Лето перевалило за половину. Люси и Джек уехали с детьми на отдых в Девон. Они опасались оставлять дом без присмотра, и Кейт предложила пожить там в их отсутствие. После того как вломился Пол, ей было неуютно в своей квартире, а когда поверенные мисс Уиллоуби выставили на продажу ее жилье, – тем более. От мысли, что внизу никто не живет, становилось совсем тоскливо. Две недели в просторном доме Люси и Джека обещали настоящий отпуск.
– Тебе тоже нужно куда-нибудь поехать, – заметила Люси.
– Попозже, – ответила Кейт. Обе понимали, что никуда она не собирается.
В первую ночь Кейт тревожно прислушивалась к незнакомым скрипам и звукам, пока наконец не уснула. Постепенно она привыкла к одиночеству, а вынужденные поездки в свою квартиру, чтобы покормить Дугала и проверить почту, стали в тягость. Дом друзей без хозяев будто опустел – этакая «Мария Целеста»[2], ожидающая возвращения знакомых голосов. Иногда Кейт чудилось, что она – призрак, не оставляющий следов своего пребывания. Это странным образом успокаивало.
Вечера стояли теплые и влажные. Она готовила салат и ужинала в саду, потом читала или просто сидела там до темноты, а затем уходила в дом, устраивалась на уютном диване и слушала джаз или блюз из коллекции Джека, наблюдая за кружащими вокруг абажура ночными бабочками, пока Билли Холидэй согревал ее сердце.
Кейт уже почти забыла, каково это – полностью расслабиться. Вопрос, как найти донора, смущал ее покой, но время шло, на объявление никто не отвечал, и надежды на ответ таяли. Она уже обдумывала, что делать дальше, когда пришло письмо.
Как-то раз после обеденного перерыва Кейт все-таки зашла в почтовое отделение – уже не рассчитывая на успех, скорее для порядка. Едва увидев в руках сотрудницы конверт, она неожиданно смутилась, торопливо расписалась и вышла на улицу.
Воспоминание о презервативе было еще свежо, поэтому Кейт суеверно отошла на другое место и осторожно вскрыла конверт. На сей раз внутри оказалось письмо, написанное аккуратным почерком на хорошей бумаге. Судя по дате, оно было отправлено из Актона неделю назад и лежало в отделении, пока Кейт сибаритствовала в доме Люси.
Письмо начиналось без преамбулы. «Я пишу в ответ на ваше объявление о поиске донора для искусственного оплодотворения, опубликованного в журнале “Новости психологии”. Мне тридцать восемь лет, я клинический психолог, холост, без детей. Если вы захотите поговорить или встретиться, пожалуйста, позвоните после шести вечера». Далее – городской и мобильный номер и подпись: «Алекс Тернер».
Кейт побрела прочь, сама не зная, куда идет. Почувствовав головокружение, остановилась. Немного придя в себя, положила письмо в конверт и направилась в сторону метро.
Вечером Кейт сидела в саду, но на сей раз умиротворения как не бывало. На столе стыла нетронутая чашка чая. Рядом лежало письмо. Она перечитывала его снова и снова, будто надеялась узнать что-то новое из краткого текста, написанного убористым почерком.
Мысль о том, чтобы встретиться с этим мужчиной, внушала ужас. Теперь, когда потенциальный донор отозвался, даже звонить ему было страшно. Кейт набрала в гугле: «доктор Алекс Тернер, клинический психолог». Нашелся всего один подходящий результат: клинический психолог Алекс Тернер, место работы – «Ферндейл-центр», государственная клиника в Илинге. Больше ничего узнать не удалось. Попытка вычислить его по адресу, указанному на конверте, не увенчалась успехом. В интернете фотографий не обнаружилось – точнее, там были десятки разных Алексов Тернеров; какой из них тот самый? Кейт не смогла найти его ни в одной из соцсетей, даже в «Линкедине». Это показалось ей странным. Сразу же вспомнилось предостережение Люси: «Тебе может ответить кто угодно». Мошенник? Сексуальный маньяк?
Только вот… он нашел ее объявление не в таблоиде и не на сайте знакомств, а в уважаемом профессиональном издании. По крайней мере, клинический психолог по имени Алекс Тернер действительно существует; он работает в Илинге, а это недалеко от Актона, откуда пришло письмо. То, что его нет в соцсетях, – не показатель. Кейт активно пользовалась социальными сетями для продвижения своего агентства, но личного аккаунта у нее не было. Если ее спрашивали почему, она объясняла, что в этом нет нужды: лучше сосредоточиться на профессиональном блоге, а не распыляться на несколько. На самом деле правда заключалась в том, что, помимо работы, у Кейт не было жизни, о которой стоило бы рассказывать. Если бы она завела личный блог в какой-нибудь соцсети, это быстро стало бы очевидным, а такое вряд ли хорошо характеризует руководителя многообещающего пиар-агентства. Так что не ей осуждать человека за отсутствие страничек в соцсетях. К тому же клинический психолог общается с разными проблемными личностями и вряд ли хочет выставлять свою частную жизнь на всеобщее обозрение. Неудивительно, что его номера нет в телефонной книге.
Кейт снова принялась читать письмо, надеясь за сухими словами увидеть живого человека. На белый пластик стола упал кусочек коры. Она рассеянно тронула его пальцем; оказалось, это не кора, а мертвый мотылек. Поморщившись, Кейт брезгливо смахнула насекомое со стола, решительно схватила телефон, набрала первые три цифры и сбросила звонок.
Погоди, не так быстро. Будь здесь Люси, она бы живо ее отговорила.
Внезапно разозлившись на саму себя, Кейт снова набрала номер. Ладонь, держащая телефон, взмокла. Послышались длинные гудки.
– Алло? – раздался мужской голос.
Кейт еще раз прочла имя в письме.
– Можно поговорить с… Алексом Тернером?
Молчание.
– Я слушаю.
Кейт сглотнула.
– Меня зовут Кейт Пауэлл. – Она запоздало вспомнила, что не собиралась называться подлинным именем. – Вы ответили на мое объявление… о поиске донора.
– Э-э… да.
– Я подумала… возможно, нам стоит встретиться.
Снова молчание.
– Хорошо.
Отсутствие энтузиазма в его голосе обескураживало.
– Когда вам удобно?
– В любое время.
– Может… завтра в обед? – пробормотала Кейт и тут же пожалела. Слишком скоро! Хоть бы он отказался!
– Да, завтра подойдет.
– Ладно. Хорошо. – Она отчаянно пыталась придумать место встречи и назвала первое, что пришло в голову. – Знаете ресторан «У Мишеля»? – Ресторан французский, претенциозный, дорогой. Ей там никогда не нравилось, но передумывать было поздно.
Алекс Тернер задумался.
– Простите, не знаю.
– Недалеко от Сохо-сквер. – Кейт объяснила, как добраться. – В час дня вам удобно?
– Вполне.
Она ждала продолжения, но Алекс молчал.
– Что ж, хорошо. Увидимся завтра.
Кейт положила трубку и только потом поняла – прежде чем звонить, следовало скрыть свой номер. Впрочем, теперь это уже не важно; завтра она встретится с потенциальным донором, возможным отцом ее ребенка. Отчаянно хотелось поделиться новостью. Однако рядом никого не было.
Она позвонила в ресторан и забронировала столик.
Глава 9
Ресторан был полон. Сквозь гул голосов временами пробивались взрывы смеха. По залу сновали официанты с подносами.
Из-за приоткрытой двери на кухню послышалось громкое шипение, мелькнуло пламя. Кейт вздрогнула и снова взглянула на часы. Без пяти час. Она здесь всего десять минут, но казалось, будто прошла целая вечность.
Входная дверь отворилась. Кейт затаила дыхание. Вошел мужчина. Несмотря на жаркий день, на нем был галстук-бабочка и карамельного цвета безрукавка, темные волосы зачесаны назад. Он заговорил с девушкой-администратором; прежде чем ответить, та раскрыла журнал резервирования столов. Мужчина по-хозяйски оглядел зал. Девушка подвела его к столику, за которым сидели двое мужчин.
Кейт облегченно вздохнула.
Вчера она весь вечер уговаривала себя не волноваться. Это просто деловая встреча. Если получится договориться, хорошо. Если нет, она ничего не теряет. Этот Алекс Тернер не знает ее адреса. Если он ей не понравится, они больше никогда не увидятся. После двух порций бренди из запасов Джека ей почти удалось себя убедить.
Однако утром сомнения вернулись. К тому времени, как Кейт добралась до офиса, ее охватила настоящая паника. Она заперлась в кабинете и сделала серию дыхательных упражнений. Когда ей немного полегчало – по крайней мере настолько, чтобы связно мыслить, – Кейт нашла телефон «Ферндейл-центра», позвонила туда и попросила соединить с доктором Алексом Тернером. Она приготовилась к ответу, что такого врача здесь нет, однако девушка на том конце провода поинтересовалась, кто звонит.
– Ке… Кейтлин Смит, – растерянно пробормотала Кейт.
– Минуту, соединяю.
Кейт поспешно повесила трубку. Сердце едва не выпрыгивало из груди. По крайней мере, она убедилась, что доктор Алекс Тернер действительно существует.
Тем не менее, пока она ожидала за столиком в ресторане, сомнения и паника нахлынули с новой силой. Дверь вновь отворилась… Вошла молодая пара.
Испытывая не то разочарование, не то облегчение, Кейт отвернулась к окну. На улице было солнечно. Шум в зале заглушал звуки, идущие снаружи, так что казалось, будто за стеклом идет немое кино.
К столику приблизилась официантка, за ней следовал мужчина. Кейт заметила, что женщина, с которой он вошел, целует молодого человека в дальнем конце зала. Значит, они не вместе. Официантка удалилась, а мужчина неуверенно замер у ее столика.
– Кейт Пауэлл? – несмело спросил он. – Я Алекс Тернер.
Кейт вскочила, заливаясь краской.
– Прошу прощения… я увидела, что вы с женщиной, и подумала…
Он растерянно оглянулся.
– Ах, вот оно что! Нет, мы просто вошли одновременно.
Они оба неловко застыли у стола, глядя друг на друга.
– Пожалуйста, садитесь, – наконец проговорила Кейт.
Алекс оказался совсем не таким, как она ожидала. Судя по голосу, он представлялся ей одним из тех мужчин, к которым она привыкла, – самоуверенным хлыщом в галстуке. Однако он выглядел на удивление обыденно: худощавый, с моложавым открытым лицом – с виду и не скажешь, что ему тридцать восемь. На нем были новые джинсы и темно-синяя рубашка с закатанными рукавами. Непокорные темные волосы с трудом поддавались расческе, на подбородке проглядывала голубоватая тень щетины. Он был привлекателен и даже красив, но без развязности, которая у мужчин обычно прилагается к яркой внешности. По крайней мере, сейчас он вовсе не выглядел развязным. Кейт видела, что ему, как и ей, не по себе. От этого она почувствовала себя немного увереннее.