Манька потеряно уставилась на Дьявола, как на Бога, который только что облагодетельствовал весь мир, всех преступников и разбойников, а ей вынес смертный приговор, в то время, как она была святой.
Без доказательств, по собственной прихоти.
– Да как он мог?! – от возмущения задохнулась она.
– Это вампиры, Маня.
– Но как же… я же каждый день чувствую…
– Обезьяна тоже чувствует, и собака, и червь, но абстрактного мышления у них нет.
– Ничего глупее придумать не мог?
– А как бы еще Святые Отцы молились на костях, добывая достаток, покой и благоденствие? Ведь не у человека просят и не на кладбище молятся – на этих самых костях. Пришел человек, а они ему – икону с кумиром. Раз человек образам помолился – и нет души. Человек еще сомневается, а душа однозначно полетела искать Спасителя. А Благодетели – вот они, с молитвой и радением. Сказано: не сотвори себе кумира, не молись иконам, не ставь перед собой идола. О каком спасении души может идти речь, если Спаситель учил ненавидеть ее, потому что сберегший не войдет в жизнь вечную? Это бег наперегонки: кто не успел – тот опоздал.
– Это ж… это ж… – Манька не могла прийти в себя.
– Маня, ужас Спасителей и Пастырей передо мной ни в какое сравнение не идет с каждодневными человеческими ужасами, хотя, казалось бы, что может быть страшнее, когда отец насилует дочь или сына, мать бьет детей, брат убивает брата. Ведь это та сама жатва, которую обещал Спаситель по своему пришествию: и будет глад, мор и разделение, и не будете знать, куда бежать, и только тот, кто пойдет по моим стопам – спасется… и каждый думает, что идет, но в Писании Йеси четко условия прописаны: «Еще не каждый, кто чтит и повторяет имя мое, станет избранным – немногие спасутся, а только те, кто в жизни сей приготовил себе белоснежные одежды и собрал богатства неисчислимые на небесах, откуда их ни один вор не достанет, и растянул себя от Царствия Божьего до Царствия Небесного».
И только Дьявол способен разрушить идиллию.
«Бегите от Дьявола, не соблазняйтесь ни знаниями его, ни Царствами, ни крыльями ангелов, ни хлебом насущным…» Любая здравая моя мысль предается анафеме, любой человек, сказавший доброе слово, будет объявлен еретиком, любая попытка объяснить меня как-то иначе, пресекается. И страшные дела творят именем моим их приспешники, называющими себя моими слугами, как будто хоть один из них принес мне в зубах тапочки.
Если людей устраивает такой расклад, с чего переживать мне? Сегодня вы есть – завтра нету. Если я один раз слепил человека, неужели не смогу слепить себе армию?
– Вот и соедини их.
– Как можно диск сервера с чужой памятью, соединить с другим? Их сначала надо отформатировать. Но я создавал Свидетелей как раз для того, чтобы ни один ваш вздох не прошел мимо их глаз. И это не люди, это те самые диски сервера.
– Для чего эта жестокость? – поразилась Манька Дьявольскому коварству. – Почему не оставил нам выбора? Пусть бы люди сами себе любимого выбирали…
– Это не я сказал, что вы обязательно должны стать мужем и женой – ваш прародитель. А слова человека – лай собаки на ветер. Мне лишь интересно понять, что мне ждать, когда вы станете частью меня, как поступите со мной, когда я стану вашим ближним, не станет ли тварь в моем животе ленточным паразитом, которая начнет кровушки моей искать.
– Ты хочешь сказать, что ты тот самый Бог? – с мрачным видом догадалась Манька.
– Скорее, клоун, – избавил Дьявол ее от сомнений, – взирающий на мириады неумирающих в огне червей, которыми вы тешите свое самолюбие, надеясь победить адское жало возмездия, называя их своими свидетелями.
– Я понимаю, люди не ангелы, но как ты мог объявить нас врагами?!
– Что-то я не вижу толпы обожателей.
– Но мы живые люди, нам свойственно выбирать из того, что есть.
– Люди ненавидят и проклинают меня так же, как те, кто умер еще при жизни.
– А разве я не нуждалась в Боге?
– Я пришел полюбоваться на качественную работу жнецов, когда тебя распяли, выпили и выбросили. Если ты думаешь, что я буду тебя спасать или заключать с тобой мир, то глубоко заблуждаешься, ты не лучше, даже хуже других. Я еще не сошел с ума, чтобы креститься проклятием вампира. А оно так и будет, если приму тебя. Сначала отмойся, а то твои черви зудят на всю землю-матушку. Такие глубокие норы нарыли, такой обросли крепкой плотью, что тебя не видно, и каждый плюнуть в лицо норовит.
– Да кто в здравом уме назовет Богом Дьявола? Ты не можешь отрицать, что много гадостей наделал! Взять одержание, один раз на ужас посмотрел – и на всю жизнь обделался! Ну не люди же вселяются в человека – ты!
– Представь себе, люди! Посеяли слово, а оно взяло и обросло плотью. Сказано про Иуду: «Он был сопричислен к нам и получил жребий служения сего; но приобрел землю неправедною мздою, и когда низринулся, расселось чрево его, и выпали внутренности его». Рассеявшиеся внутренности – это и есть одержание, когда демоны полезли наружу.
– Так избавился бы от нас, чего тянуть?
– Интересно же посмотреть, чем все закончится, – Дьявол миролюбиво сбавил тон. – И коммерческая жилка. Не будет вас, чем естественную убыль земли восполню? Тебе кажется, что она бесконечная, что ее много, а на самом деле, в шаге от тебя, только под другим углом, Бездна.
Земля – лакомый кусок. На нее посягают Спасители, мечтая занять мое место, и ведут людей к Отцу, который примет вас всех. Но у него нет сознания – Он то, что убивает Сознание.
Почему человек не спросит себя: отчего Отец так легко отказался от земли, из которой он черпает силу, пропитание и все, что имеет? Это для меня Бездна Отец, а для вас – дедушка. Если я, родивший землю, не могу войти к Отцу, почему люди решили, что им удастся? Неужели надеются, что вашему сознанию под силу обронить слово, которое родит новую вселенную? И даже если Спаситель тоже Сын Бездны, почему решили, что Отец начнет забирать у меня имущество, которое передал мне отнюдь не по доброй воле? С чего решили, что я добровольно верну ее, чтобы какая-то мошка удовлетворила свои амбиции?
– Ты от темы-то не отходи! – мрачно потребовала Манька.
– Хорошо… – согласился Дьявол. – Лука поведал: «И сказал [Спаситель] им притчу: у одного богатого человека был хороший урожай в поле; и он рассуждал сам с собою: что мне делать? некуда мне собрать плодов моих? И сказал: вот что сделаю: сломаю житницы мои и построю большие, и соберу туда весь хлеб мой и всё добро мое, и скажу душе моей: душа! много добра лежит у тебя на многие годы: покойся, ешь, пей, веселись. Но Бог сказал ему: безумный! в сию ночь душу твою возьмут у тебя; кому же достанется то, что ты заготовил? Так [бывает с тем], кто собирает сокровища для себя, а не в Бога богатеет…»
Как смогли ограбить человека, не забрав его имущества? Как в одну ночь забрали душу? И что за предложение: «собирать сокровища не для себя, а богатея в Бога?»
– Не знаю, – Манька лукавила. Дядька Упырь сказал то же самое, и только теперь до нее начал доходить смысл, как они богатства на небе собрали. Но со свидетелями они, похоже, обломались, если верить Дьяволу. Все же и у вампиров были прорехи, слишком они понадеялись на тайное учение, в котором человек мог обмануть Бога. Судя по тому, как и что говорил кузнец, он-то как раз рассчитывал на жизнь вечную и тут, и там, и вера его была тверже гранита.
– Все знают, что человек может заложить душу Дьяволу. А как бы ты мне ее заложила, если она не отдельно от тебя? – Дьявол коварно усмехнулся. – Какую часть от тебя отрежем? Гадом буду, закрою вампира и обращу на него все муки радиоэфира, если не пожалеешь для меня души своей. и так чело напомажу, что Помазанница обзавидуется! – торжественно поклялся он.
– Ну, может, думать начну по-другому… – Манька поняла, что соблазнительный шанс выйти в люди уплывает прямо из-под носа. Слово не воробей, вылетело – не поймаешь, когда еще выпадет такая удача подловить Дьявола за язык. Открытки ему будет из Бездны слать: «Вы, товарищ Дьявол, Судами своими утритесь! Я мудрее Вас оказалась, должок за Вами и мегатонный ваш вес не смог его вернуть! Какой же вы после этого Судья? Это расправа над автономией!»
– А вот это не хочешь?! – Дьявол сунул ей под нос две фиги.
– Мысли мои читаешь? – окончательно убедилась она, покраснев. О чем она только не думала в его присутствии.
– Я же Бог… Любая ваша мысль – радиопосыл.
– Ну, давай, проткнем палец, подпишем бумагу…
– И первая мысль будет: «а как думать-то?» – Дьявол снисходительно подло захихикал. – Все гораздо прозаичнее: я забираю у человека нечто, что ему принадлежит, но не является им самим. Я забираю ближнего. Отвергнутое сознание, лишенное земли, истекает кровью, и до самой смерти ее будут пить внедренные в матричную память демоны. Поэтому души у тебя нет, ближнего нет, Бога нет, и приговорена к двум смертям: здесь вампирами, там мной, – Дьявол развел руками. – Я достаточно ясно объяснил, что происходит с бездушным человеком, и те причины, почему не стоит на меня рассчитывать?
– Это будет со мной?
– Уже стало, – так же ровно объяснил Дьявол. – В голове – рай, снаружи – ад, пространство – жилище червей. При этом сама ты – убогое существо. Тебя убивает не только нечисть, но и люди. Земля легко считывает информацию с чела другого человека и доводит ее до сознания шестым чувством. Поэтому не только нечисти, но и людям тяжело принять твое демонизированное информационное поле. Если бы ты могла сама себя прочитать – волосы встали бы дыбом.
– А с этим…
– В голове – ад, снаружи – рай, пространство – жилище Святого Духа. При этом Дух Святой – он сам. На него молятся не только вампиры, но и люди. Им приятно, когда демоны радуются их порядочности, трудолюбию, послушанию и хвалят за радение. Взять Господи Упыреева: не заплатил зарплату, а на завтра десять новых желающих бесплатно поработать прибежали.
Манька внезапно поняла, что жизнь ее висит на волоске.
– Выходит, правильно тебя Святые Отцы боятся…