— Мне очень жаль, что так получилось, Рамта. — Его глаза находились на уровне ее лица. — Я имею ввиду то письмо. Я его никому не показывал.
То самое злополучное письмо, которое она написала Гаю, и которое вдруг начали цитировать эти идиоты Тит, Меттий и Спурий. С дурацкими комментариями.
— Откуда же они узнали, что там написано? — Поинтересовалась она.
— Тит его украл. Ты уже тогда ему нравилась. Просто он всегда был дураком, потому и вел себя по-дурацки.
Кто бы сомневался, Рамта просто пожала плечами.
— А ты откуда это знаешь?
— Я его побил, прежде чем уехать. Прости, что не успел с тобой поговорить. Бабушка увезла тебя в город, а я получил вызов из академии. Ты мне веришь? Я не отдавал им это письмо.
— Я знаю.
— Откуда?
Вот так поворот. Брови Гая полезли на лоб.
— Тит сказал. Когда начал за мной ухаживать и позвал на свидание. Он, видимо, посчитал, что это послужит доказательством его любви.
— Тит позвал тебя на свидание? — В глазах Гая блеснуло что-то яростное. — И ты согласилась?
Конечно, она согласилась, иначе как бы Тит попал в тот огород с капустой. Но Гая это не касалось.
— А даже если согласилась? — Невинно поинтересовалась она. — Мне что, нельзя встречаться с парнями? Я, между прочим, уже взрослая, если ты не заметил. И не хромая, не горбатая, между прочим. За мной ухаживают. И серенады поют. И цветы присылают. А от тебя за пять лет ни одной строчки не было.
Рамта выхватила из-за спины подушку и со всей силы нахлобучила ее Гаю на макушку. С этим треугольником на голове он здорово напоминал какого-то императора, но какого? Ну и ладно. Девушка вскочила с дивана, схватила сапог и, твердо печатая шаг, вышла из гостиной на террасу, а затем во двор, где уже накрывали столы к ужину.
Растерянный Гай с подушкой в одной руке и пакетом горошка в другой проводил ее удивленным взглядом. Ну, по крайней мере, теперь было понятно, в чем конкретно он виноват.
Глава 8
Мелина проворочалась с боку на бок всю ночь, обдумывая возможные варианты ее будущей жизни. Утро не принесло облегчения. Оно принесло с собой Авла Тарквиния.
Как вежливая хозяйка дома, она встретила отца у дверей домуса.
— Доброе утро, папа. — Мелина склонила голову, ожидая отеческого поцелуя в лоб.
Не дождалась. Авл грозовой тучей пронесся мимо нее по направлению к гостиной. Девушка вздохнула и пошла следом. Судя по всему, ничего хорошего эта встреча ей не сулила.
Посреди гостиной отец резко развернулся и вперил в нее обличающий взгляд.
— Я слышал, ты потребовала у мужа развода.
Мелина выпрямилась и бросила на него непокорный взгляд. Итак, несмотря на свое первоначальное решение, отец все же надумал вмешаться.
— Да, это так.
«И что?», говорил ее взгляд.
— Вздор! Бабья дурь! — Надо признать, Авл Тарквиний был великолепным образцом мужского шовинизма. Мелина почти восхищала его самоуверенностью. Почти. — Я записал тебя к психологу, очень дорогой специалист, он вправит тебе мозги.
Это заявление чуть не заставило девушку рассмеяться. Какой странный повод проявить отцовскую щедрость. Многие годы Авл даже не интересовался, что ест и во что одевается его дочь. Об этом заботились слуги.
— Ни к какому психологу я не пойду, — заявила она. — Я приняла решение.
Отец сделал к ней один шаг, потом еще.
— Тарквинии не разводятся.
Его голос таил обещание. Мелина слишком хорошо знала отца. Если она выстоит перед угрозой физического насилия, он перейдет к шантажу. Что будет дальше, никто не мог предсказать, и Туллии Авлии здесь на этот раз не было. Только это ее не пугало.
— Да, Тарквинии не разводятся. — В ней разгорался яркий, как солнце, гнев. — Они просто сводят непригодную жену в могилу бесконечными родами, а потом заводят себе любовниц. И меняют их, как перчатки.
— Ш-ш-што? — Глаза отца опасно сузились. — Да как ты смеешь, дрянь?!
Мелина уже закусила губу, готовясь без слез встретить неизбежную пощечину, когда рука отца внезапно замерла в воздухе. Причина была проста: его запястье перехватил кто-то более сильный.
— Доброе утро, — сказал Марк, наблюдая, как его тесть корчится в стальном захвате.
— Щ-щ-щенок… — Небольшой поворот руки указал Авлу, что он неверно выбрал утреннее приветствие. — Д-доброе утро.
Мелина взглянула на мужа. Его волосы были взлохмачены, а на щеке розовел отпечаток подушки. Такое впечатление, что едва успел накинуть майку в комплект к пижамным штанам, так спешил поприветствовать дорогого тестя. Зная отца, девушка ожидала, что тот поинтересуется, с какой стати зять вмешивается в его разговор с дочерью. Не поинтересовался. Видимо, Марк умел укрощать драконов.
— Могу я предложить вам выпить? — Спокойно поинтересовался Марк. — Кофе или…?
— Или. — Согласился Авл.
Звон стекла, тихое бульканье, и Марк вручил тестю щедрую тройную порцию граппы. После первого жадного глотка, лицо отца начало возвращаться к своему нормальному цвету. Дальше он цедил напиток медленно.
— Я не понимаю тебя, Мелина, — сказал Авл. — Чего тебе не хватает? Ты обеспечена, у тебя есть дом, ты выходишь в свет.
— Я несчастлива.
Губы отца округлились для его обычного «Вздор!», но Марк успел вмешаться:
— Я ее не виню. Полагаю, я был не самым лучшим мужем для вашей дочери.
— Вздор! — Отец все-таки сказал это. Марк переступил с ноги на ногу. Ничего угрожающего, но Авл насторожился. — Ты не сможешь жить самостоятельно.
Мятежная дочь покачала головой:
— Мама оставила мне деньги.
Ответом ей был издевательский смех:
— Деньги? Ты ЭТИ гроши называешь деньгами? Надеюсь, ты помнишь, что не получишь доступа к основной сумме, пока тебе не исполнится двадцать пять лет.
— Конечно, я помню.
Да она всю ночь над этим голову ломала. Просидела до двух часов, выписывая на листок цены на продукты в интернет-магазинах и сравнивая предложения по медицинским страховкам у разных компаний.
— Я умею быть экономной.
И это была чистая правда. Мелина научилась месяц жить на ту сумму, что любовница ее отца тратила на пару визитов в СПА-салон.
— А я имею право заблокировать твой счет, — сообщил отец.
— Нет…
— Думаю, мои юристы найдут такую возможность.
— Это незаконно!
— Возможно. Ты получишь шанс доказывать это в суде, пока тебе не стукнет двадцать пять.
Похоже, отец действительно имел возможность оставить ее без средств к существованию и, судя по довольному виду Авла, ни малейшего стыда перед такой перспективой он не испытывал.
— Ясно. — Внезапно Мелина испытала такую ярость, словно она была пламенем, в которое ее отец плеснул бензина. — Тогда я буду вынуждена пойти работать?
— А что ты умеешь? — Авл разразился издевательским смехом. — Или наймешься официанткой?
— Подавать людям еду не самое позорное занятие, — медленно произнесла девушка. — Но я могу, например, наняться помощником в предвыборный штаб Нумы Сергия. Уверена, он меня возьмет.
На этот раз румянец Авла мог бы поспорить цветом с баклажаном:
— Этот выскочка, плебей…
Марк стоял, прислонившись плечом к стене, и молчал. Ему просто нравилось наблюдать, как его маленькая жена сокращает раздутое эго всесильного Авла Тарквиния. Правда, мужчина подозревал, что скоро придет и его очередь.
— И первый кандидат на должность Главного зилата, — сообщила Мелина, — если судить по текущим рейтингам.
Эти рейтинги поднимутся еще больше, если Нуму Сергия поддержит родная дочь его главного конкурента. Марк это отлично понимал, и потому так внимательно следил за реакцией Авла. К счастью для себя, драться тесть больше не пытался. Просто швырнул стакан под ноги и, бормоча ругательства, вылетел из дома.
Марк и Мелина безмолвно смотрели ему вслед. Когда вдалеке раздался хлопок двери, девушка тихо выдохнула и поднесла к глазам свои руки. Они мелко подрагивали.
— Адреналин, — пояснил Марк. — Как только он схлынет, может наступить слабость. Тебе надо что-то съесть.
Против чая с сахаром и неизменных сухариков ее желудок не возражал. Муж покачал головой, но не стал комментировать завтрак Мелины. Он снова уткнулся носом в свою газету, и девушка была почти благодарна за это молчание.
К концу завтрака горничная подала Марку маленький поднос с почтой. Мелина с любопытством скосила глаза. Конвертов было два, и уже это было необычно. Как правило, вся их почта состояла из коммунальных счетов и рекламы. Счета неизменно отправлялись на стол Марка в его кабинете, рекламные листки — в мусорное ведро. Изредка в дом доставляли дипломатическую почту, но эти большие желтые конверты привозил из посольства фельдъегерь в военной форме.
— Это тебе, — перед Мелиной лег узкий длинный конверт с маской богини Уны.
Она успела заметить точно такой же логотип на письме мужа.
Дрожащими от волнения пальцами девушка разорвала конверт.
«Настоящим сообщается… Мелине Вар, супруге Марка Луция Вара, дочери Авла Тарквиния… бла-бла-бла… боги благосклонно приняли жертву… о разводе… рассмотрели…»
Она громко сглотнула и заметила внимательный взгляд мужа поверх его письма.
«…именем Уны, Луцины и Оссипаги[28]… отказать…»
Мелина медленно смяла в руке листок бумаги и положила его рядом со своей чашкой. Кажется, о ее беременности богиня Уна и старая матрона Туллия Авлия узнали одновременно.
— Насколько я понимаю, боги не удовлетворили твою просьбу.
Марк отложил свое письмо и внимательно посмотрел в лицо жены. Он не выглядел торжествующим. Он не выглядел раздосадованным. Просто спокойным и уверенным.
— Да. Я по-прежнему твоя жена. — Согласилась Мелина и потрогала узелок на обручальном кольце. Он держался крепко. — Доволен?
— Да, — честно ответил Марк. — А ты? Ты разочарована?
Странно, она не знала. Приняв решение о разводе, она, казалось, перевернула часы и начала отсчет своей новой жизни. Теперь она снова стояла перед выбором — опека мужа или отца — и от ее нового выбора зависела теперь не только ее жизнь, но и жизнь ее ребенка.