Я первым нарушил тишину:
— Момент критический. События нас опережают. Мы уже ничем не управляем. Танатонавтика вырвалась из-под нашего контроля.
— Надо подождать, слишком много затронуто чувствительных мест, — выговорила Амандина голосом трагедийной актрисы.
Поужинав перед этим одним только молочным супом и потому заранее недовольная, Стефания потеряла терпение:
— Было уже такое с Христофором Колумбом. Может, он и открыл Америку, но не сумел там утвердиться. Он думал, что поразит воображение людей своим попугаем и шоколадом. Он стал всеобщим посмешищем. Если и мы продолжим заниматься ерундой, нас ждет то же самое!
Вечно этот Колумб…
— Твой несчастный Колумб умер в нищете и забвении [41]. — глубокомысленно заметила Роза. — У нас вроде дела идут по-другому.
— Все хуже, чем вы думаете. Он, например, полностью упустил из рук свое открытие, — еще больше разнервничалась итальянка. — Доказать? Пожалуйста: Америка называется так из-за Америго Веспуччи, единственного открывателя, официально признанного королевским двором Испании [42]. Нас тоже лишили результатов нашей же работы!
Демонстрируя свою солидарность с такой точкой зрения, я треснул кулаком по столу, чуть не опрокинув Амандиновы коктейли. Странно, но после ухода от нас Рауля мне стало казаться, что я просто обязан орать вместо него. Как если бы в нашей группе сейчас непременно должен иметься раздражительный и вспыльчивый персонаж!
— Мы обязаны удержать за собой главенство над танатонавтикой! — накинулся я на всех. — Мы были ее пионерами, имеем право на контроль за ней!
— Дорогой ты мой бедняжка, после публикации Интервью со смертным нас оставили с носом, — вздохнула Роза.
— А вы слышали, о чем в новостях говорят? — вдруг загорелась Стефания. — Уровень преступности и хулиганства резко упал. Теперь убивают только сумасшедшие!
— Что же будем делать? — поинтересовалась практичная Амандина.
— Ничего, — ответила Роза. — Сейчас на нас обрушится волна всеобщей доброты. Такого мир еще не видел. Так что поживем — увидим.
Обескураженные, мы в полном молчании прихлебывали свои напитки, переслащенные и недостаточно алкогольные. Меня мутило.
238 — МИФОЛОГИЯ ИНДЕЙЦЕВ АМАЗОНКИ
Было время, когда индейцы-гуараны жили на небе вместе с богами. Занятия их заключались в поддержании огня звезд и мерцания планет. Но как-то раз молодой, неуклюжий воин надорвал небосвод, зацепившись за него своим луком. В получившейся дыре перед ним предстала земля со всеми ее богатствами. Стаи птиц, стада животных, рои медоносных пчел, косяки рыб, гроздья фруктов показались ему столь аппетитными, что он поделился этим открытием со своими собратьями. Воспользовавшись минуткой, когда боги отвлеклись по каким-то своим делам, гуараны сбросили с небес лиану. Спустившись по ней на землю, они оказались в самом сердце джунглей, на великой реке Ориноко. Гуараны объедались земной пищей, но вскоре звери научились прятаться от людей и к тому же уменьшились в числе. Дождь залил горы фруктов и те сгнили. Трясясь от лихорадки, индейцы попросились обратно на небо. Но было поздно. Боги уже починили прореху в небосводе и гуараны оказались осуждены влачить существование на этой трудной земле, что так их манила когда-то.
239 — МИР НЕЖНОСТИ
Мир постепенно мягчел. Больше не стоял вопрос: загрязнять или не загрязнять свою карму плохими поступками, а то ведь рискуешь в один прекрасный день оказаться пухнущим от голода в Африке, бездомным в Нью-Йорке или сидящим на минимальном соцпособии в Париже.
Доселе никакая научно-фантастическая книжка не осмеливалась и предположить, что реальность может быть столь сладкой. Нежность заливала мир, как зараза.
У благотворительных организаций ноги подкашивались под весом пожертвований. Требовалось отстоять длиннейшую очередь, чтобы только отдать им свой чек или наилучшие личные вещи. Больницы, переполненные неисчислимыми потенциальными донорами, были вынуждены вывешивать бюллетени со списками ожидания на сдачу крови.
По всему миру внутренние конфликты затухли сами собой, попутно порадовав торговцев оружием, счастливых забросить свой бизнес, приносящий отрицательные очки. Любое деяние, хоть в чем-то напоминавшее плохой поступок, сталкивалось со всеобщим презрением. Токсикоманы превратили наркодилеров в безработных. Стоило только просто попросить, как банкиры оформляли ссуды по самым низким процентам. Они больше не интересовались кредитоспособностью своей клиентуры. Личное банкротство из-за собственного великодушия гарантировало им карьерный рост на том свете.
Добрые души, пытаясь дать милостыню, охотились за попрошайками. Эти последние обзавелись машинками для считывания кредитных карточек и стали принимать чеки только по предъявлении паспорта.
Нет более нужды запирать двери, охранные системы в одночасье устарели. Теперь хоть нараспашку оставляй квартиры, машины, сейфы. Не воруют!
Ни стяжателей, ни медвежатников, ни фальшивомонетчиков, ни скандалистов, ни насильников. А торговля, напротив, процветала. Не желая более грешить скопидомством, все заваливали друг друга подарками. Стоило только слепцу показаться рядом с проезжей частью, как его тут же подхватывали десятки руки, и многие люди, носившие солнечные очки, оказывались, сами того не желая, на ненужной им стороне тротуара.
Третий мир получал значительные субсидии. На тот случай, если провалишься на экзамене и придется реинкарнировать в бедной стране, имеет смысл пока что эту страну обогатить и сделать свою будущую жизнь покомфортабельнее. Любопытно отметить, что существенно упало число плохих семейств, где можно было бы родиться.
Люди постоянно носили более или менее деланные улыбки, стремясь не задеть ближнего своего хмурыми бровями, злыми гримасами или недобрым словом.
Каждый добросовестно заучивал правила: реинкарнационный цикл будет продолжаться до бесконечности, если не станешь достаточно хорошим и достаточно мудрым, чтобы заслужить превращение в чистый дух. Вот все и старались, как могли.
Студии живописи, музыкальные школы, кружки гончарного искусства и даже кулинарии были переполнены. Кто ж знает, а вдруг, как это было с Донахью, в тебе таится талант, который нужно срочно реализовывать? И кстати, даже самые уродливые из поделок находили своего покупателя. Меценаты, горящие желанием поддержать бедных художников, смело афишировали их в своих салонах.
Учиться, прогрессировать, познавать, совершенствоваться. «Поддерживайте красоту своей души. Возделывайте ее словно сад», — взывала реклама заочных курсов для огородников.
Руководители предприятий умоляли своих сотрудников принять надбавку к зарплате, но те отказывались, желая работать укороченную неделю, чтобы на досуге поэкспериментировать со своими талантами. «Библиотек, а не денег», — требовали профсоюзы. Строители изо всех сил забесплатно возводили дома.
Одновременно с этим, конечно, вспыхнул новый интерес к танатонавтике. Кому не хочется забраться на тот свет и найти там своих «дорогих усопших» или, на крайний случай, хорошенько разобраться, как выглядит карма?
240 — МИФОЛОГИЯ ИНДЕЙЦЕВ НАВАХО
Американские индейцы, в особенности навахо, отличались чрезвычайным страхом перед смертью. Человека с большим трудом можно было заставить приблизиться к трупу. Едва кто-то умирал, как его стремились как можно быстрее похоронить, причем осуществлялось это с великим отвращением и массой всевозможных мер предосторожности, лишь бы только как можно меньше к нему прикасаться. Труп зарывали в секретном месте, как можно дальше от поселка. Никто больше не касался вещей мертвеца, не подходил к его вигваму, считая, что все принадлежавшие ему вещи с этого момента стали «нечистыми».
В мифологии навахо говорится про двух Близнецов-Героев, которые когда-то украли у солнца его оружие, чтобы сразить чудовищ, желавших убить индейцев.
Этих чудовищ зовут Старость, Грязь, Нищета и Голод. Тот факт, что они до сих пор живы, на самом деле объясняется небольшим камуфляжем со стороны братьев. Не стоит обращать на это внимание.
241 — А ЛЯ РЕШЕРШ ДЕ Ф.М.
Поглощенный выпивкой, Рауль никак не отреагировал на все эти события. Курс его лечения на самом деле не удался. Он был вечно пьян, хотя бармены все чаще и чаще отказывались его обслуживать. Рауль шагал верной дорогой к развитому алкоголизму.
Так что на танатодроме постоянно торчал только я, да три «моих» дамы: Роза, Стефания и Амандина. В тот период наше любимое времяпрепровождение состояло в чтении газетных колонок с именами новорожденных. Мы искали реинкарнированного Фредди. Ф.М., Ф.М., Ф.М….
Мы столько выкопали детишек на Ф.М.! Франсуа Морлон, Фатима Мауш, Франк Миньяр, Фелисита Муни, Фердинанд Мелиссье, Флоран Мушиньяр, Фабиан Меркантович, Фирман Маглур, Флоренца Мервин… Всякий раз мы шли с визитом к счастливым родителям и показывали младенцу, среди всех прочих часов, авторучек и медальонов, те самые часы, авторучку и медальон, что принадлежали Фредди. Но не тянулись крохотные ладони к личным вещам нашего потерянного друга.
— Слишком рано, — утешала меня Роза. — Ты помнишь, какая там очередь? Должно быть, Фредди застрял в пробке на желтой территории. Там даже Виктор Гюго стоит в ожидании, а ведь у него чуть ли не двести лет форы. А ты говоришь, «Фредди»!
— Покойники не двигаются с одинаковой скоростью. Такой болтун, как Виктор Гюго, сейчас тренируется вести культурный диалог. А кое-кто другой торопится. Ты посмотри, с каким нетерпением эктоплазма Донахью хотела реинкарнировать!
— Рекомендуется быть терпеливым, а Фредди всегда себя именно так и вел, — напомнила мне Роза.