими наградами. Блин! Что за черт!
Слышится нарастающий вой сирены. Нас обгоняет и прямо перед нами тормозит милицейский автомобиль, заставляя Мурата крутануть руль и остановить машину на обочине. Из автомобиля выходят двое блюстителей порядка и направляются к нам.
– Бойцы, что случилось? – грозно спрашивает их Зверев через открытое боковое окно.
– Извините, товарищ полковник, приказано остановить, – хором сообщают они, прикладывая ладони к фуражкам.
– Кто? Кто приказал? – возмущается Зверев.
– Приказано ждать.
– Кого ждать?
Вместо ответа они смотрят в небо. Слышится нарастающий рокот, и я вижу вертолет. Это военный вертолет новейшей конструкции типа «Смерч». Он круто идет на посадку и касается лапами-опорами земли неподалеку от нас.
Часть борта вертолета открылась. Из него выходят какие-то люди. Приближаются к нам.
Первым идет человек в длинном плаще из черной кожи. За ним пятеро крепких ребят в черных кожаных куртках, галифе и сапогах. У каждого из них по большой кобуре на боку. Эдакие чекисты времен революции.
Зверев выходит из машины. Человек в плаще подходит к нему. Они о чем-то говорят. Зверев кивает.
Человек в плаще подходит к нам
– Товарищи бойцы, вам надлежит немедленно выйти и следовать за мной молча, – произносит он голосом, похожим на хруст льда.
Мы повинуемся. Словно под гипнозом в сопровождении чекистов идем за человеком в плаще.
– В машину, – командует он.
Забираемся внутрь вертолета. Там с десяток кресел, как в микроавтобусе. Наружный обзор раскрывается через круглые боковые иллюминаторы и прозрачную поверхность кабины управления, где за штурвалом сидит пилот. Он тоже в чекистской черной куртке.
Рассаживаемся молча, без вопросов. Облик этих людей не располагает к разговорам.
Чекисты занимают места по соседству с нами. Человек в плаще садится справа от пилота.
Борт закрывается. Всем телом ощущается легкий толчок, и вертолет плавно взлетает, набирая скорость. Горизонт расширяется. Вскоре земля скрывается за слоем облаков, а через некоторое время шум двигателей затихает. Лишь слышно, как потоки воздуха монотонно шумят, облизывая снаружи борта летающей машины. Но что вращает ей винт? Какое устройство?
Я смотрю в иллюминатор. Судя по тому, как под нами стремительно проносятся облака, скорость у вертолета, как у реактивного самолета.
Кожура и Роман тоже, как и я прильнули к иллюминаторам. Чекисты сидят с каменными лицами. Человек в черном плаще о чем-то время от времени тихо переговаривался с пилотом.
Полет продолжается недолго. Вертолет резко идет на снижение и пробивает облака. Под ними раскинулся огромный город. Вижу высокие башни с красными пятиконечными звездами на вершинах, стены из красного кирпича над темной лентой реки.
Да это же Московский кремль! Быстро же мы долетели сюда из Ленинграда на этой чудо – технике. Нас доставили в столицу? Но зачем?
С любопытством разглядываю Москву сверху. Неподалеку от кремля высится грандиозное здание с огромной статуей Ленина на вершине. Во дела! Это же Дворец Советов на месте храма Христа Спасителя. Выходит, что его все же построили здесь. Да уж. Этот колосс затмевает своими размерами и величием любой небоскреб Америки.
В моей памяти всплыли отдельные параметры этого сооружения. Насколько я помнил из лекций по истории советской архитектуры, этот дворец высотою 420 метров должен был стать самым высоким зданием в мире и различим человеческим глазом на расстоянии до 70 километров.
В моем мире ему не суждено было воплотиться в реальность, но он построен здесь, и я теперь его вижу с километрового расстояния во всех подробностях. Облицованный ослепительно белым мрамором, он сияет, как горный заснеженный пик в солнечных лучах. На его вершине статуя Ленина стометрового роста из блестящего монель-металла.
Потрясающий вид!
И что здесь еще интересного? Вижу много зеленых пространств. Успеваю заметить, что здесь нет строгих форм зданий Нового Арбата. Вдали просматриваются сталинские высотки со шпилями.
– Я борт семнадцать, борт семнадцать, – раздается голос пилота. – Готов к посадке. Разрешите доступ.
Вертолет закладывает вираж.
– Подтверждение принял… Так точно… Иду на посадку, – слышатся отдельные фразы.
Осматриваю кремль с высоты. Привычный вид. Те же башни, стены, храмы, дворцы, площади.
А вот и нет. Не все здесь, то же самое, что в моем мире. Здесь нет Государственного кремлевского дворца. Оказывается, на его месте сохранились древние постройки. Насколько я помню из курса истории архитектуры одно из них – это старое здание Оружейной палаты, построенное в начале девятнадцатого века. Выходит, здешние власти более бережно отнеслись к историческому наследию и не стали громоздить в самом сердце столицы каких-либо новых сооружений.
Пока я разглядывал кремль с высоты птичьего полета, вертолет резко взял влево и по низкой траектории пересек периметр крепостных стен со стороны Москвы реки. Оставив справа колокольню Ивана Великого, он замедлил полет, плавно опустился и коснулся опорами брусчатки площади напротив колоннады входа старого здания Оружейной палаты.
Борт открылся.
– Выходим, – командует человек в плаще.
Мы покидаем летучий агрегат и ступаем на древнюю брусчатку, озираясь по сторонам. Здесь безлюдно.
– За мной, – коротко бросает человек в плаще и направляется к широкому крыльцу.
Поднимаемся по ступеням. Чекисты следуют за нами. На крыльце двое из них забегают вперед и открывают тяжелые двери из темного дерева.
Заходим внутрь. Здесь просторный вестибюль, залитый электрическим светом. Прямо от входа широкая лестница. Перед ней пара чекистов. Они расступаются в стороны, пропуская нашу процессию.
Поднимаемся по лестнице на второй этаж. Там пустынный коридор со сводчатым потолком, красной ковровой дорожкой и монотонным строем дверей.
Идем в конец коридора. В его торце высокая двустворчатая дверь. За ней кабинет со столом под зеленым сукном из Сталинских времен и ряд стульев возле левой от входа стены. Справа от входа закрытая дверь под коричневой кожей. За столом еще чекист. Я отметил про себя, что лица у этих всех чекистов как на подбор на один типаж. Клонируют их тут, что ли?
– Чекист окидывает нас взглядом и вскакивает со стула.
– Доложи, – приказывает ему человек в плаще.
– Тот шустро скрывается за дверью. Вскоре возвращается и, молча, кивает.
– Заходим, – командует нам человек в плаще.
За дверью огромный кабинет. В нем сумрачно. На окнах плотные пурпурные портьеры. Их мрачно дополняет полированный черный стол, протянувшийся вдоль стены. За столом сидят какие-то люди. На стене тускло блестит разнообразное холодное оружие. Здесь десятки сабель, дюжина прямых мечей, витиеватые алебарды, щиты с чеканным узором на поверхности. Тут самая настоящая оружейная палата.
Далеко от входа на паркетном полу раскинулся массивный стол из темного дерева. Из-за стола поднимается человек. Все сидящие мгновенно встают по стойке смирно. Человек приближается к нам. Я его где-то видел ранее. Но где?