В пасмурном небе вспыхивали и гасли красноватые огоньки.
За двумя кварталами выгоревших домов и долинских деревьев над пустым перекрестком висел «мертвый» светофор. На другой стороне перекрестка на закопченной стене дома виднелись буквы: «ЛУЧШЕ ОБРАТИТЬСЯ В МАА…» Под ними была обгорелая, едва различимая картинка: передняя часть автомобиля, пробившего панорамное окно. Огонь дальше не пошел, о чем Джек мог только пожалеть. Пойнт-Венути поразила тяжелая болезнь, и Джек полагал, что огонь лучше гниения. Здание с наполовину уничтоженной рекламой автомобильной мастерской «Маако» стояло первым в ряду магазинов. За ним шли книжный «Опасная планета», «Чай и симпатия», «Экологически чистые продукты Ферди», «Неоновый город». Джек смог прочитать лишь некоторые названия – краска на стенах и вывесках облупилась. Магазины выглядели такими же заброшенными, как и фабрики и склады на холме. Даже с того места, где стоял Джек, он видел, что во многих выбиты витрины, а оставшиеся рамы напоминают пустые глаза идиота. Пятна краски на фронтонах – красные, и черные, и желтые, на удивление яркие в тускло-сером воздухе. Голая женщина, такая тощая, что Джек мог пересчитать все ее ребра, медленно и торжественно поворачивалась на замусоренной улице перед магазинами. Над бледным телом с обвисшей грудью и клоком лобковых волос сверкало ярко-оранжевое лицо. Того же цвета, что и волосы. Джек остановился, наблюдая, как эта безумная женщина с накрашенным лицом и волосами поднимает руки и изгибается, словно выполняет комплекс упражнений тайцзицюань, вскидывает ногу над раздутым трупом собаки и застывает в таком положении, будто статуя. Символ нынешнего Пойнт-Венути, безумная женщина-памятник. Нога медленно опустилась, тело продолжило вращение.
Дальше – за женщиной, за чередой магазинов – Главная улица становилась жилой: во всяком случае, Джек подумал, что видит перед собой жилые дома. И здесь яркие шрамы краски пятнали фронтоны небольших двухэтажных строений, когда-то ярко-белых, а теперь расписанных граффити. Одна надпись бросилась ему в глаза. «ТЕПЕРЬ ТЫ ПОКОЙНИК» – сообщала стена отдельно стоящего обшарпанного дома, несомненно, пансиона. Слова явно были написаны очень давно.
ДЖЕЙСОН, ТЫ МНЕ НУЖЕН, – гремел Талисман, призывал на языке, который не могли воспроизвести человеческие органы речи.
– Я не смогу, – прошептал рядом с Джеком Ричард. – Джек, я знаю, что не смогу.
За этими наводящими тоску домами дорога вновь резко уходила вниз, и Джек видел только задние части двух черных лимузинов «кадиллак», припаркованных по обе стороны Главной улицы, передними бамперами по склону, с работающими на холостых оборотах двигателями. Словно на искусно смонтированной фотографии, громадная и невероятно мрачная верхняя часть – половина? треть? – черного отеля нависала над лимузинами и жалкими маленькими домами. Она, казалось, плавала в воздухе, отрезанная склоном дальнего холма.
– Я не смогу туда войти, – повторил Ричард.
– Я даже не уверен, что мы сможем пройти мимо тех деревьев. – Джек повернулся к нему. – Так что держись, Ричи.
Ричард издал странный, гнусавый звук, и Джеку потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он плачет. Джек обнял друга за плечи. Отель подминал под себя ландшафт. Черному отелю принадлежал и сам Пойнт-Венути, и небеса над ним, и земля. Глядя на отель, Джек видел флюгеры, вращавшиеся в разных направлениях, надстройки и мансарды, выпиравшие в серый воздух, как бородавки. «Эджинкорт» действительно выглядел так, будто был сложен из камней – тысячелетних камней, черных как деготь. Одно из верхних окон внезапно вспыхнуло светом, и у Джека сложилось ощущение, что отель подмигнул ему, усмехаясь его близости. Смутный силуэт вроде бы отошел от окна; секундой позже по стеклу поплыло отражение облака.
А где-то в чреве отеля Талисман пел песню, слышать которую мог только Джек.
– Я думаю, он вырос, – выдохнул Ричард. Увидев плавающий над дальним холмом отель, он перестал почесываться. Слезы текли по его воспаленным щекам, и Джек видел, что сыпью покрыты и веки, и кожа под глазами: Ричарду теперь не приходилось щуриться, его глаза и так напоминали щелки. – Это невозможно, но раньше отель был меньше, Джек. Я в этом уверен.
– Сейчас ничего невозможного нет, – ответил Джек, хотя это было излишне: они давно уже переступили черту, за которой не существовало такого понятия, как «невозможно». И «Эджинкорт» действительно выглядел очень большим, подавляюще огромным, совершенно несоразмерным в сравнении с городом.
Архитектурная экстравагантность черного отеля – все эти надстройки, и бронзовые флюгеры на больших башнях, и купола, и мансарды, – наверное, должна была казаться причудливой фантазией, но вместо этого внушала ужас, вызывала дрожь. Черный отель отлично вписался бы в какой-нибудь «Диснейленд-наоборот», где Дональд Дак задушил бы Билли, Вилли и Дилли, а Микки-Маус, подсев на героин, пристрелил бы Минни.
– Я боюсь, – повторил Ричард, а Талисман пел: ДЖЕЙСОН ПРИХОДИ СЕЙЧАС!
– Держись рядом со мной, дружище, и мы проскочим это место быстрее быстрого.
ДЖЕЙСОН ПРИХОДИ СЕЙЧАС!
Долинские деревья зашуршали, когда Джек шагнул к ним.
Ричард испуганно отпрянул. Вполне возможно, что он сейчас практически слеп, подумал Джек, без очков и с опухшими глазами. Он повернулся, схватил Ричарда за руку и потянул за собой, отдавая себе отчет, какими тонкими стали запястье и кисть друга.
Ричард, спотыкаясь, пошел. Его костлявое запястье горело огнем.
– Главное, не сбавляй шага, – предупредил Джек. – Мы должны проскочить мимо них.
– Я не смогу, – всхлипнул Ричард.
– Ты хочешь, чтобы я тебя нес? Я серьезно, Ричард. Все могло быть гораздо хуже. Готов спорить, если бы мы не уничтожили столько его солдат, они бы стояли здесь через каждые пятьдесят футов.
– Ты не сможешь идти быстро, если тебе придется меня нести. Я буду тебя тормозить.
А что, скажи на милость, ты делаешь сейчас? – подумал Джек, но вслух произнес другое:
– Держись как можно ближе к моему краю дороги, Ричи, и дуй со всех ног. Как только я скажу «три». Понял? Один… два… три!
Он дернул Ричарда за руку и побежал мимо деревьев. Ричард споткнулся, ахнул, но удержался на ногах. Гейзеры пыли забили у оснований деревьев, вверх полетела земля и какие-то насекомые, напоминавшие огромных пчел и сверкавшие, как начищенные туфли. Маленькая коричневая птичка выпорхнула из сорняков, которые росли рядом с деревьями, и тут же корень толщиной с хобот слона взметнулся из пыли и схватил ее прямо в воздухе.
Другой корень потянулся к щиколотке Джека, но не достал. Рты в грубой коре выли и орали.
(ХОР-Р-РОШИЙ? ХОРОШИЙ МА-А-АЛЬЧИК?)
Джек стиснул зубы и попытался заставить Ричарда Слоута лететь. Кроны деревьев начали покачиваться и наклоняться. Корни во множестве ползли к разделительной полосе, будто обладали собственным разумом. Ричард замешкался, потом еще больше замедлил ход, повернув голову, чтобы посмотреть на тянувшиеся к ним деревья.
– Шевелись! – крикнул Джек, дернув Ричарда за руку, подтягивая его к себе. Красные пятна напоминали раскаленные камни, засунутые под кожу. Джек тащил Ричарда за собой, видя, как много корней с ликованием переползли белую разделительную полосу.
Он обнял друга за талию в тот самый момент, когда длинный корень со свистом разрезал воздух и обвился вокруг предплечья Ричарда.
– Господи! – взвизгнул Ричард. – Джейсон! Он меня схватил! Он меня схватил!
В ужасе Джек увидел, как конец корня, словно слепая голова червя, приподнялся и нацелился на него. Лениво дернулся и вновь оплел запястье Ричарда. Другие корни скользили по шоссе.
Джек изо всех сил дернул Ричарда на себя и выиграл еще шесть дюймов. Державший Ричарда корень натянулся как струна. Джек покрепче ухватился за друга и вновь безжалостно дернул. Ричард взвыл от боли. На мгновение Джек испугался, что рука Ричарда оторвется, но внутренний голос громко крикнул: ТЯНИ! – и, отклонившись назад и упершись каблуками в землю, он дернул еще сильнее.
А потом они чуть не упали в гнездо ползущих корней, потому что тот единственный, что зацепился за Ричарда, лопнул. Джек удержался на ногах, быстро попятившись и по-прежнему крепко держа Ричарда за талию. И едва им удалось миновать последнее дерево, как раздались знакомые звуки: словно где-то рядом рвалась материя. На этот раз Джеку не пришлось говорить Ричарду, что от источника этих звуков надо держаться подальше.
Ближайшее дерево с ревом вылезло из земли и с глухим треском рухнуло на асфальт всего в нескольких футах от Ричарда. Вслед за ним на дорогу повалились и остальные, их корни колыхались, напоминая всклокоченные волосы.
– Ты спас мне жизнь. – Ричард вновь плакал, только не от страха, а от слабости, усталости и шока.
– Дальше, старина, поедешь на закорках. – Тяжело дыша, Джек присел, чтобы помочь Ричарду забраться ему на спину.
– Мне следовало тебе сказать, – прошептал Ричард. Его лицо обдавало жаром шею Джека, рот прижимался к уху. – Я не хочу, чтобы ты возненавидел меня, но не буду винить, если возненавидишь, действительно не буду. Я знаю, мне следовало тебе сказать. – Казалось, он весил не больше собственной кожи, словно под ней ничего не осталось.
– О чем? – спросил Джек. Чуть сдвинул Ричарда и снова подумал, что несет пустой кожаный мешок.
– О мужчине, который приходил к моему отцу… о лагере «Готовность»… и о стенном шкафе. – Опустевшее тело Ричарда, прижатое к спине Джека, дрожало. – Мне следовало тебе рассказать. Но я не мог рассказать даже себе. – Его дыхание, такое же жаркое, как и тело, било в ухо Джека.
Это с ним делает Талисман, подумал Джек, но тут же поправился: Нет, это с ним делает черный отель.
Два лимузина, стоявшие на холме передними бамперами к отелю, исчезли во время схватки с долинскими деревьями, но сам отель остался и с каждым шагом становился все больше. Худющая обнаженная женщина, еще одна жертва отеля, продолжала свой безумный медленный танец перед заброшенными магазинами. И маленькие красноватые огоньки тоже танцевали, перемигивались. Танцевали в сумрачном воздухе. Здесь время не текло, утро, день, вечер не сменяли друг друга, здесь застыли вечные Проклятые земли. Отель «Эджинкорт» казался каменным, хотя Джек знал, что это не так, но дерево словно затвердело, насквозь прокрасившись черным. Бронзовые флюгеры – и волк, и ворона, и змея, и какие-то круглые фигуры (Джек не мог понять, что они изображали) – вращались по своим законам, независимо от ветра. Вспыхивавшие окна о чем-то предупреждали Джека, но, возможно, в них лишь отражались красные огоньки. Он все еще не видел подножие холма и первый этаж «Эджинкорта». Вероятно, они покажутся, лишь когда он минует магазины, книжный, чайный и прочие, которым удалось уцелеть при пожаре. Но где затаился Морган Слоут?