– Отнюдь. Это масштабный проект, проводимый по нескольким направлениям. Просто подумай о перспективах! Одновременно я провожу подобные исследования с другими видами. Например, недавно мне удалось добиться близких отношений между темноволосой мельничихой и светловолосым пекарем. Живот мельничихи всё округляется. Когда же ребенок родится, согласно моему анализу линии наследования, он будет иметь…
– Грязные от муки руки? – предположил алхимик.
– Это серьезный вопрос! – разозлился демон и топнул в ярости ногой. – Понимание законов наследования будет иметь решающее влияние на наше понимание дальнейшего развития человеческой расы. Станет возможным прогнозирование характеристик нового поколения и даже влияние на них. Мы могли бы устранить негативные признаки и создать расу сверхлюдей…
– Когда-то я знал одного демона, – вмешался я, чтобы продемонстрировать, что я не расист.
– О? – заинтересовался Вул.
Кажется, его звали Месифтотель. Или как-то так. То есть не то чтобы я его знал лично… Но мой друг заключил с ним договор.
– Он отдал ему свою душу в обмен на какую-то сверхчеловеческую силу?
– Точно.
– Отличная сделка.
– Ты тоже так считаешь?
– Конечно. Нет такого понятия, как душа. Тот демон дал себя облапошить.
– Подожди, что? Ты демон, как ты можешь не верить в душу? – спросил я и сразу исправился. – Прости, это, наверное, расистское утверждение, будто все демоны пытаются завоевать человеческие души, так?
– Прощаю, – великодушно произнес Вул. – Должен сказать, в этом стереотипе много правды. Конечно, душа – это вымысел, полностью разоблаченный научным сообществом. Я рекомендую вам, дорогие мои, прочесть хотя бы знаменитый трактат профессора Бинденбурга «Ничего, кроме материи, или Слово об идентичности» или же сенсационную, переворачивающую все обыденные представления диссертацию Вивианны де Ловр «Душа обнаженная. Мифы, легенды и суеверия». К сожалению, то, что является несомненным фактом для человеческих университетов и академий, не проникло даже в наиболее просвещенные социальные слои демонического мира, и там продолжают пользоваться давно высмеянными наукой концепциями. Вы должны понимать, что мир демонов очень консервативен и дремуч. Нашему виду не хватает такого типичного для людей самокопания и неуверенности в себе. Эмпирия нам совершенно чужда. Демону никогда не пришло бы в голову оспорить смысл своего существования. Это отсутствие любопытства к себе и миру является одной из причин, по которым я решил покинуть свой дом.
– А другие причины? – неосмотрительно спросил я.
– Ну, я устал от крысиных бегов, – ответил демон, повесив голову. – От постоянной гонки за людскими душами ради выполнения квартального плана. От постоянного растущих требований по количеству ежемесячных контрактов и бесконечного продвижения по дьявольской лестнице только ради того, чтобы оказаться в круге ада повыше и получить более впечатляющий титул. Впрочем, я бы никогда не поднялся в иерархии выше ассистента вице-архидемона. Поэтому я решил покинуть тот мир и найти свой собственный путь. Найти свой собственный смысл…
– Ты получил, что хотел? – фыркнул на меня Йорлан. – Не надо было его подначивать. Теперь он расклеится и расскажет нам всю историю своей жизни.
– Это просто не для меня. Эта вечная погоня, жизнь в бегах, ни минуты на то, чтобы остановиться и подумать…
– Это будет долгая история, ведь этот мерзавец бессмертен.
– Ни минуты, чтобы задуматься над тем, за чем, собственно, мы гонимся. Но если бы мы только задумались на мгновение, мы бы осознали, что цели, которую мы ищем, не существует.
– Нам, наверное, стоит поесть гороха, его рассказ надолго.
– Мы бы поняли, что гонимся за абстрактным социальным конструктом, лишенным какой-либо реальной ценности. За пустыми цифрами, выписанными в бессмысленные столбцы.
– Если мы съедим только желтые семена гороха, как это повлияет на его эксперимент?
Демон прервал свою тираду, видя, что мы его вообще не слушаем.
– Ах, конечно, моих знаменитых гостей интересуют в первую очередь книги! Скажите только, что вам нужно!
– Вул, ты слышал о трактате под названием «О появлении монстра»?
– Конечно, какой же ученый в этой стране не слышал об этом произведении? – Вул немного опечалился. – К сожалению, мне так и не удалось увидеть его своими глазами. Даже неизвестно, есть ли у него копии или существует только оригинал.
– Казалось бы, он обладает демоническими способностями, а букинист из него так себе, – пробормотал Йорлан.
– Я могу предложить много других полезных текстов с подобной тематикой! – воскликнул демон, желая доказать свою полезность, и начал копаться в коллекции. – Да, много интересных материалов о Круге и языческих традициях Каэлларха. Есть легенды об истинной магии, зародившейся в дебрях этой страны и оживлявшей дикие инстинкты ее жителей.
– Не переусердствуй с этими материалами, – бросил Йорлан, глядя на очередные огромные тома, выложенные у моих ног букинистом. – Чрезмерное рвение хуже пошива.
– Пошив – очень полезное дело, – вставил я, просматривая одну из книг.
– Ха! Хорошо! Взгляни в глаза любому портному, и ты заметишь дьявольскую искру, мелькнувшую в глубине! Их души поглощены злом!
– Не существует такого понятия, как душа, – запротестовал Вул, вываливая на пол рядом со мной еще один том. – А дьявольская искра, как правило, заключена в лимфатических узлах.
– Интересно, откуда ты это знаешь. Гороховые зерна поведали?
– Хватит, – оборвал я. – Гиена, Парша, бегите сюда.
Двери распахнулись, и в дом ворвалась моя охрана. Я указал им семь книг, которые меня заинтересовали.
– Берите их, и мы возвращаемся в монастырь.
– Мы не носильщики!
– Чтобы обеспечить защиту нашему поручику, нам необходимы свободные руки и свобода маневра.
– Хватит ныть, за работу! – И, повернувшись к демону, я спросил: – Сколько я должен?
– Ах, не нужно, для любителей знаний в моем магазине все бесплатно.
– Вул, ты действительно безнадежен в ведении бизнеса, – заявил Йорлан.
– В таком случае, могу я заинтересовать вас небольшим пожертвованием на благотворительность? – Вул поставил нам под нос маленькую баночку с мелкими монетами. – Все на покупку учебников для бедных демонов из низших кругов ада. Знаете ли вы, что уровень безграмотности в аду превышает двадцать процентов? Это настоящее бедствие. Многим бедным демонам не хватает средств даже на то, чтобы научиться писать, а под договорами они вместо подписей ставят отпечатки копыт.
– Прости, Вул, – вставил алхимик. – Но знаешь, как говорят: «Благими намерениями…
– …из пустого не нальешь». Да, я знаю.
Обратный путь мы преодолели без происшествий, если не считать того, что Гиена уронил одну книгу в грязь. Во всяком случае, без каких-либо личных потерь. Убедившись, что Ника не заметила отсутствия Йорлана, я закрылся в своей келье и углубился в чтение. Несмотря на отсутствие нужного манускрипта я надеялся, что, изучая прошлое Каэлларха, получу кое-какие сведения по интересующей меня теме.
В одном я был уверен – работа, упомянутая Вараком с таким благоговением, явно относилась к языческому периоду истории этой провинции. Исторически сложилось так, что провинция прошла через три религиозные эпохи. Нынешней дуалистической вере всего несколько десятилетий, и она возникла как ересь в утробе монотеистической эрейской религии, воранизма. В течение сотен лет Эрея и Каэлларх имели общую религию, учение которой звучит примерно так же, как и любая другая монотеистическая вера – существует некая единая абсолютная сущность, создавшая всё вокруг (Зодчий) и защищающая свое творение от замыслов Разрушителя, абсолютно деструктивной силы. У сопротивления была общая с оккупантами вера, и для бунтовщиков это была большая проблема, так как они всячески подчеркивали и усиливали различия между захватчиками и местным населением. Тот факт, что название религии, воранизм, произошло от столицы Эреи, Ворейна, не способствовало духовному укреплению любителей независимости. Один находчивый священнослужитель, Инор Дур, придумал новый извод воранизма, и благодаря антиэрейской пропаганде ересь мгновенно овладела провинцией. Дуранистическая вера сводилась к тому, что Зодчий и Разрушитель – это две стороны одной медали, два аспекта одного и того же бытия. Конечно, вопросы теологии никого в Каэллархе не интересовали. Дуранизм аборигены выбирали не потому, что он, на их взгляд, лучше объяснял сущность мира или отвечал на мучившие их метафизические вопросы. Они выбрали дуранизм потому, что так отличались от эрейцев и могли их еще больше ненавидеть. С этого момента трения между Эреей и Каэллархом стали носить и религиозный характер, а каждый местный житель, задержанный патрулем оккупантов за публичное мочеиспускание, вопил во всю глотку, что подвергается преследованиям за свои религиозные взгляды.
Всё это – современная история. Однако из древности до нас дошли свидетельства о темных временах беспощадного, жестокого язычества, царившего в Каэллархе на протяжении тысячелетий, прежде чем здесь появился столь же жестокий, хотя и более организованный в своей беспощадности монотеизм. Языческие времена – это не только эпоха многобожия, человеческих жертвоприношений и танцев нагишом вокруг костра, но и период мощной магии, которой боги охотно одаривали своих последователей. Сейчас магия в Эрее находится в руках некромантов, закрытой, элитной касты, и все они состоят на королевской службе. В Каэллархе же долгие годы магии и вовсе не было, именно поэтому, среди прочего, провинция не может сбросить иго Эреи. Поэтому нет ничего удивительного в том, что кто-то из лагеря повстанцев, услышав рассказы о могущественной магии, которой владели его предки в языческие времена, захотел оживить ее.
Но вера в легенды о былой славе – это скорее проявление отчаяния, нежели солидный план сражения. Тем не менее Варак, кажется, был уверен, что «О появлении монстра» – это ключ к открытию тайн утраченной мощи, и, скорее всего, Круг разделял его убеждения. А поскольку про Круг мы знали только то, что он существует и строит заговор против эрейской власти, то любой след был для нас хорош. Лично я считал идею использовать силу мертвой религии для борьбы с захватчиком совершенно нереалистичной. Я мог представить только два сценария, которыми эта история могла бы закончиться. Сценарий первый: могущество языческих богов оказывается такой же выдумкой, как и величие монотеистического бога, и эрейские войска давят остатки сопротивления своими тяжелыми сапожищами. Сценарий второй: отчаянные бунтари пробуждают и выпускают в мир какую-то древнюю силу, которую не могут контролировать, а их жизнь превращается в такой кошмар, что они вспоминают оккупацию, как золотой век.