«Он говорит это не мне, — вдруг понял Джек. — Он говорит это всем, кто находится в комнате. И мы, стало быть, должны поверить, что Ферд еще жив».
— Ты вонючий лгун! — сказал он. — Ферд…
Гек Баст ударил его. Джек кубарем полетел на пол. Мальчики отступили подальше от него. Откуда-то сбоку донеслось плаксивое хихиканье Донни Кигана.
И тут раздался яростный рев. Джек удивленно посмотрел вверх, приподнялся и тряхнул головой, чтобы прийти в себя. Гек обернулся и увидел Волка, заслонившего собой Джека. Он выгнулся вперед, его верхняя губа подрагивала, обнажая острые зубы, а лоб был освещен сверхъестественным оранжевым сиянием, отраженным от круглых очков.
— Что, дубье, хочешь потанцевать? — спросил Гек, снова расплываясь в своей омерзительной улыбке. — Давай! Я очень люблю танцевать. Иди сюда, ты, сопляк! Иди сюда, и давай потанцуем.
Продолжая рычать и брызгать слюной — ее плотный сгусток свисал с его нижней губы, — Волк двинулся вперед. Гек шагнул навстречу. Заскрипели стулья: люди в спешке расступались, освобождая место для драки.
— Что здесь проис…
Голос со стороны двери. Санни Зингер. Ему не пришлось заканчивать вопрос, он своими глазами увидел, что происходит. Улыбаясь, он замкнул дверь, облокотился на нее и приготовился наблюдать, скрестив руки на своей узкой груди. Его обычно хмурое лицо теперь радостно сияло.
Джек снова перевел взгляд на Гека и Волка.
— Волк, будь осторожен! — крикнул он.
— Я буду осторожен, Джек, — сказал Волк. Его голос сейчас мало отличался от воя. — Я буду…
— Ну, давай же танцевать, ты, дерьмо собачье! — рявкнул Гек Баст и нанес скользящий профессиональный удар. Он попал Волку в правую скулу и заставил его отступить на три или четыре шага. Донни Киган снова разразился своим пронзительным воющим смехом, который, как понял недавно Джек, являлся скорее признаком испуга, чем радости.
Удар был хорош, тут ничего не скажешь. При других обстоятельствах поединок окончился бы в эту же минуту. К несчастью для Гектора Баста, обстоятельства сложились именно так, как они сложились, и это оказался единственный удар, который ему удалось нанести.
Он уже приготовился для следующего, сжав кулаки на уровне груди. Вот уже его рука рванулась вперед. В этот момент рука Волка поднялась и двинулась ей навстречу. Волк поймал кулак Гека.
У Гека были большие руки. У Волка — еще больше.
Кулак Гека исчез в кулаке Волка.
Кулак Волка намертво сжал кулак Гека.
Изнутри этого «замка» донесся звук, похожий на хруст маленьких сухих палочек, когда на них случайно наступаешь в лесу.
Самодовольная улыбка Гека сначала скривилась, а затем окончательно исчезла с его лица. Секунду спустя он закричал.
— Не вреди стаду, ты, ублюдок, — прошептал Волк. — Если тебя этому не учит твоя Библия, тогда послушай шесть стихов из «Книги благих советов», чтобы ты знал, что ты никогда…
Хррусть!
— …никогда…
Хррясь!
— …никогда не должен вредить своему стаду!
Гек Баст упал на колени, завывая и хныча. Волк все еще держал его кулак в своем, и рука Гека торчала вверх. В этот момент Гек был похож на солдата немецкой армии, салютующего, стоя на коленях, Адольфу Гитлеру. Рука Волка была тверда как камень, но на его лице не отражалось видимых усилий. Оно, если не считать горящих глаз, выглядело абсолютно спокойным.
Сквозь пальцы Волка проступила кровь.
— Волк, прекрати! Достаточно!
Джек быстро обвел взглядом комнату и обнаружил, что Санни Зингер исчез, оставив дверь открытой. Почти все мальчики теперь стояли. Они отодвинулись от Волка настолько, насколько позволяли стены, и жались к ним с перекошенными, исполненными страха лицами. А в центре комнаты застыла скульптурная группа — Гек Баст на коленях с поднятой вверх вывернутой рукой и склонившийся над ним Волк — кулак Баста зажат в его ладони, сквозь пальцы сочится и капает на пол кровь.
В дверях появились несколько человек: Кейси, Уорвик, Зингер, три здоровенных парня. И Преподобный Гарднер с черной коробочкой, похожей на футляр для очков, в руке.
— Достаточно, я сказал! — Джек бросил взгляд на вошедших и подбежал к Волку. — Достаточно! Прекрати сейчас же! Слышишь? Сейчас же прекрати!
— Ладно, — спокойно сказал Волк. Он отпустил руку Гектора, и Джек увидел нечто ужасное, похожее на искореженное велосипедное колесо. Пальцы Гека торчали под самыми неестественными углами. Гек всхлипнул и прижал свою искалеченную руку к груди.
— Ладно, Джек.
Сразу шесть человек набросились на Волка. Он развернулся вполоборота, высвободил одну руку, и секунду спустя Уорвик уже сползал по стенке. Кто-то закричал.
— Держите его! — скомандовал Гарднер. — Держите его! Держите, ради всего святого!
Он открыл плоскую черную коробочку.
— Не надо, Волк! — крикнул Джек. — Остановись!
Еще несколько секунд Волк продолжал сражаться, но потом отступил назад и дал прижать себя к стене. Со стороны это было похоже на то, как лилипуты связывали Гулливера. Санни Зингер, по всей видимости, боялся Волка.
— Держите его, — повторил Гарднер, доставая из коробочки одноразовый шприц. Такая знакомая, добрая и почти застенчивая улыбка заиграла на его губах. — Держите его, ради Христа!
— Зачем это? — воскликнул Джек.
— Джек? — теперь Волк выглядел испуганно. — Джек? ДЖЕК?
Джек попытался преградить Гарднеру дорогу к Волку, но тот отшвырнул его в сторону. Немалая сила таилась в этом худощавом человеке. Джек отлетел в сторону Мортона, который вскрикнул и отстранился от него, как будто Джек был прокаженным. Волк снова начал вырываться, но было уже слишком поздно — один против пятерых, это слишком даже для Волка. Возможно, во время полнолуния все могло бы сложиться по-другому.
— Джек! — выл Волк. — Джек! Джек!
— Держите его, ради Бога, — прошептал Преподобный Гарднер. Затем он закусил губы и вогнал шприц в вену Волка.
Волк вздрогнул, вскинул голову и завыл.
«Убью тебя, сволочь, — беспомощно думал Джек. — Убью! Убью! Убью!»
Волк отбивался из последних сил. Гарднер стоял в стороне и спокойно наблюдал за происходящим. Волк приподнял колено и ударил Кейси в низ живота. Тот несколько раз судорожно глотнул воздух, покачнулся и упал. А минуту или две спустя Волк пошатнулся… а затем стал медленно оседать.
Джек поднялся на ноги, рыдая от бессильного гнева. Он попытался прорваться сквозь плотную стену схвативших его друга людей в белых свитерах, когда увидел, что Кейси бьет Волка по беспомощно опущенному лицу и кровь струится из его разбитого носа.
Джека снова отшвырнули. Он поднялся, огляделся по сторонам и увидел испуганные лица тех мальчиков, с которыми он собирал камни на Дальнем поле.
— Он будет сидеть в карцере, — сказал Гарднер, когда колени Волка окончательно согнулись, — до тех пор, пока… — Он медленно перевел взгляд на Джека. — Возможно, пока вы не решите рассказать мне, где мы с вами раньше встречались, мистер Паркер.
Джек стоял и смотрел себе под ноги, не говоря ни слова. Его глаза медленно наполнялись горячими, полными ненависти слезами.
— В карцер, — сказал Гарднер. — Возможно, вы что-нибудь почувствуете, когда он запоет, мистер Паркер.
С этими словами Гарднер вышел.
Когда Джек и остальные мальчики стройными рядами шагали на утреннюю проповедь, Волк все еще завывал в карцере. Насмешливые глаза Преподобного Гарднера остановились на бледном, осунувшемся лице Джека. «Может быть, сейчас, мистер Паркер?»
«Волк, пойми, она — моя мама, моя мама, моя мама…»
Волк продолжал кричать и тогда, когда Джек и остальные мальчики, отобранные для работы в поле, разделились на две группы и разошлись по грузовикам. Каждый раз, проходя мимо карцера, Джек едва сдерживался, чтобы не закрыть уши руками. Этот вой, эти душераздирающие всхлипы…
И каждый раз Зингер подходил к нему вплотную.
— Преподобный Гарднер сейчас в своем офисе, и он желает сию минуту выслушать твою исповедь. Слышишь, ты, сопляк? — говорил он. — И еще он просил передать тебе, что выпустит этого придурка из карцера, как только ты расскажешь то, что он хочет знать.
Голос Санни действовал на нервы, а его лицо пугало.
Волк стонал, кричал и выл, желая быть выпущенным на свободу; металлическая обшивка стен карцера гудела и содрогалась от яростных ударов.
«Волк, она — моя МАМА…»
— Я не могу рассказать ему того, что он хочет, — сказал Джек. Он резко обернулся в сторону Зингера, и это движение выдало силу, которую он получил в Долинах. Зингер сделал два больших шага в сторону. Удивление и страх одновременно отразились на его лице. Он споткнулся о свою собственную ногу и рухнул на один из грузовиков. Если бы того не оказалось рядом, Зингер непременно упал бы в грязь.
— Ну ладно, — сказал Зингер. Его голос прозвучал почти жалобно. — Ладно, ладно. Забудь это. — Его худое лицо снова приобрело надменный вид. — Преподобный Гарднер попросил меня, в случае если ты не ответишь на его вопрос, напомнить, что твой друг в карцере взывает к тебе. Ты понимаешь это?
— Я знаю, к кому он взывает.
— Быстро в грузовик! — сказал, проходя мимо, Педерсен, даже не удостоив их взглядом… Только поравнявшись с Зингером, он поморщился, словно почувствовал запах тухлятины.
Джек слышал завывания Волка даже после того, как грузовики тронулись с места, хотя оба тарахтели, как пустые бочки, и давно не видевшие ремонта двигатели бешено ревели. Ничто не могло заглушить этот плач. Казалось, между Волком и Джеком пролегла невидимая связь — он слышал его крики, даже когда рабочие бригады достигли Дальнего поля. Однако понимание того, что вой звучит только в его голове, не утешало Джека.
Ко времени ленча Волк затих, и Джек внезапно понял, хотя и не был до конца в этом уверен, что Преподобный Гарднер приказал убрать его из карцера, пока его крики и завывания не начали вызывать нездоровый интерес. После того что произошло с Фердом, ему не хотелось привлекать ничьего внимания к «Дому Солнечного Света».