Вот так-то!
Я смотрел в потолок и курил. Интересно, сойдет ли это Эсмеральде с рук? Скорее всего, да. Если, конечно, она не наболтала где-нибудь лишнего. Мои мысли переключились на портье из Монтекют, а затем — на Куинсли. Наверное, хорошо, что я не разоткровенничался с ним.
Зазвонил телефон. Это была телефонистка с милым голоском.
— Для вас телеграмма, мистер О'Хара, — прощебетала она. — Принести?
Я ответил утвердительно. Да, Джеррис хорошо поработал.
Прибежал мальчик-посыльный. Взяв у него пакет, я протянул ему шиллинг, и мальчуган исчез. Как и ожидалось, телеграмма была от Джерриса. Я прочел ее.
«Леонора Айвери вышла замуж за Алексиса Рико в Нью-Йорке 5 мая 1945 г тчк Жена начала бракоразводный процесс 10 августа против Рико но потом об этом ничего не было слышно тчк Связался с адвокатами Метцлингом и Фирнсом от которых выяснил что оба получили указание остановить процесс тчк Алексис Рико темное прошлое дважды шантажировал один раз в штате Нью-Йорк другой в Иллинойсе тчк Рико очаровательный умный плейбой тчк Источник средств к существованию не известен тчк По-видимому часто меняет жен у коих и берет деньги тчк Попытаюсь найти еще что-нибудь Желаю удачи Кели Джеррис»
Так, так! Миссис Айвери возбудила бракоразводный процесс 10 августа 1945 года. Но дальше дело не продвинулось. Кажется, я знаю ответ этой задачки.
Честно говоря, информация о Рико для меня оказалась не нова. Все это мне было уже известно…
И вот теперь надо что-то предпринимать. Дрыгнув ногами, я уселся на кровати, раздумывая, как встретиться с миссис Айвери.
Неожиданно вспомнив о своем пустом желудке, я оделся и спустился в ресторан, где заказал хороший обед.
III
Самое благоприятное время для умственной работы это ночная езда на автомобиле по пустынной дороге при хорошей погоде. Вы ведете машину почти автоматически, только очень небольшая часть серого вещества будет занята управлением.
Я начал вспоминать планы о роскошном отпуске, рекламу отеля в Торки с изображением моря, пляжа, солнца и парков, которая сейчас покоится в пыльном ящике стола. Интересно, поеду ли я вообще когда-нибудь в отпуск? Я собираюсь это сделать уже чертовски давно. Но каждый раз что-нибудь да помешает мне. Работа, женщина — все что угодно.
И в девяноста девяти случаях из ста причиной становится какая-нибудь красотка. Тот, кто сказал Cherchez la femme, был прав только наполовину. Обычно женщин вовсе не требуется искать. Они сами в очень неподходящий момент делают вам подножку.
За время этой продолжительной поездки я о многом передумал, но главной темой оставался противоположный пол.
Найти дом оказалось несложным делом. Он находился между берегом и Уичкросс. Это было очень романтичное место.
Около одиннадцати я остановил машину у парадной двери и позвонил. Дверь открыл старый дворецкий, которому я тут же объяснил, что мне нужно видеть миссис Айвери.
Это требование его, видимо, немного шокировало.
— Извините, сэр, но она никого не принимает. — Я стоял на своем.
— Мне очень жаль, сэр, — объяснял он, — но, боюсь, это невозможно. Уже поздно, и миссис Айвери…
— Если ты хочешь сказать, что она легла, то ей придется подняться. Иди и скажи, что пришел мистер О'Хара. Передай, что если я чего-то хочу, то это обычно происходит. После этого вернешься сюда и подождешь меня. Разговор займет не более пяти минут.
Дворецкий выглядел совершенно обескураженным.
— Но, сэр…
— Ты слышал, что я сказал?
Должно быть, мой голос звучал достаточно убедительно, потому что дворецкий еле слышно ответил:
— Как вам будет угодно, сэр… — Он удалился с кислой миной.
Я решил заглянуть в гараж, для чего мне пришлось обойти дом. Ворота были заперты, тогда я распахнул маленькое окошко и посветил внутрь. Там стоял ухоженный высококлассный «Роллс» с кузовом «седан», менее ухоженный двухместный «Армстронг-Сайдли» и совсем заброшенный «седан» с помятым и поцарапанным крылом.
Это, вероятно, и была машина Рико. В холле, меня уже ждал дворецкий.
— Проходите, пожалуйста, сэр. Миссис Айвери вас примет.
Я проследовал за ним по длинному, крытому ковром коридору в последнюю комнату, которая была довольно богато убрана, на стенах даже висело несколько картин и горел небольшой камин.
Я встал у камина, разглядывая пляшущие язычки пламени. Дворецкий ушел. Через минуту она вошла.
Я обернулся и ошарашенно уставился на нее. У меня было достаточно времени, чтобы рассмотреть ее тогда, в офисе, но теперь я узнал ее только наполовину. Невозможно описать это словами — такое не видел еще ни один художник. С каждой встречей эта женщина все больше пленяла меня.
Я разглядывал ее, давая глазам долгожданный отдых.
Вельветовый халат малинового цвета с просторными рукавами оттенял белизну ее кожи, на талии был завязан широкий пояс. Как и в прошлый раз, волосы блестели бронзой при свете камина. Но теперь под глазами были очерчены темные круги. Она выглядела усталой… пережившей беспокойство, но, несмотря ни на что, была прекрасна.
— Ну… мистер О'Хара?
— Садитесь. Мне нужно поговорить с вами.
Она стояла в трех ярдах и пронзала меня холодным взором. Я для нее, наверное, был не более чем подметка ее же дворецкого.
— Интересно, а почему я должна с вами разговаривать?
— На то есть две причины. Первая, это то, что вы больны, а вторую я принес в кармане. Думаю, вторая сейчас уместнее, поэтому я преподнесу ее первой.
Вытащив конверт с тысячей фунтов, полученный в понедельник, я положил его на стол. Она заглянула внутрь:
— Почему вы возвращаете деньги? Вы думаете это обязательно?
— Нет. Я так не думаю. Я просто их возвращаю. — Она пошевелилась и спросила.
— А почему вы представили это первой причиной?
— Садитесь, мне придется много говорить. И лучше расслабьтесь. Вам предстоит думать над моими словами, а находясь в состоянии «белки в колесе», вы не сможете сосредоточиться. Так что — присаживайтесь.
Миссис Айвери с удивлением посмотрела на меня, но подчинилась.
— Прежде всего, о деньгах. Вам лучше знать о небольшой детали, — я усмехнулся. — Пришло время открыться друг другу. В понедельник в моем офисе вы мне сразу не понравились. Можно сказать, я вас даже ненавидел.
Ее брови удивленно поползли вверх.
— Почему же?
— Вы сказали, что пришли ко мне за помощью, так как считали меня человеком бессовестным. Я и старался себя таким показать. Пэлл обрисовал меня достаточно убедительно. Ну ладно… Итак, с конца 1945 года вы так и не пытались больше развестись с Рико?
Она собиралась что-то возразить, но я бесцеремонно прервал ее.
— Еще один прокол — я достаточно хорошо знаю Пэлла. У него просто не хватило бы смелости оставить меня без денег. Наверное, вы хотели подбить его отказать мне в выплате денег. Таким образом, я был бы просто вынужден согласиться на эту работу. Но в составленный так лихо план вкралась ошибка. И ваше поведение, миссис Айвери, тому доказательство.
— Что вы имеете в виду? — натянуто произнесла она.
— Мне пришла в голову идея надуть вас, когда деньги уже были у меня в руках: если дело чистое, вы прибегнете к закону, например обратитесь к Пэллу. Все оказалось наоборот — вы просто исчезли, оставив мне деньги.
Я остановился, чтобы передохнуть.
— Не возражаете, я закурю?
Она кивнула и протянула портсигар, в котором я обнаружил те же толстые египетские сигареты, которые видел у себя в офисе в понедельник. Я закурил и втянул дым в легкие.
— Только вчера вечером я понял, что вы очень сглупили, а не я вас надул. Вы очень красивая и притягательная женщина, но в голове у вас пусто.
Она с силой вытолкнула воздух из легких и тихо спросила:
— Как вы смеете мне это говорить?
— Не обижайтесь, но у вас не хватило здравого смысла рассказать мне все откровенно. До вас даже сейчас еще не доходит, в каком тяжелом положении вы находитесь. Все, что вам остается, это сказать мне правду, всю правду… Вы оказались марионеткой Пэлла, поэтому вам необходим «спаситель» вроде меня.
Я замолчал, давая ей время на переваривание всей полученной информации. После довольно продолжительного молчания мои мысли и слова снова потекли рекой:
— Я догадываюсь, что произошло между вами и Пэллом в понедельник. Вы обратились к Пэллу по поводу Эсмеральды, но он отказал, объяснив это тем, что очень занят или чем-то в этом роде. Все это наглая ложь! И мне известна истинная причина его отказа. Пэлл потребовал с вас деньги за совет, ведь все его планы, мысли, стремления сводятся именно к банкнотам. Вы заплатили, и он тут же поведал обо мне то, что в данный момент ему было выгодно, уверив вас, что ради денег я возьмусь за любое дело. У вас есть опровержения или добавления?
— Да… все так, — еле слышно пролепетала миссис Айвери.
Я улыбнулся.
— Честно говоря, я выполнил вашу просьбу. И сделал это по трем причинам. Одна — основная, а две — второстепенные. Первая — это мое любопытство, предвкушение сенсации…
Я бросил сигарету в огонь. Как эти египтяне могут курить такую гадость! Закурил свою сигарету.
Она заговорила все тем же тихим голосом, глядя отсутствующим взглядом куда-то в сторону:
— А остальные две?
— Второстепенные? — По моему лицу расплылась улыбка. — Ну… вторая, наверное, в том, что я забрал деньги и послал вас к черту, думая, что вы любым способом предотвратите выплату мне денег Пэллом. Но в ту же ночь я получил свои деньги. После этого у меня возникло чувство, что нужно отработать и вашу тысячу. Вот и все. Третья — это уже неважно.
— Почему это?
— Потому что это касается вас и меня лично, значит плюньте на нее.
Она взглянула на меня.
— Я хочу знать все. Сейчас… я должна знать все. Что это личное между нами?
Мне стало даже интересно, какова окажется ее реакция.
— Третья причина это — вы. Я еще никогда не встречал такой женщины. Вы обворожили меня. Только теперь я понял это. И сейчас мне кажется, что это была главная причина.