Ощущение это в корне неверное. Сидением на попе ребята занимались только в летные дни. Все остальное время они вдвоем работали на небольшом гаражном автосервисе и зарабатывали неплохие по местным меркам деньги. Судя по отзывам, Рыжие были отличными механиками от бога. И Даша не то что не уступала брату, а скорее превосходила его. Она вообще была более активной.
Даша даже сейчас что-то записывала. Скорее всего, вела бухгалтерию. Когда я пришел сюда, то сразу пошел именно к этим двоим, надеясь, что и в этой сломанной реальности это будут те же люди, с кем я провел свои лучшие годы. Оба они были из нашего поселка и, по идее, с Иришкой должны были пересекаться не раз. А значит, гораздо больше шансов, что они согласятся помочь мне с моей поистине дурацкой и опасной затеей.
– Здорово, летуны! – поприветствовал я их. Естественно, без рукопожатий и объятий не обошлось.
– А ты, значит, прыгнуть хочешь? Решил взяться за старое и вернуться на истинный путь? – спросил Леха.
Кстати, они ведь даже не близнецы, просто брат и сестра, причем Дашка на два года старше. Но когда смотришь на эти два рыжих солнышка, полнейшее ощущение, что они созданы из одного кусочка пламени.
– Хочу. Но всего один раз. Мне надо бы хороших знакомых разыграть и приземлиться прямо посреди праздника.
Леха кивнул – мол, никаких проблем.
– Только за подъем заплатишь?
– Я бы ваш купол взял, ПО-16 или «Талку».
Тут в разговор вступила Даша.
– Чую я, что это ни разу не розыгрыш. И купол ты, скорее всего, вернуть нам не сможешь?
Я покачал головой.
– Скорее всего, действительно не смогу.
– Так, может, возьмешь, что подешевле – Т-4 или хотя бы УТ-15?
– Тоже не могу, мне нужно на точность приземлиться и купол потом отстегнуть быстро.
Даша посмотрела на Леху.
– Младший, ты чуешь, чем пахнет? Это г…, я тебе точно говорю. И Карп по старой дружбе собирается влезть в него сам и еще нас затащить заодно.
Затем она обратилась ко мне:
– Кирилл, вот скажи честно, какова вероятность, что завтра у нас тут будет сидеть товарищ майор и, тыча мне в лицо куполом, спрашивать, как так получилось?
Я был вынужден признаться, что вероятность такая мало того, что есть, так она еще и достаточно высока. По крайней мере, в реальном мире похищение человека, неважно, больного или здорового, – это самая обыкновенная статья.
– Тогда рассказывай все как есть.
– Окей, вы сами просили. Я хочу выкрасть девушку из Кащенко и увезти ее.
Дашка и Леха очень заразительно захохотали и начали наперебой комментировать и задавать вопросы.
– Кир, ну ведь это шикарная история! Просто шикарная! А фотки пришлешь? А девушка-то в курсе? А тебя за такое самого в психушку не посадят?
Затем Даша посерьезнела и, что-то посчитав в голове, сказала итоговый вариант:
– Ты наш друг, и мы тебе поможем. По-другому просто никак. Но. С тебя пятьдесят тысяч.
– Что входит в сумму?
– Парашют ПО-16, нормальный. Ресурса, правда, прыжков на двадцать осталось, но тебе подойдет. В подарок получаешь прыжок и то, что мы будем до последнего говорить товарищу майору, что тебя до сегодняшнего дня не знали.
Я усмехнулся.
– Да ладно вам, если все получится, то можно честно рассказывать, кто я и что я.
Леха встал со своего места.
– На чем полетим? Тебя на Ан-2 прокатить вместе с перворазниками?
– А давай на «Вильге»? Она мелкая, ее так сразу и не видно.
– Не вопрос, я пойду тогда поднимать планер на высоту, а ты в кабине будешь. Отцепляем планер, а я скажу руководителю полетов, что ищу термики, восходящие потоки для следующего планера. Ну и покручусь над нужным местом. Дальше все от тебя зависит.
Даша кивнула, соглашаясь с братом. Я поехал в Никольское снимать деньги с карточки, а они начали укладывать парашют и готовиться к полету.
Дел нашлось до вечера. Успели и поболтать, и поесть. Затем я отвез машину на стоянку к психбольнице, поставил там так, чтобы в случае необходимости выехать без проблем, а затем на выданном мне самокате вернулся обратно. Я понял, что за всеми сегодняшними приготовлениями еще ни разу не вспомнил ни жену Марину, ни Олич, ни Наташу. Времени просто не было. Сердце кольнуло, но я снова настроил себя на рабочий лад. Сегодня у меня единственный шанс, когда все больные будут на улице смотреть спектакль. И облажаться мне было просто нельзя.
В полвосьмого вечера мы вылетели, четко по Лехиному плану. Он же и сидел за ручкой управления. Рядом сел я с куполом и весь полет пытался поудобнее пристроить пистолет, чтобы он не вылезал. Не могу сказать, что у меня получилось.
«Вильга» спокойно тянула за собой двухместный Л-13 «Бланик». Серебристая «птица» с красными законцовками крыльев послушно тащилась за нами на привязи. Триста метров, четыреста, пятьсот. Леша пошел на резкую горку и расцепил шнур. Пилот «Бланика» сообщил, что приступил к выполнению полетного задания, а мы, запросив руководителя полетов, ушли восточнее.
Здание больницы и сцену рядом с ним я узнал сразу. Я показал на них пальцем, и Леха кивнул.
Мы подлетели поближе, и в ушах раздалось напутственное:
– Давай, спасай свою принцессу, только не рискуй, как дебил. Высота семьсот, у тебя несколько секунд, не тупи! Пошел!!!
Вряд ли кто мог бы сказать лучше. Я открыл дверь и вывалился мешком за борт. Из «Вильги» достаточно сложно выходить красиво, особенно когда не хватает опыта. Ветер привычно ударил снизу. Блин, как давно уже я не испытывал это чувство! Лег на поток и, дублируя движение левой рукой, дернул звено ручного раскрытия – то самое, что пренебрежительно называют кольцом. Парашют послушно наполнился воздухом, и свист ветра мгновенно прекратился.
С земли меня пока не увидели – в толпе внимательно наблюдали за сценой, и я должен был использовать эти секунды полета, чтобы найти Иришку. Блин, слишком много людей. Я понял, что этот кусок плана вот вообще не продуман. Отличный план! Надежный, как весенний лед на речке.
До земли оставалась всего сотня метров, когда я наконец увидел Иришку. Мне повезло, она была без головного убора и я сразу узнал ее пшеничные волосы. Направил парашют туда, понял, что забыл отследить, с какой стороны ветер, и сейчас могу прилично шваркнуться. Но снова повезло, я оказался почти против ветра, погасил скорость и почти красиво приземлился буквально в нескольких метрах от нее. К этому времени меня уже заметили большинство обитателей клиники, на меня показывали пальцами, кто-то радостно кричал. На земле я сразу отстегнул купол, и его потащило ветром в сторону зрителей. Мне кажется, это их только обрадовало. В толпе кричали, кто-то голосил от страха. Ну что, почти нормальная реакция, от обычных людей я бы ждал примерно того же.
Кстати, я так и не успел увидеть, что же за представление сегодня давали. Скорее всего, что-то религиозное, все-таки Яблочный Спас. Я подбежал к Иришке и схватил ее за руку.
– Побежали!
Она смотрела на меня испуганно, но не злобно, а скорее восхищенно и недоверчиво. Как будто запуганный детдомовский ребенок, внезапно получивший приглашение в Диснейленд. При этом с места она не двинулась. Я посмотрел в сторону толпы и увидел, что к нам, судя по форме, пробираются сквозь толпу людей два крепких медбрата.
– Быстрей, побежали! Иришка!
И она побежала со мной. Не могу сказать, что это было красиво – я в подвесной системе, за кофтой неудобно болтается вылезший из-за пояса пистолет. Иришка была в странном «бабушкинском» халате и ужасно неудобных туфлях-тапках, тоже подошедших бы скорее пенсионерке. Тем не менее мы преодолели почти половину пути, когда в спину нам начали кричать, а затем я услышал зычный голос Натальи Павловны:
– Корнеева, стоять, сука! Ты чего удумала?! Я же на тебя, тварь, пожалуюсь!
Я почувствовал, как Иришка почти сразу остановилась. Она успела еще пискнуть что-то вроде: «Берегись», – и вырвала руку из моей. Я затормозил, посмотрел и понял, что она опять в состоянии той же самой метаморфозы. Изнутри брал управление кто-то другой, жестокий и жесткий. Иришка вскрикнула, а я понял, что никакого другого выхода у меня не остается.
Девочек нельзя бить. Вот совсем нельзя. По крайней мере, я это уяснил достаточно давно и более чем четко. Но сейчас у меня не было никакого другого выхода. Совсем.
Я вспомнил все то, что мне вчера наговорила Ира, а затем резко и четко ударил ее кулаком в район подбородка. Боксеры знают, что боковой в подбородок – один из самых мерзких ударов, что только можно пропустить. Если ты не готов, то шансы потерять сознание и получить сотрясение мозга очень и очень велики. Если коротко, то подбородок – это рычаг. Если в него резко ударить, ты подвергаешь мозг движению, и когда он встретится с черепной коробкой, то это все. Нокаут.
Именно это и произошло. Удар, резкая боль в костяшках и пропустившая удар Иришка мгновенно начала заваливаться набок. Мне самому было сейчас едва ли не больней, правда, морально. Я подхватил ее и, как учат на курсах молодого бойца, закинул за спину. Это единственный нормальный вариант нести взрослого человека хоть какое-то расстояние. С равным по массе вряд ли пройдет, а вот хрупкую девушку – легко. Я обернулся, преследователи были уже совсем рядом, правда, сильно запыхались, видно, физухи у них тут нет никакой.
Я остановился, крепче схватился левой рукой и вытащил пистолет. Рявкнул, чтобы отошли. Выстрелил. Охрана и персонал попятились. Я их понимаю, у них чаще другая ситуация, надо от пациентов защищаться, да и по-другому. Никто не хотел стать мертвым или раненым героем. Кроме того, у них сейчас было чем заняться. Выстрел напугал остальных пациентов, и часть из них с криками бросилась врассыпную.
Теперь моей задачей было пройти вертушку контрольно-пропускного пункта, не упасть и не дать напасть на себя со спины. И я, пятясь по-крабьи, бочком, постепенно, не убирая «Грозу», продолжил идти. Каждый шаг я молился, чтобы не подвернуть ногу, когда идешь с большим грузом по траве, это сделать очень-очень просто. Охранник внутри КПП даже не стал выглядывать из своей комнатки. Я прошел до «Дастера», опустил Иришку и только сейчас понял, что у меня все лицо залито потом.