Чибис рывком поднялся ввысь и смешался со стаей давно знакомых голубей. Он засмеялся от радости, увидев знакомые розоватые горы под молочными облаками и серебряную полоску реки…
Сначала Краев ничего не понял.
Пытаясь разговорить Чибиса, он наклонялся к нему все ниже и ниже, как вдруг услышал перед собой звук треснувшей плоти и в нескольких сантиметрах от своего лица увидел взорвавшуюся, словно пробитую изнутри неведомой силой ткань куртки Чибиса. Брызнувшая в лицо чужая кровь вернула его к реальности.
Выдернув из-за пояса «Макарова», Евгений перевалился за лавку и загнал патрон в патронник. Не нужно быть специалистом, чтобы понять, что по ним ведут огонь из дома напротив. Только одно сейчас терзало Краева — по кому именно? Пуля вонзилась в Чибиса на таком расстоянии от головы Жени, что он недоумевал. Сердце бешено колотилось. Он метнулся к наркоману, схватил его за дрожащую руку и заволок за лавочку — самое безопасное сейчас место.
— Он убил его!!! — завизжала девица напротив.
Люди, крича каждый о своем, мешая друг другу и не замечая этого, бросились подальше от пятачка со скамейками.
— Вызовите «Скорую»! — прокричал им вослед Краев и поднял рукой голову Чибиса. — Кто заставил тебя написать Эберсу?! Кто?! Умри по-человечьи, мать твою!..
Чибис бестолково смотрел в небо и улыбался окровавленными губами. Мгновенно побелевшее лицо и почти черные круги под глазами делали его похожим на вампира.
— Кто тебе велел написать Эберсу?!
Чибис надул щеки, словно пытаясь наполнить воздухом воздушный шарик, и выдохнул, окропляя воротник рубашки Краева брызгами накопившейся во рту крови:
— Ба!.. бинов…
Его голова соскользнула с руки опера и с глухим, мертвым стуком упала на асфальт.
Глава 11
Не доезжая до деревни Сестрино около полукилометра, любой автолюбитель обратит внимание на удивительный пейзаж, открывающейся слева по ходу движения. Среди монументальных сосен стоят, словно выясняя, кто красивее и у кого положение выше, несколько десятков трехэтажных коттеджей. Именно — трехэтажных. Двухэтажные, как говорится, тут «рядом не стояли». Красный, огненный кирпич и зеленая черепица весьма удачно гармонировали с золотом купола православного храма и отливающей медью крышей общественного заведения — игорного дома, совмещенного с сауной. Это не центр реабилитации детей-инвалидов и не дом отдыха лиц, достигших пенсионного возраста. Это обычные дачи. Ранее на этом месте действительно стояли дачи работников партийно-политического аппарата области, но при всей своей «тогдашней» вычурности они не могли бы соперничать с сегодняшними замками, что заняли их место. Веление времени — исчезла партия, но никуда не делись «партийцы». Они прибились: кто — «вправо», кто — «влево», кто замешкался, подумав, и — «зацентрился». Это их коттеджи сейчас горделиво подчеркивают знать своих хозяев. По старой привычке дачи так и стали именовать — «обкомовскими».
Чтобы попасть внутрь этого царства, нужно преодолеть трехметровый забор, доказать охранникам частного охранного предприятия, что ты — свой, и только после этого проехать через второе ограждение. Посторонний туда попасть не в состоянии. Это не в его силах.
В восьми километрах от описанного мини-Ватикана, если ехать на юг, наблюдательный водитель обязательно наткнется на дорожный указатель. Он сообщает, что дорога контролируется вертолетами ГАИ. Эта вывеска стала неактуальна еще раньше, чем ГАИ переименовали в ГИБДД. Во-первых, в связи с экономическим кризисом в стране керосина стало катастрофически не хватать для систематических краж должностными лицами, что резко сократило его поставки вертолетчикам. А во-вторых, на этой трассе не нужен был не только вертолет ГАИ, но и гаишник на мотоцикле. Дело в том, что дорога вела из деревни Сестрино в деревню Бурмистрово и не являлась ни криминогенно опасной территорией, ни жизненно важной автоартерией государства Российского. Эту дорогу мог лишь лось — незаконно, без документов — пересечь и раствориться в чаще. Но, как считали многие, этот указатель поставили после праздника, с глубокого похмелья, так как вертолетами контролировалась совершенно другая дорога — трасса, проходящая через вышеупомянутую деревню бурмистрово. И именно над этой дорогой, ведущей в соседний Таджикистан, барражировали вертолеты МВД и Российской армии. На этом излишнем на первый взгляд и скучном повествовании о географии Юга России заостряется внимание не случайно, так как пилоты вертолета, пролетавшие над дорогой сообщением Сестрино — Бурмистрово, очень бы удивились, когда на этом участке богом забытой, почти заросшей травой трассы обнаружили бы длинномер зарубежного производства. Его белая кабина хорошо просматривалась сквозь кроны многовековых сосен и напоминала рану на спине крокодила. Длинномер, очевидно, съехал с дороги и продвинулся в чащу на столько, на сколько позволили деревья. Его борт, ближе к кабине, был разломан. На большом расстоянии от автомобиля валялись свежие помидоры, словно капли незасыхающей крови. «Мерседес» с покалеченной «еврофурой» стоял там недолго, что давало основания предполагать о его скором обнаружении. Машину постигла та же участь, что и ее водителей; с тем лишь отличием, что найдут ее на один день раньше.
А у одного из коттеджей отгороженного от суеты бытия «царства» стояла покрытая пылью проселочной дороги белая «девятка»…
* * *
— Сдавай оружие, Краев. — Голос начальника отдела напоминал бормотание из-под земли на кладбище.
— Зачем?
Евгений сидел в приемной и косился на начальника.
— На экспертизу. Под дурака косишь, что ли?
— Но я же не стрелял! Вы же прекрасно знаете это. К чему эта формальность? — устало возмутился опер.
Возмутился, хотя прекрасно знал, что не прав. В момент обнаружения его подоспевшими на место городского «шухера» сотрудниками милиции он стоял над окровавленным телом убитого человека с пистолетом в руке. Пулю сейчас вынули. Нужен позарез краевский «ПМ» для проведения идентификации. Так называемой баллистической экспертизы. Она должна была подтвердить или опровергнуть версию о том, что труп в парке напротив памятника Крылову образовался благодаря старшему оперуполномоченному Краеву.
— Формальности для того и существуют, чтобы выяснять суть. Короче, не тяни время, сдавай пистолет! — Начальник хрустнул костяшками пальцев и прошел к своему столу. — Я тебе верю. Но обязательно есть такие, которые тебе сейчас не верят. Сдавай «ствол» и иди домой. Пока в ЭКО не сделают экспертизу, запрещаю высовывать нос на улицу. Свободен.
— Но зачем делать эти глупости?! — попытался зашутиться Краев. — У «ПМ» калибр — девять миллиметров! «Человека» застрелили явно из оружия калибром 5,45 или 7,62!
— Вот именно поэтому! — взревел начальник отдела. — Именно по той причине, что из трупа вынули пулю калибром девять миллиметров под пистолет «Макарова», ты и сдаешь сейчас оружие! Понял?!
— Как так?.. — опешил Краев. — Как — девять миллиметров?
Секунду помедлив, он, упершись непонимающем взглядом в окно, вынул пистолет и положил его на стол.
— И дома сидеть! — послышалось из приемной, когда Евгений выходил прочь.
У подъезда стояла его «девятка». Едва он показался в дверях, из нее выскочила Березина и быстрым шагом приблизилась к нему.
— Ну как? — был первый вопрос.
Краев, не торопясь, прикурил и с интересом уставился на девушку.
— Ты машины когда-нибудь водила раньше? Права хоть есть? — Нету…
— Это я понял как-то сразу, Аля. Когда ты с пятой передачи трогаться с места пыталась. Пока меня везли, я тебя о-о-очень хорошо видел. А «щетки» зачем всю дорогу работали?
— Я их нечаянно включила, а потом выключить не могла…
Краев вздохнул и взял Амалию за плечо.
— Пойдем, наказание мое. Меня посадили под домашний арест и отняли пистолет. Хочешь знать, чье имя назвал Чибис перед смертью?
* * *
Если верить распечатке «Би Лайн», майор Бабинов сделал за текущей месяц семь междугородных звонков. Три в Москву и два в Мариуполь заинтересовать Краева не могли. Но когда он обнаружил звонки 21 мая и 4 июня в Душанбе, лишь усмехнулся и покачал головой. Оставался последний. Судя по коду, звонок был сделан в область. Проверка закончилась банальным запросом по телефону в справочное. Бабинов сегодня в 14.03 связывался с деревней Сестрино.
— Ты не знаешь, что могло заинтересовать майора региональной таможни в деревне Сестрино?
— Понятия не имею! — пожала плечами Березина. — Если только…
— Что? — сразу вцепился Краев.
— Кажется, этот населенный пункт однажды мелькал в наших сводках… Подожди! — вдруг воскликнула она и шлепнула Краева по колену ладошкой. — Сестрино — это деревня южного направления. Она расположена в десяти километрах от Бурмистров а. А вот Бурмистрово — это криминал!
— В каком смысле? — опешил Евгений. Криминал в деревне, на его взгляд, никак не может проходить по сводкам организации, занимающейся контрабандой. Если только таможня взяла на себя обязанности по уничтожению самогоноварения…
— Через Бурмистрово проходит автомагистраль южного направления. Вся наркота из Афгана и Пакистана прет оттуда! Игорь с Самойловым как-то раз выезжали туда. Там, кажется…
Но он ее опять не слушал. Она говорила и говорила, объясняя Краеву криминогенность данного направления, а он смотрел на столб через лобовое стекло и напрягал так редко подводившую его память. Вспомнив, он остановил ее монолог жестом руки.
— Стоп.
Она послушно замолчала, досадуя на то, что Женя совсем ее не слушает.
— С кем Игорь ездил в эту деревню? Ты сейчас назвала фамилию.
— В какую деревню?
— Черт! В эту, ну, как ее!.. В Бурмистрово! — С Самойловым.
— Кто такой Самойлов?
— Здравствуйте! Это наш начальник! Самойлов Всеволод Вадимович. Правда трудно выговаривать? Краева словно ударило током. Балаховский! Военкомат!
«Служебная характеристика на капитана Бабинова В.М., заместителя командира 1 МСБ в/ч 3670. Тра-та-та. Тра-та-та. Мы везем с собой кота. Начальник штаба 1 МСБ капитан Самойлов ВВ.».