– Джек, берегись! – крикнул Ричард.
Джек с удивлением повернулся к нему.
– Что?..
Все произошло быстро, и Джек этот момент упустил полностью. Ричард все понял, но так и не смог объяснить Джеку, что произошло. Солнечный свет вновь отразился от оптического прицела винтовки. На этот раз зайчик ударил в Талисман, а Талисман отразил его обратно. Именно это скажет потом Ричард Джеку. С тем же успехом он мог бы сказать, что высота Эмпайр-Стейт-билдинг составляет несколько этажей.
Талисман не просто отразил солнечный зайчик, он каким-то образом многократно его усилил. И к стрелку вернулся мощный луч, под стать лучам смерти в фантастических фильмах. Он погас через секунду, но отпечаток на сетчатке Ричарда сохранялся добрый час, сначала белый, потом зеленый, синий и, наконец, лимонно-желтый, как солнечный свет.
– Он покойник, – прошептал Гарденер, и тут прицел превратился в струю огня. Толстые оптические линзы разлетелись. Спекшееся стекло подалось назад, в правый глаз Гарденера. Патроны в магазине «уэзерби» взорвались, разметав центральную часть карабина. Кусок летящего металла снес правую щеку преподобного. Другие осколки вихрем пролетели мимо Слоута, чудом не задев его. Три Волка остались рядом с ним после того, как Джек с Талисманом вышли из отеля. Теперь двое бросились бежать. Третий упал на спину, уставившись мертвыми глазами в небо. Спусковой крючок «уэзерби» торчал у него во лбу.
– Что такое? – проревел Морган. Его окровавленный рот раскрылся. – Что? Что?
Гарденер странным образом напоминал Хитрого Койота из мультфильмов про Дорожного Бегуна после сбоя очередного хитроумного приспособления «Акме компани».
Он отбросил карабин, и Слоут заметил, что пальцев на левой руке Гарда больше нет.
Правая рука преподобного с женским изяществом вытащила подол рубашки из-за пояса брюк. Изнутри к поясу крепился мягкий кожаный чехол для ножа. Гарденер достал из него перевитый хромированными кольцами столбик из слоновой кости. Нажал кнопку, и из столбика выскочило тонкое семидюймовое лезвие.
– Плохой, – прошептал он. – Плохой! – Его голос начал набирать силу. – Все мальчишки! Плохие! Это аксиома! АКСИОМА! – И Гарденер побежал по песку к дорожке, на которой стояли Джек и Ричард. Постепенно его голос сорвался на визг:
– ПЛОХОЙ! ЗЛОЙ! ПЛОХОЙ! ЗЛО-О-ОЙ! ПЛОХО‑О-О-О-О-О-О…
Морган постоял еще мгновение, потом схватился за висевший на шее ключ. Забегавшие было в панике мысли сразу замерли.
Надо идти к старому ниггеру. И там я его подловлю.
– …О-О-О-О-О-О-Й-Й-Й-Й-Й… – Гарденер на бегу выставил перед собой нож.
Морган повернулся и направился в другую сторону, к воде. Обратил внимание, что Волки, все до единого, разбежались. Не беда.
Он полагал, что самолично разберется и с Джеком Сойером, и с Талисманом.
Глава 45В которой многое решается на берегу
Лучезарный Гарденер сломя голову несся к Джеку, кровь лилась по изуродованному лицу. И окружало его безумие разрушения. Под ярким солнечным светом Пойнт-Венути впервые за многие десятилетия превратился в руины: рухнувшие здания, разорванные трубы, вздыбившиеся плиты тротуаров, словно покосившиеся книги на полках. Настоящие книги – с надорванными переплетами, присыпанные землей – валялись на улицах. За спиной Джека отель «Эджинкорт» издал жуткий звук, отдаленно напоминавший стон. Потом Джек услышал, как проваливаются тысячи половиц, а на них в дожде планок и штукатурки падают стены. Краем глаза заметил похожего на жука Моргана, бегущего по берегу, и с тревогой осознал, что его противник направляется к Спиди Паркеру… или к трупу Спиди.
– У него нож, Джек, – прошептал Ричард.
Из руки Гарденера, на которой не было пальцев, выплескивалась кровь на прежде безупречно чистую рубашку.
– ПЛОХО-О-О-ОЙ! – визжал он, но его голос едва перекрывал рев обрушивавшихся на берег волн и шум продолжавшейся агонии города. – ПЛОХО-О-О-О-О-О…
– И что ты собираешься делать? – спросил Ричард.
– Откуда мне знать? – ответил Джек… и это был наилучший и самый правдивый ответ. Он понятия не имел, как победить этого безумца. Однако знал, что победит. Не сомневался в этом. Вам следовало убить обоих братьев Эллис, повторил себе Джек.
Гарденер, по-прежнему визжа, бежал по песку. Он преодолел только половину расстояния, первоначально отделявшего его от входа в отель. Одна сторона лица преподобного превратилась в красную маску. Бесполезная левая рука продолжала выплескивать кровь. В следующую секунду безумец вдруг заметно приблизился к мальчикам. Добрался ли Морган до Спиди? Джека тянуло туда, тянуло с той же силой, с какой раньше тянул его к себе Талисман.
– Плохой! Аксиома! Плохой! – вопил Гарденер.
– Прыгай! – громко крикнул Ричард…
и Джек
прыгнул,
как в черном отеле.
И тут же оказался лицом к лицу с Осмондом под сияющим солнечным светом Долин. Здесь уверенность разом покинула Джека. Все было таким же, но при этом совершенно другим. Не оглядываясь, он знал, что за его спиной – нечто более чудовищное, чем «Эджинкорт». Прежде он не видел снаружи замка, в который превращался отель в Долинах, но внезапно понял, что из парадных дверей высовывается язык… и Осмонд собирается загнать их с Ричардом к этому языку.
Правый глаз Осмонда закрывала повязка, на левой руке была грязная перчатка. Хвосты кнута соскользнули с его плеча.
– О да, – то ли прошипел, то ли прошептал он. – Этот мальчик. Сын капитана Фаррена. – Защищая Талисман, Джек прижал его к животу. Хвосты извивались на земле, реагируя на движения кисти и запястья Осмонда, как лошадь в забеге – на руку жокея. – Какой смысл мальчику приобретать стеклянную безделушку, если при этом он теряет целый мир? – Кнут словно сам по себе взвился в воздух. – НИКАКОГО! НИКАКОГО! – Истинный запах Осмонда – гнили, и грязи, и скрытого тлена – бил в нос, и его тощее безумное лицо шло рябью, словно под кожей метались молнии. Осмонд ослепительно улыбнулся – его взгляд оставался пустым – и вскинул свернувшийся кольцом кнут над плечом.
– Ах ты, козел, – почти нежно проворковал он. Хвосты кнута запели, рассекая воздух, летя к Джеку. Внезапно охваченный паникой, тот отступил назад, но недостаточно далеко.
Рука Ричарда сжала его плечо, когда он прыгнул снова, и ужасный, смеющийся посвист кнута мгновенно смолк.
– Нож! – услышал Джек крик Спиди.
Борясь с инстинктом самосохранения, вопреки требованиям тела и здравомыслия, он шагнул вперед, туда, где был хлыст. Рука Ричарда соскользнула с его плеча, и голос Спиди затих. Джек прижимал Талисман левой рукой к животу, а правую выставил вперед. Его пальцы магическим образом сомкнулись на костлявом запястье.
Лучезарный Гарденер засмеялся.
– ДЖЕК! – крикнул сзади Ричард.
Он вновь стоял в этом мире, в потоках очищающего света, и нож в руке Лучезарного Гарденера, преодолевая сопротивление, опускался к нему. Изуродованное лицо преподобного зависло в считанных дюймах от лица Джека. Их окутал запах свалки и давно умерших животных, оставленных на дороге.
– Ничтожество, – прошептал Гарденер. – Можешь сказать мне «аллилуйя». – Он попытался опустить элегантный смертоносный нож ниже, но Джеку удавалось сдерживать его руку.
– ДЖЕК! – вновь крикнул Ричард.
Лучезарный Гарденер победоносно смотрел на Джека. И по-прежнему пытался всадить в него нож.
Разве ты не знаешь, что он сделал? – спросил голос Спиди. До сих пор не знаешь?
Джек заглянул в безумно пляшущий глаз Гарденера. Да.
Ричард подскочил и пнул преподобного в лодыжку, затем слабым кулаком ударил в висок.
– Ты убил моего отца, – вырвалось у Джека.
Единственный глаз Гарденера сверкнул.
– Ты убил моего сына, наимерзейший ублюдок!
– Морган Слоут велел тебе убить моего отца, и ты убил!
Гарденеру удалось опустить нож еще на два дюйма. Комок желтой слизи и крови выполз из образовавшейся на месте его правого глаза дыры.
Джек закричал – от ужаса, ярости и глубоко запрятанного чувства одиночества и беспомощности, возникшего после смерти отца. И обнаружил, что оттолкнул руку Гарденера, державшую нож, до самого верха. Закричал снова. Лишенная пальцев левая рука Гарденера колотилась о левую руку Джека. Мальчику удалось вывернуть Гарденеру правую руку, но кровоточащий кусок плоти пролез между грудью и левой рукой Джека. Ричард продолжал наскакивать на Гарденера, а тот левой рукой почти добрался до Талисмана.
Да еще чуть ли не ткнулся лицом в лицо Джека.
– Аллилуйя! – прошептал он.
Джек развернулся всем телом – он понятия не имел, что способен на такое, – наваливаясь весом на правую руку Гарденера. Другую руку, без пальцев, отнесло в сторону. А Джек сжимал и сжимал запястье правой руки. Натянутые сухожилия извивались под его пальцами. Потом нож выпал, такой же бесполезный, как и левая беспалая рука, колотящая Джека по ребрам. Мальчик плечом толкнул потерявшего равновесие Гарденера, и тот отлетел в сторону.
Джек протянул Гарденеру Талисман.
– Что ты делаешь? – взвизгнул Ричард.
Но Джек знал, что поступает правильно, правильно, правильно. Выставив перед собой Талисман, он шел на Гарденера, который злобно, но без прежней уверенности смотрел на него. Преподобный ухмыльнулся – при этом из глазницы вылез еще один сгусток крови – и махнул рукой в попытке выбить Талисман из рук Джека. Потом нырнул за ножом. Джек рванулся вперед и прикоснулся теплой рифленой поверхностью Талисмана к коже Гарденера. Что сыну, то и отцу. Потом отпрыгнул.
Гарденер взвыл, как раненый зверь. В месте прикосновения Талисмана кожа почернела, потом потекла жижей, слезая с черепа. Джек отступил еще на шаг. Преподобный упал на колени. Кожа на его голове стала белесой. Полсекунды – и блестящий череп торчал над воротником грязной рубашки.