– Хм… Ты прав, это не бункер. – дядя задумчиво посмотрел в сторону пищеблока. – Это… – обводит рукой пространство вокруг нас. – Кают-кампания ТВОЕГО корабля.
– Какого корабля? – не понимаю, что за корабль. Дядя че? Того… Двинулся.
– Космического. – коротко поясняет Ник.
– Э… А зачем? Тьфу ты, то есть, почему я тут? – ну космический корабль я знал только один, тот, который находился в ангаре. Вряд ли поблизости можно было бы найти какой-то еще. – Ты же сам говорил, что пока я не пройду подготовку, делать мне тут нечего.
– Тут понимаешь, такое дело… – дядя замялся.
– Какое? – что-то не нравится мне стиль изложения дяди, всегда умевшего найти правильные слова, а сейчас запинавшегося.
– Что ты последнее помнишь? – он поднял на меня свой взгляд.
Хм… А что я помню… Помню поднимались на поверхность, потом нападение зверюги, какая-то странная комната, лифт, носилки и… та самая капсула, которую я покинул совсем недавно. Все это я и рассказал Нику.
– Какая еще комната? Не были мы ни в какой комнате. – ответ дяди несколько меня обескуражил. Но я же помню…
– Не знаю… ты потерял сознание, когда мы возвращались с поверхности. – он встал из-за стола и начал размеренно ходить по комнате. – Я пытался тебя привести в чувство, но ты только на пару минут очнулся, тоже нес какую-то ерунду. Про фотографию, про комнату. – дядя рассказывал, а сам измерял комнату шагами. – А потом снова отключился. Медики не смогли тебе помочь, поэтому мне пришлось положить тебя в медкапсулу. Где ты и провалялся почти три месяца… – закончил он свой спич.
– Стой? Какие три месяца? Какая медкапсула? Что вообще происходит? – у меня опять возникло чувство, что меня обманывают.
– Обычные, земные, три, месяца. – по словам повторил Ники.
– Но… Ладно, а что это за капсула-то такая? – я попытался смириться с тем, что сообщил мне дядя. – Откуда она вообще взялась?
– Ты наелся? Пойдем. – дядя махнул рукой и направился ко второй двери, ведущей из помещения, а не к той, откуда мы пришли.
Бл… Да достало уже. Меня как щенка водят за ручку, ничего не объясняя. Какие-то три месяца, какая-то медкапсула. Все, сижу тут. Никуда не пойду!
Внезапно передо мной развернулся полупрозрачный экран, висящий прямо перед глазами. Э! Что это за хрень? От неожиданности я дернулся и свалился со стула. Вот только на экран это никак не повлияло, как висел перед глазами, так и остался висеть. Все… Похоже у меня галлюцинации и я сошел с ума.
– Что с тобой? – Ники, увидев мой эпичный полет, вернулся, хотя уже почти покинул помещение.
Пытаюсь посмотреть на него, но этот гребанный экран мешает сконцентрироваться.
– А, понятно. – С лица дяди исчезло напряжение, и он сел на стул, у подножия которого разлегся. – Нейросеть, наверное, активировалась. Да не мотай ты своей головой, это не поможет убрать экран. – ага, в мой сторону реплика.
Послушно замираю. Чего он там сказал? Какая такая нейросеть? Блин, я с ума сошел или дядя? Или это очередной мой бред? Экран, как висел перед глазами, так и висит. Ну так Ники и сказал, что не уберу.
– Что это за хрень? – если ничего не могу поделать, то пока хоть рассмотреть что это.
Я попробовал сконцентрироваться и получше рассмотреть, чего же такого интересного мне показывает экран. Эффект неожиданности уже прошел, и я начал себя контролировать.
Хм, как только я принял решение, изображение перед глазами приобрело четкость и резкость. Какие-то незнакомые значки и символы. Да почему незнакомые? Оказывается, очень даже понимаю, что они значат. Не… Точно с ума сошел, похоже.
Текст на экране был написан алфавитом, который я в глаза никогда не видел и на языке, которого, соответственно, никогда не знал. Однако…
– Нейросеть. – спокойно глядя на меня отвечает Ники.
– Ладно, хорошо. Что такое эта нейросеть? – заканчивая вопрос, я понял, что знаю ответ. Откуда? Ведь точно знаю, никогда не слышал ни о чем подобном теперь…
Хм… задумываюсь… Нейросеть, она же нейроимплант, биокибернетической устройство на основе нанитов, устанавливаемое в район мозжечка. Наниты, после попадания внутрь мозга, начинают самовоспроизводиться и создавать связи между синапсами головного мозга, увеличивая его возможности. Этакий комуникатор, вперемешку с компьютером в одном флаконе, и все это у тебя в голове. Брррр… Как-то не по себе.
Ну ладно, потом буду разбираться со всем, что на меня свалилось…
– Вижу, разобрался сам. – Ник по-прежнему сидит на стуле, потирая легкую щетину на подбородке.
Я ничего не ответил, лишь киваю подтверждающе. О! Я ведь знаю не только что такое эта самая нейросеть, но и как ее настраивать! Буквально интуитивно, мысленно отдаю команду свернуть экран. Вуаля! Ничего больше не мешает мне смотреть. От полноценного экрана осталась только небольшая точка на самой периферии зрения. Однако!
Кстати, я ведь ее видел с самого начала, как очнулся, но почему-то думал, что это из-за яркого света бившего в глаза. Зайчиков поймал. А тут вон оно что…
– Откуда в моей голове эта штука? – наконец я смог взять себя в руки и начать контролировать свои эмоции, захлестнувшие меня после такой неожиданной новости…
Поднимаюсь и сажусь на стул, а то, как-то неудобно на полу.
– Ты умирал… – Ники опустил голову вниз, сцепив в руки в замок. – Та тварь, наверху, помнишь? – он поднял на меня взгляд. Я киваю, ну да, конечно, помню. – Она тебя успела укусить… Не знаю, что это был за мутант, но… – тяжкий вздох и продолжение. – В твой организм попал вирус.
– Вирус? Подожди… Тот самый? – я вытаращил глаза на дядю. – Да не… Я же должен был быть мертв, да и ты тоже, если я ничего не путаю. – насколько я помнил, вирус, из-за которого образовались Мертвые земли, был неизличим.
– Ну… Можно сказать, ты и был мертв, когда мне удалось дотащить тебя до медкапсулы. – пожимает плечами дядя. – да и ей, понадобилось больше трех месяцев, чтобы хотя бы локализовать очаги заражения и нивелировать разрушительное действие вируса. – голос дяди окреп. Сейчас, он будто просто читал лекцию, настолько безэмоциональным был его голос. – Ну а у меня нейросеть уже много лет, и ее встроенного медблока хватает, чтобы обезвредить опасность на самой ранней стадии.
Блин… Что-то я вообще запутался… Локализовать и нивелировать, это ведь совсем не то же самое, что и вылечить. Это получается, что я заражен? Видимо мои страхи отобразились на лице слишком явно, потому что дядя поспешил меня успокоить:
– Не бойся, ты уже не умрешь. Капсула сняла интоксикацию, а нейросеть нивелирует последствия нахождения вируса в твоем организме.
Не сказать, что меня такое разъяснение сильно успокоило, но радует, что жить буду. Стоп! В бункере куча народа, они же тоже могли заразится. Герда! Там могла быть Герда! Не скажу, что я испытываю к ней особые чувства, но за два месяца привязался довольно сильно. Черт… Как же теперь, я же теперь потенциальный носитель…
– Что с бункером? – севшим голосом спрашиваю у дяди.
– А что с бункером? – он сделал вид, будто не понял, о чем я спрашиваю.
– Ну, мы же, то есть я был в бункере…Они же все… – меня сложно назвать ханжой. В свое время усмирял повстанцев, и жалости особой не испытываю. Да и ночами сплю хорошо. А вот сейчас, представив, что из-за меня могли погибнуть люди, находившиеся на базе, мне почему-то стало не по себе. – Они мертвы, да? – сомневаюсь, что этих, как их… Медкапсул и нейросетей, благодаря которым я лично чувствую себя достаточно неплохо, было много. Значит, у всех, кто мог подхватить заразу, проникшую внутри моего организма в бункер, шансов было чуть меньше, чем ноль.
На самом деле, что уж там, меня волновала только Герда. Остальных, конечно, жалко… Но… Ну да, такой вот я человек.
– Хм, интересные у тебя мысли… – дядя хмыкнув, встает со стула и идет к кухонному блоку. – Неужели ты думаешь, что твой дядя настолько черствый человек, что ради жизни одного человека, пусть и родного племянника, готов пожертвовать почти сотней хороших специалистов, которые, стоит заметить, обошлись корпорации в немаленькие деньги, потраченные на их подготовку. – он быстро набирает какую-то комбинацию на кофемашине, надо же, и такое тут есть. – Кофе будешь? – внезапно задает вопрос, повернув голову в мою сторону.
– Да, пожалуй, не откажусь. – сбитый с толку, я некоторое время думаю, но все же организм подсказывает, что кофе не помешает.
А еще лучше, чего покрепче. Иначе от таких новостей голова кругом идет. Дядиного коньячку я бы сейчас принял, мда…
– Ну а все же, ты так и не ответил. – принимаю из рук Ника дымящуюся кружку, полную ароматного кофе. Хм… Он, что стащил мои запасы из бункера?
– Да успокойся. Жива твоя ненаглядная, жива. По крайней мере, была, когда я отдал приказ на консервацию бункера. – отхлебнув глоток, дядя все же удосужился разъяснить ситуацию. – Ты же о Герде беспокоишься? – бьет точно в цель. Ну да, кого я хочу обмануть.
Кофе пробегает теплой волной по пищеводу и бухается в желудок, разнося тепло по всему телу. На периферии зрения выскакивает какая-то табличка, но я чисто на автопилоте сворачиваю ее. Потом посмотрю. Надо же, еще пять минут назад я находился в состоянии шока, а сейчас уже вроде и в порядке. Вон, и нейросеть меня не удивляет. Да и вируса уже не боюсь.
Похоже мой лимит на удивления и встряски исчерпан, поэтому я стал воспринимать все происходящее вокруг, как-то… Отстраненно, что ли?
– Ну… в общем-то, да. О ней. – делаю еще глоток. – Соскучился… – неожиданно для самого себя признаюсь дяде.
– Хм… Вот тут ничем тебе помочь не могу. – Ник откинулся на спинку и расслабленно прикрыл глаза. – Боюсь, мой дорогой друг, придется тебе отвыкать от твоей подружки. – как-то обыденно произносит он.
– Почему? – интересуюсь у него.
А сам вспоминаю молочно-белую нежную кожу Гердочки… ее ласковые руки… Стоп, что-то меня не туда понесло…
– Ну, на это есть несколько причин. Тебе с какой начать? – усмехнувшись спрашивает дядя. Такое ощущение, что он читает мои мысли раньше, чем я успеваю их подумать.