Как же все таки он легко поддается вспышкам гнева!
Впервые я понял, что мой старинный друг зачастую не понимал настоящей правды. За ней лучше следовать, чем присваивать себе в собственность. Вот, кстати, почему Святого Петра-Гермеса в свое время убили. И разве не говорил Фредди, что «пока мудрец ищет правду, глупец ее уже нашел»?
— Моя мать — худшая изо всех сволочных сволочей, — кипятился Рауль, вернувшись обратно к нам.
— Да ты сам кто такой, чтоб ее судить? — в свою очередь разозлилась Стефания, прикладывая примочки на Раулевы синяки. — В конце концов, у твоего отца ошибок тоже хватало будь здоров. Он ее бросил и не интересовался ничем, окромя своих книжек. Да ты сам признавался, что он практически никогда не занимался тобой. Воспитывала-то тебя она!
Но Рауль находился уже в таком состоянии, что договориться с ним было невозможно.
— Мой отец был ученый, философ, — твердил он. — Он посвятил себя науке. Он был первопроходцем в исследованиях смерти. И моя мать его убила!
Роза положила свою прохладную ладонь на его пылающий лоб.
— Не так все просто, — тихо проговорила она музыкальным голосом. — Если уж на то пошло, ты должен быть благодарен матери. «Превратив» твоего отца в самоубийцу, она создала в тебе такое желание, такой аппетит узнать ответ, что нельзя было сделать ничего другого, кроме как удовлетворить эту твою жажду. Благодаря ей ты занялся своими биологическими исследованиями, ты начал специализироваться в анабиозе сурков, ты стал пионером танатонавтики и, наконец, ты открыл Запредельный Континент.
— И это тоже правда, — пробормотал Рауль.
— Если тебя это хоть как-то утешит, то ты сам себе напомни, что однажды ей придется встать перед судом, там, на том свете. Как и все другие, ее душа тоже пройдет взвешивание. У ангелов будут на руках все данные об этом деле, они выслушают свидетельские показания твоего отца. Это все из-за человеческой гордыни, что люди воображают себе, будто способны воздать по справедливости на земле. Такая справедливость — сплошная иллюзия.
— Да, — подхватил я. — Верь в ангелов и судьбу. На том свете они ее накажут так, как она этого заслуживает.
— Может, они ее жабой переродят? — предположила Амандина, желая утешить Рауля.
Он осушил полный стакан коньяка, который она ему принесла, и потребовал еще.
— Проблема-то в том, что обязательно найдутся счастливые жабы, — пробурчал он. — Я бы хотел, чтоб ее реинкарнировали тараканом и чтоб кто-нибудь ее каблуком раздавил.
Тут уж я не выдержал и тоже попросил себе стакан.
— Ты знаешь, Рауль, мне кажется, тебе ну прямо позарез необходим сеанс психоанализа, — вздохнул я, — потому что ты, по большому счету, совершенно не готов выслушивать откровения Сатаны.
— И не будем забывать, что Сатана — ангел зла, — заметила Амандина.
Я ткнул Рауля кулаком в плечо.
— Слушай, ты помнишь, как мы с тобой бились супротив сатанистов? А теперь ты сам просишь его поддержки в решении своих личных проблемок. Ты знаешь кто? Ты опереточный Фауст, другого названия тебе не придумаешь.
Я уже по самую зюзечку был сыт этими его припадками и мне страшно захотелось хорошенько встряхнуть сию гневливо-пьяную развалину.
— Слушай сюда! — закричал я. — Ты нам еще нужен на танатодроме, понял? Нужен каждый день и каждую минуту. Оставь ты эту свою мать. У нас совершенно нет времени, чтоб еще и терять его попусту.
Рауль засмеялся недобрым смехом.
— Это что, мосье доктор мне собрался тут мораль читать? А ты на себя-то смотрел, а, Мишель? Я и про тебя узнал кое-что, будь спокоен.
Я пожал плечами.
— Ерунда какая-то, — сказал я. — Сатана рассказал секреты про твоего отца, потому что ты их хотел услышать всем своим сердцем. А с какой стати ты обо мне-то говорил?
— Друг мой, эх, старый ты друг мой… Да меня настолько трясло от желания все узнать, что он мне и про тебя открыл две правдивые вещи.
А вот тут я прямо нутром почуял, что ничем хорошим мне эта его правда не светит. Только наши настоящие друзья знают, как нанести самый болезненный удар. Мне захотелось было крикнуть: «Давай, гадюка, плюйся своим ядом!», но победил страх. Я зажимал уши ладонями, пока он выкладывал свои откровения. По лицам трех женщин я понял, что мне каюк. Розу в особенности задело второе информационное сообщение.
Едва только я отнял ладони от ушей, как Рауль заплетающимся языком начал все по-новой:
— Что, ушки заложило? Хочешь, чтобы я тебе все повторил?
— Не хочу, я знать ничего не хочу! — заорал я во все горло.
Но не успел я заткнуть пальцами уши, как он уже выболтнул:
— Твои родители стерильные! Вас с Конрадом усыновили! Это правда нумер один.
Мне показалось, что меня сшибло грузовиком. А теперь он чуток отъехал и вжикает газом. Сейчас будет делать из меня томат-пасту. Вокруг меня рушился весь мой мир. Мое прошлое — это не мое прошлое. Моя семья — это не моя семья. Мой отец — не мой отец. Моя мать — не моя мать, мой брат — не мой брат. И даже прабабушка Аглая…
Рауль с великим наслаждением взирал на меня. Моя очередь страдать! На его лице всеми красками играло выражение садиста, пока он разогревал перед запуском свою вторую баллистическую ракету.
— Правда нумер два!
Вы вообще понимаете, что когда вас переедет грузовиком, это сама по себе уже вещь нехорошая? Но ждать, пока тебя подавит еще раз, по всем этим еще теплым, обмазанным кровавой слизью кишочкам… Я что было сил запихивал пальцы в уши. Глубже, как можно плотнее. Нельзя знать. Ни в коем случае нельзя это знать. Из жалости он сначала наехал на меня первой, легкой правдой. Но вот уже, должно быть, Рауль изрек вторую свою истину. Во взглядах Амандины, Стефании и — в особенности — Розы читалась паника. Я в бешенстве выдрал пальцы из ушей, чтобы нанести молниеносный удар кулаком по подбородку того, кто когда-то был моим лучшим другом.
Нежно массируя физиономию, он нацепил на себя противную и страшно довольную маску.
— Мерси, — сказал он. — Люблю, знаете, полновесный апперкотец к обеду… В особенности от своих «лучших друзей».
Нет, тут, конечно, мне надо отвечать так, чтоб смешать его с грязью и пылью, чтоб уже не встал… Не раздумывая ни секунды, я нанес остроумный и изящный в своей тонкости удар:
— Сам такой!
220 — ИУДЕЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ
«… Они узрят мир, что сейчас для них невидим, они увидят время, что от них сейчас спрятано. Более того, время их не состарит. Ибо жить они будут на неприступных высотах того мира, станут напоминать ангелов и будут походить на звезды, смогут принимать любые формы, какие только захотят, формы красоты и грации, света и величия славы. Потому что перед ними будут простираться необъятные просторы Рая. Им покажут бесконечную красоту тех живущих, что пребывают под троном, как и вся армия ангелов, что сейчас скрыты моим словом от взора и кому приказано не сходить со своего места, пока не наступит час пришествия».
221 — ПОЛИЦЕЙСКОЕ ДОСЬЕ
Рапорт в компетентные органы
Конфиденциальная информация попала в руки смертных по причине недосмотра со стороны ряда безответственных ангелов. Риск неприятных последствий. Категорически необходимо вмешаться и положить конец этой опасной авантюре.
Ответ компетентных органов
Вы вечно раздражаетесь по пустякам. Мы превосходно контролируем всю ситуацию. Все такие случаи всегда проходили без осложнений. Нет никаких оснований опасаться, что на этот раз что-то изменится к худшему.
222 — УЧЕБНИК ИСТОРИИ
«Надо быть очень сильным, чтобы выдержать встречу с правдой. Сколько среди нас тех, кто может выслушать правду и сохранить при этом хладнокровие? С того самого момента, когда были выявлены отрицательные побочные стороны танатонавтики, Министерство просвещения незамедлительно и на общенациональном уровне ввело в школах курс ЗОП (Здравого осмысления правды). Этот предмет поначалу ограничивался только старшими классами, но впоследствии быстро распространился и на начальную школу. Чуть позднее материал этого курса был включен в состав экзаменов на аттестат зрелости».
223 — СИРОТА
Едва переступив порог своей квартиры, мы с Розой начали заниматься любовью. Именно она на меня накинулась. Она нашептывала, что как можно быстрее хочет от меня малыша. Слова эти попали на подготовленную почву. Я сам, причем давно уже, хотел, чтобы мы с ней завели ребенка.
До сих пор мы заводили у себя только животных и растения, да и то очень постепенно. Сначала это был один зеленый росток (монотонный цвет), затем комнатное апельсиновое дерево (приносившее абсолютно несъедобные плоды), затем одна красная рыбка (по имени Левиафан, которая однажды, причем без какой-либо видимой причины, перевернулась вверх брюхом), затем морская черепашка Зузу (без устали набивавшая себе желудок червяками), затем морская свинка (окрещенная Жуйжуйка, потому что она непрерывно пищала «жуй, жуй, жуй», тем самым сигнализируя, надо полагать, что она голодна), затем кошка, умудрившаяся проглотить морскую свинку, а затем и собака (отомстившая за Жуйжуйку тем, что без конца садировала кошку).
А теперь добро пожаловать ребенку. Тому самому, что отомстит за кошку, оторвав собаке уши, хвост, лапы, веки и нос. Дети от природы наделены способностью восстанавливать равенство.
Традиционно следуя научному подходу, Роза заглянула в календарь.
— Эти дни вполне могут подойти, — объявила она.
— Может, даже удастся родить реинкарнированного Фредди, при небольшом везении-то, — заметил я.
Фредди нам говорил, что постарается побыстрее отстоять очередь в оранжевой стране, чтобы попробовать перевоплотиться в течение одного года. Хм-м, три месяца уже утекло… Но если правда повезет, то он как раз появится.