Потенциально опасные маневры британской эскадры в Желтом море крайне нервировали не только адмиралов в Порт-Артуре, но и Санкт-Петербург. На официальный русский запрос в Лондон о целях нахождения эскадры в Желтом море британцы ответили, что проводятся плановые учения. А на упоминание о том, что вообще-то это зона боевых действий, Лондон ответил, что корабли Королевского Флота могут находиться там, где им угодно.
На внешнем рейде Порт-Артура после недолгого периода затишья , во время которого была вроде бы вытралелена большая часть японских мин опять обнаружились новые минные постановки. К сожалению, обнаружилось это только после подрыва на минах транспорта с углем, отправленого из Порт-Артура в Дальний.
В этих условиях адмирал Алексеев видимо решил, что бережного Бог бережет, и что он всего лишь наместник Квантуна, а не всего Дальнего Востока. Поэтому на переход японского конвоя к устью Ялу он отреагировал запоздало и весьма ограниченными силами. На создание проблем для высадки японцев была отправлена восьмерка миноносцев с "Новиком" во главе. Вот только японцы тоже не дремали. Русский отряд был перехвачен за десяток миль до зоны высадки и потерял в начавшемся бою миноносец "Скорый". Второй быстроходный отряд из 4-х крейсеров также не смог подобраться к разгружающемуся японскому конвою. Более того, британская эскадра, болтающаяся к море, постепенно и неторопливо стала смещаться в сторону устья Ялу.
В итоге нерешительность наместника Квантуна позволила японцам за 5 дней в авральном порядке и с помощью массы корейских и китайских рыбацких лодок высадить привезенные войска со снабжением и уйти в Циннампо. И только полученное из столицы выражение неудовлетворение от Императора заставило наместника Квантуна отдать приказ Дубасову двинуть свои броненосцы к корейскому порту Циннампо и Чемульпо. Вот только японцы покидать рейд Циннампо не торопились. А организовать правильный эскадренный бой там не удалось из-за особенностей гидрографии района. К тому же японцы привели с собой значительное количество миноносцев и дестроеров, которых и выпустили в ночь на русскую эскадру. За эту ночь японцы совершили несколько массовых минных атак на русские корабли, две из которых увенчались успехом. Был потоплен миноносец "Лейтенант Бураков", который принял на себя выпущенную в броненосец "Цесаревич" самоходную мину. И одна мина попала в броненосец "Севастополь". Но команда "Севастополя" по-хорошему отделалась легким испугом. Мина шла высоко и попала в главный броневой пояс. Броненосец потерял одну броневую плиту главного пояса, и у него открылась небольшая течь в трюме. И все! Не считая, конечно, несколько раз завязывавшихся в море схваток между русскими и японскими миноносцами. А утром на горизонте была обнаружена английская эскадра. В этих условиях адмирал Дубасов принял решение, что рисковать и оставаться всей эскадрой у корейского побережья ещё на одну ночь не стоит. Оставалось признать, что японцы на пару с англичанами переиграли русских адмиралов. Соваться всей эскадрой в мелководный Циннампо, изобилующий мелями и вероятно минными постановками смысла не имело. Поэтому Дубасов увел свою эскадру в Талиенванский залив, но на полпути выпустил на охоту миноносцы с "Новиком" и запросил по радио выход в море "Щуки" и пришедшего в Порт-Артур "Сома".
Японский конвой вышел из Циннампо на следующий день утром. При этом ночью два отряда японских миноносцев пытались прорваться в Талиеванский залив, но были обнаружены патрульными кораблями и отогнаны с потерей как минимум одного контрминоносца, который подорвался на минном заграждения. По получении известия о выходе конвоя из Циннампо Дубасов выпустил на охоту все 4 быстроходных бронепалубных крейсера первого ранга и "Баян". Английская эскадра к этому времени ушла от корейских берегов. В дневное время ближе 12 миль к конвою русским крейсерам и миноносцам подобраться не удалось. Оставалось ждать ночи и сопровождать в отдалении японцев.
А вот на завесу подводных лодок конвой нарвался в 30 милях южнее корейского мыса Чансангот. Но японцы при движении применили хитрое построение. Свои броненосцы и два броненосных крейсера они окружили гражданскими судами конвоя, так что подобраться к ним подлодки не смогли. Поэтому обе субмарины атаковали крейсера, которые шли на внешней линии конвоя. "Щука" выпустила две торпеды в крейсер "Сума" и не попала ни одной. Но все-таки парный минный залп не прошёл совсем бесследно. Одна из торпед все-таки попала, но не в крейсер, а в японское судно из конвоя водоизмещением в 3-4 тясячи тонн, которое затонуло примерно за полчаса. На этом охота на конвой для капитан-лейтенанта Гадда закончилась. А вот для капитана 2 ранга Беклемишева атака вышла более удачная. Из двух самоходных мин в "Мацусиму" попала только одна, но зато она похоже вызвала взрыв погребов, после чего японский крейсер фактически переломился надвое и довольно быстро ушёл под воду.
Русские миноносцы атаковали конвой ночью уже на траверзе корейского порт Мокпхо. Несмотря на многочисленную охрану один из отрядов миноносцев смог прорваться к судам конвоя и выпустить самоходные мины. Были отмечены два взрыва, но миноносники разошлись во мнении, кто из них попал и по какому судну и кораблю. А вот прикрывавшим их прорыв крейсерам пришлось нелегко. Каждый из них хоть пару японских снарядов, но "поймал". Больше всего не повезло крейсеру "Норманн", который "словил" кроме снарядов среднего и малого калибра ещё и один восьмидюймовый в надстройку, повредивший заодно заднюю дымовую трубу. Русские крейсера развили при атаке конвоя максимальную скорострельность, но судить о возможных потерях у японцев от артобстрела было трудно.
Этой же ночью была совершена попытка повторного нападения на русскую эскадру в Дальнем. 4 японских миноноски незамеченными пробрались в залив и атаковали самоходными минами русские броненосцы. Но эскадра стояла за боном с выставленными противоминными сетями. Так что атака японцев фактически не удалась, а три из них были потом потоплены на отходе корабельной артиллерией и кораблями охраны рейда.
Итогом пары последних недель стала проводка японского конвоя к Ялу ценой минимальных потерь со стороны противника, за что Алексееву уже от Великого Князя Александра Михайловича также было выражено крайнее неудовольствие. При этом так и осталось неизвестным, намеревались ли изначально японцы прорываться непосредственно в порт Дальний, или это были необоснованные страхи адмирала Алексеева.
На этом русские неприятности не закончились. Как потом оказалось, пока все внимание русской эскадры было приковано к японскому конвою и британской эскадре, в Инкоу, к этому времени занятому японской армией, пришли 4 английских парохода с небольшой осадкой и начали выгружать военные грузы для японцев. Так что спустя несколько дней, когда к порту пришел русский отряд, состоящий из миноносцев и двух канонерок, след британских контрабандистов уже давно простыл. Канонеркам только и оставалось, что обстрелять причалы Инкоу, на которых ещё оставалось некоторое количество не вывезенных японцами грузов. А ночью миноносцы набросали у устья реки три десятка привезенных мин. Но этого было явно мало. Мин там нужно было добавить ещё. Проблема была в том, что, во-первых, японцы их могли вытралить после обнаружения минных постановок, а во-вторых, даже если порт Инкоу удастся блокировать минами, то имелась ещё железная дорога европейской колеи от Пекина до Инкоу, построенная англичанами, по которой теоретически японцы могли получать грузы. И вот как поступят китайцы в отношении снабжения японской армии, если на Пекин дипломатически надавит Британия, было совершенно непонятно. Японцы ещё до войны успели провозгласить лозунг "Азия для азиатов" и настойчиво навязывали официальным китайским властям свою дружбу, одновременно ни в грош не ставя самих китайцев. Как бы то ни было, теперь вице-адмиралу Дубасову приходилось учитывать ещё и этот канал снабжения японской армии, который теоретически мог идти через чисто китайские порты и как-то уделять внимание поставкам контрабанды ещё и через континентальный Китай. Для этого нужны были корабли, хотя бы вспомогательные крейсеры. Об этом он и сообщил в Санкт-Петербург.
Японский штурм Цзиньчжоуского перешейка превратился для армии Оку в натуральную бойню. По русским оценкам японцы потеряли в сражении никак не меньше 12-15 тысяч солдат и офицеров убитыми и ранеными. У русских потери составили около 5 тысяч. Но вот как потом было выяснено, у Ялу японцы сгрузили в разобранном виде 8 11-дюймовых мортир и начали их транспортировку вдоль побережья к Цзиньчжоу. Так что теперь порт-артуровский дирижабль "Беркут" через день летал бомбить медленно ползущий на юг японский артиллеристкий обоз. И не безрезультатно. В отражении штурма перешейка "Беркут" тоже поучаствовал, бомбя расположение японской гаубичной артиллерии, спрятанной в складках местности. Тогда же выяснилось, что с армией Оку японский флот не поделился самодельными зенитными пушками. Так что максимум, что похоже грозило дирижаблю, это обстрел из ручного оружия.
27 августа в особняк наместника в Порт-Артуре неизвестным, который был при попытке к бегству после теракта застрелян, была брошена бомба. При этом погибли сам наместник Алексеев, четверо офицеров включая Великого князя Кирилла Владимировича и двое гражданских лиц администрации города при полутора десятках раненных и контуженных.
Высадка японского десанта у Ялу, численность которого оценивали в 40-50 тысяч штыков, и десанта в Гензане подвигла командующего русской армией в Манчжурии генерала Линевича к началу активных действий до намеченного ранее срока. Ждать, пока японцы через перевалы доползут до предместьев Ляояна, он теперь не мог. Но и торопиться Линевич собирался не спеша. С одной стороны его армия вроде бы сильнее японской, а с другой - не настолько, чтобы быть полностью уверенным в итоге предстоящего сражения. К тому же все предыдущие бои ясно показали русскому командованию, что японцы - это совсем не китайцы, и что одними шапками их не закидаешь.