– Как уважение к пожилым, для которых трудно понять и вникнуть в суть техпроцесса современности? – пришла мне аллегория.
– Да. Как дед не желающий менять гаджет прошлого поколения на новый и усиленно сопротивляющийся уговорам. Это и есть наши инстинкты. Прогрессивная часть людей науки только тогда встанет на ноги и сделает самостоятельные шаги без диктата инстинктов, когда будет точно убеждена, что такое время пришло. Конечно, без ошибок не обойтись, но условия для прогрессирования науки, как раз таковы, чтобы исследователи и подвижники не оглядывались на последствия открытий. Мы ни в коем случае не должны возлагать на них такую ответственность. Это контрпродуктивно.
– Понимаю, – проговорил я и заглянул в опустевшую чашку. Мысли оживлённо растаскивают услышанное на понятные части.
– Причём вовсе не плохо, когда основная часть общества говорит, что им и так хорошо, а все хайтек новинки только и нужны, чтобы навредить, закабалить и уничтожить человечество. Это правильная реакция, ведь мы, подвижникии науки, ведём людей через потёмки ещё неразгаданных тайн Вселенной, и вполне можем завести в тупик или пропасть. Поэтому, надёжный и тянущий назад тыл, необходим как подушка безопасности.
– Я так понимаю, вы не паритесь насчёт противников прогресса?
– Правильный вывод, – посмеялся Владимир. – Я вижу мир, как большой организм, а у нас есть такое свойство – сопротивляться новому. Это ведь основа эволюционной мутации.
– Звучит круто, – ответил я улыбкой.
– Что слова?! Когда я представляю весь грандиозный замысел нашей колыбели Земля, то заряжаюсь чудовищной мотивацией работать и познавать. Я искренне полагаю, что смысл нашего бытия именно в этом. В познании.
Меня пробрало восхищение и я картинно похлопал в ладоши.
– Браво!
– Не стоит, Дмитрий, не стоит. Вы ведь тоже теперь на передовой.
– Вынужден признаться, что деньги сыграли не последнюю роль.
– Это не удивительно, – сделал Владимир лицо, как у героя мема – Железного Человека, – нами всё ещё правят инстинкты, рефлексы и соответствующие порывы глубин бессознательного психики.
– А вот всё же, – наконец собрал я соображения в кучу, – почему вам не нравится Танатос – разве это не хайтек?
– Это же очевидно! Мы создали модуль Танатос для инвалидов, чтобы вернуть им реальную жизнь, но животная часть человека снова сыграла флеш рояль, и виртуальная жизнь поглотила человечество.
Он приложился к чашке и поднял палец, не давая мне сказать.
– Вернее поглощает. Думаю, что не сможет, но наблюдать всё это противно.
– А почему не сможет?
– Вам наверняка знаком шанхайский проект Гуи Лонг?
– Призрачный Дракон? – наморщил я лоб.
– Да. Кто, вследствие болезней остался без туловища и конечностей, а кто и добровольно отказался от тела, но теперь уже гигантское, из-за количества участников здание, стало крупнейшим исследованием в области переноса личности человека в цифровой формат. Закрытым исследованием. Я пытался узнать по нашим каналам, но коллегам грозит казнь за разглашение. Не официально, понятное дело.
– Впечатляет, – покивал я. – Слышал, что там около ста тысяч э-э… людей.
– Пользователей или абонентов, – подсказал Владимир. – Да, всё верно. И перед ними встала проблема. Выполнять обязательства перед, всё ещё юридически, гражданами нужно, но ресурсов это требует немеряно. Сейчас окончательно закрыта возможность попасть в центр. Даже для больных. Китай вкладывает большие деньги в исследования и, насколько можно судить по слухам, прогресс есть, но всё не так просто. Приходится ждать, пока Гуи Лонг не рассекретят.
– И всё же не понятно, как это помешает падению человечества в виртуальный мир? – напомнил я.
– Это очевидно – мы итак идём в цифровую реальность. Следующим эволюционным этапом станет создание глобальной системы управления и учёта, на принципах всеобщего равенства и справедливости, но уже без погрешности животного начала. Уникальный алгоритм, на основе когнитивных цифровых технологий, объединит личности доживших до тех лет людей, и мы устремимся вглубь, познавая Вселенную.
Возникла короткая пауза – это я пытаюсь обмозговать услышанное.
– Не совсем понимаю о чём вы, Владимир, но звучит круто. А разве не на кораблях мы полетим исследовать космос? Добыча ресурсов на астероидах, открытие новых планет для заселения? Звёздные войны, в конце концов.
– Конечно нет, – рассмеялся он. – По вашему, синтез земель, в том числе редких, появления газов и вообще всего многообразия биосферы – это не технологии? Вполне себе похоже на чьё-то творчество, в научной среде уже которое десятилетие идёт поиск Архитектора нашей Вселенной, но либо его нет, либо он весьма скромен. Так вот, отвечая на ваши вопросы – наши потребности и способы их удовлетворения носят пока ещё грубый, разрушительный характер. Мы не синтезируем, а в основном разрушаем до неиспользуемых остатков. Только сейчас аддитивные технологии входят в жизнь, и глядя в будущее я не вижу смысла в таком же неудержимом потреблении. Мало того, что полёты к другим звёздам до безумия затратны, так ещё и будут не нужны если мы обернёмся к природоподобию. Человеческий мозг потребляет на порядки меньше энергии в сравнении с равной по возможностям вычислительной системе. Как я уже говорил – наш организм прекрасен и уникален, если удастся обеспечивать будущую колонию по принципам природы, ресурсы астероидов и других планет будут не нужны. А полёты по Вселенной будут осуществляться иным способом.
– Каким? – тут же спросил я.
– Бестелесным. И закончим на этом, Дмитрий, мне уже пора в лабораторию.
Мы пожали руки и попрощались, а перед выходом он вдруг что-то вспомнил:
– Вы бы поберегли себя и не пользовались больше Танатосом. Я не могу спокойно работать зная, что с моего разрешения вы подвергаете жизнь и эксперимент опасности.
Глава 12
Вышли с ЛИК-а в молчании. Рё хорошо понимает, каково мне опять лишиться модуля, тем более не абы какого, а предела мечтаний. От одного вида на яйцо Варяг 2.01 в топовой комплектации у меня потеют ладони и блестят глаза. Что тут говорить, когда по понятным причинам, Владимир запретил им пользоваться.
Стрекозовский всё так же хорош, но сейчас не до красот и прекрас. Мы успели дойти почти до самой станции скайвея, когда сзади послышались окрики.
Запыхавшись и разбавив туманную акварель лица румянцем, нас догнала Миланья.
– Думала, вы не успели далеко уйти, но пришлось бежать.
– Что случилось? – спросил я, видя, что Рё не собирается вступать в диалог.
– Ну, – поправила она волосы, – насчёт обещанного разговора с отцом. Я объяснила ситуацию и он согласился на рассрочку. Авансом будут твои пятьдесят тысяч. Мы, – она покивала, оценив широту тут же всплывших улыбок, – мы пришли к выводу, что версия нужна с полной комплектацией. Как всё будет готово, тебе позвонит менеджер с компании.
– Спасибо огромное! – взвился я. – Ты прям ангел с добрыми вестями.
Лицо девушки на краткий миг омрачилось, но почти сразу смягчилось улыбкой.
– Не за что. Ладно, я пойду.
Мы помахали вслед и дружно повернулись. Рё щерит улыбкой, а я ему. Не в силах сдержать эмоций, стали кричать и танцевать. Птицы испугано отлетели на соседние кроны. Мы же рады любым зрителям, что разделят наш удивительный повод.
Одним из следствий перехода на БОД-ы стала всё большая разница между возможностями работающих и нет. Строго в реале. Так как, большинство кануло в виртуал, то особых волнений это не вызывает. Подумаешь, кто-то может купить то, чего у тебя нет – запускай Танатос и пользуй всё, к чему лежат душа и тело. В этом смысле у Думы работы существенно убавилось, и сейчас они больше полируют законодательство, чем формируют.
Однако для нас с Рё, факт его работы на центр стал поводом открутить гайки тотальной экономии. Начало было положено набитым холодильником в тот раз, ну, а теперь, мы решили заказать обед без оглядки на бюджет.
– Я просто фигею, Странник, – проговорил он с набитым ртом и тут же залился энергетиком. – Час-два работы и такая голда.
– Не, ну а чо, – отозвался я, тоже приложившись к банке. – Ты не забывай, что не мамкин хакер. Что для тебя просто, другому на день работы.
– Милаша там набросала фронт работы. Плевать в потолок не получится, но мне даже интересно. Лучистому, действительно, идут гранты, как со стороны государства, так и левак. Есть что улучшать по теме кибер-защиты и оптимизации.
– В смысле “левак”?
– Да хер его знает, частники какие-то. Но в обход официальной отчётности, – махнул он рукой, словно речь о какой-то ерунде.
– А это не закрытая инфа?
– Я ж только тебе! Да и, как сказать в обход – с блокчейном ты хрен где слевачишь. Наши знают о переводах, но это из того ряда вещей, о которых в Сети нежелательно напрямую рассказывать. Всякие там рискованные разработки.
– Хренасе! – взвинтил я брови на лоб. – А нам случаем не перепадёт люлей, если раздавать будут?
– Хах, – издал Рё и добил банку. Скомканная она полетела в ведро. – Как говориться: “Быстро и легко можно получить только люлей, для всего остального нужно набраться терпения”. Прочёл где-то. Так что, вполне могут за одно выдать, но какая разница в конце концов?
– Ну, как бы это…– не нашёлся я.
– Да брось. Херня всё это. Во-первых, риски минимальны, а вообще – чего за жизнь цепляться-то, как будто чем-то выдающимся занимаемся. А не носимся как хорьки от беговой дорожки до хорьчихи.
– Фига ты завернул, – хмыкну я, рефлексивно напрягшись при открывании новой банки с энергетиком. В нос шибанул одуряющий запах. – Я так не могу. Всё же считаю свой путь уникальным и важным. Ну, – видя его скепсис, тут же поправился я, – может не сейчас, но в потенциале.
– А что с просмотрами, кстати? Зашло хоть?
Я чуть в лоб себе не треснул и скорее выудил смартфон.
– Марин, как там дела?
– О, я ждала когда вспомните, Мастер, – появилось окошко с чиби-девушкой. – И тизер, и летсплей попали в топ. В сети множатся упоминания, идёт активное обсуждение. Любителей летсплеев в основном интересует подход, они полны ожидания. Число подписчиков перевалило за десять тысяч, просмотры главного ролика за миллион. Полагаю, что это хорошие новости. Мне провести более детальный сравнительный анализ с другими начинавшими и начинающими каналами?