– Нехорошо, ты, Палыч, с людьми поступаешь. Ты куда вчера стартанул, а? Бросил всех на хрен, какого…
Дальше, вперемешку с матом, бывший друг-одноклассник вывалил гору претензий, что люди, хорошие люди, и товарищи не поступают так, как поступил некий гад в самом плохом смысле слова, который ему, стыдно сказать, совсем не товарищ, а просто наглый поц, который мастерски маскировался все годы дружбы и знакомства. Сказать, что абонент на другом конце всё ещё работающей сотовой связи офонарел от наезда, значит не сказать ничего.
– Всё сказал? Твоя жена знает, что ты Наташку окучивал? Нет? Странно, а что ты её не просветил? Господи, о чём я, у вас там тройничок образовался, да ты силён, мужик! – решив потянуть время, дав Антону лишние секунды на подготовку, индифферентно поинтересовался Михаил.
К тому же вывести противника из себя тоже не помешает. Господи, ощущаешь себя в третьесортном боевике, где вчерашний друг внезапно переобувается в полёте, становясь смертельным врагом. Сам ли или с чьей-то помощью, уже неважно. Впрочем, Михаил тоже хорош, не без греха за душой.
– С меня-то что ты хотел? Каяться я не собираюсь, ты уже большой мальчик, без чужих советов и мамки сам разберёшься, что к чему. Собрались валить на запад – скатертью дорожка.
– Мы-то свалим, а ты сдохнешь и других за собой потянешь. Подумай, что ты им можешь предложить? – увещевал Николай.
– О как! – усмехнулся Михаил. – А ты, значит, за светлое будущее рубишь? За всё хорошее, так сказать, против всего плохого? Под «им» ты кого имеешь в виду, заботливый наш? Коля, в наши годы в сказки верить непростительно, понимаешь, продажная ты шкура, как-то не верю я тебе, вот ни на мизинчик. Не сопрягаются у меня в голове понятия «ты» и «забота». Ещё раз спрашиваю: чего хотел?
– Баб оставь и вали на все четыре стороны, или хуже будет, – раздался в трубке странно знакомый тенорок.
Нахмуренные брови и вовремя проснувшаяся память выдали портрет рыжего аборигена, не так давно схлопотавшего по тестикулам.
– Своих щенков можешь оставить себе.
– Да-а? Гляди, отошёл наш болезный, даже гипс сняли. Урок, значит, впрок не пошёл, вот как, значит.
Миром разойтись не получится.
– Антон!
Бросив мобильник на пол и резко распахнув дверь, Михаил ловко вывалился наружу. Живой рыбиной задёргался в руках автомат, выплёвывая из ствола кусочки смерти, вспоровшие скаты джипа. Гляди, попал! Попал, ёк-макарёк!
– Лежать, суки!
Где-то за автобусом тяжело дышал Антон.
– Всем выйти из машины! Ну! – Откатившись за колесо, Михаил выпустил очередь на полрожка по двигателю «японца». – В следующий раз всажу по салону. Антон, дёрнутся без разрешения, коси уродов. Считаю до трёх. Раз…
– Бл…, …! Мы выходим! – на три голоса дурниной заорали горе-переговорщики.
– Оружие на землю, после чего жопками на снег и руки за голову! Не дёргайтесь, ребятки, я и так нервный. Боец, держи их на мушке.
Через открывшиеся двери джипа вылетели и об грязный асфальт громыхнули две «Сайги»7, «Зубр»8 с патронташем и старый потёртый «Тотошка»9.
– Какой раритет, – хмыкнул Михаил, беря троицу на прицел. – Гляжу, вы охотничий магазин грабанули, молодцы, ребятки. А «Тотошка» наводит на мысль о криминале. Нехорошо, ой как нехорошо.
Внезапно за спиной сухо щёлкнул выстрел.
– А-а-а! – схватился за простреленную руку, всю в татуировках, и зашёлся криком невысокий чернявый мужчина, составлявший компанию Топорукову и его рыжему новоиспечённому дружку.
На асфальт упал окроплённый кровью небольшой пистолет неизвестной Михаилу марки. Палец Михаила, и так бывшего на взводе, вдавил крючок, автоматная очередь перечеркнула рыжего и чернявого, вынеся у первого мозги.
– Вам же было сказано – без шуток! – Мысленная прямая линия от обреза ствола пистолета Макарова в руке Валентины Петровны упиралась точно в середину лба Николая.
Тот выдал весь завтрак на асфальт.
– Не стреляй!
Оценив картину маслом и результат стрельбы, Валентина грозно прошипела:
– Пасть заткнул! В следующий раз прострелю башку!
Перекинув трофейные стволы под ноги яростной валькирии, Михаил, не спуская глаз с трупов, отступил к «Уралу» и зачем-то передёрнул затвор автомата.
– Миша-Миша, Миша, не убивай! – крупной тряской забился белый как мел, Топоруков. – Ну, прошу тебя, не надо, не надо, не надо, не убивай! Ну…
– Так, за стволы спасибо. Ещё раз попадёшься мне на пути или вздумаешь поехать за мной, пристрелю, как брехливую собаку. Ты, Коля, меня знаешь, я слов на ветер не бросаю. Пора тебе привыкнуть, что я своего решения не меняю. Ну что, желаю вам всего хорошего. Не пропадите там. Привет моей. Пока.
Валентина закинула оружие в кабину и загрузилась сама. Проблевавшийся за автобусом бледный как полотно Антон заскочил на подножку, по-прежнему держа джип на прицеле. Взревев мотором, «Урал» вскоре скрылся за поворотом, где притормозил на пару секунд, чтобы парень перебрался в кунг. Оставалось благодарить Бога, что молодёжь и дети лежали на полу и не видели того, что натворил Михаил.
– Бляха-муха! Я завалил… убил.
– Отставить, возьмите себя в руки! Они бы вас не пощадили. Попадались мне такие.
– Наверное, вы правы, – беря себя в руки, обронил Михаил.
– Налёт цивилизации оказался тоньше, чем мы думали, – хмыкнула Валентина Петровна. – С нас он тоже осыпался, не заметили как. Ошиблись вы, Михаил Павлович, бабы стали товаром не через пару недель, а через пару часов. Господи, я хочу выпить!
– Ага, я бы тоже не отказался нажраться в стельку, – кашлянул Михаил. – Вы удивительно крепко держитесь.
– Мне приходилось видеть трупы, – ответила Валентина. – Не хочу вспоминать.
– А у меня в рожке осталось два патрона, – будто бы невпопад сказал он. – Стрелок хренов. Башка совсем не думала, на адреналине всё. П… Как подумаю, что они ведь могли ко мне домой ночью нагрянуть, мать их! Взяли бы тёпленькими прямо со спущенными штанами. Жопорук адрес знает. Что их остановило? Наталья задержала или магазин не успели вскрыть? Теперь мне с нею точно не по пути. Валя, я начинаю жалеть, что не пристрелил последнего засранца. Подъезжаем к строительному, приготовьтесь, грузимся в темпе.
После загрузки всего необходимого в кузов пикапа, экспроприированного со стоянки, куцая колонна выдвинулась в сторону пригорода.
– Так, боец Антон свет Борисович, напомни мне выдать тебе оказией премию в чём-нибудь ликвидном. Хорош домик, признаю. Тут тридцать человек потеряется, не сразу с собаками и милицией найдёшь. Участок тоже зачётный и забор. Забор мы подшаманим где надо, дай только время. На сегодня задачи следующие: заселиться, запитать дом и летнюю кухню от переносного генератора, решить вопрос с отоплением сего дворца и мелкой хоромины в лице кухни. Также предлагаю наведаться в часть, раскулачить в ней оружейку и разжиться огнестрелом. Не знаю, как вам, а мне последние события намекают, что патронов много не бывает. Ну, что встали? Работаем, мальчики и девочки!
И они работали не покладая рук с утра до вечера. Дел, как оказалось, было по горло. Мелкие бытовые мелочи и проблемы с жизнеобеспечением водяным валом из рухнувшей плотины затопили выживанцев. Пока девушки и мелкая женская поросль под руководством Валентины распределяли и обживали комнаты, парни быстренько махнули в мебельный магазин за дополнительными кроватями и матрасами, по дороге зарулив в строительный за дополнительным генератором и в маленький магазинчик, в котором удалось разжиться двумя десятками радиостанций. Там же они потрясли соседнее заведение на предмет постельного белья. С горем пополам наладив электроснабжение, водоснабжение и запустив отопление, Михаил оставил на хозяйстве Антона, отдав тому один автомат, сам же, взяв в помощь Виктора – сына Валентины, и двух пареньков из её класса – Игоря Вебера и Женю Ли, загрузив пикап газовым резаком, сваркой и канистрами, поехал в расположение военной части.
Следовало торопиться, пока не стемнело.
Михаил не зря называл близлежащую часть Клондайком. Кроме автоматов, пистолетов и прочего оружия, армия – это источник многих «вкусняшек».
– Так, ребятки, – оставив при себе Евгения, Михаил выдал Игорю и Виктору радиостанции. – Как пользоваться, не забыли?
– Нет, – ответил за всех Витёк.
– Замечательно. Вашей задачей будет быстро прошвырнуться по складам и по парковой части. Запоминаем, где что лежит. В первую очередь меня волнует продовольствие и топливо, технику тоже присматриваем, потом мы тут всё прошерстим основательно, но знать места чёса необходимо заранее. Никуда не лезем и не геройствуем сверх меры. Уяснили?
– Уяснили, – за отсутствием Антона Виктор окончательно принял на себя роль главного среди пацанов. – А если мы тут живого повстречаем?
– Не повстречаете, Витя. Вряд ли. Поверьте мне, были бы тут живые, нас бы с утра в доме навестили или с автоматами и пулемётами у караулки встретили. Ещё раз напоминаю, с огнестрельными игрушками при нахождении оных – армия таки – не баловаться. Друг на друга не наводить и курки не нажимать. Мужики, поймите меня правильно, забавы кончились, а настреляться вы ещё успеете до одури, это я вам обещаю. Вы у меня освоите всё, до чего доберёмся. Я могу на вас положиться? Виктор?
– Да, мы всё поняли, не маленькие. Встретим что-то непонятное, вызываем вас.
– Ладно, время дорого. Одни мальчики налево, вторые парни направо.
– А мы налево – это куда?
– В оружейку, Женя. Мы с тобой будем потрошить оружейку, ты утром обмолвился, что в гараже как-то работал со сваркой и газовым резаком, по крайней мере, ногу себе не прожжёшь, вот и будешь на подхвате.
– Клёво!
– Так, Жека, куда ты столько нацеплял, не надорвись! – Михаил снял с плеча мальчишки пару лишних, на его взгляд, автоматов.