повидаться с моей… э-э-э… тетей в…
– Бакай-Лейк, – закончил за него Бадди.
Подросток проглотил слюну и опять уставился перед собой.
– Я тебе помогу, если потребуется, – повторил Бадди.
Льюис похлопал его по предплечью, загорелому и крепкому.
– Вы мне очень помогли тем, что подвезли, честное слово.
Десятью минутами позже, проведенными большей частью в молчании, Бадди наблюдал, как одинокая фигурка паренька удаляется по съезду с автострады рядом с Зейнсвиллом. Эмми, конечно, отругала бы его, если бы он привез домой этого странного грязного мальчишку, но, разглядев Льюиса и поговорив с ним, достала бы лучшие стаканы и тарелки, подаренные ее матерью. Бадди Паркинс не верил, что в Бакай-Лейк живет женщина по имени Элен Воэн, и сомневался, что у этого загадочного Льюиса Фаррена есть мать: паренек больше всего походил на сироту, посланного по какому-то важному делу. Бадди смотрел вслед подростку, пока тот не скрылся за поворотом съезда, потом уставился на громадный желто-пурпурный рекламный щит торгового центра.
Уже собрался выскочить из автомобиля и броситься за Льюисом Фарреном, чтобы уговорить его поехать с ним… и тут вспомнил сюжет из шестичасового выпуска новостей, с клубами пыли и множеством людей. Какая-то катастрофа, слишком маленькая, чтобы появиться на экранах второй раз, произошла в Анголе. Одна из тех трагедий местного масштаба, которые мир хоронит под горами новой информации. Бадди помнил только балки, наваленные гигантскими соломинками на разбитые автомобили. Эти балки торчали из дымящейся дыры в земле… дыры, которая могла вести в ад. Бадди Паркинс еще раз взглянул на пустое место на дороге, где в последний раз видел подростка, потом включил первую передачу и тронул старую колымагу с места.
Память у Бадди Паркинса оказалась более точной, чем он себе это представлял. Если бы он увидел первую страницу номера «Ангола геральд» месячной давности, который загадочный подросток так ревностно прижимал к себе, прочитал бы следующее:
ЖЕРТВАМИ АНОМАЛЬНОГО ЗЕМЛЕТРЯСЕНИЯ СТАЛИ ПЯТЬ ЧЕЛОВЕК
Джозеф Гаргэн, штатный репортер «Геральд»
Работы на строительстве «Рейнберд-Тауэрс», который стал бы самым высоким и роскошным кондоминиумом в Анголе, вчера, за шесть месяцев до завершения строительства, трагически прервал беспрецедентный подземный толчок, вызвавший разрушение каркаса здания и похоронивший под ним многих рабочих. Из-под руин недостроенного кондоминиума извлекли пять тел, еще двое пока не найдены, но предположительно мертвы. Все семеро, монтажники и сварщики, работали в «Спейсер констракшн» и во время инцидента находились на двух верхних этажах строящегося здания.
Вчерашний толчок стал первым землетрясением в Анголе за всю историю города. Армин ван Пелт, сотрудник кафедры геологии Нью-Йоркского университета, в телефонном разговоре назвал фатальное землетрясение «сейсмическим пузырем». Представители комиссии по безопасности штата продолжают обследование строительной площадки вместе со специалистами…
Погибших звали Роберт Хайдел, двадцати трех лет, Томас Тилке, тридцати четырех, Джером Уайлд, сорока восьми, Майкл Хаген, двадцати девяти, и Брюс Дейви, тридцати девяти. Пятидесятичетырехлетний Арнольд Шулькамп и сорокатрехлетний Теодор Расмуссен пропали без вести. Джеку больше не требовалось смотреть на первую страницу, чтобы повторить имена: он их выучил. Первое землетрясение в истории Анголы, штат Нью-Йорк, случилось в тот день, когда он прыгнул с Западной дороги и приземлился на административной границе города. В глубине души Джек Сойер хотел поехать вместе с большим добрым Бадди Паркинсом, пообедать за столом на кухне с его семьей, насладиться вареным мясом и яблочным пирогом, а потом забраться в кровать, предназначенную для гостей, и с головой накрыться домашним лоскутным одеялом. И на протяжении четырех или пяти дней вылезать из кровати только для того, чтобы подойти к столу. Мешало лишь одно: мысленным взором он видел сосновый кухонный стол с лежащим на нем куском старого сыра, а за ним – мышиную нору, выгрызенную в огромном плинтусе. И через дырки в джинсах всех троих сыновей Паркинса торчали длинные тонкие хвосты. Кто вызывает эти изменения, папочка? Хайдел, Тилке, Уайлд, Хаген, Дейви плюс Шулькамп и Расмуссен. Эти изменения а-ля Джерри. И Джек знал, кто их вызвал.
Огромный желто-пурпурный рекламный щит «ТОРГОВЫЙ ЦЕНТР БАКАЙ», который высился над последним поворотом съезда, проплыл мимо его плеча, а потом появился с другой стороны, и он понял, что щит установлен на треноге из высоких желтых столбов на автомобильной стоянке у торгового центра. Сам центр напоминал футуристическое нагромождение выкрашенных охрой зданий, вроде бы без окон… секундой позже Джек понял, что на самом деле перед ним одно здание. Он сунул руку в карман и нащупал плотную трубку из двадцати трех долларов, все его состояние.
В прохладном солнечном свете второй половины осеннего дня Джек перебежал через улицу к автомобильной стоянке торгового центра.
Если бы не разговор с Бадди Паркинсом, он скорее всего остался бы на автостраде 40 и попытался проехать еще пятьдесят миль – Джек хотел в ближайшие два или три дня добраться до Иллинойса, где учился Ричард Слоут. Именно мысль о встрече с его другом Ричардом поддерживала Джека в дни изнурительной непрерывной работы на ферме Элберта Паламаунтина. Образ Ричарда Слоута, в очках, с серьезным лицом, сидящего в комнате общежития школы Тэйера в Спрингфилде, штат Иллинойс, насыщал не хуже, чем обильная еда, которую ставила на стол миссис Паламаунтин. Джек по-прежнему хотел увидеться с Ричардом, и как можно скорее, но приглашение Бадди Паркинса выбило его из колеи. Он не мог сесть в другую попутку и вновь рассказывать Историю (в любом случае, напомнил себе Джек, История, похоже, теряла правдоподобность). Торговый центр предоставлял прекрасную возможность поболтаться здесь час-другой, особенно если в нем имелся кинотеатр: в данный момент Джек посмотрел бы и самую тупую слезливую мелодраму.
Но перед тем как пойти в кино – при условии, что найдется кинотеатр, – он собирался закончить еще два дела, которые откладывал всю неделю. Джек заметил, как Бадди Паркинс смотрел на его разваливающиеся кроссовки «Найк». Они не просто разваливались – подошвы, прежде пружинистые и эластичные, загадочным образом стали твердыми, как асфальт. И если ему приходилось достаточно долго идти пешком – или целый день работать стоя, – ступни жгло как огнем.
Второе дело – звонок матери – отягощалось и чувством вины, и страхом, так что Джек просто не позволял себе о нем думать. Он не знал, сумеет ли удержаться от слез, услышав ее голос. А если этот голос будет совсем тихим, однозначно указывающим, насколько тяжело она больна? Сможет ли он продолжить путь на запад, если Лили начнет хрипло умолять его вернуться в Нью-Хэмпшир? Так что Джек не признавался себе, что, возможно, все-таки позвонит матери. Разум внезапно очень четко показал ему ряд телефонов-автоматов под стеклянными колпаками и убегающего от них Джека: как будто Элрой или другая тварь из Долин могла вылезти из трубки и костлявой рукой схватить его за горло.
А тут три девушки на год или два старше Джека выпорхнули с заднего сиденья «субару-брэт», небрежно свернувшего в парковочную клетку у главного входа в торговый центр. На секунду застыли, словно модели, в элегантно-неловких позах, выражающих радость и изумление. Потом вновь обратились в девушек, с безразличием глянули на Джека и опытной рукой начали приглаживать волосы. Длинноногие, в обтягивающих джинсах, уверенные в себе принцессы десятого класса. Смеясь, они прикрывали руками рот, как бы намекая, что сам смех смешон. Джек замедлил шаг до черепашьего. Одна из принцесс вновь посмотрела на него и что-то шепнула подруге. С каштановыми волосами.
Я теперь другой, подумал Джек. Я больше не похож на них. И от осознания этого почувствовал себя еще более одиноким.
Крепко сложенный блондин в синей безрукавке вылез с водительского сиденья и собрал девушек вокруг себя, прикинувшись, будто их не замечает. Наверняка старшеклассник и скорее всего футболист, он бросил взгляд на Джека, а потом оценивающе оглядел фасад торгового центра.
– Тимми? – позвала его девушка с каштановыми волосами.
– Да, да, – ответил юноша. – Просто хочу понять, от кого здесь несет говном.
Он посмотрел на девушек, на его губах играла самодовольная улыбка. Девушка с каштановыми волосами обернулась, пренебрежительно усмехаясь, а потом поспешила со своими подружками за блондином. Все трое следом за здоровенным и самоуверенным Тимми вошли в стеклянные двери торгового центра.
Джек подождал, пока Тимми и его свита – он видел их через стекло – уменьшатся до размера щенков в длинном коридоре, а уж потом ступил на пластину, открывавшую двери.
Его окутал холодный кондиционированный воздух.
Вода стекала с фонтана высотой в два этажа, установленного посреди большого бассейна, вокруг которого расположились скамьи. Открытые фасады магазинов на обоих уровнях выходили на фонтан. Успокаивающая музыка и необычный бронзовый свет лились с охряного потолка. Запах поп-корна, который ударил в ноздри Джека, едва за его спиной с шипением закрылись стеклянные двери, исходил от антикварной поп-корновой тележки, выкрашенной в ярко-красный цвет и установленной у магазина «Уолденбукс» слева от фонтана на первом уровне. Джек сразу понял, что кинотеатра в «Торговом центре Бакая» нет. Тимми и длинноногие принцессы поднимались по эскалатору в другом конце коридора, направляясь, как предположил Джек, в ресторан быстрого обслуживания, называющийся «Капитанский столик». Эскалатор прямо в него и приводил. Джек вновь сунул руку в карман джинсов и коснулся свернутых в плотную трубку купюр. Медиатор Спиди и монета капитана Фаррена лежали на дне кармана, среди пригоршни десятицентовиков и четвертаков.
На первом этаже внимание Джека привлек обувной магазин «Файва», зажатый между кондитерской «Мистер Чипс» и винным магазином, представлявшим «СНИЖЕННЫЕ ЦЕНЫ» на бурбон «Хайрам Уокер» и вино «Инглнук шабли». Джек направился к длинному столу с обувью для бега. Продавец, сидевший за кассовым аппаратом, наклонился вперед и пристально наблюдал за Джеком, подозревая, что тот может что-то стянуть. Джек не узнавал выставленные на столе бренды. Никаких «Найка» или «Пумы», только «Спидстер», «Буллсай», «Зум», и каждая пара со связанными шнурками. Кеды – не настоящие кроссовки, но Джек полагал, что сойдут и такие.