Талисман поглотил огонь из ключа Моргана.
Полностью.
Вернулась тьма. Джек поскользнулся и резко сел на икры Спиди Паркера. Спиди застонал.
На две секунды все замерло… а потом из Талисмана потоком полилось пламя. Глаза Джека широко раскрылись, несмотря на его испуганную мысль,
(он ослепит тебя, Джек! Он…)
и измененная география Пойнт-Венути осветилась, как будто Бог Всех Вселенных решил сделать фотоснимок. Джек увидел «Эджинкорт», осевший и полуразрушенный; он увидел возвышенности, ставшие теперь низменностями; он увидел Ричарда, лежащего на спине; он увидел Спиди, лежащего на животе, повернув голову набок. Спиди улыбался.
Потом Морган Слоут был отброшен назад и объят пламенем его собственного ключа — пламенем, которое Талисман впитал так же, как и отблески света от оптического прицела Солнечного Гарднера, и вернул назад с тысячекратной силой.
Между мирами открылась дыра, дыра размером с тоннель, ведущий в Оутли, и Джек увидел, как Слоут в горящем коричневом костюме, все еще сжимая в руке ключ, исчез в этой дыре. Глаза Слоута кипели в глазницах, но они были широко открыты… они осознавали.
Когда он исчезал, Джек увидел, как он изменился, увидел плащ, напоминающий крылья летучей мыши, пролетевшей через пламя факела, увидел его горящие сапоги, его горящие волосы. Увидел, как ключ превратился в некое подобие миниатюрного громоотвода.
Увидел… дневной свет!
Свет полился потоком. Джек откатился прочь, ослепленный. Глубоко в ушах он услышал предсмертный крик Моргана Слоута, когда Слоут полетел сквозь все миры в небытие.
— Джек? — Ричард сел, держась за голову. — Джек, что случилось? Я, кажется, упал со ступенек на стадионе.
Спиди повернулся на снегу, приподнялся и посмотрел на Джека. Его глаза были уставшими… но лицо очистилось от пятен.
— Хорошая работа, Джек, — сказал он и улыбнулся. — Хорошая…
Он снова лег, тяжело дыша.
Радуга! — с восторгом подумал Джек. Он попробовал встать и снова упал. Холодный снег, облепивший его лицо, начал таять, словно слезы. Он встал на колени, потом поднялся на ноги. Все кругом было покрыто проталинами, но он увидел огромное обгоревшее пятно на снегу в том месте, где стоял Морган. Оно блестело, как слеза.
— Радуга! — крикнул Джек Сойер и поднял руки к небу, смеясь и плача. — Радуга! Радуга!
Он подошел к Талисману и поднял его, все еще плача.
Он поднес его к Ричарду Слоуту, который был Раштоном, к Спиди Паркеру, который был тем, кем он был.
Он исцелил их.
Радуга, радуга, радуга!
Глава 46Еще одно путешествие
Он исцелил их, но он не мог объяснить, как это произошло.
Некоторое время Талисман сиял и пел в его руках, и Джек смутно помнил, что свет Талисмана лился на них, пока они не засияли в световой купели. Это было все, что он мог вспомнить.
Потом свет Талисмана стал слабеть… слабеть… и погас.
Джек, подумав о матери, заплакал.
Спиди подошел к нему по тающему снегу и положил руку ему на плечо.
— Все вернется, странник Джек, — сказал Спиди. Он улыбался, но казался вдвое более усталым, чем Джек. Спиди был исцелен… но он не был здоров. Этот мир убивает его, подумал Джек. Во всяком случае, он убивает в нем Спиди Паркера. Талисман исцелил его… но он по-прежнему умирает.
— Ты многое сделал для него, — сказал Спиди, — и ты хочешь верить, что он сделает что-то для тебя. Не волнуйся. Подойди, Джек. Подойди туда, где лежит твой друг.
Джек подошел. Ричард спал на тающем снегу. Ужасный клок кожи исчез, но на его голове осталась длинная белая полоса, шрам, на котором теперь вряд ли будут расти волосы.
— Возьми его руку.
— Почему? Зачем?
— Мы перенесемся.
Джек вопросительно посмотрел на Спиди, но Спиди не дал объяснения. Он только кивнул, словно говоря: «Да, ты не ослышался».
Ладно, подумал Джек, я всегда ему верил…
Он взял Ричарда за руку. Спиди взял Джека за другую руку.
Почти без напряжения все трое перенеслись.
Все было так, как подсказывала Джеку интуиция, — человек, стоявший рядом с ним на черном песке, изрытом хромой ногой Моргана из Орриса, выглядел бодрым и здоровым.
Джек с волнением и беспокойством посмотрел на незнакомца, который выглядел так, как мог бы выглядеть младший брат Спиди Паркера.
— Спиди… мистер Паркус, я хотел сказать, что вы…
— Вам, мальчики, надо отдохнуть, — сказал Паркус. — Тебе — безусловно, другому молодому сквайру — тем более. Он был близок к смерти как никто другой, а мне кажется, что он не из тех, кто много себе позволяет.
— Да, — сказал Джек, — вы правы.
— Пусть он отдохнет здесь, — сказал Паркус Джеку и пошел по пляжу прочь от замка, неся Ричарда на руках. Джек поплелся следом, но скоро понял, что просто падает от усталости. Он выдохся, ноги казались ватными. Голова болела, видимо, от последствий шока.
— Почему… куда… — Это было все, что он смог выдохнуть. Он прижимал Талисман к груди. Талисман был теперь тусклым, непрозрачным и неинтересным.
— Здесь недалеко, — сказал Паркус. — Ведь ты и твой друг не хотите отдыхать там, где был он?
Несмотря на усталость, Джек покачал головой.
Паркус оглянулся назад, потом печально посмотрел на Джека.
— Там пахнет его злом, — сказал он, — и вашим миром, Джек.
— На мой взгляд, запах вполне нормальный.
Паркус двинулся дальше, неся Ричарда на руках.
Пройдя еще сорок ярдов, он остановился. Здесь черный песок стал светлее — не белым, но серым. Паркус осторожно опустил Ричарда. Джек упал рядом с ним. Песок был теплым, благословенно теплым. И никакого снега.
Паркус сел рядом, скрестив ноги.
— Сейчас ты заснешь, — сказал он, — и проспишь, видимо, до завтра. Тебя никто не побеспокоит. Оглянись вокруг.
Паркус махнул рукой в ту сторону, где в американских Долинах был Пойнт-Венути. Сначала Джек увидел черный замок, одна сторона которого была полностью разрушена, словно внутри произошел сильный взрыв. Теперь замок выглядел почти смиренно. Он больше не угрожал, его сокровище забрал Джек. Он был не более чем простым нагромождением камней.
Посмотрев дальше, Джек увидел, что здесь землетрясение не было столь разрушительным, да и того, что могло разрушиться, было поменьше. Он увидел перевернутые хижины, несколько сломанных повозок, которые могли быть «кадиллаками» на американских Территориях, а могли и не быть, то тут, то там лежали лохматые тела.
— Те, кто был здесь и выжил, уже ушли, — сказал Паркус. — Они знают, что случилось, они знают, что Оррис мертв, и они больше не побеспокоят тебя. Зло, бывшее здесь, ушло. Ты знаешь об этом? Ты чувствуешь это?
— Да, — прошептал Джек, — но… мистер Паркус… вы не…
— Уйду? Да. Очень скоро. Ты и твой друг будете спокойно спать, но сначала нам надо немного поговорить. Это не займет много времени, так что постарайся поднять голову хоть на минуту.
С некоторым усилием Джек поднял голову и открыл глаза.
— Когда проснетесь, идите на восток… но не переноситесь! Оставайтесь пока здесь. Оставайтесь в Долинах. Слишком много всего будет там, в вашем мире, — спасатели, корреспонденты, Джейсон знает что. Хоть снег растает прежде, чем там кто-нибудь появится…
— А почему вам нужно уйти?
— У меня еще много работы, Джек. Новости о смерти Моргана уже движутся на восток. Движутся быстро, сейчас я от них отстал, но я должен их обогнать, если смогу. Я хочу вернуться на Заставы… и на восток… раньше, чем множество плохих людей начнут перебираться в другие места.
Он посмотрел на океан; глаза его были серыми и холодными, как гранит.
— Когда приходит счет, люди должны платить. Моргана больше нет, но остались долги.
— Вы здесь что-то вроде полицейского?
Паркус кивнул:
— Я являюсь тем, кого вы назвали бы Генеральным прокурором и Верховным судьей в одном лице. Здесь это так, — он положил сильную теплую руку на лоб Джека, — а там я просто парень, который переезжает из города в город, занимается разной работой, играет на гитаре. И иногда, поверь мне, это гораздо лучше.
Он снова улыбнулся, и на этот раз он был Спиди.
— И ты будешь встречаться с тем парнем время от времени, Джеки. Да, в разное время, в разных местах. В универмаге, может быть, в парке.
Он подмигнул Джеку.
— Но Спиди… он нездоров, — сказал Джек, — с ним происходит что-то такое, что даже Талисман бессилен.
— Спиди стар, — сказал Паркус. — Ему столько же лет, сколько и мне, но ваш мир состарил его. Но он еще поживет. Может быть, довольно долго. Не волнуйся, Джек.
— Ты обещаешь? — спросил Джек.
Паркус улыбнулся:
— Да.
Джек устало улыбнулся в ответ.
— Ты и твой друг пойдете на восток. Идите, пока не пройдете миль пять. Вы перейдете через те низкие холмы, и дальше идти будет легко. Ищите большое дерево — самое большое, какое вы только видели. Вы подойдете к этому дереву, ты возьмешь Ричарда за руку, и вы перенесетесь обратно. Вы окажетесь около гигантского мамонтового дерева, через ствол которого проходит тоннель. Это будет шоссе № 17, и вы будете вблизи маленького северокалифорнийского городка, который называется Сторивилл. Войдите в город. Там есть бензоколонка «Мобил».
— А потом?
Паркус пожал плечами:
— Точно не знаю. Может быть, Джек, ты встретишь кого-то знакомого.
— Но как мы…
— Шшшш, — сказал Паркус и положил руку Джеку на лоб, точно как тогда, когда тот был
(тише, малышка, папа пошел на охоту, и так далее, ля-ля, иди спать, Джеки, все хорошо, все хорошо и)
очень маленьким.
— Хватит вопросов. Все будет хорошо с тобой и с Ричардом, я думаю.
Джек лег. Он обнял темный шар одной рукой. К его векам, казалось, были привязаны гири.