Набрав в кружку воды для отвода глаз, выскользнула обратно в лабораторию. Уже почти дойдя до спальни, внутренне радуясь своим действиям, которые, как я посчитала, остались незамеченными, взялась за дверную ручку… и вздрогнула от тихого насмешливого голоса за своей спиной:
– И что же ты там делала, Эльсами?
Похоже, с недавних пор удача, как говорит Кей, определённо повернулась ко мне не тем местом…
Глава 4
Вздрогнув, вампирка повернулась, нарочно сдерживая свои движения, и, поймав мой насмешливый взгляд, невинно улыбнулась, пожимая плечами, пытаясь сделать вид, что мой вопрос вовсе не застал её врасплох.
Я только усмехнулся, глядя, как Эльсами протягивает руку с зажатой в ней кружкой с водой. Девушка явно пыталась показать, что вроде ничего криминального в её походе на кухню не было…
После недавней вспышки раздражительности, тщательно скрываемого алого марева своих глаз, подавления реакции при виде свежей крови, на фоне её не столь давно минувшей смерти, – кого, интересно, она пыталась обмануть?
Я поманил нахального вампирёнка пальцем, и она, пряча в глазах замешательство, медленно подошла к креслу, в котором я сидел. По мере её приближения характерный запах зелий восстановления становился ощутимее, подтверждая мои подозрения и доказывая, что моё зрение вечером, как и слух пару минут назад меня не подвели.
Она была голодна.
И мне не понадобилось даже предупреждающего ворчания якобы спящего Кейна, чтобы это понять, – я догадался о её состоянии намного раньше.
Истинным вампирам недостаточно немного крови для полного, мгновенного восстановления сразу после своей смерти – порой им не хватает даже двух или трёх взрослых человек, чтобы насытиться. Так что состояние Эльсами не стало для меня неожиданностью… Ею стала её попытка его скрыть во что бы то ни стало!
Окинув молодую вампирку медленным взглядом сверху вниз, игнорируя её лёгкую улыбку, на мгновение задержался на лице, которое выглядело расслабленным, невозмутимым, полным спокойствия и наигранного непонимания. Словно она действительно не догадывалась, чем на самом деле вызвано моё появление в лаборатории глубокой ночью.
Как я и говорил, Эльсами всегда останется верна себе. Даже после смерти. И никогда не признается, что её тревожит, особенно если это может навредить её близким.
Интересно, насколько же я близок ей, если она после всего произошедшего боялась причинить мне боль даже в ущерб себе?
– Я просил сказать мне, если ты будешь голодна, Эльсами, – резче, чем следовало, произнёс я, замечая, как вновь вздрогнула девушка после моих слов.
Бросив на меня быстрый взгляд, она попыталась было что-то возразить, но, наткнувшись на моё выражение лица, которое говорило куда яснее всяких слов, сдалась и, вздохнув, поставила кружку на низкий столик. Обняв себя за плечи, она грустно на меня посмотрела и, потерев одну босую ногу о другую, устремила взгляд в окно. Говорить о чём-либо она не хотела, и дело не в её неспособности это сделать, а в том, что сказать ей нечего: она поняла, что я догадался.
Сжав зубы, я поставил обе ноги на пол и, протянув руку, дёрнул Саминэ за запястье, привычно заставляя её сесть на мои колени. Девушка не сопротивлялась, лишь замерла, уставившись в пол, избегая смотреть в мои глаза. Чего я конечно же не позволил, взявшись за её подбородок. Погладив щёку большим пальцем, хмуро и отрывисто заметил, пытаясь сдержать охватившее меня раздражение:
– Ты обещала, Эльсами. Почему ты не сказала сразу?
Пожав плечами, всё так же не глядя в мою сторону, Эльсами закусила губу, на миг показав удлинившиеся клыки… И тогда я понял. Опять, как это ни странно, я понял, о чём думал этот маленький, глупый вампирёнок…
Она не знала, в чью шею впилась, когда пришла в себя после смерти. И боялась, что если тем несчастным стал я, то вторая за сутки потеря крови могла негативно на мне отразиться.
Ход её мыслей был так банален и в то же время так… приятен.
– Эльсами, – чуть прикрыв глаза, негромко проговорил я, пальцем гладя её подбородок, несильно надавливая и заставляя смотреть мне в глаза, – тогда я просил сказать, если тебе понадобится моя кровь. Теперь же я приказываю. Никогда. Больше. Не смей. От меня. Это скрывать. Ни при каких обстоятельствах!
Говорил я тихо, но резко, и, услышав этот тон, Саминэ попыталась отстранить лицо от моей руки, но я не дал ей этого сделать, магией заблокировав её руки: всего лишь едва уловимое, небрежное движение – и вот она не в состоянии даже пальцем пошевелить. А я лишь склонил голову набок, вскинув брови.
Интересно, что она сможет предпринять.
Я знал её вампирскую натуру куда лучше, чем она сама. И в число этих знаний входило то, что у вампирки сейчас, при таком истощении, почти не было ничего, что она могла бы мне противопоставить. Более опытный вампир на её месте, возможно, и смог бы что-то придумать, но не она. И не сейчас. Ей банально не хватало опыта и знаний, не говоря уже о силе.
И Эльсами должна была это понять.
Её упрямство могло довести её до беды. А в свете последних событий я меньше всего хотел, чтобы из-за этого своего упрямства, а тем более из-за её отношения ко мне она пострадала.
Завтра первый учебный день. Саминэ пока просто не знает, что на самом деле это такое – боевые некроманты на втором курсе обучения.
Ей предстоит ещё немало испытаний…
Кроме того, я не хотел, чтобы она чувствовала себя нехорошо. Просто не хотел.
– Будешь продолжать спорить, что тебе не нужна кровь? – негромко, но без насмешки спросил я, глядя на хмурое выражение лица девушки.
Она дёрнулась, но, поняв, что ей не освободиться, поджала губы, признавая мою правоту, но и соглашаться с моими доводами не спешила. И тогда я, откинувшись на высокую спинку кресла, предложил ей другой вариант:
– Ну хорошо. Если моя кандидатура тебя не устраивает, я могу разбудить Кейна. Думаю, он с радостью тебе поможет… когда перестанет язвить конечно же.
Саминэ аж передёрнуло от такой перспективы. А я «щедро» предложил, зная наверняка, какой будет её реакция:
– Тогда Рик? А… я забыл. Его ты не захочешь беспокоить, Эльсами. И к чему же мы пришли в итоге? Позволь мне сделать вывод за тебя… Похоже, у тебя просто нет выбора.
Сжав зубы, вампирка наклонила голову, пряча блеснувшие глаза… И в то же мгновение внутри меня что-то оборвалось.
Да, жёсткая и язвительная манера поведения была привычна как для меня, так и для неё. Но всё же на данный момент она показалась мне слишком жестокой для ранимой и уязвимой девушки, съёжившейся сейчас на моих коленях.
С каких-то пор я стал близко к сердцу воспринимать все её эмоции. Слишком близко…
– Саминэ, – тихо вздохнул я, притягивая вампирку к себе. Коснувшись губами её волос на макушке, погладил по поникшим плечам и тихо сказал то, к чему вёл с самого начала: – У тебя нет выбора, и ты знаешь это. Ни Кейн, ни Рик тебе не помогут – ты сама не позволишь. К тому же мою кровь им не заменить.
Эльсами резко вскинула голову, хмуро и недоумённо глядя на меня, а я не удержался и чуть усмехнулся, обнимая девушку за талию:
– Неужели ты не знала, Саминэ? Во мне течёт кровь Хранителей. Попробовав её один раз, ты уже не сможешь насытиться ничьей другой так же, как ей.
Шокированный выдох я прервал прикосновением пальца к её губам и покачал головой:
– Мы обязательно разберёмся с этим, Эльсами. Но даже если не будет другого выхода, я готов давать тебе свою кровь столько, сколько понадобится. Я больше не позволю тебе страдать по моей вине.
Крепко зажмурившись после моих слов, вампирка сжалась в комок… и, не выдержав, порывисто обняла за шею, прижимаясь всем телом.
Я не смог возразить на это сейчас, даже если бы захотел. Отстраниться, съязвить, посмеяться над ней – нет. Наоборот, я как можно сильнее притянул её к себе, понимая как никогда раньше, что после всего произошедшего уже не смогу поступить иначе… Да и меньше всего я хотел сдерживать себя именно в этом.
Поэтому не удивился и не поморщился, когда острые клыки оцарапали мою шею.
Но лишь оцарапали – я чувствовал её горячее дыхание на своей коже, но почему-то в последний момент Эльсами отстранилась и, едва заметно покачав головой, взяла мою руку в свои ладони. Слегка проведя пальцами по внутренней стороне запястья и ласково погладив заметную вену, она было потянулась…
Но я вырвал руку из её мягкого плена. Я понял, что это означает. О негласном вампирском кодексе я знал не понаслышке.
– Нет, Саминэ, – коротко усмехнулся я, заправляя золотистую прядь волос за её ухо, и мягко, но с нажимом пояснил: – Если ты будешь пить мою кровь, позволь мне самому решить, как это будет происходить.
В её широко распахнутых глазах читалось замешательство и немой вопрос. На который я ответил, взяв её руку в свою, поцеловав маленькую раскрытую ладошку:
– Для меня нет никаких но. Эльсами, мне плевать на кодексы и правила. То, что касается меня, предпочитаю решать я сам, и никто другой.
В какой-то миг она, прервав свой внимательный, немного напряжённый взгляд, подалась вперёд, ко мне, а я же… Не сумев сдержать порыва, потянулся к ней навстречу, но в последний момент сумел себя остановить. И лишь слегка коснулся её губ своими, словно пробуя на вкус. Желая растянуть этот миг как можно дольше и в то же время отчаянно понимая, что это невозможно, скользнул губами по её подбородку, по изгибу шеи и замер, чувствуя биение тонкой жилки. Но скрыть своё хриплое дыхание мне не удалось – я и не подозревал, что сам нуждался в этом хрупком, маленьком вампирёнке больше, чем её истощённый организм в моей крови…
– Эльсами, – мой тихий шёпот.
Миг – и её острые клыки вонзились мне в шею.
Сжать пальцами подлокотники кресла, чувствуя боль, – это всё, что я смог сделать в первые секунды. Один томительный, долгий миг ожидания, и боль сменилась теплом, разлившимся от места укуса по всему телу, проникая вглубь, до самого сердца, заставляя обнять вампирку, прижимая её к себе всё крепче, давая знать ей и понять самому, что теперь я её не отпущу.