Рё в кои-то веки смутился.
– Блин, – решил дожать я, – да просто поболтайте друг с другом. Вживую, по старинке. Ради меня, бро.
– Умеешь ты уговаривать, – бросил он. – Ладно, только давай прям щас, пока я готов.
Марина радостно возопила, мама с папой умилённо переглянулись, а Алёна сдержанно улыбнулась.
– Марин? – полный энергии, спросил я.
– Уже сделано! Миланья читает сообщение. Пишет ответ… согласна!
Кухня огласилась новым взрывом эмоций и мы всей толпой сорвались на сборы и выход. Даже мама с папой.
Хотелось бы, конечно, чтобы мы всем “двором” поехали сватать Рё, но реальный мир вовсе не идеальный, хорошие концовки в нём – это обычно долгая, изматывающая борьба, когда в эпилоге ты вроде и победил, но цена оказалась столь высокой, что в истерзанной душе практически нет радости.
В то же время, в сравнении со вчерашним накалом страстей, поездка в производственный конгломерат Варяга – это ситуация уровнем пониже. Опасность состоит в том, сообщил Рё, что как самые большие спецы ультра-хайтека, они могут устроить ловушку. Мы быстро составили планы действий на случай негативных сценариев. Главное, быть вместе. Именно благодаря командной работе, наши возможности многократно возрастают. И даже если вдруг вспыхнет конфликт с охраной, мы прорвёмся или к принтеру, где есть картриджи с нужным композитом либо в хранилище. Самый опасный момент – добежать.
Впрочем, я и себя, и остальных попытался уговорить мыслить позитивно. Экшен – это для сюжетов хорошо, а в жизнь пусть не выходит.
Для корпорации Варяг, компания Скайвей разработала индивидуальный проект производственно-логистического комплекса. В четырёх массивных корпусах, построенных в контуре квадрата и соединенных между собой арочными переходами, располагается всё необходимое для исследований, проектирования и создания самых современных модулей виртуальной реальности и прочих изделий, преимущественно военного предназначения. Помимо производства, тут же есть жилой сектор, вся требуемая инфраструктура и, что важно, соединены эти сектора под гнётом самых жёстких экологических норм и правил городской эргономики.
Со всех сторон подходят все виды путевых структур. Тут и для индивидуальных капсул, и юнибусы. Обязательные грузовые пути и самая быстрая – скоростная, международная. Учитывая, что продажи Варягов идут по всему миру, наличие такой ветки вполне оправдано.
Комплекс выстроен в стиле советской монументальной архитектуры, сразу же напоминая вид здания МГУ всем, кто с ним знаком. Такое же величественное, устремлённое ввысь, с мощным фундаментальным основанием. Но это дань памяти, в остальном же легко считывается лоск эпохи четырёх революций. Я был здесь пару раз в прошлом и поэтому с больши́м интересом рассматриваю приближающуюся громаду в окно.
Юнибус промчал ещё под парой опор, затем под аркой входа во внутреннюю часть комплекса. Нам открылся вид на парк, детские площадки, бассейн и прочие объекты. Началось торможение.
Помимо нас в вагоне едет ещё пара человек, но они как-то незаметно скрылись, стоило сойти на станции. Ещё бы! Весь цвет руководства здесь. Улыбаются поправляя манжеты и воротнички, у кого они есть. Хорошо, хоть никого в строй классике, а только вольный кэжуал.
– Добрый день, дорогие гости! Я – Соколов Дмитрий Равилевич, руководитель корпорации Варяг, – представился высокий мужчина, с чуть искажённым лицом, словно перенёс инсульт или травму нерва.
Глаза как у Миланьи, тоже рыжий, но с уклоном в тёмную палитру.
Мы переглянулись. Пусть я и разговаривал с военными наравне с Мариной, а то и вовсе как главарь, но высовываться постоянно, словно прыщ, не хочется. Впрочем, взгляды вновь скрестились на мне.
Я досадно прицокнул.
– И вам большой привет. От всех, – добавил я и оглядел удивительную компанию людей, выше которых трудно кого-то представить. В век четырёх революций у нас уже отбито всякое подобострастие перед власть имущими, вероятно, этим обусловлено моё относительное спокойствие. Ну или недавними событиями. – Так сказать, весьма рады видеть.
– Может быть, желаете проследовать в зал переговоров? – всё так же улыбаясь, хотя и не столь лучезарно как остальные, предложил отец Миланьи. – Или экскурсию? Специально для вас её проведу я. Пущу куда пожелаете. Сегодня, как мне кажется, особенный день.
– Не, мы тут не на экскурсии всё же…– было проговорил я, но Марина вдруг дёрнула за рукав.
Я склонился, а Дементий вдруг приблизился к нам, чем весьма обрадовал публику, что и так на него глазела.
– Давайте пройдёмся, Хозяин. Я выполню навигацию, в результате мы окажемся в производственной лаборатории с принтером либо в хранилище композита. Дементий осуществит захват материала, поглотит Алёну и спустя несколько десятков секунд она будет готова к бою любой сложности.
Меня взяла тяжёлая дума. С одной стороны, мы теперь тёртые калачи. Коль уж начали зубы показывать, так неплохо их иметь. С другой – постоянное ожидание западни ослепляет. Перестаёшь видеть хорошее и в людях, и в жизни.
– За всех решать не буду, – картинно пожал я плечами, – давайте пройдёмся по комплексу, а заодно и поболтаем.
– Мы предпочитаем называть это переговорами, – криво улыбнулся Дмитрий Равилевич. – Прошу за мной.
Конечно, если смыть лёгкое анодирование моего пафоса, то поглазеть на самый привлекательный в России производственный комплекс хочется. Не знаю даже с чем сравнить, может, как с первыми выходами в виртуальность…
И всё же во мне засела какая-то заноза. Длинная такая, цеплючая. Которую не вытянешь просто так – только с мясом. Раньше бы я махнул рукой на ответственность – я тут вообще при чём? Пусть каждый сам свои проблемы решает. Писателем, конечно, стать мечтал, а там и некая ответственность за род человеческий полагается, но не так, чтобы меж бровей трещина пролегла, в форме неизбывной морщины. А теперь вот…
Нельзя отдаваться непосредственности любопытства. Мы тут по делу и на мне ответственность за ребят. Отец Миланьи, которая, кстати, тоже тут, но весьма ловко прячется за спинами, легко и увлекательно рассказывает об истории возникновения центра. Я вполуха слушаю о временах, когда слово “импортозамещение” было всем знакомо, а сам перебираю варианты, с чего бы это такой приём?
Марина молчит, а это значит руководство Варяга уже учитывает вариант прослушки. Но на поверхности всего два варианта: они признали свою неправоту и сейчас извиняются, либо им всё ещё что-то надо. Мне хочется верить в первый вариант, но, скорее всего, и без второго не обойдётся. Поди денег предложат. И много. А ведь совсем недавно я бы…
– А там у вас что? – очень мило спросила Марина.
– О, места не самые туристические, но придутся по вкусу любителям техники. Это производственная часть.
– Наш друг Дементий, как раз большой любитель. Да и нам с сестрой, знаете ли, техника по душе.
– О, может быть мы можем обсудить ваши вкусы? – блеснул огонёк в глазах главы Варяга. – Что ещё нравится Дементию?
Конечно он им безумно интересен. И весьма может быть, что если бы не инцидент под Воскресенском, нас бы упаковали по первому разряду. Сейчас же выжидают и наблюдают. Я постарался заглянуть каждому сопровождающему в лицо. О чём они думают?
Пока я мучился в раздумьях мы прошли одну из арок, углубившись в последующий корпус, как шахтёры в горизонт. У меня по коже пошёл какой-то нервный зуд. Оглядываюсь, словно стараясь заметить наблюдение, да только чего высматривать, тут и так всё под круглосуточным видеонаблюдением.
Ну или это давление, как будто мы не в здание углубляемся, а под воду и с каждым метром оно нарастает. Кажется, мне надо было ещё подлечиться.
– Вот за этой массивной дверью мы и создаём некоторые детали для модулей Танатос. Ну и прочие объекты, – добавил Дмитрий Равилевич, – не связанные с гражданским использованием.
– Поэтому такая защита? – наивно спросила Марина. Ей, кажется, удалось впечатлить главу корпорации, ну или он тоже неплохой актёр.
– Оборудование крайне дорогое, как и получаемая продукция. Ну и конечные объекты представляют опасность.
Воспользовавшись толчеей у входа, Марина успела шепнуть:
– Будьте готовы действовать!
Я с заколотившимся сердцем посмотрел на неё, но момент ушёл и непринуждённая беседа потекла вновь. Участие в ней то и дело принимают другие представители корпорации. Кроме Миланьи, конечно, держащейся от Рё на максимальной дистанции. А вот друг игнорировал её, кажется, не специально. Его злое, напряжённое лицо говорило только об одном – он ждёт неприятностей.
– Ой, Алён, – обратился я к девушке, тоже отыграв эмоцию, – твои волосы… давай я соберу.
– Конечно, Господин, – сдержанно улыбнулась она, сопровождаемая парой десятком глаз. – Отойдём?
Зал оказался высоким и скруглённым. По периметру чёрных стен расположены панели управления, а в середине, под огромным стеклянным куполом, керамо-маталлический монстр – многосуставный манипулятор блока трёхмерного принтера. Хищный, ярко-синего и серебристого цветов, чем-то напоминающий нашего Дементия.
– Что вы хотели, Господин? – едва шевеля губами, спросила Алёна.
– Кажется, намечается какая-то дичь, – шепнул я ей едва не в затылок, манипулируя волосами. – Ты готова, если что, к действиям?
– С сестрой и братом мы держим постоянный контакт. Сейчас они попробуют осуществить захват композита. Я готова к любому раскладу, Господин. Буду защищать вас с Создателем. Какие будут приказы?
– Я… я, собственно, потому и попросил в сторонку, Алён. Нам бойня не нужна, но не это главное – хочу хэпиэнда, чтобы Рё помирился с Миланьей, а Варяг от нас отстал. Поэтому слушай мой приказ – действовать по обстановке, но максимально откладывать силовой сценарий.
– Будет сделано, мой Генерал, – проговорила она вроде твёрдо, по-армейски, но с мягким подтекстом.
– Тогда пошли.
Марина, как раз раскручивала главу, чтобы он пустил нас под купол. Он не хотел сначала, даже переглядываться стал, но подошла Миланья, и Дмитрий Равилевич поддался. Большая сенсорная панель на стене вспыхнула, прошла секунда проверки прав доступа, а потом стеклянный блок продавился внутрь и отъехал. Я почуял необычный запах, что и так тут был, но очень слабо. Какой-то угольный, напоминает аромат дыма из труб в средневековых локациях.