.
30 марта папские инквизиторы приступили к расследованию в Линкольне. В течение десяти дней в главном соборе города было допрошено двадцать тамплиеров, в том числе бывалые воины из Палестины, люди, оросившие кровью далекие восточные земли ради той веры, в осквернении которой их теперь так постыдно обвинили.
Брат Уильям де Уинчестер, которого принимал в орден доблестный великий магистр Гильом де Боже четверть века назад в замке Де-ла-Рока-Гуэлль в провинции Армения на границе с Палестиной, подтвердил, что одна и та же процедура приема была и в Англии, и повсюду в ордене.
Брат Роберт де Гамильтон поведал, что тамплиеры подпоясываются веревками из благочестивых соображений. Традиция ношения этих поясов пошла из Святой земли – тамплиеры, побывавшие в Назарете, обвязывали веревками колонну Девы Марии, подле которой было явлено чудо Благовещения, а после носили освященную таким образом веревку под рубахой в знак смирения и преданности христианской вере.
Что касается признаний, сделанных во Франции, допрошенные заявили, что если их братья в этой стране признались в таких проступках, то они солгали![296]
В Йорке следствие продолжалась с 28 апреля до 4 мая, за это время в главном соборе города было допрошено двадцать три тамплиера.
Перед инквизиторами среди прочих предстали почтенные братья Томас де Стэнфорд, состоявший в ордене три десятка лет, принятый на Востоке великим магистром Гильомом де Боже, и Радульф де Ростон, священник ордена, принятый в орден четверть века назад в прецептории Лентини на Сицилии братом Гуильельмо де Канелло, великим прецептором Сицилии. На допросе они единодушно высказались о непричастности братьев к преступлениям, в которых их обвиняют. Один из братьев, заключенных в Йорке, Стивен де Рэйденхолл заявил, что он поклялся никогда не раскрывать тайн капитула и, если он преступит клятву, он будет изгнан из братских покоев, лишится белой мантии или будет заключен в тюрьму[297].
20 мая по указанию архиепископа Йоркского в соборе города был созван совет духовенства. По завершении торжественной мессы Святого Духа архиепископ произнес проповедь, а затем велел зачитать папские буллы, в которых тот призывал к уничтожению ордена тамплиеров. Затем он огласил пункты обвинения, по которым тамплиеров следовало допрашивать.
1 июня папские инквизиторы возобновили дознание в Линкольне. Шестнадцать тамплиеров были допрошены по поводу тайных процедур в общем и малом капитулах ордена, о наложении там наказаний и сути отпущения, даруемого магистром. Допрашиваемые показали, что наказуемый получал три удара плетью во имя Отца и Сына и Святого Духа, после чего магистр прощал ему прегрешения. Либо, в зависимости от тяжести проступка, отправлял к священнику за покаянием. Выяснилось также, что на высочайшем капитуле могли присутствовать только прецепторы, ибо на собраниях этих решались вопросы отправки денег Великому магистру в главный дом ордена в Палестине[298].
После окончания процесса в Линкольне аббат Ланьи и каноник Нарбонны вернулись в Лондон и немедленно продолжили расследование там. 8 и 9 июня брат Уильям де ла Мор, магистр Храма, и тридцать восемь его рыцарей, капелланов и братьев-служителей были допрошены инквизиторами в присутствии епископов Лондона и Чичестера и нотариев, в монастыре св. Троицы. Их интересовало, главным образом, наложение наказаний и предоставление отпущений грехов в капитулах.
Магистру Храма велели в точности повторить слова, которые он произносил, отпуская грехи, когда кающийся брат, обнажив спину и признав свою вину, являлся перед ним и получал наказание кожаными плетьми. Он сообщил, что в ордене было заведено говорить: «Брат, моли Бога, чтобы он простил тебе прегрешения твои» и призывать присутствующих братьев молиться за кающегося и усердно читать «Отче наш» и что больше не говорил ничего, кроме предостережения не грешить снова. Он утверждал, что не давал отпущения во имя Отца и Сына и Святого Духа; и что в общем капитуле и в тех случаях, когда он созывал малый капитул, он обыкновенно говорил после окончания молитв, что все те, кто не раскаялся в своих грехах, или те, кто использовал для собственных целей орденское имущество, не могут участвовать в общих молитвах ордена; но если кто-то, стыдясь, или из боязни наказания не осмеливается признаться в совершенном проступке, он, властью, данной ему Богом и папой, прощает их, насколько это в его праве.
Когда расследование закончилось, инквизиторы составили меморандум, в котором заявили, что согласно апостольским посланиям, а также показаниям свидетелей было определено, что в ордене тамплиеров практиковались обряды, несовместимые с истинной верой[299].
Глава 10
Зрю нового Пилата, столько злого,
Что, алчные поднявши паруса,
Ворвется в Храм без Божеского слова[300].
Во Франции, между тем, процессы против ордена становились все кровавее. Многие тамплиеры признали свою вину под пытками, но вырвавшись из рук палачей и оправившись от боли, они отказались от своих признаний. Они настаивали на невиновности ордена и напоминали обо всех доблестных подвигах, совершенных членами братства в старые и недавние времена, в подтверждение того, что враги клевещут на них.
Разъяренный Филипп приказал доставить этих тамплиеров на церковный трибунал в Париже, где епископом Санским им был произнесен смертный приговор:
«Вы признали, что братья, принятые в орден тамплиеров, были принуждаемы отвергать Христа, – заявил он, – и плевать на крест. Что все вы участвовали в этом преступлении и тем самым впали в грех ереси. Исповедовавшись в грехах и покаявшись, вы заслужили прощения и примирения с церковью, но, отказавшись от признаний, впали в еще большую ересь и утратили дарованное церковью прощение. А посему мы осуждаем вас, как повторно впавших в ересь еретиков, и приговариваем к сожжению на костре»[301].
Казни тамплиеров во Франции
Во вторник 12 мая, пятьдесят четыре тамплиера были переданы в руки светских властей, и уполномоченные королем должностные лица совершили эту казнь в парижском предместье близ Пор-Сен-Антуан-де-Шамп. Смерть тамплиеров была долгой и мучительной – медленный огонь, умело поддерживаемый палачами, продлил их агонию на несколько часов. Очевидцы тех событий восхищались героизмом и мужеством, с какими братья встретили свою судьбу[302].
Сотни других тамплиеров, томящихся в парижских тюрьмах, предстали перед архиепископом Санса и церковным советом диоцеза. Тех, кого не сломили невыносимые пытки и страх смерти, и кто на всех судилищах настаивал на невиновности своего ордена, приговорили к вечному заточению как нераскаявшихся еретиков. Тем же, кто признал вину и позже не отказался от показаний, были отпущены грехи, дарованы примирение с церковью и свобода.
Несмотря на страх, вызванный казнью пятидесяти четырех братьев, многие тамплиеры продолжали отрицать признания, вырванные у них ценой невыносимых пыток, и упорно настаивали на невиновности своего ордена.
Согласно источникам, только в Париже на костер взошло 113 тамплиеров. Многие другие приняли ту же смерть в Лотарингии, в Нормандии, в Каркассоне.
Чиновники короля Филиппа, не довольствовались расправой над живыми, они осквернили могилу – извлекли из гроба тело тамплиера, бывшего при жизни казначеем парижского Тампля, и, обвинив его в ереси, предали огню останки[303].
А тем временем допросы все продолжались. Перед церковными судами представали убеленные сединами воины. Вначале они отказывались от своих признаний, настаивали на своей невиновности, и их бросали назад в темницу. Затем в невыносимой муке они отказывались от своих заявлений и возвращались к прежним признаниям «вины», смиренно выражая скорбь и раскаяние.
К тамплиерам по-прежнему применяли жесточайшие пытки. Из тридцати трех узников замка Але четверо умерли в тюрьме, а из остальных двадцать признали «вину».
Продолжение процесса по делу тамплиеров в Англии
Теперь мы открываем самую мрачную страницу в истории ордена в Англии. Хотя арестованных английских тамплиеров допрашивали поодиночке, они дали одинаковые показания и о процедуре вступления в орден и об обетах, которые они давали. Любой разумный и беспристрастный законник не усомнился бы в правдивости их показаний и вынес оправдательный вердикт, но инквизиторы должны были доказать вину ордена любой ценой.
Сперва король Эдуард II, к его чести, запретил применять в своих владениях пытки при допросе прославленных рыцарей Храма, проливавших кровь за христианский мир, за благочестие и добродетель которых он поручился перед влиятельными государями Европы незадолго до того, как в Англии начался процесс. Но праведная решимость слабовольного короля быстро исчезла под нажимом всемогущего папы который укорил его за то, что он не позволял инквизиторам допрашивать тамплиеров на дыбе[304].
26 августа король Эдуард приказал коменданту Тауэра позволять шерифам уводить заключенных братьев из Тауэра для проведения допросов в другие тюрьмы Лондона, выбранные инквизиторами для проведения дознания. В тот же день тамплиеры были переданы в руки папских наместников и епископов[305].
Пытки
Во вторник после Дня святого Матфея (21 сентября) церковный совет снова собрался в Лондоне и повелел огласить результаты расследований и показания по делу тамплиеров. Вспыхнули жаркие споры относительно расхождений, имеющихся в них. В конце концов было решено, что тамплиеров следует вновь заключить в отдельные камеры, что следует приготовить новые вопросы, чтобы понять, можно ли таким способом узнать истину, и, если тюремное заключение не вынудит их признаться, тогда нужно применить пытки. Уточнялось, что допрос под пыткой должен проводиться без нанесения неизлечимых увечий и переломов конечностей, и без сильного кровопролития! При допросе было запрещено применять тяжкие истязания, калечить, лишать пытуемых конечностей, ломать им кости и злоупотреблять кровопусканием.