Кейт усмехнулась, но Люси еще не закончила.
– Очень надеюсь, что ты не натворишь ничего такого, о чем потом пожалеешь.
Не дожидаясь ответа, она повернулась к официанту, вытирающему соседний столик, и с улыбкой протянула ему тарелку.
– Будь другом, подогрей пару минут в микроволновке, ладно?
Кафе находилось неподалеку от станции «Оксфорд-Серкус». По дороге к метро Люси продолжала болтать, но Кейт не слушала. Кончики пальцев покалывало от волнения. Теперь, после разговора с подругой, у нее словно гора с плеч свалилась.
Они начали спускаться в подземку. Внезапно Люси схватила Кейт за руку.
– Вот черт!
Радостное возбуждение сменилось тревогой. Навстречу поднимался Пол Сазерленд.
Через мгновение он их заметил. На его лице мелькнула неуверенность, однако он сразу же напустил на себя высокомерный вид. Кейт замедлила шаг, и Люси дернула ее за рукав.
– Пойдем. Тут уже ничего не поделаешь.
Пол остановился перед ними, загородив дорогу.
Пассажиры бросали на них возмущенные взгляды. У Кейт пересохло во рту.
– Привет, Пол, – весело прощебетала Люси. – Ну как, напал еще на кого-нибудь?
Тот смерил ее ледяным взглядом.
– А ты поправилась.
– После рождения двоих детей так обычно и бывает. А у тебя какие оправдания? Все еще пьешь пиво вместо обеда?
Пол стиснул зубы и злобно глянул на Кейт.
– Из-за тебя я порвал рубашку и чуть не раскроил себе череп. Надеюсь, ты довольна.
Кейт едва не принялась извиняться. Она почувствовала, что вот-вот вернется в прошлое. Потом ее обуял гнев.
– А чего ты ожидал?
– Я ожидал, что ты не станешь впадать в истерику, – едко произнес Пол. – Сходи к мозгоправу, вдруг поможет.
Кейт хотела ответить, но Люси ее опередила:
– Если кому и нужно к мозгоправу, так это тебе. Тогда до тебя дойдет, что попытка изнасилования – уголовно наказуемое деяние.
Прохожие начали оборачиваться.
– Не лезь не в свое дело, – огрызнулся Пол.
Кейт наконец взяла себя в руки.
– Не о чем здесь говорить. Ты не стоишь нашего внимания. – Она сделала шаг вперед. – Дай пройти.
Мгновение оба стояли, не двигаясь. Наконец Пол отступил. Кейт, не глядя на него, прошла мимо, Люси – за ней. Стоило им спуститься в холодный полумрак подземки, как до них донесся яростный вопль:
– Стерва!
Кейт ускорила шаг. Слова преследовали ее, эхом отражаясь от стен.
– Думаешь, такая умная? Спроси свою подружку, с кем она трахалась. Давай, спроси, самодовольная сука!
Постепенно крики стихли. Кейт боялась взглянуть на Люси. Обе молчали. Они вошли в людный вестибюль и остановились у сломанного автомата по продаже билетов. Слышался лязг турникетов. Люси откашлялась.
– Слушай, Кейт…
– Это правда?
Люси неохотно кивнула. Из Кейт словно вынули стержень, помогавший держаться.
– Почему ты мне не сказала?
– Это случилось до того, как вы начали встречаться. Мы с тобой еще не были знакомы, я не встретила Джека. Всего лишь интрижка, ничего серьезного.
– И ты столько времени молчала?
– А что мне оставалось? Я же не могла заявить об этом, пока вы с ним были вместе. Ты решила бы, что я говорю по злобе.
– А потом почему не сказала?
– Учитывая, в каком состоянии ты находилась после разрыва? Ни за что!
– С тех пор прошло три года! Почему ты столько времени скрывала?
Люси беспомощно покачала головой.
– Я собиралась рассказать, честное слово. Но чем дальше, тем сложнее было собраться с духом. В общем… я так и не решилась. Прости меня, пожалуйста.
Кейт отвернулась. Еще недавно она порхала от радости, а теперь ее грубо спустили с небес на землю. Постепенно оправляясь от шока, она поняла – если бы Люси призналась, что спала с Полом, их дружбе настал бы конец. Даже год назад вряд ли она смогла бы с этим жить. Не стоит упрекать Люси за молчание. Если они с Полом встречались еще до меня, какая разница? Внезапно ей показалось, что все это происходило очень давно, с едва знакомыми людьми.
Поймав встревоженный взгляд подруги, Кейт устало улыбнулась.
– Не смотри так. Я не собираюсь прерывать с тобой отношения.
– Ты не сердишься?
– Не сержусь.
Люси просияла.
– Слава богу! Если бы этот ублюдок разрушил нашу дружбу, я бы его убила. – На ее лицо легла тень сомнения. – Между нами ведь мир, правда?
– Правда.
Однако Кейт не была уверена в своих словах. Она не ревновала и не злилась, просто привыкла, что Люси недолюбливает Пола, а теперь в это не очень верилось. Внезапно ей захотелось побыть одной.
– Тебе пора, – сказала она. – А то за детьми опоздаешь.
Люси обняла ее.
– Я позвоню.
Кейт смотрела, как подруга исчезает в толпе, потом прошла через турникет, встала на эскалатор, но не побежала вниз, как обычно, а осталась стоять. Люси и Пол… Даже произносить неприятно.
Ее внимание привлекло какое-то движение. По соседнему эскалатору поднимался бородатый мужчина с ребенком в заплечной переноске. Малыш разглядывал проезжающих мимо людей; он заметил Кейт, и та ему улыбнулась.
Внезапная мысль стерла улыбку с ее лица.
Я могла родить ребенка от Пола.
Девушка сошла с эскалатора на платформу. Пассажиры торопились к поезду, а Кейт медленно брела, погруженная в свои мысли. Если она все-таки решит завести ребенка, нужно убедиться, что у него будет адекватный отец, пусть даже заочный. Прежде чем вписываться в авантюру, необходимо удостовериться, что донор не такой, как Пол. Хватит с нее одной ошибки.
На сей раз она будет осторожнее.
Глава 4
Когда Кейт была маленькой, неподалеку от ее дома находился кинотеатр, уже тогда захудалый и обветшавший; позднее его переоборудовали в зал для игры в бинго, затем в супермаркет, потом наконец снесли и на его месте сделали парковку. Кейт ни разу не бывала в других кинотеатрах, поэтому не обращала внимания на заляпанный жвачкой ковер и облезлые кресла: они были частью антуража, так же как шуршание пакетов и сигаретный дым, плавающий в луче света под потолком. Образы на экране служили для нее окном в иной мир; стоило погрузиться в поддельную голливудскую роскошь, как дряхлый кинотеатр, школа и дом казались далекими и нереальными, словно призраки.
Сходить в кино удавалось редко, но от этого удовольствие становилось еще более желанным. Едва увидев афишу «Русалочки», Кейт решила, что непременно посмотрит этот мультфильм. На свою просьбу она получила ответ: «скоро» – как правило, это означало «никогда». Пришлось проявить настойчивость, и в конце концов мама согласилась отвести ее на сеанс утром в субботу.
Правда, сперва предстояло выполнить обязательное условие – сходить за покупками. Мама заявила, что если они отправятся в магазин после кино, то лучшие куски мяса для папиного бульона и воскресного обеда (и то и другое считалось священным ритуалом) раскупят. Поэтому Кейт ничего не оставалось, как уныло считать минуты, проведенные у мясника и зеленщика, пока ее мать внимательно изучала продукты.
Когда они наконец добрались до кинотеатра, сеанс уже начался. Мама наотрез отказалась платить за фильм, который придется смотреть не с начала. Кассирша предложила дождаться следующего сеанса, но мама потащила Кейт прочь: она сделала, что могла, ее долг выполнен.
Они вернулись домой. Мама занялась приготовлением бульона для папы. Кейт наблюдала, как та мелко нарезает овощи и аккуратно счищает с мяса кусочки жира, чтобы муж не утруждался во время еды. Дождавшись, когда мать перестанет обращать на нее внимание, она тихонько улизнула из дома и направилась на автобусную остановку.
Кассирша, краснолицая женщина с плохо прокрашенными волосами, ее узнала. Кейт протянула монетки, которые ей удалось вытащить через щель свиньи-копилки.
– Тебя что, отпустили одну? – Женщина неодобрительно поджала губы.
Кейт промолчала. Кассирша подтолкнула к ней билет.
– Некоторые люди не заслуживают детей, – пробормотала она.
Когда фильм закончился, уже начало темнеть. Родители были в бешенстве. Впоследствии Кейт поняла, что они беспокоились, но тогда ей казалось, что они просто злятся. Отец ударил ее и отправил спать без ужина.
– Папин бульон испорчен! Испорчен! Ах ты эгоистичная мерзавка! – прошипела мать, прежде чем захлопнуть дверь спальни.
Кейт плакала, пока не уснула. На ноге горел отпечаток отцовской ладони.
Зато фильм посмотрела.
Со временем этот случай вошел в семейные анналы и стал предметом шуток, однако никто ничего не забыл. «Просто сбежала, никому ни слова не сказав, – вещала мама на семейных сборищах. – С самого детства была упрямой. Если уж что втемяшилось, ничем из головы не выбьешь».
Родственники вежливо смеялись, а Кейт смотрела на мать и видела в ее глазах растерянность, замаскированную натянутой улыбкой.
Что бы теперь сказали родители, будь они живы?.. Кейт попросила таксиста остановиться у заправки. Глупо, конечно, но ей не хотелось, чтобы он знал, куда она идет.
– Чек нужен? – спросил водитель.
Из-за костюма и кожаного портфеля он принял ее за командировочную. Кейт неосознанно использовала деловой наряд в качестве камуфляжа, как будто ее визит не личный, а по работе.
– Нет, спасибо. – Ей хотелось поскорее покинуть такси, пропахшее фастфудом и потертой кожей. Она поспешно вышла, убрала кошелек в сумку, одернула юбку. Автомобиль уехал, оставив после себя клуб выхлопных газов, медленно растворяющихся в неподвижном воздухе.
Щурясь от яркого солнца, Кейт огляделась. На улице было пусто. Неподалеку стоял газетный киоск с занавесью из разноцветных пластиковых полосок вместо двери. Дальше – гараж; за открытыми воротами царил полумрак, оттуда доносились звуки радио.
Клиника располагалась на другой стороне улицы. Непримечательное кирпичное здание с плоской крышей походило на склад.
Кейт почувствовала укол беспокойства. Дорожка вела к застекленной двери. На стене висела белая пластиковая табличка: «Отделение репродуктивной медицины».