– Я бы не стал жаловаться ни ему, ни директору, – покачал головой Джек.
– Ладно, я тебя понял. Мистер Дафри – один из них. Из тех, что живут в Долинах.
– Или он на них работает.
– Разве ты не видишь, что можешь все встроить в общую картину? Все, что идет не так? Это очень легко – объяснять все подобным образом. Безумный мозг так и работает. Ты находишь связи там, где их нет.
– И вижу то, чего нет.
Ричард пожал плечами, но, несмотря на безразличие, которое выражало это движение, на его лице читалась грусть.
– Ты сам это сказал.
– Подожди минутку. Ты помнишь, что я говорил тебе о доме, который рухнул в Анголе, штат Нью-Йорк?
– «Рейнберд-Тауэрс».
– Ну и память. Я думаю, тот несчастный случай – моя вина.
– Джек, ты…
– Сошел с ума, знаю. Послушай, кто-нибудь заложит меня, если мы выйдем и посмотрим вечерний выпуск новостей?
– Сомневаюсь. Большинство сейчас занимается. А зачем?
Потому что я хочу знать, что происходит вокруг.
Но мысль эту Джек не озвучил. Милые пожарчики, изящные землетрясеньица – свидетельства того, что они пересекают границу между реальностями. Чтобы добраться до меня. До нас.
– Хочется поменять обстановку, дружище Ричард. – И Джек последовал за Ричардом в коридор со светло-зелеными стенами.
Глава 31Школа Тэйера превращается в ад
Джек первым почувствовал изменения и сразу осознал, что происходит: все началось раньше, еще до возвращения Ричарда, и внутренне он уже настроился на перемены.
Хеви-метал «Вампирского тату» в исполнении «Блю Ойстер Калт» смолк. И в телевизоре в общей комнате, по которому вместо новостей смотрели «Героев Хогана», тоже словно выключили звук.
Ричард повернулся к Джеку, открыл рот, чтобы что-то сказать.
– Мне это не нравится, Гридли, – опередил его Джек. – Местные тамтамы молчат. Здесь слишком тихо.
– Ха-ха, – сухо ответил Ричард.
– Ричард, я могу задать тебе один вопрос?
– Да, конечно.
– Ты боишься? – Лицо Ричарда говорило, что больше всего на свете он хочет ответить: «Нет, разумеется, нет, в это время в Нелсон-Хаусе всегда так тихо». К сожалению, Ричард не умел лгать. Старый добрый Ричард. На Джека накатила волна теплых чувств к другу.
– Да, я немного напуган.
– Могу я спросить кое-что еще?
– Пожалуй.
– Почему мы оба шепчем?
Ричард долго молча смотрел на него. Потом вновь двинулся по зеленому коридору.
Они видели, что все двери или распахнуты, или приоткрыты. Джек уловил очень знакомый запах, которым тянуло из приоткрытой двери с цифрой «4» на табличке. Джек полностью открыл дверь.
– Который из них курит травку?
– Что? – неуверенно переспросил Ричард.
Джек шумно втянул носом воздух.
– Чуешь?
Ричард вернулся и заглянул в комнату. Обе настольные лампы горели. На одном столе лежал раскрытый учебник истории, на другом – номер «Хеви-метал». Стены украшали постеры. Коста-дель-Соль, Фродо и Сэм, идущие по растрескавшимся дымящимся равнинам Мордора к замку Саурона, Эдди Ван Хален. На раскрытом номере «Хэвиметал» валялись наушники, из них доносилась едва слышная музыка.
– Если тебя могут исключить за то, что позволил другу спать под кроватью, сомневаюсь, что за косяк у вас тут просто дадут по рукам. Я прав? – спросил Джек.
– За это из школы, естественно, исключают. – Ричард как зачарованный смотрел на косячок, и Джек решил, что его друг удивлен и шокирован даже сильнее, чем в тот момент, когда он, Джек, показывал ему заживающие ожоги на руках.
– Нелсон-Хаус пуст, – озвучил Джек очевидное.
– Не говори глупостей! – отрезал Ричард.
– Тем не менее это так. – Джек обвел рукой коридор. – Остались только мы. А тридцать с лишним подростков бесшумно из общежития не вывести. Они не ушли – они исчезли.
– В Долины, как я понимаю.
– Не знаю. Может, они все еще здесь, но на другом уровне. Может, они там. Может, они в Кливленде. Но рядом с нами их точно нет.
– Закрой дверь, – бросил Ричард, а поскольку Джек медлил, резко закрыл ее сам.
– Ты не хочешь затушить…
– Я не хочу к нему прикасаться. Я должен донести на них, знаешь ли. Я должен донести на них мистеру Хейвуду.
– Ты это сделаешь? – в изумлении спросил Джек.
На лице Ричарда отразилась досада.
– Нет… наверное, нет. Но мне это не нравится.
– Непорядок.
– Да. – Глаза Ричарда блеснули за стеклами очков, говоря, что именно так и есть, он требует порядка во всем, а если Джеку что-то не нравится, то это его личное дело. И Ричард зашагал дальше. – Я хочу знать, что тут происходит, и, поверь мне, я это выясню.
Это выяснение может оказаться куда опаснее для твоего здоровья, чем марихуана, Ричи-бой, подумал Джек и последовал за другом.
Они стояли в общей комнате, оглядываясь. Ричард указал в сторону двора. В умирающем свете дня Джек разглядел группу учеников, собравшихся вокруг зеленовато-бронзовой статуи Тэйера.
– Они курят! – сердито воскликнул Ричард. – Курят прямо во дворе!
Джек сразу подумал о запахе травки в коридоре общежития.
– Они курят, это точно, – кивнул он, – и не те сигареты, что изготавливают на табачной фабрике.
Ричард сердито забарабанил пальцами по стеклу. Джек видел, что он уже забыл и опустевшее общежитие, и непрерывно курящего тренера, заменившего Фрейзера, и психические отклонения от нормы, подмеченные у Джека. Перекошенное от ярости лицо Ричарда говорило: Когда толпа парней вот так курит травку рядом со статуей отца-основателя этой школы, нечего удивляться, если кто-то начнет убеждать меня, что земля плоская, а простые числа иногда кратны двум или в чем-то не менее нелепом.
Сердце Джека переполняла жалость к другу, но одновременно его восхищало такое реакционное, даже эксцентричное отношение Ричарда к соученикам. И он вновь задался вопросом, а сможет ли Ричард выдержать потрясения, которые могли ждать их впереди.
– Ричард, эти парни не учатся в школе Тэйера, верно?
– Господи, ты действительно рехнулся, Джек. Это старшеклассники. Я узнаю каждого. Тот парень в идиотском кожаном летном шлеме – Норрингтон. В зеленых тренировочных штанах – Бакли. Я вижу Гарсона… Литлфилда… в шарфе – Этридж, – закончил он.
– Ты уверен, что это Этридж?
– Разумеется, это он! – крикнул Ричард. Внезапно повернул защелку, поднял нижнюю раму и высунулся на холод.
Джек втянул Ричарда назад.
– Ричард, пожалуйста, только послушай…
Слушать Ричард не хотел. Он наклонился и вновь высунулся в холодный сумрак.
– Эй!
Нет, не привлекай их внимания, Ричард, ради Бога…
– Эй, парни! Норрингтон! Литлфилд! Что, черт побери, тут происходит?
Разговоры и грубый смех оборвались. Тип, который носил шарф Этриджа, повернулся на голос Ричарда. Чуть склонил голову набок, чтобы присмотреться. Свет из окон библиотеки и тление вечерней зари падали ему на лицо. Руки Ричарда взлетели ко рту.
Правая половина лица выглядела как у Этриджа – только Этриджа более старого, Этриджа, побывавшего в местах, куда ученики частных школ не ходят, и сделавшего много такого, чего ученики частных школ не делают. Другую половину покрывало переплетение шрамов. Поблескивающий полумесяц глаза смотрел из кратера бугристой плоти подо лбом и казался стеклянным шариком, почти утопленным в жир. Из левого угла рта торчал длинный клык.
Это его двойник, со спокойной уверенностью подумал Джек. Я вижу перед собой двойника Этриджа. Они все двойники! Двойник Литлфилда, и двойник Норрингтона, и двойник Бакли, и так далее. Быть такого не может! Или может?
– Слоут! – крикнул псевдо-Этридж и сделал два шага в сторону Нелсон-Хауса. Теперь свет фонарей подъездной дороги падал на его обезображенное лицо.
– Закрой окно, – прошептал Ричард. – Закрой окно. Я ошибся. Он похож на Этриджа, но это не Этридж, может, его старший брат, может, кто-то плеснул кислотой в лицо брату Этриджа, и теперь он безумен, но это не Этридж, поэтому закрой окно, Джек, закрой окно немед…
Псевдо-Этридж приблизился к ним еще на шаг. Он ухмылялся. Его язык, отвратительно длинный, вывалился изо рта.
– Слоут! – снова крикнул он. – Отдай нам своего пассажира!
Джек и Ричард одновременно дернулись, переглянулись, их лица напряглись.
Вой прорезал ночь… и это действительно была ночь, сумерки погасли.
Ричард смотрел на Джека, и на мгновение Джек увидел в его глазах настоящую ненависть – привет от Моргана Слоута. Почему ты здесь, Джек? А? Зачем затянул меня в эту кашу? Почему заявился ко мне со всеми этими баснями Сибрук-Айленда?
– Ты хочешь, чтобы я ушел? – мягко спросил Джек.
Еще мгновение злость оставалась в глазах Ричарда, а потом ее сменила свойственная ему доброта.
– Нет. – Он рассеянно прошелся рукой по волосам. – Нет, никуда ты не уйдешь. Там… там дикие псы. Дикие псы, Джек, в кампусе школы Тэйера! Я хочу сказать… ты с ними уже сталкивался?
– Да, сталкивался, Ричи-бой, – по-прежнему мягко ответил Джек, а Ричард вновь прошелся пальцами по волосам, которые уже торчали во все стороны, отчего всегда аккуратный и прилизанный друг Джека начал напоминать добродушного безумного изобретателя Винта Разболтайло, кузена Дональда Дака.
– Позвонить Бойнтону, он начальник службы безопасности, вот что я должен сделать, – пробормотал Ричард. – Позвонить Бойнтону, или в городскую полицию, или…
Вой поднялся среди деревьев на дальней стороне четырехугольного двора, в сгустившихся там тенях, вой, в котором слышалось что-то человеческое. Ричард посмотрел в ту сторону, его губы тряслись, как у старика, потом перевел умоляющий взгляд на Джека.
– Закрой окно, Джек, пожалуйста! Я чувствую, что у меня температура. Думаю, я простудился.
– Конечно, Ричард. – Джек закрыл окно, отсекая вой, насколько это было возможно.