– Значит, тебе придется устранить и Ракель?
– В этом нет необходимости. Я могу с ней справиться. Когда не станет Амина, я буду представлять будущее рода. У нее не будет выбора, кроме как поставить все на меня. Если Лозе внезапно вернется, она, вероятно, задумается о передачи власти ему, но братцу придется долго возвращать себе доброе имя. А я тем временем настолько укреплю свои позиции, что он не составит для меня угрозы.
– Я до сих пор не услышал причин, почему условия нашего сотрудничества должны измениться.
– До сих пор я договаривалась с офицером, представляющим интересы своего начальства. Когда ты выйдешь отсюда, то станешь в первую очередь моим партнером и только потом – офицером Седьмого полка. То есть, когда придется выбирать, ты будешь готов пожертвовать своими товарищами ради нашего совместного предприятия.
Я открыл рот, чтобы что-то сказать, но она остановила меня жестом.
– Имея в своем распоряжении все ресурсы рода, я могла бы осуществить самые амбициозные планы. Построить новые города. Перерисовать торговую карту Континента. Проложить новые дороги и морские пути. Изменить экономический баланс не только провинции, но и всего мира. Создать новый порядок, в котором Каэлларх станет для Эреи важным партнером, контролирующим торговлю с цивилизацией за горами. Наши порты станут осью, вокруг которой начнет вращаться экономика Континента.
– И во всем этом я как миноритарный акционер буду послушно выполнять приказы в обмен на процент от инвестиций?
– Думаешь, ты заслуживаешь большего? – холодно спросила Вээн. – Кто-то предложит тебе больше?
– Нет, – честно признался я.
– Осуществление такого проекта требует самоотречения. Не только личного. Все остальное должно быть принесено в жертву: товарищи по оружию, друзья… семья.
– Я сделаю все, что потребуется, – сказал я вдруг, словно только что принял решение, хотя на самом деле всё уже давно было решено.
– Это будет нетрудно. У Амина много слабых мест. Одно из них – его содержанка. Ее зовут Анита Лентулак, она живет в доме на углу Королевской и Княжеской. Мой брат посещает ее несколько раз в неделю, ездит туда в карете с тремя сопровождающими.
Я кивнул. Наступило тяжелое молчание. Я хотел уйти, но чувствовал, что Вээн есть что добавить. Наконец она заговорила, окидывая взглядом пыльный склад, набитый никому не нужными овечьими шкурами:
– Эта возможность существовала всегда, но за сотни лет ею никто не воспользовался. Каждый новый глава рода ван Доррен смотрел на север, пожимал плечами и говорил: «Слишком рискованно», «Невыгодно». Единственный путь, благодаря которому эта страна могла избавиться от нищеты и эрейского господства, оставался закрытым. Если я ничего не сделаю, Амин упустит шанс для следующего поколения. Я не могу этого позволить.
Я даже не заглядывал в папку с эскизами, пока не оказался у Ники. Сразу по возвращении в монастырь на Речной я выдернул ее из сна, зажег стоявший рядом с ее кроватью светильник и принялся раскладывать бумаги. Я знал капитана много лет и не сомневался, что получил бы солидную оплеуху, если бы воздержался от передачи ей новой информации только потому, что не хотел прерывать ее отдых.
Ника была одержима Кругом, и тот факт, что мы обладали исключительно обрывочной информацией о нем, только подливал масла в огонь. Мы были уверены, что если не весь Круг, то по крайней мере кто-то из его членов стремится возродить языческую веру. Это был единственный доступный нам след. И я надеялся, что где-то в бумагах, полученных от Вээн, отыщется намек, проливающий свет на эту загадку.
Эскизы, которые я разложил на кровати, относились к тем зрелищам, которые не хочется видеть посреди ночи при тусклом свете масляной лампы. По большей части они представляли тех самых бестий-полубогов, то есть легендарных полулюдей-полузверей. Автор детально изобразил всевозможные варианты смешения человека с разными видами животных, и получались они гротескными и кошмарными – тут попадались люди с волчьими мордами, медвежьими лапами, рогами, растущими из черепа. Однако каждое существо непременно обладало головой зверя и телом человека, хотя зачастую его руки и ноги превращались в длинные когтистые лапы. Чудовища стояли на двух ногах, но на рисунках в профиль они выглядели несколько сгорбленными, морды были неестественно выдвинуты вперед. Тела их покрывала шерсть, хотя и не такая плотная, как у нормальных зверей.
В папке также оказались и другие зарисовки со сценами древних верований. На некоторых можно было увидеть рахкшей – жрецов, переодетых в животных, во время ритуалов. Наше внимание привлекла серия из четырех рисунков, иллюстрирующих, как мы поняли, сам ритуал превращения. На первом эскизе была видна группа людей, собравшихся в неком месте поклонения с большой статуей волчьего бога Вахрха в центре. У подножия статуи лежало тело волка в луже крови, а над ним стоял голый воин. На другом эскизе одетый в волчью шкуру рахкш стоял позади воина и перерезал ему горло. На следующем рисунке виднелись два трупа, лежащие друг на друге и как бы сливающиеся воедино. Над ними снова стоял рахкш, воздев руки в каком-то ритуальном жесте. Самая впечатляющая картина показывала отрубленную голову воина, лежащую рядом с безголовой волчьей тушей в огромной луже крови. Рахкш указывал рукой на нечто вне поля зрения. Рисунок был сделан с высоты птичьего полета, так что на земле можно было различить огромные следы не то ног, не то лап, ведущие в направлении, указанном жрецом. Следы, несомненно, принадлежали двуногому существу, но были слишком велики для человека.
Но самым полезным оказался другой эскиз, изображающий с дальней точки одно и то же место поклонения богу-волку, совершенно пустое. Это была широкая поляна в лесу, окруженная со всех сторон огромными валунами, со статуей волчьего бога в центре. Что было особенно важно, на обратной стороне листа виднелась надпись, сделанная на архаичном, но понятном языке: «Твфаринн, священное место поклонения Вахрху, почитаемому племенем Д’уирсэтх».
Мы с Никой почти не обсуждали то, что увидели. В этом не было смысла. Мы многое видели за время нашей службы, но эти картины произвели на нас мощное впечатление. Не было нужды обсуждать и дальнейшие действия. Имя города Д’уирсэтх произошло от названия племени, которое некогда населяло эти земли и поклонялось волчьему богу в Твфаринне. Значит, место поклонения находилось где-то рядом. Мы должны были добраться до него и изучить, чем скорее, тем лучше.
Я собрал эскизы обратно в папку и направился к двери. На полпути остановился и спросил:
– Вээн ван Доррен хочет избавиться от своего брата. Он тебе нужен или я могу действовать?
Заспанная Ника только пожала плечами и вернулась в постель.
Последний день в жизни Амина начался, как и все, довольно поздно. Около полудня глава семьи ван Доррен покинул свое ложе, чтобы позавтракать в компании жены. Затем отправился на короткую конную прогулку, чтобы немного подышать свежим воздухом. После обеда сел в свою карету и под охраной трех человек отправился в город с целью посетить одну из мануфактур, принадлежавших его семье. Он регулярно совершал такие поездки, утверждая, что так лучше понимает семейные дела. На самом деле это был лишь предлог выйти из дома и навестить любовницу.
В настоящее время эту роль играла Анита Лентулак, среднесостоятельная эрейская дворянка, которая ранее была дважды замужем, и оба ее мужа покинули мир при трагических обстоятельствах. Вопросы о ее роли в этих печальных событиях побудили Аниту покинуть родину и поселиться в Д’уирсэтхе. Сейчас ей удалось занять желанную должность любовницы Амина, и она сохраняла этот пост уже несколько месяцев, что, если верить гулявшим в городе слухам, делало ее настоящей рекордсменкой.
Ближе к вечеру карета в зеленовато-черных цветах рода ван Доррен подъехала к дому на углу Королевской и Княжеской. Амин вышел, окруженный тремя вооруженными людьми, которые должны были защитить его не столько от нападения, сколько от случайного контакта с обычными жителями. Двое из них остались снаружи, охраняя вход, а третий вошел внутрь, заняв пост у задней двери. Их хозяин, сердечно поздоровавшись с Анитой Лентулак, направился прямо к ее ложу. Потому у него не было никаких шансов услышать внезапный хрип охранника, когда Ферре перерезал ему горло. Он также не мог слышать неправдоподобно тихие шаги убийцы, ступавшего по мягкому ковру. Любовница настолько сильно поглощала все его внимание, что он не заметил убийцу даже тогда, когда тот вошел в спальню.
Преувеличенно громкие крики, которые Анита Лентулак издавала в фальшивом экстазе, внезапно стихли, когда ее придавило безжизненное тело главы рода ван Доррен. Она перевернула труп на спину и громко закричала, когда до нее дошло, что Амин мертв. Ее крик был сдавлен перчатками Ферре, зажавшими ее рот.
Охранники перед входной дверью, конечно, слышали крики, доносившиеся из здания, но, разумеется, неверно истолковали их природу. Прошло довольно много времени после наступления темноты, пока один из них не встревожился из-за затянувшегося отсутствия хозяина, который никогда не оставался ночевать у любовницы. Охранник в зелено-черной ливрее вошел внутрь и направился к задней двери, чтобы спросить стоявшего на посту их товарища, не получал ли тот новые распоряжения от Амина. Обнаружив труп коллеги, лежащий на полу в луже крови, охранник сразу понял, что произошло.
В спальне он нашел на кровати мертвого запутавшегося в окровавленной простыне Амина. Анита Лентулак, связаная и с кляпом во рту, лежала на полу и металась в бессильной панике. Когда ее допрашивали позже, она ничего не могла сказать об убийце, который был в маске и одет во все черное. Единственная полезная деталь, которую она запомнила, это слова, сказанные убийцей перед тем, как он скрылся с места преступления. Они звучали так: «Вот наказание, которое настигает предателей Родины. Да здравствует свобода!»