Последний поезд в город висельников, вспомнил он. Лили Кевинью, Клинт Уолкер и Уилл Хатчинс, 1960 год. Да будет так.
Четыре или пять деревьев из Долин пробивались из жесткой коричневой земли около первого заброшенного здания. Может быть, они здесь были и раньше, раскинув ветви над дорогой почти до самой разделительной полосы, может быть, нет; Джек не мог припомнить, видел ли он их раньше, когда впервые бросил взгляд на этот скрытный город. Хотя не заметить их было так же трудно, как не заметить стаю диких собак. Он услышал, как шуршат, скользя по поверхности земли, корни деревьев, когда они с Ричардом приблизились к складу.
(НАШ мальчик? НАШ мальчик?)
— Давай перейдем на другую сторону, — сказал Джек и взял Ричарда за руку.
Как только они достигли противоположной стороны дороги, одно из деревьев протянуло корни и ветви прямо к ним. Если бы деревья имели животы, они бы услышали урчание в животе этого дерева. Суковатая ветка и гладкий змеевидный корень протянулись через белую полосу, потом дальше, дальше… Джек схватил за руку потрясенного Ричарда и потащил вперед.
(МОЙ, МОЙ, МОЙ, МОЙ МАЛЬЧИК! ДАААА!)
Звук чего-то рвущегося вдруг заполнил воздух, и на секунду Джеку показалось, что Морган из Орриса снова пробивает себе путь сквозь миры, становясь Морганом Слоутом… Морганом Слоутом с окончательными и твердыми предложениями, от которых нельзя отказаться: автомат, паяльная лампа, раскаленные докрасна клещи… Крона дерева из Долин ударилась о середину дороги, подпрыгнула, хлеща ветвями по асфальту, и откатилась в сторону, как мертвое животное.
— О Боже, — сказал Ричард, — оно вылезло из земли, чтобы настичь нас!
— Дерево-камикадзе, — сказал Джек. — Я думаю, многое покажется диким здесь, в Пойнт-Венути.
— Из-за Черного отеля?
— Конечно, но главным образом из-за Талисмана. — Он посмотрел на дорогу впереди и увидел внизу еще одну группу плотоядных деревьев. — Все звуки здесь искажены, и воздух какой-то не такой, это потому, что добро и зло, черное и белое — все перемешалось.
Джек продолжал следить за группой деревьев, к которой они приближались, и заметил, как ближайшее к ним дерево наклонило крону в их сторону, словно услышав голос.
«Может быть, весь этот город словно большой Оутли, — думал Джек, — и все же я пройду это». Но если бы впереди был тоннель, Джек пошел бы туда в последнюю очередь. Он совсем не хотел встретиться с местным вариантом Элроя.
— Я боюсь, — сказал Ричард за его спиной. — Джек, а что если еще какие-нибудь деревья выпрыгнут из земли?
— Ты знаешь, — сказал Джек, — я заметил, что деревья не могут далеко пробраться. Даже такой индюк, как ты, обгонит дерево.
Он огибал последний поворот дороги, спускаясь с холма, проходя мимо последних складов. Талисман все звал и звал, как поющая арфа великана в «Джеке и бобовом стебельке». Наконец Джек вышел на поворот, и ему открылся вид на остальную часть Пойнт-Венути.
Частица Джейсона в нем заставляла его идти дальше. Пойнт-Венути мог быть когда-то приятным маленьким курортным городком, но эти дни остались далеко позади. Теперь сам Пойнт-Венути был оутлийским тоннелем, и через него надо было пройти. Покрытая трещинами дорога тонула в нагромождении выгоревших домов, окруженных деревьями из Долин, — люди, работавшие на пустых заводах и складах, могли жить в этих домиках. От двух из них осталось достаточно много, чтобы представить, как эти дома когда-то выглядели. Искореженные корпуса сгоревших автомобилей валялись то тут, то там, обвитые густой зеленью. Сквозь пустующие фундаменты, оставшиеся от маленьких домиков, медленно тянулись корни деревьев из Долин. Почерневшие кирпичи и доски, разбитые ванны, искореженные трубы покрывали выгоревшие площадки. Что-то белое привлекло внимание Джека, но он отвернулся сразу, как только понял, что это была кость от скелета, раскиданного под сплетением корней. Когда-то по этим улицам носились на велосипедах дети, домохозяйки собирались на кухнях, чтобы посудачить о зарплатах и безработице, мужчины натирали до блеска свои автомобили около гаражей, — теперь ничего этого не было.
Рыжеватое пятно солнца то появлялось, то исчезало в сером небе.
За двумя кварталами сожженных домов и голодных деревьев над пустым перекрестком висел мертвый светофор. За перекрестком, на стене обуглившегося здания, над ободранным изображением передней части автомобиля, пробивающегося сквозь витрину, проглядывали буквы: «ОГО! ДАВАЙ КУПИ «МАА…» Огонь дальше не пошел, но Джек решил, что уж лучше сгорело бы все. Пойнт-Венути был мертвым городом, а огонь все-таки лучше гниения. Здание с полуразрушенной рекламой краски «Маако» стояло первым в ряду магазинов. Книжный магазин «Опасная планета», «Чай и симпатия», «Магазин здоровья Ферди», «Неоновая деревня» — Джек мог прочесть лишь некоторые названия магазинов, на многих вывесках краска давно осыпалась. Магазины были такими же заброшенными, как заводы и склады на холме. Даже с того места, где стоял Джек, было видно, что стекла в витринах были давно разбиты и напоминали теперь пустые оправы для очков или глаза полного идиота. Пятна краски на фасадах магазинов, красные, черные, желтые, казались неестественно яркими в сером воздухе и напоминали собой шрамы. Обнаженная женщина, такая худая, что Джек мог пересчитать ее ребра, поворачивалась медленно и церемонно, как флюгер, на замусоренной улице перед магазинами. Ее лицо, раскрашенное ярко-оранжевой краской, сияло над бледным телом со свисающими грудями. Такой же оранжевой была и копна ее спутанных волос. Джек остановился и увидел, как безумная женщина с размалеванным лицом и крашеными волосами повернула верхнюю часть тела, неторопливо, словно делая движение таи-ши, вытянула левую ногу над засиженным мухами трупом собаки и замерла подобно статуе.
За женщиной, за рядом пустых магазинов главная улица проходила через жилые кварталы — во всяком случае, Джек предположил, что когда-то они были жилыми. И здесь тоже яркие шрамы краски уродовали здания, маленькие двухэтажные домики, бывшие когда-то белыми, теперь были покрыты косыми полосами краски и граффити. Один девиз, небрежно написанный на стене ободранного здания, которое когда-то было пансионом, бросился ему в глаза: «ТЫ УЖЕ МЕРТВ!» Эта надпись была здесь явно давно.
«ДЖЕЙСОН, ТЫ НУЖЕН МНЕ!..» — гудел Талисман.
— Я не могу, — прошептал голос Ричарда рядом с ним. — Джек, я знаю, что я не могу.
За ободранными, безнадежно выглядящими домами дорога снова исчезала, и Джек мог видеть только задние части двух черных лимузинов с включенными моторами по обеим сторонам главной улицы. Как фотомонтаж, невероятно огромная, невероятно зловещая верхняя половина — треть? — Черного отеля возвышалась над черными лимузинами и покинутыми маленькими домиками. Казалось, она плыла по воздуху, срезанная дальним холмом.
— Я не могу войти туда, — повторил Ричард.
— Я даже не уверен, что мы сможем пройти мимо деревьев, — сказал Джек. — Смотри не описайся.
Ричард издал странный сопящий звук, и Джеку потребовалась пара секунд, чтобы узнать звук. Он положил руку на плечо Ричарда. Отель владел ландшафтом — это чувствовалось совершенно явно. Черный отель владел Пойнт-Венути, воздухом над ним и землей под ним. Джек увидел флюгера, крутящиеся в противоположных направлениях, башенки и двускатные крыши, поднимающиеся в серое небо. «Эджинкорт» выглядел так, словно он был построен из камня — тысячелетнего камня, черного как смоль. В одном из верхних окон внезапно блеснул свет — Джеку почудилось, что отель подмигивал ему, тайно радуясь тому, что он оказался наконец так близко. Показалось, что какая-то неясная фигура скользнула прочь от окна; секунду спустя по стеклу проплыло отражение облака.
Откуда-то изнутри Талисман пел песню, которую мог слышать только Джек.
— Кажется, он вырос, — вздохнул Ричард. Он забыл про почесывания с того момента, как увидел отель, парящий над холмом. Слезы текли по открытым язвам на щеках, и Джек увидел, что его веки вздулись и покрыты сыпью. — Это невозможно, но отель всегда был меньше, Джек. Я уверен в этом.
Архитектурная экстравагантность Черного отеля, все башни и медные флюгера на тонких шпилях, купола и двускатные крыши должны были представить его игривой фантазией, но сделали угрожающим и кошмарным. Казалось, он был частью некоего Диснейленда, где Утенок Дональд задушил Хьюи, Дьюи и Луи, а Микки-Маус накачал Минни героином.
— Я боюсь, — сказал Ричард.
«ДЖЕЙСОН, ИДИ КО МНЕ», — пел Талисман.
— Просто держись рядом со мной, старина, и мы проскочим через это место как по маслу.
«ДЖЕЙСОН, ИДИ КО МНЕ!»
Группа деревьев из Долин зашелестела впереди.
Ричард испуганно отшатнулся. Джек понял, что сейчас Ричард почти слеп, он потерял очки, и глаза его все больше закрывала опухоль. Он схватил его и потащил вперед, чувствуя, какой тонкой стала рука Ричарда. Ричард, спотыкаясь, шел рядом. Его худое запястье горело в руке Джека.
— Ни в коем случае не замедляй шаг, — сказал Джек. — Не хватало нам только, чтобы они нас схватили.
— Я не могу! — всхлипнул Ричард.
— Хочешь, я тебя понесу? Я серьезно, Ричард. Может быть гораздо хуже. Готов спорить, что, если бы мы не разнесли основную часть его войска там, он расставил бы часовых через каждые пятнадцать футов.
— Ты не сможешь идти быстрее, если понесешь меня.
Что бы сделал Сэм Хилл на моем месте? — проскочило в голове у Джека, но он сказал:
— Тогда беги. Беги как черт, Ричи. Когда я скажу «три». Понял? Раз… два… три!
Он рванул Ричарда за руку и побежал мимо деревьев. Ричард споткнулся, резко вдохнул, потом выровнялся и удержался на ногах. У оснований деревьев появились гейзеры пыли, смесь рыхлой земли и копошащихся существ, похожих на огромных жуков, блестящих, как вакса. Маленькая коричневая птичка взлетела из травы, росшей около деревьев-заговорщиков, и тут же проворный корень схватил ее прямо в воздухе.