— Я поддерживая господина Манташева. И стоит ещё позаботиться дополнительно о постройке нефтеналивных емкостей в странах-покупателях керосина и нефти. Это принесёт нам дополнительные доходы без увеличения объемов добычи, — ответил отставной поручик Берг.
Агренев развел руками:
— Ну кто я такой в нефтяных делах, чтоб спорить с тремя такими авторитетами? Хорошо пусть будет так. Кстати, как вы возможно знаете, я сейчас достраиваю судоверфь в Николаеве на два эллинга. Так что имейте это ввиду. На ней возможно будет строить суда до 140 метров длиной. Есть проблемы с мастерами и инженерами-судостроителями, но думаю, что к открытию верфи я их решу.
— Если скорость постройки и качество будет не сильно отличаться от английских, то я не против, — Манташев взглянул на бывшего своего конкурента, — А то сами знаете как у нас строят.
— У меня есть для вас ещё объявления, — продолжил Агренев, — В этом году Коломенский завод начнёт пробную постройку буксира и самоходного наливняка для Волги с двигателями, работающими на соляре. КПД у этих двигателей втрое больше, чем у самых совершенных паровых машин, а соляр сейчас мало у кого отделяют из нефтяных остатков. Пока к сожалению мощность двигателей не велика. Но на судно в 800–1000 тонн их хватит.
Компаньоны оживлённо зашевелились.
— Это было бы очень неплохо! А то волжская флотилия у меня отчасти из деревянных барж и парусников состоит, — Берг потер руки.
Манташев полистал бумаги и продолжил:
— Нам во второй половине года может понадобиться ещё до 80 железнодорожных цистерн.
Агренев взглянул на Сонина.
— Не вижу никаких проблем. Составляйте график заказа, и сделаем как будет запрошено, — невозмутимо ответил тот.
Компаньоны в течении часа обсудили ещё ряд проблем. А вот когда дошли до условий быта нефтяников возникли разногласия. Манташев не хотел тратить деньги на достижение стандартов, которые были достигнуты до этого на фирмах Шибаева и Зубаловых. Хоть они были и далеки от тех, которые действовали на предприятиях князя.
— Александр Яковлевич, это большие расходы! Очень большие расходы! Даже те, что условия, в которых живут у меня сейчас рабочие, намного лучше, чем имеют эти бедняки в своих аулах. Ну может за исключением того, что бараки не разделены на отделения. Семейных у меня много, так что остро вопрос не стоит. Семейные у меня живут в лучших условиях.
— И все-таки, Александр Иванович, это нужно сделать! — с напором сказал Александр. — Я не требую все сразу, потому как понятно, что сразу все не сделать. Ломать бараки не будем. Но сделать хотя бы перегородки в них нужно в этом году. И начать строить хотя бы по одному дому вот этого проекта необходимо. Прибыли нам позволяют сделать намного больше. Но даже если не строить все сразу, то хотя бы для лучших рабочих это следует сделать. Таким образом, мы покажем рабочим, что хозяин заботится о них и намерен строить и дальше. Нам ещё только забастовок не хватало на столь прибыльном производстве. А они не преминут случиться, если оставить все как есть. И вы это прекрасно понимаете.
— У многих конкурентов и того нет, — начал Манташев, но был решительно прерван.
— Мне не интересны конкуренты! А вот опытные буровики, которые могут перейти от конкурентов к нам, очень интересны. А это непременно случится, если рабочие и мастера станут жить в нормальных условиях. И поверьте, я знаю, что говорю. Я таким образом сманил на свои производства не одну тысячу квалифицированных рабочих. Я даже не требую условий, в которых живет мой персонал, работающий, скажем, на машиностроительных заводах. Хотя возможно и стоило бы. Норма прибыли позволяет и не такое.
Манташев насупленно молчал. Убедить Агренева видимо не получится, а контрольный пакет нефтяной компании после слияния теперь у князя. И теперь он может требовать, хоть и пока пытается убедить. В 99 мм году князь вошёл в капитал торгового дома «А. Манташев и Ко» 12 миллионами рублей. Тогда у него не было контрольного пакета, но после слияния трёх компаний он у Агренева появился. Да что там контрольный… Больше 60 процентов у него. Князь в итоге получил контроль над фирмой, хоть и обещал не особо вмешиваться в вопросы управления. Зубаловы существенно снизили риски и ответственность. Все-таки агрессивно работать на рынке они всегда побаивались. А он получил деньги и масштаб. То есть каждый получил то, что хотел.
— Александр Иванович, знаете что, поезжайте с Андреем Владимировичем, ну скажем, в Сулин на мои заводы. Посмотрите, как там живут рабочие. Это далеко не столица. Он вам все расскажет и покажет. Возможно вы и сами захотите организовать подобное. Именно сами. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Причём то, как они живут, выгодно не только им, но и мне, как хозяину заводов. Причину такого положения я вам не раз сообщал. Но, как я вижу, вас пока это не очень убеждало. Договорились?
— Хорошо, Александр Яковлевич. Пусть будет по вашему, — решился Манташев.
— Тогда я хотел бы сказать несколько слов о будущем нашей компании. Как вы знаете, в последние годы в Баку приходят английские капиталы. Денег у британцев много. По имеющимся ценам они вполне могут скупить весь Баку вместе с грозненской нефтью. А потом нам же будут продавать нашу нефть вдвое дороже. Поэтому, Александр Иванович, на мой взгляд не стоит упускать возможность прикупать пусть даже самые незначительные здешние и северокавказские компании, если земли, на которых они работают, имеют хорошие перспективы, и цена покупки подобных компаний выглядит оправданной. Сейчас в связи с техасским нефтяным бумом взоры англичан несколько отвлеклись от юга нашей страны, но вряд ли данная ситуация продлится долго. Это первое. И второе. С господином Нобелем мы договорились о совместном работе над новым нефтяным насосом, выкачивающим нефть из скважины. Я уверен, что нам удастся его создать. И третье. Господа, на мой взгляд перспективы добычи нефти в Румынии до сих пор недооценены. Как мне кажется, следует обратить наше внимание на эту страну. Ротшильды уже обратили своё пристальное внимание на эту страну. А эти господа просто так ничего не делают. Помните это, господа! Это, конечно, потребует дополнительных капиталов, но, думаю, что если будет нужно, мы всегда можем разместить облигационный заем. Деньги на нефтянку нам всегда дадут. В то же время и не стоит слишком рисковать, поскольку уже понятно, что несмотря на рост потребности в нефти в мире, поступление на рынок техасской нефти будет возрастать.
Вечером после окончания встречи Александр, лёжа в постели в Бакинской гостинице размышлял.
Треть от имевшихся земель на юго-востоке Техаса у него ещё осталась. Есть ли там нефть, хрен его знает. Америка похоже тоже сваливается в кризис. По крайней мере банкротства железнодорожных компаний уже начались. И не только железнодорожных. Возможно стоит прикупить ещё земель в том районе. Даже если там нефти нет, то в качестве сельхозугодий их можно использовать. Искусственный спекулятивный хлопковый пузырь просто обязан лопнуть, и как следствие цены на землю точно упадут. Вот тогда можно будет и прицениться.
Скупка земель у ничего из себя представляющей деревушки Альмет в башкирских землях потихоньку идёт. Вот и пусть себе идёт. Это игра в долгую. Деревушку он смог отыскать на карте. Вроде бы это она. А пока там вполне можно организовать… да, пусть будет это колхоз. С дорогами там пока швах. Но нам и не горит. Кто его знает, на какой там глубине нефть находится. Вон на Ухте до нефти добурились, а толку? Вязкая зараза! Только летом и можно её поднимать из скважины. А в остальное время не получается. Да и от дорог далеко. Так и заглушили в итоге.
А вот что делать в Мексике и Венесуэле, он пока не понимал. То, что на побережье Мексиканского залива есть нефть — это понятно. Но вот почему-то там её пока почти не добывали. Теоретически земли купить можно, но где их нужно покупать, чёрт его знает. Не покупать же все подряд. На это никаких денег не хватит. Мексика — бывшая испанская колония. А это значит, что смуты там возможны всегда. И даже вроде бы революция когда-то должна случиться. В общем полная неясность. А погреть ручки на этом деле хочется.
С Венесуэлой все определённее. Район Маракайбо вместе с озером впридачу. И есть шанс получить не слишком задорого концессию на разведку и добычу. Вот только там очередная смута. Опять очередной претендент делит власть с президентом в стране помощью миниармий. Вот ведь удачно расположенная страна, а население крайне склонно к вечной бузе. Нет, не ту страну назвали Гондурасом. Не ту!
Начало апреля 1901 года
Агренев стоял на Воробьевых горах и смотрел на расстилающийся перед ним вид. Завораживающее все-таки зрелище. Особенно в сочетании с начавшимся ледоходом. Картину даже не слишком портило огромное число дымов над Москвой, которые на высоте постепенно сливались в одну еле заметную дымку.
То, что ему вчера рассказал Нобель, расставляло абсолютно все на свои места. Вот воистину деньги правят миром. И глобализм народился не в конце 20-го века. А вот прям сейчас и нарождается. Вернее отвратительный выродок уже давно вылупился и даже успел сожрать немалую часть мира. Нет, Александр и раньше нечто подобное предполагал, но сейчас картина сложилась полностью.
Эммануэль младший пришёл сам и предложил консорциум в нефтяной сфере. И в процессе разговора разложил по полочкам то, почему Агренев не может от него отказаться. Впрочем, не забыл и свой интерес, потребовав плату, — лицензию на соляровый движок Луцкого.
Рокфеллеровский «Стандарт Ойл» сожрал почти всех независимых в штатах производителей нефти и керосина. И хапнул под себя не только все западное полушарие, но почти всю Европу с немалой частью Азии. Русский керосин в Европе терпели только потому, что Рокфеллеру не хватало своей нефти и керосина, чтоб полностью насытить рынок Европы. И это при том, что объемы добычи в Америке и России были примерно равны. Но американский экспорт был втрое больше русского. Из американской светлой нефти получалось при переработке значительно больше керо