— Спасибо! — сказали члены следственной бригады и отправились в путь.
Глава двенадцатаяРЕЦЕПТУРА
В Муми-доле царила суета. В летней кухне, накрытой вместо крыши растянутым на столпах большим куском парусины, буквально негде было повернуться. Муми-мама, счастливо улыбаясь, шинковала капусту огромным ножом, кочан за кочаном. Малышка Мю натирала морковь. Муми-тролль мелко-мелко резал дольки чеснока. Муми-папа растапливал печку: она понадобится, когда будут готовить маринад. Госпожа Филифьонка перебегала от одного к другому и, то и дело заглядывая в блокнот, проверяла точность следования рецептуре. В углу стояла большая бочка, тщательно вымытая и ошпаренная.
— Шинкуйте крупнее, — говорила Филифьонка Муми-маме.
— Режь помельче, — советовала она Муми-троллю.
— Не жалей морковки, — наставляла она Малышку Мю.
— Милое это дело — работать всем вместе, — не сдержал удовольствия Муми-папа. — Но где, кстати говоря, Снусмумрик? Почему он отлынивает?
— Напрасно ты так, — ответила Муми-мо ма, — мы его и Сниффа отправили клюкву собирать.
— Согласно рецепту, — добавила Филифьонка, — с клюквой должно получиться вкуснее.
— И Снорк, наверное, с ними? — предположил Муми-папа.
— Нет, — сказала Муми-мама, — у нет другое задание. Он ищет камень для гнёта, потяжелей и покруглей.
Печка весело зашумела, пожирая полешко за полешком.
— А теперь, — в очередной раз заглянула в свой блокнот госпожа Филифьонка, — пора готовить маринад. Вот в эту большую кастрюлю наливаем воду, добавляем уксус, сахарный песок, растительное масло, лавровый лист, тмин, соль и доводим смесь до кипения.
Когда из кастрюли стало пыхать паром, пришли Снусмумрик и Снифф с полными корзинками клюквы.
Филифьонка снова сверилась с рецептом:
— Очень хорошо. Все ингредиенты, — последнее слово она выговорила с некоторым трудом, — да, да, именно ингредиенты — готовы. Теперь — самое главное.
Капусту уложили в бочку слоями, пересыпая каждый слой морковью, клюквой и чесноком и заливая горячим маринадом. Наполнили ёмкость почти целиком. Сверху Муми-папа положил заранее выпиленный фанерный круг и что есть сил нажал на него. Капуста вздохнула — кажется, довольно.
В это время в кухню вошёл Снифф в обнимку с тяжеленным валуном. Камень положили на фанеру.
— Вот и отлично, — захлопнула блокнот госпожа Филифьонка, — не пройдёт и суток, как угощение будет готово.
Муми-мама захлопала в ладоши:
— Значит, назначим застолье на завтрашний полдень. Сварим картошечки, сделаем морс из оставшейся клюквы. Сейчас взрослым пора отдыхать. А вы, детки, предупредите всех, что будет пир горой! Приглашайте каждого встречного. Звоните во все колокола!
Муми-тролль, Малышка Мю, Снусмумрик, Снифф и Снорк, весело переговариваясь, побежали выполнять поручение.
— Я отдыхать не буду, — заявил Муми-папа. — Необходимо срочно занести в мемуары сегодняшние события. Такое не должно быть забыто.
Глава тринадцатаяВ ПУТИ
Алексей Попов и кошка Маруся упорно шли и указанном Бабой Ягой направлении, забирая всё вправо и вправо. Настроение у них было не самое хорошее. Прошли мимо луга. Поблуждали в каком-то болотце, ища тропки посуше. Выбрались на песчаную дорогу, петлявшую среди холмов.
— Как-то ни шатко ни валко у нас следствие идёт, — вздохнул Лёша. — Да и как вести дело, если нет у него фигурантов? Может, и дела никакого нет?
— Но вызов-то был! — прищурилась Маруся. — Значит, что-то где-то случилось!
— Точнее и не скажешь: что-то и где-то, — буркнул следователь. — Даже показаний взять не у кого. Сколько идём, а никого вокруг.
— Но не беззмейно, — добавила зоркая кошка и вздёрнула хвост, как указующий палец. — Видишь: вон там.
Алёша посмотрел вверх. Высоко-высоко в небе можно было увидеть мерно машущие широкие перепончатые крылья. Действительно, тут уж не ошибёшься: Змей Горыныч. Спешит куда-то, вон как размахался, мчится, как нацеленная стрела.
— Вы тревожного вызова мне не посылали? — крикнул следователь в голубую высь.
Нет ответа. Не слышит и не видит их Горыныч, слишком велико расстояние. Да и скорость немалая. Раз-два — и скрылся крылатый.
— И реку, как призадумаешься, напрасно мы ищем, — продолжил критиковать сам себя Алёша. — Да-да, сигнал, вероятнее всего, был послан оттуда. Но ведь сколько времени прошло! Трудно себе представить, чтобы звонивший сидел себе на месте и ждал, когда прибудет следственная бригада.
— Куда же тогда нам идти?
— Куда глаза глядят, — чётко определил курс дальнейших поисков Алёша. — Может быть, фигурант сам собой отыщется.
— Алёша! Маруся! — донеслось из неприметной ложбинки между двумя холмами.
Широко распахнув ставни, приветливо смотрела на следователя с помощницей куроногая избушка. Маруся одним прыжком вскочила на верхнюю ступеньку крыльца и уютно устроилась, словно на дружелюбных коленях.
— Вот так встреча, — сказал Алёша. — Что ж ты, избушка, на свою поляну не идёшь? Бабушка ждёт тебя не дождётся.
— Значит, вернулась? — обрадовалась собеседница. — А я подумала было, что бабуля навсегда исчезла. Даже проверить боялась. Теперь другой коленкор. А вы-то куда путь держите?
— Куда глаза глядят, — призналась Маруся.
Над головами следователей и избушкиной трубой зашумели перепончатые крылья.
На этот раз Горыныч летел обратно. Полёт его был не таким целенаправленным, как раньше: то в одну сторону заносило Змея, то в другую. Притомился, наверное. Но всё равно слишком высоко, задавать ему вопросы не имело смысла: не услышит. Задумавшись, Алёша проводил перепончатокрылого взглядом.
— Куда глаза глядят, — с сомнением повторила избушка кошкины слова. — Куда они глядят-то?
— Туда, — следователь показал рукой вслед Горынычу. — Тогда нам до поворота вместе идти. Оттуда до бабулиной поляны есть дорога удобная.
Они двинулись вперёд и на распутье попрощались.
— Бабуле своей привет передавай!
— Обязательно! До новых встреч!
Кошка спрыгнула с крыльца и засеменила дальше рядышком со следователем.
Глава четырнадцатаяУ ОЗЕРА
Справа показалось небольшое озерцо, почти сплошь заросшее зеленоватой ряской. Только в одном месте у берега голубела чистая-пречистая полоса. Возле неё лежал, распластавшись на песке, Змей Горыныч, крылья плотно сложены за спиной.
— Я, в конце концов, буду жаловаться! Не место в Лукоморье разнузданному хулиганству! — грозилась правая голова с длинной царапиной через щёку.
— Ха-ха-ха! — весело хохотала левая; распухшее красное ухо ничуть не портило ей настроения. — Кому ж это мы будем заявления писать? Кикиморе Болотной, что ли?
Средняя голова не говорила ничего. Она была погружена в воду.
— Обратиться с жалобой можно к нам, — сказал, подходя поближе, Алёша.
— Повезло! — обрадовалась, вынырнув, средняя. Оба её и без того маленьких глаза, окружённые нездоровой желтизной, заплыли. Отфыркиваясь и отдуваясь после погружения, голова тонко выкрикнула: — Следователь по особым делам Попов Алексей Степанович! Прошу принять от меня жалобу и занести в протокол! — И снова скрылась под водой.
— Имею следующие претензии… — официальным тоном продолжила правая голова.
— Погодите! — азартно выкрикнула Маруся. — Я сама! Мне уже всё ясно! На гражданина Змея было совершено разбойное нападение с целью отъёма имущества. Применялась физическая сила. Нападавших было не менее трёх — вот ведь сколько нанесено увечий.
— Едва отбившись от бандитов, — подхватил Алексей Попов, — господин Горыныч, надеясь на помощь, послал тревожный сигнал мне на мобильник и…
Только тут следователь заметил, что левая голова прямо-таки заходится в смехе. Средняя снова вынырнула и возразила:
— Никому я и не думал звонить. И вообще всё это чушь собачья! Ничего такого не было!
— А что было? — приготовился выслушать показания потерпевшего следователь. — Попрошу со всеми подробностями, ничего не упуская.
Змей Горыныч не обманул его ожиданий. Головы затараторили наперебой. При этом средняя то погружалась в озерцо, то снова выныривала.
Значит так. Принял у Бабы Яги в починку ступу. Выполнил заказ. Укрепил несущие конструкции, отдраил наружную поверхность, повысил летучесть, сделал одно важное усовершенствование.
— Какое? — вмешалась Маруся.
— Это секрет для всех, кроме Бабы Яги, — заупрямилась поднявшаяся из воды средняя голова, отдышалась и, набрав воздуха, снова бухнулась в озеро.
— От следствия никаких секретов быть не может, — строго возразил Алёша.
Змей задумался. Потом правая голова страдальчески вздохнула:
— Ох, как средняя трещит! Вот-вот расколется.
— Слышишь, — шёпотом спросила кошка. — Вот-вот расколется! Жди теперь чистосердечных признаний.
И действительно: средняя голова поднялась, разбрасывая брызги, и, глубоко вдохнув, заговорила, щуря подбитые глаза:
— Раньше, чтобы на ступе взлететь, надо было длиннющее заклинание произнести, одной только Бабе Яге известное. На спуск-то заклятье простенькое, а это… Пожаловалась она мне как-то, что стала его слова забывать. Я при починке кое-что улучшил, подправил и теперь для взлёта всего одного словечка достаточно.
Кошка вспомнила, сколько раз слышала и кухне по радио об угоне транспортных средств.
— А нет ли опасности, что ступа в таком случае может без хозяйки взлететь? Ищи потом свищи эту ступу.
— Вот именно, — почему-то опять захохотала левая голова.
Правая, наоборот, сурово насупилась:
— Мы тут не лыком шиты. Всё предусмотрено. Ступа будет подниматься только наполненная. Причём наполнение должно соответствовать весу Бабы Яги. Пятьдесят пять килограммов. Плюс-минус килограмм.
— Замечательная противоугонная инновация, — подытожила средняя голова. — Полная гарантия неприкосновенности имущества.