От страха у меня мороз побежал по коже. Я поняла, что это летун. Усилием воли я взяла себя в руки.
«Мне нужно получить как можно больше информации! – говорила я себе. – Нельзя поддаваться эмоциям!»
Я закрыла глаза и сделала несколько дыхательных упражнений. Затем помассировала определенные точки на руках, отвечающие за нервную систему. Мне стало немного лучше.
– Значит, ты самка летуна? – уточнила я.
Девушка подняла на меня глаза и кивнула. Но тут же поморщилась от боли, которую, видимо, причинял ей ошейник.
– Но ведь тебя как-то звали до обращения? – продолжила я. – Или ты от рождения летун?
– Нет, меня обратили совсем недавно, около месяца назад, – тихо ответила она. – Поймали в лесу и укусили. А потом я стала самкой. Раньше я носила имя Сонхи.
– Это на каком языке? – уточнила я, удивившись, так как девушка отлично говорила по-русски.
– Это корейское имя, означает «доброта и радость», – пояснила она.
Ее лицо немного посветлело, черты явно стали мягче.
– Ты кореянка, – пробормотала я.
– Самка летуна, – поправила она меня и снова стала угрюмой.
– А мы где? И почему ты прикована ко мне?
– Мы на одной из баз, – тихо ответила она. – И не вздумай делать резких движений! Мы очень высоко над землей. Эти сосны достигают в высоту до пятидесяти метров, к тому же растут на высоком берегу. Ты разве не слышишь шум моря?
Я уже окончательно пришла в себя. Явно пахло морской солью, йодом, слышались шум прибоя, крики чаек. Я огляделась. Под нами было плотное сплетение сосновых ветвей. Мало того, мы находились будто в крохотной комнате, стены которой образовали густые ветки с пышной зеленой хвоей. Я вспомнила, что у нас в тайге часто видела странные на вид аномалии у сосен. Казалось, что ветки растут хаотично и поэтому запутываются, образуя что-то типа гнезд на стволах. Обычно это было у самых верхушек. Бабушка говорила, что в народе издавна эти густые сплетения веток называли «ведьмины метлы». И сейчас мне показалось, что я нахожусь внутри вот такого «гнезда». Я попыталась разомкнуть одно из звеньев цепи. Сонхи наблюдала за мной с явным любопытством.
– И не пытайся, – минут через пять сказала она. – Тебе еще повезло, что сегодня полнолуние. И ночью будет совершен обряд. Мне тоже обещали, что я стану женой летуна по имени Рев. Именно он обратил меня, но до полнолуния я принадлежала всем, кто хотел, была без имени. Но я вела себя хорошо, не пыталась сбежать. И Рев пообещал мне, что с сегодняшней ночи я стану его официальной женой. Меня назовут Рева. И уже только мой господин будет решать, с кем я сплю. А тебя принес Вой.
– Да, – кивнула я, не оставляя попыток разомкнуть звено.
Но металл был прочным и совсем не гнулся. К тому же при малейшем резком движении шипы ошейника впивались мне в кожу.
– Вой очень сильный и авторитетный, – продолжила Сонхи, не сводя с меня глаз и придвигаясь как можно ближе. – На него заглядываются многие самки. И общественные, безымянные часто просят его совершить обряд именно с ними. Многие мечтают получить имя Воя и оказаться под его крылышком.
– Я не мечтаю, – пробормотала я, звякая цепью.
– Зря стараешься, – заметила Сонхи. – Отсюда не убежишь. База тянется вдоль берега на несколько километров и тщательно охраняется. Летуны несут круглосуточное дежурство на верхушках.
– Я лучше умру, чем стану самкой, – сказала я и ощутила, как снова наваливается отчаяние.
– И зря! – ответила она. – Зачем умирать? Покорись своей судьбе. Раз уж ты попала в руки Воя, то так тому и быть! Сегодня он тебя точно обратит и сразу сделает официальной женой. Полнолуние! Ты разве не любишь секс? – задала она вопрос, показавшийся мне неуместным.
– Только с любимым, – сухо ответила я. – А сношаться со всеми подряд, и тем более с мерзкими летунами, кажется мне отвратительным. И делать этого я не собираюсь!
Сонхи замерла. Ее лицо напоминало маску, глаза сузились и стали походить на темные щелочки.
– Помню еще и я, – забормотала она. – И у меня был любимый парень… Я жила в городе Байкальск. В выходные мы часто ездили на Байкал. Там так красиво! И вот месяц назад тоже отправились на пикник. Мы много выпили, и я поругалась со своим парнем. Ушла в лес. Там-то на меня и напал Рев. Он сразу повалил меня и укусил. Я потеряла сознание. А когда очнулась, то была уже здесь.
Я оторвалась от цепи и подняла на нее глаза.
– Значит, ты даже и не знаешь, где находится эта самая база? – уточнила я.
– Понятия не имею, – пожала она плечами. – Лишь видела, что мы на высоком берегу, что рядом море. Ну и Рев говорил, что жилища летунов на верхушках сосен, которые растут вдоль берега. И что территория охраняется. Боялся, что я сбегу. Да куда уж я теперь? Я самка!
Мне не понравилось, как изменилось выражение ее лица. Солнце начало клониться к горизонту, освещение стало более мягким. И я подумала, что с наступлением сумерек Сонхи может стать активной. И даже напасть на меня. Я, без конца дергая то цепь, то ошейник в бесполезных попытках освободиться, уже сильно поранила шею. И у меня выступила кровь. Она потекла из-под ошейника и привлекла внимание Сонхи. Я увидела, как раздулись ее и без того широкие ноздри. Ее остановившийся взгляд был направлен на мою шею, и я провела рукой. И увидела, что мои пальцы в крови. Сонхи уже не выдерживала. Ее лицо приняло хищное выражение, рот раскрылся, показались клыки. Она зарычала, и я резко отодвинулась. При этом ошейник впился мне в шею, да еще и Сонхи ухватила его скрюченными пальцами и потянула на себя. Кровь уже текла струйками. Я видела красные разводы на моей футболке. В этот момент солнце село в низкие тяжелые тучи, встающие на горизонте, и потемнело. Сонхи уже превратилась в мерзкое существо. Собачье туловище, покрытое редкой серой шерстью, перепончатые крылья, свернутые на спине, морда летучей мыши с коротким носом, круглыми широкими ноздрями, выпуклыми глазами и разинутой пастью.
«Мне конец! – подумала я, отталкивая ее ногой. – Она сожрет меня не задумываясь!»
Сонхи железной хваткой вцепилась в цепь и подтягивала меня к себе. Я била ее по приближающейся морде, пинала что есть силы по туловищу. То, что мы были скованы, ограничивало движения.
– Вою очень не понравится, если ты причинишь мне вред! – решила я воздействовать на нее словом.
Но Сонхи уже будто не понимала человеческую речь. На ее морде не появилось никакого осмысленного выражения. Я видела отвратительного монстра, одержимого жаждой крови. Слюна капала с ее языка, глаза не отрываясь смотрели на мою шею. Я боролась из последних сил, но понимала, что скоро их совсем не останется.
И вдруг все изменилось. Я заметила какие-то ярко светящиеся точки, поднявшиеся над соснами. Они кружились, искрились разноцветными огоньками и явно приближались к нам. Сонхи замерла. И уже через пару минут передо мной вновь сидела девушка. Ее вид был, конечно, сильно растрепанным, но лицо казалось виноватым. Огоньки уже кружились над нашими головами.
– Блестяшки, – прошептала Сонхи. – Они все видели! Я потеряла контроль над собой. Но я голодна… Вою точно расскажут!
– Блестяшки? – удивилась я, так как обычно этим словом мы называли картинки в Сети, так обработанные определенной программой, что они сверкали огоньками.
– Это такие существа, – пояснила она, – которые живут в соснах и появляются только в сумерках. Типа светлячков. Они тут всю ночь кружат. Думаю, просто следят за всем и потом докладывают летунам.
– Говорящие блестяшки, – пробормотала я. – Надо же!
– Да, – подтвердила она. – Причем мне кажется, что они знают все языки мира. Тут была девушка из Финляндии, так блестяшки легко болтали с ней на финском.
– Чудеса! – ответила я. – Но такие странные существа и должны обладать самыми невероятными свойствами… наверное…
В этот момент к нам опустилась светящаяся точка. Я подставила руку. И вот уже крохотная девочка, не выше десяти сантиметров в высоту, стоит на моей ладони. Ее тело окружал переливающийся ореол. Поэтому из-за его свечения было плохо видно личико.
– Привет, – растерянно сказала я.
– Здравствуй, – ответила блестяшка.
– Я не виновата! – испуганно начала Сонхи. – Не говорите ничего Вою!
– Мы все видели, – ответила та. – И обязаны рассказать!
– Как тебя зовут? – полюбопытствовала я, не сводя глаз с фигурки, по-прежнему стоящей на моей ладони.
– Искристые брызги прибоя при лунном свете, – важно произнесла блестяшка.
И я невольно заулыбалась и спросила:
– А если короче?
– Можно просто Искра, – ответила она и уселась на мой указательный палец, болтая ногами. – Но у меня совсем не длинное имя, – добавила она. – Вот у моей младшей сестры оно звучит так: Капелька росы, скользящая в розовых лучах рассвета по белому лепестку ромашки.
– Вот это имя! – восхитилась я.
– Но часто ее зовут Капелька, – сказала Искра и легко слетела с моего пальца.
Она начала порхать возле моей шеи. Я ощутила нежные прикосновения и поняла, что она вытирает кровь.
– А нельзя снять этот ошейник? – попросила я. – Он меня сильно изранил!
– А ты не убежишь? – поинтересовалась Искра и подлетела к моему лицу.
Она зависла прямо перед моими глазами. Я заметила, какие тонкие и изящные у нее черты. Правда, не понравился красный цвет глаз. Хотя из-за постоянной игры огоньков глаза не казались налитыми кровью. Возможно, искрила сама радужка. Но блестяшка была так мала, что разглядеть в подробностях мне не удавалось. Волосы у нее были длинные и светлые.
– Куда же я убегу? – заметила я. – Сонхи уже предупредила, что мы находимся на огромной высоте.
Искра явно раздумывала. Я с любопытством наблюдала за изменением цвета ее ореола. Вот он был розовато-золотистым, вот уже потемнел и стал голубовато-фиолетовым. Но искрился по-прежнему. К моему удивлению, ее красные глаза стали сиреневыми и переливались серебристыми огоньками. Наконец она, видимо, решила. Искра подлетела к моей шее слева и начала что-то делать, слегка дергая ошейник.