[397]. На тамплиеров и Иерусалимское королевство эта политика будет иметь долгосрочное влияние.
За месяц на стены Акры был обрушен чудовищный поток камней. Огромная армия крестоносцев, которой командовали Ричард Львиное Сердце и Филипп Август, обстреливала городские башни и укрепления из требушетов, построенных по новейшим проектам. У Ричарда их было четыре, у графа Фландрии два и у герцога Бургундии один. Филипп Август владел особенно хитроумными осадными орудиями, в их числе были огромная катапульта, которая называлась «Мальвуазен» («Плохой сосед»), и несколько движущихся платформ – их можно было подвозить вплотную к стенам, чтобы вести с защитниками города ближний бой. Сам Филипп находился в деревянном укрытии и стрелял в противников из арбалета, уклоняясь от горящих снарядов, летевших в его сторону. Тамплиеры, как и госпитальеры, снарядили свой собственный мощный требушет. А клич, брошенный среди паломников, присоединившихся к армии крестоносцев, позволил собрать средства на еще один, который они окрестили «Божьим камнеметом». Под землей саперы рыли подкопы под башни Акры, а тем временем эта тяжелая артиллерия обстреливала город. Среди горожан уже поселилось уныние, а постоянный обстрел в течение июня и июля окончательно лишил их надежды. «Мужество почти оставило осажденных перед лицом неминуемой смерти», – писал Ибн Шаддад[398].
Армия Саладина оставалась в лагере у холма Тель аль-Айядия, сообщаясь с горожанами барабанным боем и с помощью пловцов, которые доставляли в Акру донесения, привязанные к шее, с кораблей. В остальном, однако, сарацины были бессильны. Армия крестоносцев насчитывала около двадцати пяти тысяч человек, и они защитили свои позиции рвами и земляными укреплениями. Войско Саладина пыталось атаковать латинян, но безуспешно: мужчины и женщины, вооруженные луками, мечами, кинжалами, копьями, двуглавыми топорами и палицами, отбрасывали противника[399]. И король Ричард, и король Филипп страдали от болезни, вероятно цинги, из-за которой у них выпадали волосы и ногти, но Ричард держался стойко и каждый день приказывал выносить его из шатра на носилках, чтобы стрелять арбалетными болтами в защитников на стенах Акры.
К первой неделе июля горожане были готовы сдаться. Стены разрушились в нескольких местах, провизии не хватало, и к тому же они боялись, что за штурмом последует резня, поэтому предпочли запросить мира. Со стороны латинян переговоры вела делегация, в состав которой входил новый магистр госпитальеров Гарнье де Наплуз, ставленник Ричарда. Несмотря на то, что Саладин был против мира, Акру решили сдать. Кроме того, христиане настояли на выплате им двухсот тысяч золотых динаров, освобождении больше чем полутора тысяч узников-христиан и возвращении Истинного креста, утраченного в битве при Хаттине. Султан неохотно согласился, и 12 июля ворота города распахнулись перед крестоносцами. В полдень Ибн Шаддад, наблюдавший за происходящим, увидел, как над стенами Акры «взмыли знамена неверных»[400]. Ричард поселился в цитадели, а Филипп Август и его окружение стали гостями тамплиеров, вернувших себе, наконец, их дворец близ доков. Над новой башней тамплиеров, построенной при Исе аль-Хаккари, был поднят французский королевский флаг. Знамени тамплиеров пришлось подождать. Тем не менее после четырех лет бесприютности у рыцарей Храма снова был дом.
Кроме того, у них была цель. Взятие Акры ознаменовало конец крестового похода короля Филиппа: он счел свои обеты исполненными и отправился в Париж, подальше от Ричарда Львиное Сердце, от которого неоднократно терпел унижения во время осады и который нарушил обещание жениться на сестре Филиппа. К тому же один из знатных подданных французского короля, граф Фландрии, умер в Акре, и Филипп спешил заявить свои притязания на лучшую часть его наследства. Король Ричард, напротив, только начинал свой крестовый поход.
Первым делом он отправился вниз по побережью с целью отвоевать у мусульман как можно больше портов и городов на отрезке между Акрой и Аскалоном (включая Хайфу, крепость Ле-Деструа, Кесарию, Арсуф и Яффу), планируя повернуть затем внутрь страны и двинуться к самому Иерусалиму. Долгий пеший поход грозил разбродом в войсках, особенно с учетом сложностей в обеспечении десятков тысяч людей провизией. К тому же все понимали, что христиан будет постоянно преследовать стремительная легкая конница Саладина. Опыт Второго крестового похода с его драматическим маршем через Малую Азию показал, что в такой ситуации военные ордены как никто могут обеспечить безопасность и соблюдение дисциплины, и именно для этого король Ричард попросил их присоединиться к походу. Наслаждаться возвращением утраченного тамплиерам было некогда. Во вторник 20 августа 1191 года Ричард приказал казнить на равнине Акры около двух тысяч шестисот узников-мусульман – за то, что Саладин не сумел вернуть Истинный крест и заплатить сто тысяч динаров из суммы, согласованной при капитуляции города. Два дня спустя армия крестоносцев свернула лагерь и отправилась в поход.
Огромная колонна медленно продвигалась на юг, а справа от нее, вдоль берега, шел флот. Тамплиеры, бдительные и готовые к бою, ехали в арьергарде, следуя на некотором расстоянии за колесницей, в которой везли боевое знамя Ричарда, изображавшее гигантского дракона[401]. Их задачей было отбивать набеги конных отрядов с гор, из-за которых все войско временами вынуждено было останавливаться. Днем рыцари Храма страдали от невыносимого зноя и стрел сарацинов, жаждавших отомстить за казнь близких и друзей в Акре. А ночью лежали в темноте, слушая, как крестоносцы возносят паломнические молитвы, и отгоняя гигантских тарантулов, которые целыми стаями заползали в лагерь и больно кусали людей.
Постепенно христиане заходили все южнее. Мусульманские гарнизоны покидали города, стоявшие у них на пути, уничтожая перед уходом все, что только возможно. Во вторник 27 августа крестоносцы вышли из Хайфы; в воскресенье 1 сентября прошли через Кесарию. Через два дня после этого им пришлось отбиваться от серьезного нападения, во время которого тамплиеры потеряли много лошадей, погибших от копий и стрел сарацинов. Когда атаку отразили, павших животных сложили в одном месте, и «простые люди устроили большой переполох, с жадностью пытаясь купить недешевое мясо». Начались драки за конину. «Приправленная голодом, а не соусом… она была очень вкусна», – заметил один ироничный наблюдатель[402].
К 5 сентября армия достигла Арсуфского леса, последнего значимого ориентира на пути к Яффе. К счастью, вопреки слухам враг не поджег лес, чтобы остановить христиан. Пройдя через него, войско встало лагерем, и Ричард попросил у Саладина встречи. Султан отправил к нему своего брата аль-Адиля (крестоносцы называли его Сафадином), чтобы тот тянул переговоры сколько возможно, пока к мусульманам шло подкрепление. Однако аль-Адиль быстро и решительно отверг требование Ричарда вернуть все христианские земли, утраченные с 1187 года. Между тем христианские разведчики сообщили, что на подходе большая вражеская сила, готовая к бою. «Их войско покрыло всю землю вокруг и было неисчислимо», – написал один автор[403].
На рассвете 7 сентября Ричард приказал своим воинам надеть доспехи и приготовиться к бою. Затем он разделил крестоносцев на двенадцать отрядов, которые были организованы в пять батальонов и выстроились одним флангом к морю. Теперь тамплиеры под командованием Робера де Сабле были впереди, а госпитальеры – в тылу. Задача заключалась в том, чтобы противник не смог прижать христиан к берегу; войскам нужно было продолжать двигаться, и они рассчитывали удержать строй, отражая атаки на ходу, пока не достигнут возвышенности, на которой можно будет устроить укрепленный лагерь. Для успеха дела требовались уверенность в своих силах и, самое главное, дисциплина, поэтому в авангард поставили тамплиеров.
Около девяти часов утра крестоносцев атаковала мусульманская армия, собранная со всех концов империи Саладина: в ней были бедуины с круглыми щитами и луками, чернокожие африканские пехотинцы и тюркская кавалерия, которая неслась галопом под какофонию труб, рожков, рогов, флейт, цимбал и пронзительных воплей. А от того места, где стояла личная гвардия Саладина, раздавался бой барабана[404].
Вместо того чтобы атаковать тамплиеров, сарацины окружили крестоносцев и обрушились на госпитальеров в арьергарде. Под прикрытием плотной завесы летящих стрел они налетели на христиан, размахивая мечами и палицами. По приказу Ричарда его воины должны были отбиваться, ожидая условного сигнала труб, чтобы начать свою кавалерийскую атаку. Но под напором противника госпитальеры не выдержали и контратаковали раньше времени. Это могло окончиться катастрофически, однако остальная часть войска устояла, и общая атака началась по команде. Когда зазвучали трубы, по всему фронту крестоносцев пехота расступилась, и из-за нее вылетели рыцари. Время было выбрано идеально: трех отрядов хватило, чтобы рассеять оба фланга и центр армии Саладина. Отчаявшийся и разгневанный, султан отступил, отомстив тем, что обезглавил немногих попавших к нему в плен.
Так битва при Арсуфе стала еще одной славной победой Ричарда. Тамплиеры сыграли в ней свою роль: они помогли войску выстоять и удержать боевой порядок под натиском врага. Когда битва была окончена, по приказу короля депутация братьев тамплиеров и госпитальеров, охраняемая сирийскими туркополами, отправилась на поле боя, чтобы найти Иакова Авенского. Прославленный фламандский рыцарь не вернулся в лагерь после сражения. И вновь тамплиеры исполнили свой долг, найдя его, окруженного, как рассказывали, обезгл