— Это твоя воля? Это твоя воля проехать на этой дьявольской машине через Проклятые Земли?
— Вне всяких сомнений, — ответил Джек.
— Где мы? — спросил Ричард. — Ты уверен, что они не гонятся за нами?
Джек повернулся к нему. Ричард сидел на волнистом желтом полу, глупо моргая; ужас по-прежнему витал над ним как туман.
— Хорошо, — сказал он. — Я отвечу на твой вопрос. Мы находимся в Долинах, в части, которая называется Эллис-Брейкс…
— У меня болит голова, — сказал Ричард. Он закрыл глаза.
— И, — продолжал Джек, — мы собираемся вести поезд этого человека через Проклятые Земли к Черному отелю или хотя бы подъехать к нему как можно ближе. Вот такие дела, Ричард. Хочешь — верь, хочешь — нет. И чем раньше мы это сделаем, тем раньше мы избавимся от тех, кто нас преследует.
— Эйзеридж, — прошептал Ричард. — Мистер Дафри.
Он оглядел депо, словно полагая, что люди, находившиеся здесь, просочились сквозь стены.
— Это опухоль в мозгу, ты знаешь, — сказал он исключительно рассудительным тоном. — Вот откуда головная боль.
— Господин мой Джейсон, — говорил Андерс, наклоняясь так низко, что его волосы падали на неровный пол. — Как добр ты, о Великий, как добр ты к своему нижайшему слуге, как добр ты к тем, кто не заслуживает твоего благословенного присутствия…
Он пополз вперед, и Джек с ужасом увидел, что он снова собирается начать свое безумное целование ног.
— Ну и дела! — сказал Ричард.
— Пожалуйста, встань, Андерс, — сказал Джек, отступая. — Встань давай, хватит!
Старик продолжал ползти вперед, бормоча слова благодарности, что ему не нужно отправляться в Проклятые Земли.
— ВОССТАНЬ! — проорал Джек.
Андерс посмотрел вверх, наморщив лоб.
— Да, мой господин.
Он медленно поднялся.
— Пошевели-ка своей мозговой опухолью, Ричард, — сказал Джек. — Мы должны выяснить, как управлять этим проклятым поездом.
Андерс зашел за длинную кривую стойку и попытался выдвинуть ящик.
— Похоже, его держат черти, — сказал он, — странные черти, летающие стаей. Их на самом деле нет, но сейчас они есть. Да.
Он вытащил из ящика самую длинную и толстую свечу из всех когда-либо виденных Джеком. Из коробки, стоящей на стойке, он достал дощечку довольно мягкого дерева длиной примерно в фут, затем наклонил один ее конец к горящей лампе. Деревяшка загорелась, и Андерс воспользовался ею, чтобы зажечь свою огромную свечу. После этого он стал размахивать «спичкой» до тех пор, пока пламя не превратилось в дым.
— Черти? — спросил Джек.
— Странные квадратные штуки — я считаю, что внутри них сидят эти черти. Иногда они плюются и искрят! Я покажу их тебе, господин Джейсон.
Не говоря больше ни слова, он направился к двери. Теплый свет свечи на мгновение стер морщины с его лица. Джек последовал за ним — в свежесть и размах Долин.
Он вспомнил фотографию на стене в хижине Спиди Паркера, фотографию, наполненную необъяснимой силой, и понял, что сейчас он оказался неподалеку от того места, где был сделан снимок. Виднелась гора, казавшаяся знакомой. От подножия расходились пшеничные поля, колышущиеся от ветра. Ричард Слоут застенчиво двигался рядом с Джеком, потирая лоб. Серебристые полосы металла, диссонирующие с остальной частью пейзажа, неумолимо тянулись на запад.
— Сарай сзади, господин мой, — тихо произнес Андерс и почти смущенно отвернулся к Депо. Джек еще раз взглянул на далекую гору. Теперь она казалась менее похожей на гору с фотографии Спиди.
— Что это за болтовня про господина Джейсона? — прошептал Ричард ему прямо в ухо. — Он думает, что знает тебя.
— Это трудно объяснить, — сказал Джек.
Ричард потянул себя за платок, потом схватил Джека за бицепс. Старый канзасский зажим.
— Что случилось со Школой, Джек? Что случилось с собаками? Где они?
— Пойдем, — сказал Джек, — ты, вероятно, еще спишь.
— Да, — сказал Ричард с облегчением, — да, это так, верно? Я еще сплю. Ты наговорил мне всякой всячины о Долинах, и теперь мне все это снится.
— Ага, — сказал Джек и последовал за Андерсом. Старик держал огромную свечу как факел и двигался вниз по другому склону холма к большому восьмиугольному деревянному строению. Мальчики шли следом за ним через высокую желтую траву. Свет растекался во все стороны от светящегося шара; было видно, что здание открыто с двух сторон. Серебристые железнодорожные рельсы проходили через открытые стены. Андерс добрался до большого сарая и обернулся, ожидая мальчиков. С мерцающей, поднятой вверх свечой Андерс напоминал существо из легенды или сказки, волшебника или колдуна.
— Он стоит здесь с тех пор как появился, и, наверное, только черти выведут его отсюда.
Андерс хмуро посмотрел на мальчиков, и морщины его углубились.
— Исчадие ада! Скверная штука, знаете ли. — Он оглянулся, когда мальчики оказались впереди. Джек заметил, что Андерсу не нравилось находиться в сарае с поездом. — Половина груза уже погружена, и пахнет она адом.
Джек прошел через открытый конец сарая, увлекая за собой Андерса. Ричард плелся следом и тер глаза. Маленький поезд стоял головой в сторону запада — забавно выглядящий локомотив, крытый вагон, платформа, покрытая мятым брезентом. От вагона исходил запах, который так не нравился Андерсу. Это был чужой запах, не из Долин, запах металла и смазки.
Ричард сразу прошел к одному из внутренних углов сарая, сел на пол, прислонившись спиной к стене, и закрыл глаза.
— Ты знаешь, как оно работает, мой господин? — спросил Андерс приглушенным голосом.
Джек кивнул и пошел вдоль путей к голове поезда. Да, там были «демоны» Андерса. Они были электрическими батареями, как и предполагал Джек. Их было шестнадцать, связанных в два ряда в металлическом контейнере, поддерживаемом первыми четырьмя колесами локомотива. В целом передняя часть поезда выглядела как усовершенствованный вариант велосипеда мальчика-разносчика, но там, где должен был быть сам велосипед, было нечто знакомое, но Джек не мог вспомнить что.
— Демоны понимают торчащую палку, — сказал Андерс сзади. Джек поднялся на локомотив. «Палка», которую упомянул Андерс, была рычагом передач, вставленным в щель с тремя прорезями. Теперь Джек понял, что напоминал ему этот механизм. Весь поезд действовал по тому же принципу, что и тележка на поле для игры в гольф. Он работал от батарей и имел всего три передачи: переднюю, нейтральную и реверс. Только такой поезд мог действовать в Долинах, и Морган Слоут специально сконструировал его.
— Демоны в коробках плюются и искрят, они слушаются палку, палка движет поезд, мой господин.
Андерс испуганно топтался около локомотива; лицо его казалось сморщенным.
— Ты собирался отправиться утром? — спросил Джек старика.
— Да.
— Но поезд готов уже сейчас?
— Да, мой господин.
Джек кивнул и спрыгнул вниз.
— А что за груз?
— Дьявольские штуки, — мрачно произнес Андерс, — для плохих Волков. Надо отвезти в Черный отель.
Я бы обскакал Моргана Слоута, если бы отправился сейчас, подумал Джек и беспокойно посмотрел на Ричарда, который снова уснул. Если бы не этот свиноголовый ипохондрик Ричард, он никогда бы не залез на Слоутов паровоз, и Слоут смог бы воспользоваться «дьявольскими штуками» — наверняка каким-то оружием — против него сразу же, как только добрался бы до Черного отеля. В том, что отель был целью его поисков, он уже не сомневался. И то, что с ним сейчас был Ричард, оказалось гораздо важнее, чем Джек мог себе представить. Сын Сойера и сын Слоута: сын Принца Филиппа Сойтеля и сын Моргана из Орриса. Интуиция подсказывала Джеку, что Ричард мог играть существенную роль в том, что он должен был делать в Черном отеле. Ричард заворочался, рот его открылся, и чувство внезапного озарения слетело с Джека.
— Давай посмотрим на «дьявольские штуки», — сказал он. Он развернулся и пошел вдоль поезда, по пути впервые замечая, что пол восьмиугольного сарая состоял из двух частей — большая из них была массивным кругом, как большая обеденная тарелка. За ней в полу была прорезь, и то, что шло за прорезью, простиралось до стен. Джек никогда не слышал о поворотном круге, но он понял концепцию: круглая часть пола могла поворачиваться на сто восемьдесят градусов. Поезда или кареты прибывали с востока и возвращались в том же направлении.
Брезент был привязан над грузом толстым коричневым шнуром, таким лохматым, что он казался шерстяным. Джек вытянулся, чтобы поднять край, заглянул под него, но ничего не увидел в темноте.
— Помоги мне, — сказал он, поворачиваясь к Андерсу.
Старик шагнул вперед, нахмурился и одним сильным резким движением развязал узел. Брезент освободился и обмяк. Теперь, подняв его край, Джек увидел, что половина платформы была заставлена деревянными ящиками, на которых было написано: «ЗАПАСНЫЕ ЧАСТИ». Ружья, подумал он. Морган вооружает своих мятежных Волков. Другая половина пространства под брезентом была занята объемистыми упаковками с какой-то кашеобразной субстанцией, завернутой в пластик. Джек не имел понятия, что это могло быть, но было ясно, что это не церковный хлеб. Он опустил брезент и отступил, а Андерс потянул толстую веревку и снова завязал ее.
— Мы отправляемся сегодня ночью, — сказал Джек, только что решив это.
— Но, господин мой Джейсон… Проклятые Земли… ночью… знаешь ли ты…
— Я знаю, все в порядке, — сказал Джек. — Я знаю, что должен действовать с такой внезапностью, какой только смогу достичь. Морган и тот человек, которого Волки называют Человек-с-кнутом, будут подкарауливать меня, и если поезд появится на двенадцать часов раньше, чем его ожидают, мы с Ричардом сможем выбраться живыми.
Джек посмотрел на Ричарда — спит, сидя с открытым ртом. Если бы Андерс знал, что в голове у Джека, он бы тоже посмотрел на спящего Ричарда.
— Был ли сын у Моргана из Орриса? — спросил Джек.
— Да, мой господин. Короткая семейная жизнь Моргана имела плод — мальчика по имени Раштон.