— Да, все хорошо… Кстати, как ты меня нашел?
— Это было единственное место, которое нам с Эмми пришло в голову. По счастью, в телефонной книге не так уж много Торпов.
Карен закусила губку.
— Что ты молчишь?
— Я решила пожить пару недель с мамой. По крайней мере, до тех пор, пока отца не выпишут. Я… я уверена, что Эмми с работой справится. Теперь, когда кризис миновал, я стану поддерживать с ней связь.
Последовала томительная пауза.
— А как же я? — наконец произнес Майлз. — Можно, я приеду?
— Не нужно. Папа еще ничего не знает ни про нас, ни про ребенка… и сейчас не самое удачное время для подобных откровений.
— Карен… — Голос собеседника снова посуровел. — Причина только в этом?
Она тяжко вздохнула.
— Нет, наверное, мне просто нужна передышка.
— Чтобы придумать, как повернее от меня улизнуть? — угрожающе предположил Майлз.
Карен досадливо поморщилась.
— Это не в моем стиле.
— Фраза, достойная Карен Торп, бакалавра юридических наук. Однако я никак не могу избавиться от ощущения, что побег ты обдумываешь. Вот что — давай заключим соглашение. Я не стану усложнять тебе жизнь, пока твой отец не поправится, если ты пообещаешь вернуться через две недели.
От негодования Карен не нашла, что ответить.
— В противном случае я сам за тобой приеду, — пригрозил Майлз. — И еще одно условие: ты будешь мне звонить.
— Не глупи! — возмутилась она.
— Выбирай одно из двух. Третьего не дано!
— Я тебе не заключенный, а ты мне не тюремщик!
— Кто говорит о тюрьме? Ты мать моего ребенка.
— И в данный момент мать твоего ребенка готова растерзать тебя живьем!
— С извинениями я подожду до личной встречи, — тихо рассмеялся Майлз. — И будь, пожалуйста, поосторожнее. — С этими словами он повесил трубку.
— Ну что, — мягко проговорила Фелис Торп, беря руки дочери в свои, — может, все-таки расскажешь про этого Майлза Диксона? Сдается мне, он и есть отец моего первого внука!
В течение последующих двух недель ничто не нарушало размеренного хода жизни в особняке Торпов. Фелис Торп, посоветовав дочери согласиться на брак с Майлзом, больше к этой теме не возвращалась, зато не раз и не два заверила Карен в том, что при любых обстоятельствах поддержит ее и ребенка. А затем мать с дочерью прошлись по магазинам и закупили «приданое» для малыша: пеленки, подгузники — словом, все необходимое.
Каждый день Карен звонила Майлзу, а на исходе второй недели выторговала для себя еще несколько дней. Ей хотелось побыть с отцом, которого наконец-то выписали. Это событие было отпраздновано с подобающей торжественностью.
И по настоянию матери на третий день после возвращения Уильяма Торпа из больницы, ему сообщили потрясающую новость.
Реакция отца до глубины души растрогала Карен. На глазах у старика выступили слезы, и первое, о чем он спросил, было: а нельзя ли назвать ребенка в его честь, если, конечно, родится мальчик? К незамужнему статусу дочери мистер Торп отнесся философски — Карен не заметила предостерегающего взгляда матери в сторону «домашнего тирана».
За все время пребывания в родительском доме молодая женщина так и не смогла решить одной-единственной проблемы: что делать и как вести себя по возвращении.
Обнимая дочь на прощание, Фелис озабоченно поглядела на ее живот.
— Знаю, знаю! — рассмеялась Карен. — Я толстею на глазах!
— Карен… — начала мать и неожиданно замялась. — Думаю, тебе стоит сообщить доктору одну вещь… — И миссис Торп рассказала, что именно она имела в виду.
5
— Не может того быть! — воскликнула Карен.
— Боюсь, может. — Врач-акушер, проводивший УЗИ, кивнул головой. — Посмотрите сами: никаких сомнений нет!
Первым делом, приехав в Бак-Фоллз, еще не повидавшись с Майлзом и не побывав ни в офисе, ни дома, Карен явилась к доктору Кортни. А та тут же договорилась с акушером о приеме.
Несмотря на все заверения Айрин, что, дескать, ничего страшного не произошло, вернувшись домой, Карен по-прежнему чувствовала себя несчастной и разбитой. Пять минут спустя появился Майлз.
— Я по тебе ужасно соскучился, моя красавица, — произнес он.
— Я уже не красавица и никогда ею не буду, — раздраженно возразила она.
— Еще как будешь, — заверил Майлз, окидывая ее восхищенным взглядом. — Как твой отец?
— Поправляется, — рассеянно отозвалась Карен.
— Он знает, что у него скоро появится внук? — Майлз легко поцеловал ее в щеку.
— Да, знает. И на диво благодушно это воспринял… как и мама, впрочем.
— Так что ж? — Майлз слегка нахмурился, приглядываясь к собеседнице. — В чем дело? Ты пытаешься мне что-то сказать?
— Да…
— Учти, от меня тебе не избавиться, что бы вы там с родителями ни замыслили, — пригрозил он.
— Не в этом дело, — прошептала Карен, закрывая глаза. — Майлз, у мамы была сестра-близнец…
— А… — Майлз надолго умолк. А затем предложил: — Может, присядем? — Он отвел хозяйку в гостиную, усадил на диван и сам опустился рядом. — Продолжай.
— Ну, я, конечно, об этом знала, но как-то из головы вылетело. Сестренка умерла при рождении… Понимаешь, двойня может родиться у любой женщины, но у меня эта вероятность повышается.
— Наследственность, — понимающе кивнул Майлз.
— Ну да. Это передается по материнской линии, понимаешь…
— Карен, выкладывай все как есть, не мучай меня. У нас будет двойня?
— Да! — трагическим голосом воскликнула она. И, к ее превеликому изумлению, Майлз расхохотался от души. — Ох, ты так и не понял!
— Еще как понял! Мать-одиночка с ребенком — еще туда-сюда. Но двойняшки — совсем другое дело, мисс Торп.
Карен с досадой уставилась него, обуреваемая самыми противоречивыми чувствами, которым и определения не подберешь. Майлз попал в самую точку, точнее, в одну из многочисленных точек.
— Что тут смешного! — возмутилась Карен. — Я уже полюбила этого малыша, строила грандиозные планы, не могла дождаться его появления на свет… Но теперь их двое, а ты смеешься, точно ровным счетом ничего не случилось!
В аквамариновых глубинах глаз отразилась целая гамма чувств: изумление, шок и наконец ярость. Майлз тут же посерьезнел.
— Карен Торп, — торжественно проговорил он, ласково проводя пальцем по ее подбородку. — Какие бы злодеяния ты мне не приписывала, против близнецов я вот нисколечко не возражаю! Но для тебя жизнь заметно усложнится, поэтому в силу одной этой причины — хотя есть еще немало других — я тебя не оставлю, так что лучше свыкайся поскорее с этой мыслью!
— Майлз…
— Нет, Карен, я больше не спрашиваю: а не пожениться ли нам. Вопрос стоит так: когда мы поженимся?
Десять дней спустя сыграли свадьбу. Скромная церемония состоялась в старинной церкви. На невесте был светлый костюм из серого шелка. В руках она держала букет роз, а на шее переливалось ожерелье розового жемчуга с бриллиантовой подвеской — свадебный подарок жениха.
Когда они приблизились к алтарю, Карен украдкой посмотрела на жениха — и дыхание у нее перехватило. По правде говоря, все присутствующие дамы, независимо от возраста, испытали на себе сходный эффект.
Новобрачных сопровождал Дик. Впервые в жизни облаченный в костюм, он стоял с гордым видом рядом с отцом, в кои веки отмытый дочиста, хотя непослушный хохолок на затылке по-прежнему задорно топорщился. Здесь не помогли бы и все расчески мира.
На свадьбу были приглашены все служащие адвокатской конторы и Салли, и Айрин Кортни, и родители невесты, весьма довольные происходящим. На церковных ступенях терпеливо дожидался Мерлин.
После церемонии бракосочетания новобрачные отправились на небольшой островок в Тасмановом море, который таил в себе несказанное очарование. Белый песок и изумрудно-зеленые холмы на фоне искрящейся водной глади пленяли самый придирчивый взгляд. Небольшой самолет приземлился на закате, когда островок тонул в фиолетовом море, а небеса над большой землей полыхали огненно-алым.
Сразу по прибытии они поужинали, радуясь своему выбору: исключительно приятное общество, замечательный стол, теплая, звездная ночь…
Но вместо того чтобы расслабиться, Карен неожиданно почувствовала тревогу. За последние десять дней случилось столько всего, что она ощущала себя несколько оглушенной и растерянной. И кто же дирижировал потоком событий, как не Майлз! Да еще столь искусно!
Карен с ужасом думала о том, что ей придется сказать о беременности персоналу конторы, и заранее готова была сквозь землю провалиться от смущения. Но Майлз решительно взял дело в свои руки. Он явился в офис вместе с невестой и сообщил сотрудникам не только о предстоящем бракосочетании, но и о том, что в августе ожидается двойня. Все пришли в полный восторг.
А еще Майлз дал объявление в местную газету, и очень скоро Карен принялись названивать клиенты, спеша поздравить и пожелать ей всего самого доброго. В заговоре с Эмми, не иначе, изобретательный жених существенно облегчил для владелицы адвокатской практики бремя повседневных забот. Он даже пригласил в штат несколько новых сотрудников для работы по контракту, чьи услуги могли оказаться весьма полезными.
Несколько раз он возил невесту в фамильную усадьбу, предлагая переоборудовать дом по своему вкусу. Квартиру Карен, правда, пока решили не продавать: жилье на взморье — завидная собственность!
Но, проходя по коридорам и комнатам своего нового дома, Карен испытывала желание ущипнуть себя, потому что ощущение нереальности происходящего упорно не исчезало. Даже искреннее радушие Салли не спасало положения.
И вот теперь, оказавшись наедине с мужем в тишине спальни на сказочном острове, Карен почувствовала себя неуверенно. Ей вспомнился тот особенный, непривычный блеск в дымчато-серых глазах, который она заметила, стоя перед алтарем. Что это было? Неужели победное торжество?
— Карен, — тихо напомнил Майлз о себе новобрачной.
Она шагнула к мужу. На ней было свободное желтое платье, расшитое белыми цветами. Увы, ей снова пришлось обновлять гардероб!